Сидя в одной из гостиных восточного крыла — ближайшей к личным покоям Элирены — Надаэр не заметил, как задремал.
Ему снова снилась Геллора. Последний вечер, когда они говорили.
«Я полагаюсь на тебя», — сказала она. «Твой отец всегда оберегал меня. Как бы я хотела, чтобы ты так же уберёг моего сына…»
Надаэр смотрел на неё и не мог подобрать ответ. Он не был своим отцом. И он уже знал, что не справился один раз. Князь не знал, как Геллора так легко доверяет ему самое ценное, что у неё есть.
«Когда мой сын станет королём… Ему будут грозить многие опасности. Он не справится без тебя».
В тот вечер Надаэр был уверен, что эти времена наступят ещё не скоро. Древняя кровь — кровь, что текла в жилах королей — делала жизнь потомков Элайи заметно длинней, чем у обычных людей.
Лёгкое прикосновение к плечу вырвало Надаэра из задумчивости.
— Что?.. &m
Яна постепенно начинала различать остальных участников Отбора между собой.Помимо Лаэрвэли с её изнеженным лицом и пристальным, умным взглядом, она довольно быстро запомнила Грюнель, самую высокую из всех. У Грюнельи были тёмно-каштановые волосы и довольно плотное, по меркам собравшихся телосложение. Она не питала особых надежд и считала, что родители прислали её сюда только потому, что ничего не понимают в собственных дочерях.— Им надо было кого-то отправить, и я первой попалась на глаза! — резюмировала она вслух.Родители же её владели какими-то островами на юго-востоке, где располагалось целых шестнадцать узлов.— Ещё неизвестно, кто больше выиграет от этого брака — моя семья или сам Асмодей, — хохотнув, сообщила она.Ещё одна претендентка, Арсея, была княжной, как и сама Элирена, только состояла с Асмодеем в гораздо ближнем родстве.Она держалась с таким видом, как будто сама могла бы стать королевой, и оче
По мере того как они продвигались по лабиринтам аллей, Яна всё отчётливей замечала, что парк ухожен и подстрижен далеко не везде.Ларвель вела её одной ей известным путём и не позволяла сворачивать, но когда их дорогу пересекали другие аллеи или если в сторону ответвлялись узкие дорожки, ей удавалось разглядеть, что всего в нескольких метрах от этой ухоженной части прячутся переломанные стволы деревьев и слышатся грубые мужские голоса, поблёскивают оружейные эфесы.Пару раз она видела гвардейские патрули и вблизи. Тогда ей удавалось рассмотреть, что помимо шпаг в складках их плащей прячутся ещё и короткие стволы — револьверы или мушкеты она бы точно не сказала.Ларвель не позволяла ей замедлить шага ни на миг. Однако, чем дальше они заходили, тем ближе слышался звон металла. Яна уже хотела было повернуть назад, когда Ларвель сильнее стиснула её локоть и пальцем указала вперёд.— Почти пришли, — озвучила она, и там, куда указывала её рука
Наконец над дворцом повисли сумерки, и лакеи принялись собирать претенденток за стол.Горничная, приставленная к Яне, долго убеждала её надеть лазурно-синее с серебряной вышивкой платье, но та наотрез отказалась. У неё не было настроения украшать себя, да и вообще носить лишних слоёв ткани она не любила.В голове вертелись последние разговоры — с Надаэром, с Калероном, с Асмодеем. Голова от этого пухла, Яна не чувствовала себя вправе решать, какой будет судьба незнакомого мира. Она и со своей то судьбой разобраться не могла…Калерону она не доверяла. Асмодей её пугал. Надаэр… Надаэр попросту злил.Так и оставшись в одной белой блузке, в сопровождении горничной она покинула выделенные ей покои и почти что добралась до общей столовой, когда дорогу ей преградила фигура Надаэра.— Надо поговорить, — сообщил тот, и злость вспыхнула в сердце Яны с новой силой.— Может, я не хочу? — спросила она.&
Они покинули подземный храм в полном молчании. Только придворные, собравшиеся посмотреть на ритуал, тихонько перешёптывались, поднимаясь по собственной лестнице, ведущей в сад.Надаэр старался держаться от Яны как можно дальше, не соприкасаясь с ней ни телом, ни взглядом.«От княжны Элирены», — поправил он себя. «А ещё через три дня ты назовёшь её королевой».Он отправился к себе и не выходил до следующего вечера, пока слуга не пришёл сообщить ему, что на утро назначена помолвка.Надаэр кивнул, но на помолвку не пошёл. Он бы предпочёл не видеть и свадьбы, но слуги, отправленные Асмодеем, один за другим приходили к нему и настаивали на том, чтобы он присутствовал на церемонии. Асмодей так же предлагал ему сопровождать одного из новобрачных по дороге к алтарю.На это Надаэр дал категорический отказ, но прийти всё-таки обещал.До свадьбы оставалась всего одна ночь, когда он наконец вышел из своих покоев, но только
