— Тебе, правда, все нравится?
— Я не верю, что это наша старая квартира, — Анжелика быстро перемещалась из комнаты в комнату, в кухню, в ванну и снова по кругу. Макс неподвижно стоял в небольшом светлом коридоре, с улыбкой наблюдая за ее перемещениями, и взлетающим подолом легкого летнего сарафанчика. Белый хлопок в мелкий черный кружок. Но, черт возьми, в нем она выглядела куда сексуальнее, чем высушенные блондинки в Прадо.
— Когда-то я тоже жил здесь, — зачем-то вспомнил он, и тут же поспешил сменить тему. Запах краски щекотал ноздри. Но он тоже был доволен, тем, как потрудились ремонтники и дизайнеры. — Цвет стен и мебель хорошо контрастируют. Мне кажется, что здесь стало просторнее, чем раньше.
Лика, наконец, остановилась. Посреди гостиной залы. Волосы разметались по плечам, светлые серебряные глаза горят. Она абсолютно счастлива.
— Я в восторге, Макс! Не верю, что на все это…, — девушка развела р
«Я искал секрет. Разгадку и при этом — загадку. Всё зашифровывал и терял ключ, потом с наслаждением, присущим глотку воды, вспоминал место и звук. Истории, реальность для которых — повод уйти в придумывание историй. Иногда мне казалось, когда я сидел в комнате, полной людей, что зашелестят крылья — огромные, как мосты, — разворачиваясь, будто веер, у меня за спиной…»Никки Каллен.Макс вернулся в номер, когда постояльцы шли с завтрака. Довольные, сытые умиротворенные. Он ненавидел их сейчас. Всех, до единого. Просто так, без причины. Голова болела, и собственные шаги казались оглушительными. Пульсация в висках. Он закрыл за собой дверь, не рассчитав силу. Поморщился в похмельном синдроме. Адская мигрень. Одного взгляда хватило, чтобы оценить кавардак в номере. Приборки еще не было, и все валялось так, как оставила Анжелика. Ее тоже не было.Он не сомневался. Как все маленькие девочки, она предпоч
«С тобой я мир обрел среди войны».Из к/ф «Троя».ГЛАВА 1«….жаль, что нельзя жить во снах; сны она любила: некоторые записывала, многие помнила; места и люди в них постоянно повторялись…» Никки Каллен «Арена» Месяц спустя.АнжеликаВчера я обманула Милу. Единственную подругу. Отвратительно — ненавижу обманывать близких. Но как я могу рассказать ей всю правду? Наверное, я лицемерка. И знаю, что она скажет, если я решусь открыться. Я простила измену Максу, а с Ником даже говорить больше не захотела. Мила решит, что я несправедлива. Она не понимает. Не поймет, пока сама не испытает. Когда я смотрю на Макса, просто смотрю на него… у меня внутри все сжимается, я, словно умираю и рождаюсь снова. Это не просто любовь. Я не могу без него, не хочу без него. Может быть, я слаба и бесхарактерна. Но я пыталась. От
МаксУжасный день! Я едва дышу в тесном костюме, удавленный собственным галстуком, с нелепой улыбкой, выражающей вселенское счастье. Бред. И почему женщины не понимают, что свадьба заставляет мужчин нервничать, не потому что мы не хотим жениться на них или боимся за свою драгоценную свободу, а совсем-совсем по другим причинам.На что похож день бракосочетания?Если смотреть глазами женщины — лучший момент в жизни, когда она самая прекрасная, самая счастливая, самая-пресамая, в окружении цветов и подарков, но и, да… где-то есть жених, но он — так, приложение к сказочной принцессе.Я вижу свадьбу и остальные события, с ней связанные в несколько другом ракурсе. Нас обделили. Реально. Может, за то, что рожать приходится женщинам, и за то, что у нас нет критических дней.Свадьба, это третье 8 марта. Именно третье. Считаем. Первое — это официальное 8 марта. Второе — 14 февраля, всем известны
Сейшельские острова. о. Норт.МаксЯ думал, что так легко пережив длительный перелет, моя юная женушка спокойно отнесется к полету на вертолете, который забрал нас с аэропорта Сейшельских островов. Но не тут-то было. Сначала Энжи встала в позу, и дрожала от ужаса, отказываясь садиться внутрь. Я с трудом уговорил ее. Но от страха, она почти не могла двигаться. В итоге пришлось практически тащить ее на себе. В кабине она затряслась еще больше, вцепилась в меня, спрятав лицо на моей груди.— Всего пятнадцать минут, и мы на нашем острове, — прокричал я ей в ухо. Из-за шума даже у меня разболелась голова. Наверное, первые сутки нам будет не до брачных игр.Энжи успокоилась и перестала цепляться за меня только, когда вертолет исчез из виду. Я рассмеялся, глядя в ее просветлевшее лицо.— Боже, не знал, что ты такая трусиха.— Я тоже, — смущенно улыбнулась она, не разделяя моего веселья.— Ты пропустила мно
