Двигатель с кряхтением завелся, машина рывком тронулась и, сигналя и лавируя между расходящимися людьми, выехала на дорогу. Четыре_пи только успел ощутить прохладу от встречного ветерка, как заскрипели тормоза и грузовик остановился перед двухэтажным продолговатым зданием с рядом широких окон. Прямо у входа на белом постаменте матово возвышалась фигура подростка с каким-то духовым инструментом, прижатым к губам. Пространство перед зданием было залито потрескавшимся серым покрытием, неровным, и, судя по всему, совсем непрочным. А по периметру росли деревья. Тихо и спокойно, и не видно никаких детей.
- Спрыгивай, учитель, - весело известил водитель.
Четыре_пи, аккуратно приземлился рядом с кабиной.
- Все, бывай, - Вадик вновь протянул руку, и теперь Четыре_пи уже уверенно пожал ее. – Если какие проблемы, возникнут, обращайся. Меня на автобазе всегда найдешь.
- Спасибо, хорошо. А к кому мне сейчас идти?
- Да, прямиком к директору школы. Марья Андреевна. Она женщина трудная, но справедливая. Не дрейфь!
Вадик дал по газам, и грузовик, выплевывая сизые облачка плохо пахнущего дыма, укатил по пыльной дороге.
Четыре_пи вздохнул, еще раз оценил пропорции памятника и решительно направился к дверям. Его встретил нагретый пустой коридор. На стене висели изображения мужчин и женщин под скверной надписью «Наши герои». Стенд со словом «Расписание» был пуст. Странный химический запах, щекочущий ноздри, Четыре_пи отнес к испарениям свежей краски. Очевидно, в помещении произвели ремонт. Он прошел до конца коридора, увидел кабинет с табличкой «Библиотека». То, что нужно.
Довольно просторная комната вмещала в себя множество стеллажей. На длинных полках неровными фасадами громоздились разнокалиберные бумажные брикеты. Книги, высветилось в сознании. Четыре_пи подошел к ближайшему стеллажу и взял в руки первый попавшийся том. История древнего мира. Пятый класс. Он быстро пролистал страницы, и содержание учебника скопировалось в его хранилище данных. Довольно скоро он разобрался в систематизации представленной литературы и скрупулезно закачал в себя всю школьную программу. Последняя показалась ему неожиданно развитой, но в отношении точных наук - необъяснимо скучной. Впрочем, мир выглядел довольно отсталым, хоть и подающим надежды, и пробелы в образовании объяснялись еще не раскрытыми принципами Единой Всенауки. Четыре_пи даже обрадовался той роли, которая случайно выпала ему. Учитель – превосходное амплуа для работы под прикрытием.
Он вышел из библиотеки и стал обследовать другие кабинеты. Ни души. В классах деревянные парты и внушительные черные экраны. Почему-то без источников питания. Хм, довольно хитроумно.
Наконец Четыре_пи набрел на дверь, с надписью «директор школы». Он сразу почувствовал чье-то присутствие. Тут же вспомнилась попавшаяся в библиотеке методичка по местному этикету. Он аккуратно постучал и услышал уверенное «входите»
За столом сидела женщина средних земных лет. Выражение лица строгое. На глазах примитивные корректирующие фильтры. Светлые гладкие волосы туго уложены в свернутый на макушке узел.
- Здравствуйте, Марья Андреевна, - сотворил одну из своих лучших улыбок Четыре_ пи. – Я новый учитель…
Фильтры блеснули. Директор привстала со своего места.
- Ох, совсем забыла. Вы же сегодня должны были приехать. Леонид Дмитриевич, так?
- Да, это я, - похвалил свою интуицию Четыре_пи.
- Вот и дождались мы, наконец, педагога по распределению, - сказала Марья Андреевна. - В нашу глушь никто не хочет ехать. Большой дефицит кадров нынче. Комсомольцы теперь в города стремятся. Или на стройки знаменитые. А к нам на село… Вы присаживайтесь. Устали, небось, с дороги. Столько добирались.
- Да, добирался довольно долго, - вежливо согласился Четыре_пи.
- Давайте мне ваши документы, сейчас вас оформим.
- До-ку-мен-ты, - по слогам повторил он, отождествляя звуки в понятия. – А документов нет.
- Как нет? – изумилась Марья Андреевна.