Надаэр провёл точильным камнем по клинку и замер. Солнце играло бликами на поверхности металла, но Надаэр не замечал ни этого блеска, ни золотистых лучей, проглянувших сквозь тучи.Руки казались ватными, и он не мог заставить себя шевельнуться, потому что не знал ответа на простой вопрос: зачем?Зачем он здесь? Зачем нужен ему этот меч? Зачем вставать по утрам и двигаться вперёд, от одного серого дня к другому, когда в этой бесконечной цепи каждый день похож на другой как капля воды.— Тебе нужно развеяться, — голос Дорана прорвался в ватную тишину, окружившую Надаэра, но не принёс ничего, кроме боли. — Отправляйся в мир, который совсем не похож на Аркенор.Надаэр молчал. Он хотел сказать, что уже уехал. Уже покинул Аркенор и надеялся, что тоска минует его хотя бы здесь, но это не помогло.Мысли об Эллирэне не собирались его оставлять. Вертелись в голове безумным хороводом несбывшихся желаний.Как ни уговаривал его Асмодей
Свадьба прошла тихо, казалось, все гости до единого опасаются шевельнуться — только бы не ввергнуть королевство в тот хаос, из которого оно едва начало выбираться.Асмодей и Калерон держались так далеко друг от друга, как только могли, но тоже старались не накалять обстановку.Элирена стояла сама по себе. Если незадолго до венчания её накрыло осознанием той глупости, которую она собирается совершить, то теперь это чувство прошло и ей стало всё равно.Она не знала, куда заведёт её происходящее, не знала, как выбраться из него. Знала только, что потеряла дом, любимого и все мечты, какие когда-либо имела.Мир, в который она попала, был, казалось бы, той самой сказкой, о которой она мечтала. Но сказка эта оказалась неправильной, отражённой в кривом зеркале реальности.Она постепенно привыкала к шраму на лице Асмодея и к самому Асмодею тоже привыкала. Но мысли о Надаэре по-прежнему не давали ей покоя.По мере того, как приучалась к дворцово
ЯнаУдар плечом о землю отдался болью по всему телу. Я едва успела откатиться в сторону, как на то место, где я лежала только что, приземлился Асмодей.Попыталась сориентироваться в пространстве. Села. Кругом стояла серая мгла, и во все стороны простиралась поросшая колючками болотная топь.Кажется, я изрекла что-то матерное, но никто не обратил внимания на мои слова.Потом мой взгляд упал на закрывающийся портал.Надаэр, конечно же, не упал. Такие, как он, не падают. Меня одолела злость. Наш незваный спаситель стоял, как на картинке, и чёрный плащ колыхался у него за спиной.Я бы лучше сдохла, чем пошла куда-нибудь следом за ним. Всё то время, что мы не виделись, чувства потихоньку затихали, но стоило мне увидеть его лицо, как они полыхнули пожаром, лишая способности соображать.- Все живы? – спросил Волхонский, игнорируя мой пристальный взгляд. Мне даже спрашивать не хотелось, почему он берёт командование на себя. Остальные же
— Тебе здесь нравится?Я вздрогнула, ощутив руку Надаэра на своём плече. Тело пробила дрожь. Чувствовать его рядом с собой, знать, что он сделал со мной… И всё равно ощущать это странное притяжение, зависимость, потребность в нём… Это было невыносимо.Там, во дворце, когда его не было рядом, было не лучше. Там побеждала злость. Я могла говорить себе, что он предал меня. Что мне почудились все те намёки, которые он давал. Все те взгляды, которые заставляли меня проваливаться в сон.— У меня нет выбора, — глухо сказала я. И, почувствовав, что он убирает руку, невольно потянулась следом за ним.Господи Боже мой… Я схожу с ума. Этот человек отдал меня в… в жёны своему другу. Это ли не лучшее доказательство того, что ему на меня наплевать?А я всё чего-то жду. Надеюсь на что-то. Как полная дура.Заставив себя не оглядываться на него, я огляделась по сторонам ещё раз.Место действительно было кр