Полгода спустя. Лондон.Анжелика— Ликусь, а ты уверена, что правильно поступаешь? — Мила развалилась на диване в гостиной, поджав под себя ноги. Ее тон мне не понравился. Слишком много скепсиса. Я рассеяно глянула на подругу и снова уткнулась в изучение документов, переданные юристами мужа. Мне довольно подробно объяснили, что к чему. Еще бы, ведь именно я выступала инициатором сделки. Но Макс настоял, чтобы я еще раз все обдумала, просмотрела бумаги и не спешила подписывать.— Да, я уверена, Мил, — холодно отрезала я.— Ты понимаешь, что останешься без страховки? — все тем же тоном поинтересовалась Мила.— Какой еще страховки? Зачем она мне? Мой муж — богатый человек, — раздраженно ответила я, — И эти акции принадлежат ему по праву рождения.— Твой муж, извини, меня за прямоту — один из самых странных и непредсказуемых типов, ненадежных и ….— Хвати
Анжелика— Привет! Здорово, что пришла, — Мила звучно целует меня в щеку, принимая в дар бутылку дорого виски. — Спасибо. Заходи.Она шире распахивает дверь. Музыка, грохот и смех врываются в мои барабанные перепонки, я ненадолго глохну. Бедные родители Милы. Знали бы, что устраивают их детки, пока они отдыхают на Кипре, остались бы дома.Подруга тащит меня в самую гущу пьяного безумия. Веселая молодежь отрывается на полную. Я узнаю многих со своего курса. Мне приветливо машут руками. Так удивительно, за последние полгода из белой вороны я превратилась в популярную девчонку. Я вежливо улыбаюсь, но чувствую себя не в своей тарелке. Во-первых, я ничего не скажу Максу о том, что была здесь, и впервые солгу ему. Во-вторых, я ощущаю себя старше, чем все собравшиеся здесь. Я единственная девушка с курса, выскочившая замуж так рано. И мне понятны взгляды многих знакомых, часто останавливаемые на моей фигуре. Гадают, не беременна ли я. И, в-треть
МаксЯ не поехал в офис. Позвонил с утра и отменил все встречи, выслал электронной почтой отчет по командировке и назначил на завтра конференцию. Засланец отца —Ирвинг останется недоволен, и доложит ему о моем якобы непрофессионализме. Плевать я хотел. У меня контрольный пакет акций, и я не позволю никому управлять собой. К черту Майкла Ирвинга и Эдварда Эванса. Мне ли не знать, что затеял отец. Очередная проверка моих возможностей. И я считаю, что справился на ура.Отложить все дела до завтра оказалось проще, чем уговорить Анжелику пропустить один день занятий в колледже. Она вдруг проявила себя, как неисправимая ботаничка и зубрила, но все-таки не смогла устоять перед моим обаянием. Мы выключили телефоны и погрузились в свой собственный мир, где не существовало никого и ничего, кроме нас. Если бы я мог всю оставшуюся жизнь провести так же безмятежно…. Когда она рядом, мои демоны засыпают, я не злюсь, не борюсь с собой, ни о чем не думаю. И начинаю верить
АнжеликаСегодня в колледже выдали направление на практику. Занятия закончились рано. Я планировала попроситься на стажировку в офис к Эдварду Эвансу, и предварительная договоренность у нас была. Нужно бы напомнить, позвонить, но, честно говоря, меньше всего я думала об учебе и повседневных заботах. Странное поведение Макса не выходило у меня из головы. И чем больше я думала о нем, тем сильнее нервничала. Я сама загоняла себя подобными душевными мучениями, но, как, ни пыталась успокоиться и включить разум, не получалось. Помочь мне мог один человек — мой муж. Но он или не понимал, или не хотел этого.После занятий я бродила по городу, одна, как неприкаянная сирота, среди толпы бегущих равнодушных людей. Иногда на глаза накатывали слезы, и я не сдерживала их, в надежде, что полегчает. Но легче не становилось. Погода не подвела. И в унисон моему настроению закрапал холодный дождь. Именно он загнал меня домой. Я совсем потеряла счет времени. Темнело. Неужели я