- Ну, то есть, с собой нет. Я их случайно оставил вместе с багажом на станции. Мне обещали с оказией доставить.
- Леонид Дмитриевич, - корректирующие фильтры на ее глазах вспыхнули. - Вы уже взрослый человек. Как можно поступать так легкомысленно. Это же документы. Паспорт, диплом. А вдруг на станции что-то с ними случится?
Как хорошо, что процедура идентификации у них проходит в бюрократическом режиме, без автоматических кодов распознавания, подумал Четыре_пи. Нужно лишь перехватить носителя и грамотно скопировать его данные. Уверен, степень защиты на бумажных оригиналах здесь минимальна. Но придется обезопасить себя на случай внезапного появления субъекта прикрытия. Не хотелось бы, чтобы настоящий учитель мог стать препятствием.
- Простите, - как можно более виновато произнес он.
- Ох, ладно, это ничего, - тут же смягчилась директриса. - Оформим в другой раз. Расскажите немного о себе. Вы же математик?
- Да. Я могу преподавать математику, физику, химию, астрономию, биологию. В общем, весь блок естественных наук. И физическую культуру. Марья Андреевна сняла фильтры и покрутила их в руках. Очки, в сознании наконец-то нашелся местный термин.
- Вы сейчас шутите?
- А разве я позволил себе несерьезные интонации? – осторожно ответил Четыре_пи.
- Насколько я помню, у вас в представлении на распределение значился диплом математического факультета…
- Я тщательно изучил методологию преподавания всех предметов. В рамках программы средней школы достаточно лишь самых базовых знаний. Ограничивать себя математической специализацией мне показалось не слишком профессионально.
Марья Андреевна, близоруко щурясь, все еще крутила очки в руках.
- Ну что ж, думаю, у нас будет время проверить вашу подготовленность. Если вы действительно столь универсальны, то, боюсь, мы взвалим на вас большую часовую нагрузку. Как я уже сказала, в сельской школе дефицит кадров. А в блоке точных и естественных наук, так и подавно.
- Я не боюсь работы. Надеюсь, после соответствующего тестирования я получу необходимый доступ.
Директор школы хмыкнула, отложила очки в сторону.
- Признаться, вы меня несколько удивили. Ошеломили даже.
Пользуясь случаем, Четыре_пи скачал ее лингвистику и тут же ощутил прояснение в некоторых туманных понятийных структурах, доставшихся от предыдущего реципиента.
- А гуманитарные науки? Не чувствуете в них уверенности? – вдруг спросила она.
- С ними сложнее. Требуется больше эмпирического опыта. Больше знаний о местных достижениях культуры и искусства. Более углубленного анализа социально-экономической среды.
- А что не так со средой? - тут же вскинулась Марья Андреевна.
- Я хотел сказать, что точные предметы мне ближе, - сгладил неровности Четыре_пи.
- Да, это все к слову о спорах физиков и лириков. Есть ли место веткам сирени в космосе…
Четыре_пи вспомнил свою прекрасную оранжерею на борту «Светоча» и целое мгновение погрустил.
- А где бы вы хотели остановиться? Общежитие у нас еще не достроили. Мы распределяем молодых специалистов по хатам колхозников. Ну среди тех, у кого есть избытки жилплощади.
- Всецело полагаюсь на милость руководителя, - почтительно произнес Четыре_пи.
- Ох, рискуете, Леонид Дмитриевич! - неожиданно хохотнула директриса и тут же осеклась. – Вот адрес, - она протянула бумажку с очевидно путевыми обозначениями. – Люди хорошие, работящие. И дочка у них… комсомолка, спортсменка, ну и просто красавица. А сын в армии. Поэтому комнату сдают. С дочкой осторожнее там… Ну вы меня понимаете?
- Не совсем. Что вы имеете ввиду?
- Ох, ладно, ладно. Это я так. И про документы не забудьте. Первое сентября уже через неделю. Нужно все подготовить.