В Аркеноре наступала осень.Со дня, когда Яна впервые ступила в новый мир, прошло больше трёх месяцев.Иногда тяжёлых, иногда выматывающих. По большей части жарких и бесконечно долгих.Оглядываясь назад, Яна не могла отделаться от чувства, что прожила целую жизнь. Совсем чужую — и в то же время внезапно ставшую её собственной.Пьетте удалось утихомирить союзников. Однако, переговоры длились ещё долгих два месяца. Пьетта сменилп окружение и при поддержке новых советников тщательно продумывалп каждый пункт своих требований.По её настоянию в Аркеноре появились Сенат и Городская Управа. И хотя теперь Яна волей неволей следила за политическими новостями, большую часть вопросов внутренней политики эти два органа взяли на себя.Яна не слишком расстраивалась по этому поводу. Чем больше она знакомилась с жизнью Пандемониума, тем скучнее ей становилось здесь.Пусть на улицах вместо бензина пахло навозом, а вместо машин мимо окон кофеен п
Краем глаза я успел заметить, как Доран бросается в атаку. Слишком поздно — пуля уже покинула ствол.Я смотрел, как она мучительно медленно приближается ко мне и радовался только тому, что умру так, как нужно. Укрыв Яну собой.А потом маленький кусочек свинца ударился о воздух и отскочил.Серые трещинки молниями разбегались в сторону от той точки, через которую пуля должна была добраться до нас.Я выдохнул и перевёл взгляд на Яну, не веря тому, что ещё жив.Та смущённо подняла перед собой старинный артефакт.— Твой аррак, — пояснила она.Какое-то время я не мог шевельнуться. Просто смотрел на её лицо, оказавшееся внезапно так близко. Не мог поверить, что она жива, что я увижу её снова завтра, послезавтра… Когда всё это подойдёт к концу.Элирена медленно подняла руку и провела кончиками пальцев по моей щеке. Мне захотелось закрыть глаза и навсегда остаться здесь с ней. Наплевав на всё, что творится вокру
Ночь была холодной.Я вертелась с боку на бок, прислушиваясь к завываниям ветра, и больше всего жалела, что Надаэра нет со мной. Что я упёрлась как… обидевшись на его холодность, и так и не поговорила с ним последний раз перед сном.Мысли о восставших в голове не держались.Вместо этого в сознание постоянно возвращались его руки и его лицо, и от этих образов я казалась себе ещё более одинокой, чем была наяву.Около полуночи я не выдержала и, закутавшись в плащ, выбралась из шатра. В кристально чистом небе ярко сиял молочно-белый диск луны. Было так тихо, что перестань дышать — и услышишь, как стучит твоё собственное сердце.Я отошла к краю плато и забравшись под рубашку, выудила аррак. Замерла, разглядывая его. Как им пользоваться я не знала. Всё то время, что я провела во дворце с Асмодеем, амулет служил мне напоминанием о Надаэре.Когда мы ступили в последний разлом, при мне не было ни мушкета, ни шпаги. Честно говоря, я так т
Наутро я, позёвывая, спустилась вниз. Доран тут же отвёл меня в сторону и сказал:— Ловейн согласен. Ты готова?— Я? — я невольно перевела взгляд на кардинала, сидевшего перед камином и потягивавшего из кружки бодрящий напиток. Он ответил спокойным взглядом и кивком.Мне тут же стало страшно.— Почему я?— Ты — наследница Элайи. Если и есть возможность убедить в чём-то наших противников, то это сможешь сделать только ты.— Доран, мне кажется им вообще всё равно, кто здесь потомок Элайи, а кто нет. Асмодей хорошо ладит с людьми, мы могли бы попросить его…Доран смотрел на меня с укором и замолк.— Когда придёт ответ от союзников Ловейна, я перемещу всех участников переговоров на нейтральную территорию. К этому времени будь готова.— Что значит — готова?— Я бы на твоём месте проверил заклятья, привязанные к арраку, подготовил туннель для отсту
