LOGINShare
20
Last Updated:
2024-10-29 19:42:56Всадники пустили лошадей в галоп, уходя прочь от невидимой границы Наэлонэ. Кайрис проводил их разочарованным взглядом. Он уже успел доесть лошадь, а больше одиноких всадников ему не попадалось. Эти стали бы хорошей добычей – не будь их трое. С двумя он рискнул бы поиграть…
Развернувшись, песчаная рысь потрусила дальше в обход границы поместья, которое теперь воспринимала как свою законную территорию. Может быть, повезет завтра? Или послезавтра, или через неделю. Или когда сменится луна. Всегда найдется кто-нибудь, кто захочет попытать счастья. Его будет кому встретить…
– Это уже четвертый, – ронтор озабоченно смотрел, как его люди, тихо чертыхаясь, выбивают в сухой земле могилу для незадачливого вора. – Госпожа, как вы думаете, что за чума поселилась на вашей земле?
Краем глаза Келен скользнул по сытому, отъевшемуся зверю, который разлегся неподалеку на макушке бугра, лениво вылизывая шерсть. Не надо быть семи
Related chapters
Ожерелье Наэ 21
– Я так вам рада, – искренне сказала Валиса, с мягкой улыбкой смотревшая на своих гостей. Много воды укатила в море за эти четыре года звонкая Наэ… ах, как много… Вот уже и Элиж – дважды мать, и Гоэн, судя по всему, созрел для семейной жизни… если только найдет себе пару в умирающей Ланоре. – Ну, как вы тут без меня? – спросила она, ласково глядя на резвящихся детей. – Элиж, про тебя уже знаю немного, а ты как поживаешь, Гоэн?– По нынешним представлениям – неплохо, – гость сразу стал серьезным. – После смерти отца было трудно, но у нас дела шли все-таки получше, чем у других.– Ох, Гоэн… – в голосе хозяйки Наэлонэ звучал искреннее сочувствие. – И ты тоже?! Прими мои соболезнования… я не знала.– Спасибо, Валиса, – лицо Гоэна озарилось немного грустной улыбкой. – Тут словно мор какой прошел. Мой отец, потом твой… потом хидар[i
Ожерелье Наэ 22
– Госпожа, надо уходить! – в серых глазах девушки плескалось смятение. – Шедайни уже у самых стен! Еще немного – и будет поздно!Адаль молча покачала головой. Она никуда не уйдет отсюда – без своего любимого. Он погибнет – и ей не жить. А девочке незачем рисковать.– Иди, Наэлли, – тихо сказала эльфийка. – Я же знаю, ты собиралась замуж в это племя. Тебя они не тронут, только ожерелье надень – по нему тебя узнают.Наэлли отчаянно затрясла головой, умоляюще посмотрела на свою госпожу.– Я вас не оставлю, нарай[i]! Прошу вас… Не покидайте нас! Отец ранен… нам не найти дорогу без вашего искусства – в караване только раненые, женщины и дети… Адаль ар-Эххайрэ, не предавайте тех, кто служил вам до последнего вздоха!Адаль вздрогнула, словно смертная девушка дала ей пощечину. Непривычная сталь в голосе и этот взгляд – ледяной и жгучий… И она в своем п
Ожерелье Наэ 23
Адаль убрала листок на место, спрятала шкатулку, посмотрела в окно. Ночь... Долго же держали ее в плену воспоминания… Пасынок напомнил ей о ее долге. Вовремя…Распорядившись седлать своего любимца, снежного палуза, эльфийка пошла переодеваться. Здесь не Хенеш, по крайней мере пока, но по дорогам Ланоры сейчас лучше не ездить без охраны и без оружия. Даже Перворожденным. И если охрану Адаль брать с собой не собиралась, то оружие не помешает точно…Минувшие с падения столицы века никак не отразились на бывшей королеве. То же безмятежное лицо без признаков возраста, те же длинные косы, тот же гибкий стан и величавая поступь. Но сегодня в лунную ночь сбежала с крыльца не исполненная достоинства и скорби вдова хидара – юная дева, какой была когда-то Адаль, в простом полотняном одеянии воина, и наруч на руке отливал мерцающим серебром, а ножны тихо звякнули о стремя, когда она садилась в седло.Разобрав поводья в обтянутых тонкой кожей перча
Ожерелье Наэ 24
Келена разбудили птицы. Выйдя с трубкой на крыльцо, он поднял лицо к небу, густо засеянному звездным зерном, и так остался стоять – с запрокинутой головой и трубкой в руке. Какой уж там табак… Келену никогда еще не приходилось слышать такого пронзительного клича.Так бы он, вероятно, и стоял дальше, пока не стало бы поздно, но когда в лебединый плач вплелись совсем другие, слишком хорошо знакомые ему звуки, ронтор пришел в себя. Тихий, едва уловимый слухом перестук обмотанных тряпками копыт, позвякивание уздечек… с этого момента старый воин слышал только то, ради чего находился здесь. Пришло время отрабатывать съеденный хлеб.Короткий, сквозь зубы, свист – в коридор. Его не было слышно на улице дальше, чем на три шага, но в доме его услышали. Навострил уши рыжий котенок – мышь? Но звук не повторился, и рыжик снова свернулся клубочком на груди у хозяйки, время от времени поводя ушами. Вдруг все-таки мышь?Семь человек из десятка, с