Нужный адрес Четыре_пи нашел без труда. Судя по всему, в селе была только одна улица, правда сравнительно длинная. Белый, почти декоративный забор из обтесанной древесины. Зеленый дворик с вкраплениями культивированной почвы. Довольно просторный дом с большой верандой, еще какие-то строения, предположительно хозяйственного предназначения. Занятно. Как картинка из древней истории его родной Десять_кью. Некоторые элементы почти тождественны. Впрочем, и облик землян близкородственный. Нужны тесты ДНК, и как можно скорее. Четыре_пи открыл калитку и сделал несколько шагов по хорошо протоптанной дорожке. Из треугольного убежища, опознанного как «конура», выскочил мохнатый четырехлапый зверь и, издавая громкие гавкающие звуки, оскалив зубастую пасть, бросился прямо на него. Четыре_пи спокойно повернулся навстречу, присел на корточки, чтобы быть на уровне глаз нападавшего и передал телепатическое сообщение с информацией о себе. Пес словно споткнулся. Заскулил, завалился набок, подст
- Ты ешь, не стесняйся, Вон помидорчики бери, сами солили. У вас в городе таких не сыщешь. А вот еще капусточки квашеной… За нашей капусткой на базаре люди в очередь встают. И вообще, по такому случаю, за знакомство, так сказать… Продукт чистый, аки слеза. Рецепт дедовский, но мной усовершенствованный. Деды то сивухой не брезговали, а у меня три стадии очистки. Люди уже по космосам летают, так надоть и самогон современный внедрять. Ну, вздрогнем! До дна, до дна. А теперь капусткой. Или вот огурчиком занюхай. Четыре_пи не был уверен в том, что он в себе. Более того, он не был уверен в том, что он, это он. Радушное лицо Ивана Денисыча троилось в призмах граненого стакана, почему то опять полного. По протоколу, перед приемом пищи полагалось произвести анализ микроэлементов, снять пробы на совместимость. Но Четыре_пи, под натиском гостеприимного товарища Сорокина, не успел. Миссия, залитая обжигающей горилкой, за слоями съеденных помидорчиков с капустой, была под угрозой.&
Четыре_пи проснулся рано. Истошный и протяжный крик со двора встряхнул его с кровати. В окне проступали бледнеющие сумерки. Голова раскалывалась от боли, а внутри словно все ссохлось. Он с трудом скоординировался, включил ночное зрение. Небольшая комната. Из мебели: вертикальный ящик, очевидно шкаф, полки на стенах, и металлическое ложе, заправленное ворохом покрывал. Рядом на стуле - стеклянная банка с жидкостью. Четыре_пи жадно схватил ее и стал пить. Солоноватый раствор сразу устранил ощущение жажды, и боль из острой превратилась в тупую. Он проверил все системы. Наблюдалась третья степень интоксикации. На восстановление требовалось несколько часов. Достав портативный лечблок из специального кармана, он приложил его чуть выше запястья и тут же вздрогнул от проведенных инъекций. После Четыре_пи сделал несколько дыхательных упражнений, сбросил все аварийные настройки и перезагрузил систему. Организм просигнализировал о выходе из чрезвычайного режим
Журино – селение в десяток домов, которому повезло оказаться на пути железнодорожной магистрали. Деревянная платформа с пообносившимся настилом, кирпичная хибара, на которой висела табличка «касса»: вот собственно и все достопримечательности станции. До прибытия поезда оставалось несколько минут - Четыре_пи еще вчера синхронизировался с земным хронометром, а также с мерами расстояний и весов. Десять километров до станции он преодолел в своем аэробном темпе за полчаса. Пробежка взбодрила тело и окончательно растворила ядовитые продукты распада от недавних возлияний. Разведчик еще раз снял показатели жизнедеятельности, системы работали в зеленых зонах. Полная готовность к выполнению задания. Поезд подкатил к платформе со звуками, напоминающими стоны и скрежет. Жар от переднего вагона, едкие испарения допотопного движителя, несовершенство колесных баз, отсутствие аэродинамических обводов – все это Четыре_пи тщательно зафиксировал вместе с комментариями по поводу очевидных
