Элирена держалась в седле куда лучше, чем можно было ожидать от уроженки урбанистического мира.
Мы вскачь пронеслись мимо северных ворот, и я замедлил бег своего коня, давая спутнице возможность оглядеться по сторонам.
Кажется, Элирена не была особенно поражена.
— Что ты пытаешься мне показать? — после долгой паузы спросила она.
— Ты не видишь? — я не сдержал подобия улыбки.
Элирена покачала головой.
— Мы в Реневе, — пояснил я. — В этом мире вообще нет людей.
Элирена подняла брови.
— Наверное, я пока не так хорошо разбираюсь в мирах, чтобы это понять.
Я вздохнул. Перехватил поводья её коня, чтобы не дайте Звёзды, не понёс, и заставив обоих скакунов перейти на медленный шаг, продолжил:
— В этом замке долгое время никто не жил. Он принадлежал моей семье. Но тут… как ты могла заметить, нет никаких удобств.
— Я уж думала, что для вашего Аркенора
НадаэрМне не спалось.Целый день я старался не сталкиваться с Элиреной, но куда бы я не пошёл, всюду видел её силуэт, слышал её голос.Выпив хорошую чарку крепкого бальзама, я думал, что наконец усну мертвецким сном, но вместо этого вертелся с боку на бок, только и думая о том, что было бы, не мешай мне этот брак.Мне никогда не везло в любви. Те, кого я любил, не любили меня. Те, кто желал меня, были неинтересны мне.Значило ли это, что и с Элиреной будет так же?Меня никак не утешала эта мысль. Я почему-то знал, что сумею добиться её. Сумел бы… Если бы другого не требовал мой долг.Когда луна поднялась высоко над замком Совы, я не выдержал. Поднялся и, накинув на плечи плащ, спустился во двор.В башне, где спала Элирена, мерцал тусклый огонёк.«Может, она просто забыла потушить свечу…» — убеждал я себя. «Просто взгляну… крепко ли она спит».Так я миновал двор и
— Ну что?Надаэр замер, встретившись с выжидающим взглядом Асмодея.Злость, бушевавшая в сердце и порождённая предательством Дорана, мгновенно стихла.Асмодей был на добрую голову ниже него. Его исхудавшие полупрозрачные руки терзали носовой платок с монограммой королевской семьи. Алый бархатный камзол сидел на нём как влитой, каштановые волосы были собраны на затылке в аккуратный хвост и закреплены заколкой с бриллиантами. Можно было бы сказать, что Асмодей красив, если бы не уродливый шрам, пересекавший его лицо.Шрам, на который Надаэру смотреть было едва ли не больнее, чем самому хозяину лица.— Она будет жить, — Надаэр неглубоко, но достаточно почтительно поклонился. — Стрела засела неглубоко.— Как это… как это произошло?Надаэр закрыл глаза и покачал головой. Ему абсолютно не хотелось рассказывать принцу о том, каким образом его же собственный побратим увёл княжну у него из-под носа. И главн
Сидя в одной из гостиных восточного крыла — ближайшей к личным покоям Элирены — Надаэр не заметил, как задремал.Ему снова снилась Геллора. Последний вечер, когда они говорили.«Я полагаюсь на тебя», — сказала она. «Твой отец всегда оберегал меня. Как бы я хотела, чтобы ты так же уберёг моего сына…»Надаэр смотрел на неё и не мог подобрать ответ. Он не был своим отцом. И он уже знал, что не справился один раз. Князь не знал, как Геллора так легко доверяет ему самое ценное, что у неё есть.«Когда мой сын станет королём… Ему будут грозить многие опасности. Он не справится без тебя».В тот вечер Надаэр был уверен, что эти времена наступят ещё не скоро. Древняя кровь — кровь, что текла в жилах королей — делала жизнь потомков Элайи заметно длинней, чем у обычных людей.Лёгкое прикосновение к плечу вырвало Надаэра из задумчивости.— Что?.. &m
Яна постепенно начинала различать остальных участников Отбора между собой.Помимо Лаэрвэли с её изнеженным лицом и пристальным, умным взглядом, она довольно быстро запомнила Грюнель, самую высокую из всех. У Грюнельи были тёмно-каштановые волосы и довольно плотное, по меркам собравшихся телосложение. Она не питала особых надежд и считала, что родители прислали её сюда только потому, что ничего не понимают в собственных дочерях.— Им надо было кого-то отправить, и я первой попалась на глаза! — резюмировала она вслух.Родители же её владели какими-то островами на юго-востоке, где располагалось целых шестнадцать узлов.— Ещё неизвестно, кто больше выиграет от этого брака — моя семья или сам Асмодей, — хохотнув, сообщила она.Ещё одна претендентка, Арсея, была княжной, как и сама Элирена, только состояла с Асмодеем в гораздо ближнем родстве.Она держалась с таким видом, как будто сама могла бы стать королевой, и оче