Ожерелье Наэ 25
Оврагов в Наэлонэ было немного, и если по некоторым из них в свое время бежали в Наэ струйки родников, то теперь они были мертвы. Лишь в трех местах еще сочилась подземная влага, но она быстро уходила в мертвую землю, питая лишь несколько былинок. Хамул знал их – он приходил сюда полакать воды из крохотной лужицы после удачной охоты. Однако оказалось и четвертое место, куда он до сих пор не заглядывал – что ему было делать среди осыпающихся краев оврага и переплетенных корней высохшего сада?В самой гуще корней нависшего над расселиной дерева, подмытого в те времена, когда нагорье еще не обходили дожди, нашлась расщелина. Не зная, что она тут есть, заметить ее было почти невозможно. Скользнув туда вслед за почти человеком, кот прижал уши. Он не любил подземелий…Узкий – едва можно протиснуться – проход вел в промытую грунтовыми водами пещерку. На куче песка был распластан кусок войлока, когда-то служивший потником коню, поверх лежал потре
Ожерелье Наэ 26
Дом в излучине реки видел многое. С того дня, когда первые камни легли в фундамент, и до нынешнего рассвета он знал столько рождений и смертей, столько смеха и слез, слышал столько имен… Но впервые под его крышей творилась история, и дом слушал, как никогда прежде, затаив дыхание, чтобы даже неосторожным скрипом половиц не спугнуть безмолвие зала, нарушаемое лишь размеренным течением эльфийской речи – тут же повторяемой на со'тои[i], для людей.– Во имя Подателя Закона… – Арайт коснулся острием кинжала своей груди напротив сердца, и окунул покрасневшую сталь в чашу.– Вот имя Подателя Земли… – щепотка сухого песка просыпалась из пальцев Адаль на пол, и Лайни наступила на него.– Во имя Подателя Дождя… – Арайт обмакнул пальцы в воду, и несколько капель сорвались с них на детскую головку.– Во имя Подателя Жизни…– Адаль поднесла к губам девочки чашу с молоком, и т
Ожерелье Наэ 27
Валиса могла бы подарить эльфам пару приведённых кобыл. Они все были жерёбы, драгоценная лошадь с приплодом – королевский дар. Но поступить так значило приманить к Дому Надолэ жаждущих поживиться за чужой счет. Эльфы не были беззащитны, но у них хватало проблем помимо необходимости усиливать охрану поместья. Кроме того, их собственные кони были прекрасны. Чего стоил один только снежный палуза Адаль… Может быть, потом, когда пойдут жеребята, и если эльфы захотят заняться разведением кенолэ. Тогда она охотно выделит для них и табунного жеребца, и нескольких кобыл. Но сейчас – не время.Она не могла подарить названной бабушке своей дочери меч – у той был собственный. Валиса сама подбирала боевую плеть под себя и понимала, что ни один клинок не заменит Адаль ее эльфийского меча. Личное оружие – вещь куда более интимная, чем даже супружеское ложе, его нельзя заменить на подаренное просто ради того, чтобы не огорчать дарящего. Но кое-что другое хранил
Ожерелье Наэ 28
На этот раз молчание длилось дольше. Мерный стук копыт не мешал думать, а подумать Арайту было о чем. Мать упомянула о страшной ошибке, которой не знает, как избежать. Страшнее, чем его разлука с Валисой. Из Тилойэ в Надолэ прибыл гонец. А его посылали в Тилойэ, когда уехала Валиса, чтобы он не мог с ней встретиться и узнать, что станет отцом…Что же ты наделала, мама?– Я не женюсь на Лиай, – отрешённо проговорил Арайт. – Никогда. Ни за что.– Я уже дала слово, – тихо отозвалась Адаль. Но даже сквозь топот копыт он ее услышал. – Лиай едет сюда. Она везет с собой корону Эххарны. Ты станешь королем, Арайт.– Королем чего, мама? – губы эльфа искривила горькая усмешка. – Королем Ланоры? Этот мир принадлежит людям. Сколько нас осталось? Несколько семей, несколько капель Первой Крови, разбрызганных по земле людей. Еще несколько поколений, и они пропадут без следа.– Но я не могу допустить, чтобы
Latest chapter
Ожерелье Наэ 34