Марья Андреевна поправила съехавшие на кончик носа очки и принялась внимательно изучать принесенные бумаги. Когда дошла до аттестационного листа, недоверчиво хмыкнула. - Леонид Дмитриевич, а вы точно уверены в своих возможностях? Ведь, судя по вкладышу, оценки у вас… мягко скажем, неважные. Тысяча метеоритов мне в обшивку, ругнулся про себя Четыре_пи, совершенно упустил оценочные критерии. - Не волнуйтесь, товарищ директор школы. Результаты выпускного тестирования никак не связаны с моей реальной научной базой. Тем более, были некоторые расхождения во взглядах с экзаменационной комиссией. - Но тем не менее, по долгу службы нам приходится относиться к этому довольно ответственно. Речь ведь идет о преподавании всех точных предметов. Мы не можем просто формально закрыть глаза на вашу успеваемость. - Можете, - сказал Четыре_пи и послал легкий гипнотический импульс. Марья Андреевна звонко чихнула. Секунду она растерянно смотрела
Хорошо, что в списке персональной экипировки находился портативный диффузатор. По сути, это было устройство, которое могло приклеить что угодно к чему угодно, вот только радиус активного сечения у него не превышал трех сантиметров. На шатун как раз хватит, а вот на лопатки антигравитона, увы. С помощью подручных средств, используя нехитрое здешнее оборудование, диффузатор можно модернизировать, смастерить расширяющую насадку, например. В принципе, задача выполнимая - с механизмами и станками колхозников разобраться несложно. А легальный доступ в ремонтные боксы уже почти в кармане. Четыре_пи подошел к «своему» дому. Как только он открыл калитку, лохматый Пират радостно заскулил и завертел хвостом. Четыре_пи укоризненно посмотрел на цепь, которая делала пса свободным в радиусе всего двух метров, почесал собаку за ухом и воспринял эмоциональную ментограмму. Пират жаловался на жару и блох, а так же на отсутствие в сегодняшнем меню мозговой кости. Еще был восторг от знакомства с
- Вот, - Четыре_пи развернул на тусклом верстаке газетный сверток и извлек сверкающий шатун. – Полюбуйтесь. Вова с Петром ошарашенно одновременно крякнули, синхронно протянули руки к детали. - Не может быть! – воскликнул Вова неожиданно высоким голосом. - Это новый шатун, абсолютно новый! Где ты его достал? - Говорю же, диффузная сварка. Ничего необычного. Нужно быть в курсе последних достижений науки и техники. - Дык, какие тут в задницу достижения, - буркнул Петр Иванович, - мы вон даже по разнарядке новый токарный станок уже три года получить не можем. Так ты говоришь, эта сварка давно применяется? И получается сам агрегат ты с собой привез? Четыре_пи оценил риски разглашения служебной тайны и кивнул. - Да. Я в университете занимался в лаборатории экспериментальной механики. Там мы собрали портативную модель. В массовое производство ее не приняли, поэтому чтоб добру не пропадать, я взял ее с собой. Может по ходу дела еще усоверш
- Ну значится, ежели тебе здоровье не позволяет, то не пей, – хмуро изрек Иван Денисович, водружая на стол запотевший бутыль. – Глашка, налей гостю морсу. Чего ж в сухомятку давиться. Глафира Петровна открыла нижнюю нишу буфета и достала довольно объемную стеклянную емкость с красноватой жидкостью. - Смородина с клубникой, - сказала женщина. – Пей не стесняйся. Четыре_пи с опаской просканировал содержимое протянутого стакана и облегченно выдохнул. Стол изобиловал различной снедью, разновкусной и разноцветной. В центре располагалось главное блюдо – внушительная рыбина под аппетитной маслянистой корочкой. Иван Денисович в очередной раз рассказал о том, как в обеденный перерыв он на удачу пошел на речку с удочкой и подсек на корочку хлеба вот такенную щуку. Все присутствующие в очередной раз восхитились и с удовольствием принялись дегустировать. Кроме Четыре_пи в числе приглашенных были младший брат хозяина -Сергей Денисович, худощавый неболь
Пират вздрагивал в ногах, досматривая свои собачьи сны. Леонид Дмитриевич посмотрел на часы, взял телефон и покрутил его в руках. Поборол искушение позвонить сыну. Все равно он скоро будет здесь. А вот оно что… господин Белов. - Алло… - надтреснуто проскрипела трубка. - Здорово, старый хрыч, - Игнатьев специально состарил голос, включаясь в давно придуманную ими игру. - От хрыча слышу, - Мда, переигрывает Ванечка. Больше на Бабу Ягу похоже. – Ты опять выглядишь лучше, чем я? - Ваня, я всегда выгляжу лучше, чем ты. - Яблоки там свои молодильные жрешь, небось? – проворчал телефон. - А как же. Жру. Ты бы приехал, я б и тебе килограмм отсыпал. - Ох, Леня, пока до тебя долетишь, яблоки уже не спасут. - Ты еще оперируешь? - Нет. Увы. Руки дрожат. Попытался в прошлом месяце, но все ассистирующим отдал. В расход меня, Ленечка, пора. - Так вот и приехал бы, если ничего не держит. Чег