По мере того как они продвигались по лабиринтам аллей, Яна всё отчётливей замечала, что парк ухожен и подстрижен далеко не везде.Ларвель вела её одной ей известным путём и не позволяла сворачивать, но когда их дорогу пересекали другие аллеи или если в сторону ответвлялись узкие дорожки, ей удавалось разглядеть, что всего в нескольких метрах от этой ухоженной части прячутся переломанные стволы деревьев и слышатся грубые мужские голоса, поблёскивают оружейные эфесы.Пару раз она видела гвардейские патрули и вблизи. Тогда ей удавалось рассмотреть, что помимо шпаг в складках их плащей прячутся ещё и короткие стволы — револьверы или мушкеты она бы точно не сказала.Ларвель не позволяла ей замедлить шага ни на миг. Однако, чем дальше они заходили, тем ближе слышался звон металла. Яна уже хотела было повернуть назад, когда Ларвель сильнее стиснула её локоть и пальцем указала вперёд.— Почти пришли, — озвучила она, и там, куда указывала её рука
Наконец над дворцом повисли сумерки, и лакеи принялись собирать претенденток за стол.Горничная, приставленная к Яне, долго убеждала её надеть лазурно-синее с серебряной вышивкой платье, но та наотрез отказалась. У неё не было настроения украшать себя, да и вообще носить лишних слоёв ткани она не любила.В голове вертелись последние разговоры — с Надаэром, с Калероном, с Асмодеем. Голова от этого пухла, Яна не чувствовала себя вправе решать, какой будет судьба незнакомого мира. Она и со своей то судьбой разобраться не могла…Калерону она не доверяла. Асмодей её пугал. Надаэр… Надаэр попросту злил.Так и оставшись в одной белой блузке, в сопровождении горничной она покинула выделенные ей покои и почти что добралась до общей столовой, когда дорогу ей преградила фигура Надаэра.— Надо поговорить, — сообщил тот, и злость вспыхнула в сердце Яны с новой силой.— Может, я не хочу? — спросила она.&
Они покинули подземный храм в полном молчании. Только придворные, собравшиеся посмотреть на ритуал, тихонько перешёптывались, поднимаясь по собственной лестнице, ведущей в сад.Надаэр старался держаться от Яны как можно дальше, не соприкасаясь с ней ни телом, ни взглядом.«От княжны Элирены», — поправил он себя. «А ещё через три дня ты назовёшь её королевой».Он отправился к себе и не выходил до следующего вечера, пока слуга не пришёл сообщить ему, что на утро назначена помолвка.Надаэр кивнул, но на помолвку не пошёл. Он бы предпочёл не видеть и свадьбы, но слуги, отправленные Асмодеем, один за другим приходили к нему и настаивали на том, чтобы он присутствовал на церемонии. Асмодей так же предлагал ему сопровождать одного из новобрачных по дороге к алтарю.На это Надаэр дал категорический отказ, но прийти всё-таки обещал.До свадьбы оставалась всего одна ночь, когда он наконец вышел из своих покоев, но только
Надаэр провёл точильным камнем по клинку и замер. Солнце играло бликами на поверхности металла, но Надаэр не замечал ни этого блеска, ни золотистых лучей, проглянувших сквозь тучи.Руки казались ватными, и он не мог заставить себя шевельнуться, потому что не знал ответа на простой вопрос: зачем?Зачем он здесь? Зачем нужен ему этот меч? Зачем вставать по утрам и двигаться вперёд, от одного серого дня к другому, когда в этой бесконечной цепи каждый день похож на другой как капля воды.— Тебе нужно развеяться, — голос Дорана прорвался в ватную тишину, окружившую Надаэра, но не принёс ничего, кроме боли. — Отправляйся в мир, который совсем не похож на Аркенор.Надаэр молчал. Он хотел сказать, что уже уехал. Уже покинул Аркенор и надеялся, что тоска минует его хотя бы здесь, но это не помогло.Мысли об Эллирэне не собирались его оставлять. Вертелись в голове безумным хороводом несбывшихся желаний.Как ни уговаривал его Асмодей