Понадобилось некоторое время, чтобы Эрил и подоспевшие последними Адаль и Келен с остальными охранниками помогли подняться наверх взрослым и спасенной девочке. На несколько миль в обе стороны не нашлось ни одного места, где можно было бы выбраться без посторонней помощи – отправленные на поиски разведчики вернулись ни с чем, и пришлось связывать веревки и сооружать из высохшего дерева блок на конских седлах.Сложнее всего оказалось извлечь из оврага серого жеребца, но никто даже не заикнулся о том, чтобы бросить его там на произвол судьбы – авось найдет дорогу. Конь не выбирал, какому хозяину служить, не за что было казнить его, обрекая на мучительную смерть от голода и жажды. Но когда его вытащили, оказалось, что конь охромел. Спасая себя и Наэлли, серый палуза сломал ногу, когда оступился на осыпи. Кость пробила шкуру, и грязный обломок торчал наружу. Конюх Нират, учивший молодую хозяйку премудростям своего дела, когда та была еще ребенком, осмотрел ногу коня и
Ожерелье Наэ 33
Первыми к месту сбора примчались оставленные в брошенном имении охранники. Им было ближе всего, какие-то несколько миль. На них в первую очередь и рассчитывал Арайт, поджигая дом. Он не мог терять время, дожидаясь, пока прибудут все разосланные на поиски отряды, ему был нужен тот, кто будет встречать их и посылать вдогонку.– Останешься здесь, – сказал он одному из прибывших, – будешь направлять за нами тех, кто подоспеет. Вы двое – за мной.Эрил был готов умереть за право ехать с эльфом дальше. Или убить за это право, лишь бы получить возможность снять с себя всякое подозрение. Но ему не пришлось делать ни того, ни другого. Если хидар Надолэ доверял – он доверял до конца. Телохранитель смог доказать ему, что непричастен к похищению, этого Арайту было довольно.Три всадника разъехались в стороны, отыскивая следы преступника. Эрил до рези в глазах всматривался в мертвую степь, и ему улыбнулась удача. Вскоре он нашел отпечатки копыт с
Ожерелье Наэ 32
– Твоя подруга – отчаянная женщина, – сказала Лиай, когда они в четвертый раз потеряли и снова нашли следы похитителя и преследовавшей его Элиж. – Одна, без оружия… Здесь все такие?– Из тех, кто остался – да, – ответила Валиса, не покривив душой. Что с того, что только они с Элиж и остались из всех хозяек земель вдоль Наэ? – Она была мне вместо сестры, и Наэлли ей все равно что дочь. Она не остановится, пока жива.Лиай задумчиво кивнула. Женщины Ланоры не были похожи на тех, среди которых она росла – мягких, кротких, женственных. Но королева не могла не признать, что эта земля могла взрастить только таких, как ее невольная соперница. Другим здесь не выжить… и ей придется научиться понимать и принимать этих женщин такими, какие они есть.– Дар Адаль назвала тебя странным словом, – припомнила она. – Сайат. Это ведь не на со'тои. Верно?– Верно, – подтвердила В
Ожерелье Наэ 31
– Где это случилось?Тон, которым был задан вопрос, отрезвил сразу всех: и Сейлин, которая давилась рыданиями, и готового умереть за нее Келена, и Арайта, который потянулся к ножнам. И сайат, которой оставалось полвздоха до смертельного танца. Спрашивала королева – и вопрос требовал ответа. Немедленного. Точного.Опомнившаяся Валиса тоже ждала его. Для того, чтобы добраться до Наэлли, похититель должен был пройти мимо ронтора с его отрядом, мимо всей прислуги, мимо самой Сейлин. И самое главное – мимо хамула. Кайрис должен был погибнуть, прежде чем позволил бы кому-то прикоснуться к маленькой хозяйке. Либо он мертв, либо…Заикаясь и всхлипывая, няня кое-как смогла рассказать, что произошло. По ее словам выходило, что утром приехала Элиж с детьми. Валисы не было, малышка начала скучать и хныкать, и гостья предложила покатать всех детей в коляске вокруг дома и сада.– Они никуда не отъезжали, клянусь! – рыдала Сейлин. &n
Ожерелье Наэ 30
Время остановилось.Вновь, как когда-то давно, падала тень, и нельзя было разглядеть против солнца, кто готовится нанести удар… Только теперь слепили не солнечные лучи, а слезы. Валиса еще ничего не успела понять, но Дева Ночи знала, кто перед ней, и это беспощадное знание разрывало сердце. Перворожденная в украшенной цветами короне, в платье, словно сотканном из золота и лепестков, перед которой Арайт преклонил колено, не могла быть больше никем, кроме его невесты. Валиса читала про обычаи эльфов… Она так спешила, чтобы спасти Адаль, но в глазах мачехи Айрата не было и тени неизбывного горя – они светились радостью. Здесь ее никто не ждал.Так кто же тогда взывал к ней этой ночью?!Дева в венце оглянулась, и Валиса узнала ответ на свой вопрос.Синий лед в глазах сайат, скрывающий под собой кровоточащие осколки безвозвратно разбитого сердца, встретился с безмятежной зеленью глаз Лиай ар-Тилойэ. Слезы не туманили взгляд королевы, потому