Девяностые… И великие, и ужасные. Леонид Дмитриевич поморщился, словно пробуя на вкус перебродившее время. С его гипертимезией это было не трудно. Он помнил каждую минуту этих лет. Впрочем, он вообще все помнил. Когда страна начала сыпаться, Леня уже устал от школы. Он выговорился, опустел, ловил себя на формальном отношении. Его стала тяготить дополнительная нагрузка: все-таки вести четыре предмета на протяжении десяти лет оказалось непросто. Он раздражался на уроках, необъективно ставил оценки… Он потерял что-то ценное. Еще какую-то часть себя… Это было объяснимо по-человечески. Звезды больше ничего не рассказывали ему. И он перестал понимать тот самый язык, которому учил. Марья Андреевна его долго не отпускала. Встала грудью на входе. Или правильнее сказать, на выходе. Но и Марья Андреевна уже была не та. Она ведь все видела. А все трещало по швам. Кооперативы, товарищества… Иван Васильевич Кривонос, почуяв новые веяния, резко вспомнил о
Она повозилась, включая аудио систему, наконец справилась, набрала нужную строчку в меню, и потом ее легкие шаги отозвались на лестнице. Веранду заполнили чистые, как звон хрустальных колокольчиков, женские голоса. Звучало вступление Super Trouper его любимой АББЫ. Леонид Дмитриевич расслабился и стал смотреть как невидимый ветер под музыку торопит высокие облака. Он вспомнил Агнету Фэльтског, с которой они нежно дружили уже много лет. Вспомнил, как в свой последний визит, они вальяжно гуляли по набережной Стокгольма, и она без конца удивлялась его безупречному шведскому. Она всегда удивлялась. - Какой же ты русский, Ленни?! Ты настоящий швед. Ты говоришь на шведском лучше, чем я. А он слушал ее голос и понимал, что тот ничуть не изменился с той поры, когда она с ума сводила весь мир. И вместе с миром – и его. И Игнатьев говорил ей об этом, а Агнета улыбалась. Только немножко грустно. И тут он снова вспомнил Светлану, и где-то внутр
Утро выдалось погожим. Обычно после ночного дождя сам воздух казался родниковым. И невидимки птицы пели о чем-то своем птичьем, легкомысленном. На обозримом пространстве сада, напиваясь обильной росой, тянулись к солнцу ромашки, пионы, ирисы, драцены… Свои посильные нотки в общее благоухание вносили тимьян и клевер. И еще десятки сортов и видов, названия которых Леонид Дмитриевич никогда не старался запомнить. И щедро приправленное светом синее небо с легкими мазками перистых облаков удивительно шло этой разномастной зелени. И сад представлялся идеальным безмятежным миром, в котором нет ничего некрасивого и чужого. Игнатьев сидел на распахнутой витражной веранде и маленькими глотками с наслаждением пил кофе. Элли готовила удивительный кофе. Какой-то свой фирменный рецепт. И круассаны удались. Пекла она тоже сама. Любое дело у нее спорится. И в кого она такая, мастерица. Еще бы недельку другую погостила. Так ведь не сидится ей на месте. И вот тут – вылитая мать. Шило в одном
Света подарила ему электробритву с плавающими лезвиями. Она вся светилась, когда вручала ему коробку. Четыре_пи, смущенный и радостный, узнал о предназначении подарка и чуть не захлебнулся от благодарности. Он контролировал растительность на лице функциональным меню, а теперь непременно будет бриться. Это же так здорово, елозить по щекам незатейливым прибором, пусть донельзя простым, но все же с признаками эргономичности. Как Ваня Белов или Иван Денисович… Такой подарок… Он же от всего сердца. Так приятно… И Светлана лучится, словно это ей что-то подарили. Четыре_пи встрепенулся. Кинулся на веранду, где висело пальто, порылся в кармане и достал тот самый дефицит из сельпо. В отличие от духов «Наташа», «Ландыш серебристый» ценился высоко. Как заверила продавщица, запах почти французский, только ландыши. Вы нюхали ландыши? Нет? Неужели никому не дарили майских цветов… Да вы что, с луны свалились что ли? Берите, берите, не думайте! Кусочек Парижа в нашем захолустье… ах, Париж…