Дойти до дворца мне не дали. Стоило свернуть на другую аллею, как я завидела невдалеке угрюмый силуэт в чёрном плаще.— Доран, — легко догадалась я и нехотя замедлила ход. Доран явно был из тех людей, которых на танке не обойдёшь.— Яна.— Королева Элирена, — напомнила я.Доран промолчал. Только вышел на свет и вгляделся в моё лицо.— Я рад, что ты оказалась достаточно разумна, Яна, чтобы не устраивать драм.— Драм? — переспросила я. Мне захотелось броситься на него, но я сдержала себя. — Ты так легко говоришь о том, что произошло?— Ты с самого начала знала, зачем тебя приглашают сюда. Соглашаясь на тот или иной договор нужно уметь отвечать за свои слова.Я поморщилась.— К чему эти поучения, если я давно уже выполнила то, чего вы от меня добивались?— Ты знаешь к чему. Я просто пришёл сказать, что ты правильно поступила.Я отвернулась
Я смотрела на Асмодея, на его жуткий шрам, на его перепуганное лицо… Смотрела и думала.Мне было до безумия его жаль. И в то же время меня одолевала злость. Он, как и все здесь, до последнего ничего не желал мне рассказывать. До тех пор, пока не стало слишком поздно, чтобы что-либо изменить.— Думаю, я могу попробовать помочь, — как могла спокойно ответила я. — Но прежде я хочу, чтобы ты рассказал мне кое-что.Асмодей поколебался и кивнул. Даже теперь он не доверял мне до конца.— Элайя, — твёрдо сказала я. — Что это за сила? Что в ней такого, что она всем вам нужна?По лицу Асмодея пробежала тень.— Надаэр разве ничего тебе не рассказал?— Недостаточно, раз я спрашиваю тебя.Асмодей вздохнул. Встал. Подошёл к окну.— Элайя наш первопредок, — сказал он. — Она основала Аркенор. Легенда гласит, что её потомки наделены силой, которая подарит королевств
— Тебе здесь нравится?Я вздрогнула, ощутив руку Надаэра на своём плече. Тело пробила дрожь. Чувствовать его рядом с собой, знать, что он сделал со мной… И всё равно ощущать это странное притяжение, зависимость, потребность в нём… Это было невыносимо.Там, во дворце, когда его не было рядом, было не лучше. Там побеждала злость. Я могла говорить себе, что он предал меня. Что мне почудились все те намёки, которые он давал. Все те взгляды, которые заставляли меня проваливаться в сон.— У меня нет выбора, — глухо сказала я. И, почувствовав, что он убирает руку, невольно потянулась следом за ним.Господи Боже мой… Я схожу с ума. Этот человек отдал меня в… в жёны своему другу. Это ли не лучшее доказательство того, что ему на меня наплевать?А я всё чего-то жду. Надеюсь на что-то. Как полная дура.Заставив себя не оглядываться на него, я огляделась по сторонам ещё раз.Место действительно было кр
ЯнаУдар плечом о землю отдался болью по всему телу. Я едва успела откатиться в сторону, как на то место, где я лежала только что, приземлился Асмодей.Попыталась сориентироваться в пространстве. Села. Кругом стояла серая мгла, и во все стороны простиралась поросшая колючками болотная топь.Кажется, я изрекла что-то матерное, но никто не обратил внимания на мои слова.Потом мой взгляд упал на закрывающийся портал.Надаэр, конечно же, не упал. Такие, как он, не падают. Меня одолела злость. Наш незваный спаситель стоял, как на картинке, и чёрный плащ колыхался у него за спиной.Я бы лучше сдохла, чем пошла куда-нибудь следом за ним. Всё то время, что мы не виделись, чувства потихоньку затихали, но стоило мне увидеть его лицо, как они полыхнули пожаром, лишая способности соображать.- Все живы? – спросил Волхонский, игнорируя мой пристальный взгляд. Мне даже спрашивать не хотелось, почему он берёт командование на себя. Остальные же
Свадьба прошла тихо, казалось, все гости до единого опасаются шевельнуться — только бы не ввергнуть королевство в тот хаос, из которого оно едва начало выбираться.Асмодей и Калерон держались так далеко друг от друга, как только могли, но тоже старались не накалять обстановку.Элирена стояла сама по себе. Если незадолго до венчания её накрыло осознанием той глупости, которую она собирается совершить, то теперь это чувство прошло и ей стало всё равно.Она не знала, куда заведёт её происходящее, не знала, как выбраться из него. Знала только, что потеряла дом, любимого и все мечты, какие когда-либо имела.Мир, в который она попала, был, казалось бы, той самой сказкой, о которой она мечтала. Но сказка эта оказалась неправильной, отражённой в кривом зеркале реальности.Она постепенно привыкала к шраму на лице Асмодея и к самому Асмодею тоже привыкала. Но мысли о Надаэре по-прежнему не давали ей покоя.По мере того, как приучалась к дворцово