Share

Глава 4

Лето, 2013 г.

Надолго девушки в гостях не задержались и, снабженные банкой крымского варенья и широким зонтом, были галантно проведены до забора.

— Еще увидимся, — Штефан с улыбкой помахал рукой, но обернулась только Вика.

— Давай быстрее, а то я промокну, — одернула ее втянувшая голову в плечи Кира. И сестра поторопилась к ней под зонт, предложив помочь с банкой.

Вернувшись в дом, Штефан опустился за стол с пустыми чашками, посмотрел на заварник из прозрачного стекла, купленный дядей в Турции, и на бесстрастное лицо Демьяна. Взгляд друга остекленел.

— Думаешь, не узнали нас?

Дем вздрогнул и моргнул:

— Не знаю. Но разве тебе не интересно, чтобы они сами нас вспомнили?

Штефан недовольно щелкнул раздвоенным языком и потер глаза. В змеиных зрачках полыхнул гнев догадки:

— Еще не разобрался, но, надеюсь, старая ведьма изжарится в Аду.

Дем посмотрел в окно: потемневшая от дождя стена отделяла их от дома девушек. Он и сам не понимал, почему не отвел Киру в сторону, не сказал, кто он.

«А что бы это изменило? Она бы все равно ничего не вспомнила, только вежливо улыбнулась, пожала плечами, а в голове — пустота. Ольга знала, каким зельем опоить внучек, чтобы они напрочь позабыли обо всем, что с нами связано, и не захотели вернуться в Бердичев».

С Кирой и Викой они познакомились, когда им со Штефаном было по пятнадцать лет, и уже тогда мальчишки заключили что-то вроде сделки: каждый выбрал себе одну из девчонок. В качестве подарков были выиграны кольца из автоматов, выкатившиеся в пластиковых шариках вместе со жвачкой. В те годы эти колечки казались их компании символом настоящего обручения. Но шли годы, детство закончилось и позабылось, утонув в череде событий. Демьян бы и не вспомнил о Кире, если бы не случайность, позволившая им столкнуться у остановки этим вечером.

Запомнившееся с детства имя всплыло в голове вместе с привкусом речной воды, бултыхающимися руками и ногами. Он спас тонущую девочку и вытащил на берег. Купальник облегал плоскую грудь и узкие бедра, мокрые волосы липли ко лбу. Штефан заботливо укутал Вику полотенцем, пока Демьян умело делал Кире искусственное дыхание, как учил дядя Аркадий. Девочка зашлась кашлем и выплюнула воду. Мокрые от слез и воды каре-зеленые глаза казались на солнце по-змеиному желтыми, как у Штефана. К ее посиневшим губам возвращался розовый цвет, а бледность исчезала, сменившись легким бронзовым загаром.

Вчетвером они успокаивались прихваченными девочками бутербродами с колбасой и хрустели домашними огурцами. Мальчишки узнали, что новые знакомые приехали на лето к бабушке и в тот жаркий день отправились на дамбу.

Штефан травил анекдоты, Вика смеялась, а Кира молча слушала, едва касаясь бедра Демьяна. Мокрую футболку он расстелил на камнях, оставшись в шортах. Затылок нещадно палило солнце, и парни предложили пойти в кафе-мороженое, но девочки отказались и встречу перенесли на вечер.

Дядя Аркадий, услышав о героическом подвиге племянника и первом в его жизни свидании, открыл кошелек и щедрой рукой вручил дополнительные купюры, но предостерег, чтобы мальчишки вели себя как джентльмены. Впервые в карманах у Демьяна со Штефаном было больше денег, чем обычно.

В кафе болтали в основном Вика со Штефаном, Демьян и Кира больше молчали или поддакивали. Во время вечерней прогулки Демьян косился на наглого Штефана, вовсю ухлестывающего за Викой с решительностью Казановы. И Дем тоже решил быть посмелее и взять Киру за руку, но внутренний страх подсовывал ужасающие картины: как чешуя полезет наружу, Кира увидит выступившие на локтях плавники и с визгом убежит. Так ни к чему и не придя, Демьян засунул руки в карманы, почувствовав на себе насмешливый взгляд Штефана, который уже держал Вику под руку и подмигивал брату змеиным глазом, незаметно для окружающих сменяя на человеческий. Несмотря на бушующие гормоны, Демьян уже научился сдерживать трансформацию, Штефану повезло больше, ему не нужно было стараться.

— Ты не читала книгу «Человек-амфибия»? — решился Дем, и Кира повернула к нему лицо.

— Конечно, еще в десять лет, не думала, что мальчикам тоже интересно чтение, вы больше по компьютерным играм... — в ее голосе звучало удивление.

«Так и было, но теперь вряд ли они заинтересуют меня больше, чем ты», — но вслух ответил:

— А я в восемь, у родителей была отличная библиотека, Штефан, правда, не любитель читать, но если рассказываю — он слушает.