11.30 вечера. Успел. Пират радостно тявкнул и полез гладиться. Ах, чертяка, забыли про тебя с этим праздником. Давай, давай свое ухо. Хороший пес, умный пес, ведь знаешь про цепь, но ее не видишь совсем. Только чую, что грустно тебе бывает. Тоскуешь, брат. А в холодном космосе тоже тоска. И тоже цепь и конура. Сейчас расстегну тебе ошейник. Такая вот она свобода. Но ты сразу не поймешь. Потом когда-нибудь. Пес ласково заскулил, не желая отпускать треплющую ладонь, но Четыре_пи прощально сжал его мохнатые скулы и отпустил. Оттряхнул брюки и пошел к дверям. Сорокины смотрели телевизор. Шел какой-то веселый фильм. Четыре_пи уже знал, что этот жанр называется «комедия». С юмором у него не клеилось, поэтому он доверял реакции других людей. Если смеются, значит «комедия». И не важно, что сам разведчик при этом видел на экране лишь повествовательные эпизоды. И чего они хохочут, прямо до слез…, - недоумевал бывало Четыре_пи и списывал все на чужеродность своего восприя
Четыре_пи немного поколебался в выборе направления. Колю с Ваней бросать не хотелось. Но, сорвавшись с высот своего непонимания, Белов реально напился, а друг агроном тщательно поддерживал его на всем протяжении пикирования. И они вряд ли сейчас способны осудить отсутствие трезвого учителя. Впрочем, как и оценить. Поэтому пойду домой. Домой. А в груди так щемит. Но это не боль. Это словно сердце, живое и чувствующее, предвкушает радость. И эта радость просачивается горячей аурой везде. Даже на снег, и он скрипит под ногами уже как-то радостно. И откуда я вообще беру эти слова. Ведь язык Вселенной, которому я учу детей, казался мне таким знакомым, а этих слов я не знал. Они словно из диалекта, внезапно открывшегося мне. Так много неведомых и правильных слов. Так много пространств и времен освещает только что родившийся месяц. От Кассиопеи до Земли 400 световых лет. Я пролетел их почти мгновенно. Я был застывшей колбой с замерзшим содержанием. А потом увидел бабочку и ра
Мороз его немного встряхнул. Заставил вернуться в свою форму второго ранга. Собраться и заняться анализом. Очевидно происходит какая-то психомоделирующая мутация. Возможно в статусе невозвратной стадии очеловечивания. Рестарт управляющей системы уже не дает никаких результатов. Значит сама система подверглась корректирующей реконструкции. Стремление выглядеть человеком неизбежно ведет к глубоким трансформациям нейро кода. Даже мимикрирующая внешность становится подлинной. Четыре_пи вывел на внутреннюю панель палитру режима диагностики и запустил сканер. Сканер тут же завис и не реагировал даже на системные команды. Требовались инструменты тонкой настройки, но и они не выходили из пассивного состояния. Сопряжение с кораблем сбоило. Использовать управляющий модуль искусственного интеллекта Светоча на таком потоке не представлялось возможным. Можно было воспользоваться резонансным терапевтом на ТОПМ, но Четыре_пи понимал, что возвращение к эталонным частотам лишь кратковременна
Вечер был удивительно тихий. Ни ветерка. И морозец в самый раз. Как раз для того чтобы зафиксировать эти плавные линии сугробов. И чтобы придать воздуху вкус какой-то первозданной родниковой чистоты. Друзья несколько увлеклись проводами старого года. Поэтому его ухода даже не заметили. И Четыре_пи еще не решил, возвращаться к ним или нет. Он поудобнее расположил сверток с подарками в руках, сделал контрольный осознанный вдох и решительно заскрипел по снегу. Пора немного поработать Дедом морозом. Надеюсь выйдет все немного иначе, чем с одариванием друзей. Он невольно улыбнулся вспомнив, как они все трое выложили на стол по две пары совершенно одинаковых рубашек. Все- таки с ассортиментом в сельпо нужно что-то делать. Нельзя полагаться на предлагаемые расцветки. Например, на ТОПМ можно настроить синтезатор на производство новых текстильных принтов. А то скучновато глазам: горошек да полоски. И почему я раньше об этом не подумал. Но ведь все равно приятно. Первый раз мне подаро