Ожерелье Наэ 29
Свадебный обоз не стал въезжать в Ланору, остановился в нескольких милях от нее, чтобы не вносить сумятицу в работу постоялого двора. Там вряд ли рассчитывали на прибытие королевы, решила Лиай, Арайту будет неловко за своих людей, которые не смогут принять ее, как подобает ее сану. И она распорядилась разбить лагерь в степи. Была у нее и другая причина так поступить, но о ней Лиай говорить не стала никому.Она хотела увидеть землю, которая станет ее домом. Увидеть под луной и звездами, когда ни краски, ни яркие тени не закрывают потаенную суть. Услышать ее голос, который не различить днем из-за стука копыт и поскрипывания колесных осей. Она хотела знать, примет ли ее эта земля, или отвергнет. Не имело значения, что семья Надолэ живет тут с незапамятных времен. Здесь эльфы всегда делили землю с людьми, и совсем недавно она стала принадлежать Перворожденным единовластно. Лиай была здесь чужой…Оставив слуг ставить палатки, эльфийка отошла на перестрел от лагеря, т
Ожерелье Наэ 28
На этот раз молчание длилось дольше. Мерный стук копыт не мешал думать, а подумать Арайту было о чем. Мать упомянула о страшной ошибке, которой не знает, как избежать. Страшнее, чем его разлука с Валисой. Из Тилойэ в Надолэ прибыл гонец. А его посылали в Тилойэ, когда уехала Валиса, чтобы он не мог с ней встретиться и узнать, что станет отцом…Что же ты наделала, мама?– Я не женюсь на Лиай, – отрешённо проговорил Арайт. – Никогда. Ни за что.– Я уже дала слово, – тихо отозвалась Адаль. Но даже сквозь топот копыт он ее услышал. – Лиай едет сюда. Она везет с собой корону Эххарны. Ты станешь королем, Арайт.– Королем чего, мама? – губы эльфа искривила горькая усмешка. – Королем Ланоры? Этот мир принадлежит людям. Сколько нас осталось? Несколько семей, несколько капель Первой Крови, разбрызганных по земле людей. Еще несколько поколений, и они пропадут без следа.– Но я не могу допустить, чтобы
Ожерелье Наэ 27
Валиса могла бы подарить эльфам пару приведённых кобыл. Они все были жерёбы, драгоценная лошадь с приплодом – королевский дар. Но поступить так значило приманить к Дому Надолэ жаждущих поживиться за чужой счет. Эльфы не были беззащитны, но у них хватало проблем помимо необходимости усиливать охрану поместья. Кроме того, их собственные кони были прекрасны. Чего стоил один только снежный палуза Адаль… Может быть, потом, когда пойдут жеребята, и если эльфы захотят заняться разведением кенолэ. Тогда она охотно выделит для них и табунного жеребца, и нескольких кобыл. Но сейчас – не время.Она не могла подарить названной бабушке своей дочери меч – у той был собственный. Валиса сама подбирала боевую плеть под себя и понимала, что ни один клинок не заменит Адаль ее эльфийского меча. Личное оружие – вещь куда более интимная, чем даже супружеское ложе, его нельзя заменить на подаренное просто ради того, чтобы не огорчать дарящего. Но кое-что другое хранил
Ожерелье Наэ 26
Дом в излучине реки видел многое. С того дня, когда первые камни легли в фундамент, и до нынешнего рассвета он знал столько рождений и смертей, столько смеха и слез, слышал столько имен… Но впервые под его крышей творилась история, и дом слушал, как никогда прежде, затаив дыхание, чтобы даже неосторожным скрипом половиц не спугнуть безмолвие зала, нарушаемое лишь размеренным течением эльфийской речи – тут же повторяемой на со'тои[i], для людей.– Во имя Подателя Закона… – Арайт коснулся острием кинжала своей груди напротив сердца, и окунул покрасневшую сталь в чашу.– Вот имя Подателя Земли… – щепотка сухого песка просыпалась из пальцев Адаль на пол, и Лайни наступила на него.– Во имя Подателя Дождя… – Арайт обмакнул пальцы в воду, и несколько капель сорвались с них на детскую головку.– Во имя Подателя Жизни…– Адаль поднесла к губам девочки чашу с молоком, и т