Кира усмехнулась, и лед треснул, беседа пошла как по накатанной, и к концу свидания они общались, словно старые знакомые, и договорились встретиться еще раз, обменявшись номерами телефонов. А когда подошли к дому девочек, то оказалось, что они соседи. Мальчишеский дом находился за добротным каменным забором и высокой железной калиткой. Попрощавшись с сестрами, парни скрылись на своем участке. Штефан снял шорты и растянулся в полный рост, ноги от бедер превратились в змеиный хвост с темно-багровой чешуей. Перекинув вещи через плечо, он пополз в кухню, где наткнулся на недовольный взгляд Аркадия.

— Ты бы хоть разулся, или, думаешь, раз с хвостом, то пол будет чище? — прогнусавил он, хрустя сушкой и запивая крепким черным чаем с лимоном.

— Подумаешь, — прошипел Штефан, вернув ногам прежний вид, и поплелся в ванную за шваброй. Пока он вытирал следы травы и земли, Демьян заглянул в духовку и выудил куриную ножку и картофелину.

— Не ешь руками, что ты как неандерталец, достань и положи себе и брату на тарелки, — дядя перевернул страницу газеты и довольно крякнул.

«Видимо, добрался до своего любимого кроссворда», — понял Демьян, вооружившись вилкой. Шлепая босиком по чистому ламинату, к нему присоединился Штефан.

— Как прошло свиданьице? — растягивая слова, спросил дядя и, щелкнув «Паркером», принялся выводить мелкие буквы в квадратиках.

— Отлично, девчули что надо, правда Кирюха какая-то молчунья, но Вика мне все равно понравилась больше, — с набитым ртом ответил Штефан, утирая губы рукой.

— Что за неподобающий жаргон? — дядя недовольно покачал головой. — Вытирай рот салфеткой, ты змей, а не свин.

Штефан скорчил рожицу, но все же взял салфетку. Свином ему быть не хотелось — это порочило его сущность.

— Так я услышу внятную речь о ваших похождениях или нет? — напирал дядя.

— Все хорошо, — Демьян сел за стол и притянул к себе чашку с чаем. — Хорошие девчонки, наши ровесницы, приехали на лето к бабушке Оле, — отпил чай и поморщился от его крепости. Кажется, дядя добавил туда немного коньяка.

Аркадий усмехнулся, видя его кислую физиономию, и плеснул в стакан воды из кувшина.

— На, земноводное, — протянул племяннику, тот мигом осушил стакан и наполнил вновь. — Ольгины внучки, значит, интересно…

Штефан рыскал по холодильнику в поисках чего-нибудь посытнее курицы. Хотелось бифштекса с кровью. В последнее время он стал замечать за собой непривычные предпочтения в еде. Профессор объяснял это змеиной сущностью, а, как известно, хищники отдают предпочтение сырому мясу. Штефана же можно было считать одомашненным змеем.

Вытащив из морозилки кусок покрупнее, он закинул его в микроволновку и включил разморозку, затем загремел сковородкой на плите. В детстве Надья готовила ему исключительно на костре, и это было гораздо вкуснее, чем на газовой плите. Ни тебе одурманивающего запаха костра, ни булькающей дичи в котелке, ни игры на скрипке в окружении табора. Аркадий купил мангал специально для Штефана и с удовольствием ел запеченного им кролика или ежа с овощами и травами. Дичь Штефан ловил сам, получая от этого не меньше удовольствия, нежели от процесса готовки. То же происходило и с рыбой. В прошлом месяце Аркадий увез детей на небольшую виллу в Крым, где мальчишки могли целыми днями пропадать на рыбалке, ловить раков, плавать и помогать Аркадию собирать научный материал. По профессии дядя Демьяна был ихтиологом и в свое время работал на кафедре ихтиологии и гидрологии, желая посвятить жизнь изучению моря. Аркадий Кайсаков оказался очень одаренным юношей и получил докторскую степень, когда ему было около тридцати. Вероятно, он бы и дальше торчал на кафедре: преподавал, изучал морских обитателей, ездил по различным симпозиумам и читал лекции в Европе и Америке, но трагическая случайность решила иначе, отобрав у ученого единственное любимое существо — младшую сестру Жанну. Ее с мужем Дамианом погребло под каменным обвалом на одном из Крымских серпантинов, и на руках у Аркадия остался десятилетний племянник со столь редкой для их мира аномалией, что профессор испугался за жизнь ребенка. Если что-то пойдет не так, Демьяна отберут, а когда правда его происхождения и физиологии всплывет на поверхность — мальчика убьют: разделают как рыбу и подадут на стол великим умам современности.

Будучи научным сотрудником, Аркадий знал, какие секретные опыты могло проводить правительство. В прессе появлялись научные статьи с выводами о проделанной работе, но мужчина прекрасно понимал — без чьей-то смерти результата не будет, какими бы гуманными целями люди науки не прикрывались.

Гибель близких привлекла к их вилле журналистов, всем хотелось узнать подробности и впечатления двух несчастных, бесстыдно растоптать их горе очередной статьей. В научных кругах Аркадий был известной личностью, и чтобы избавиться от надоедливых писак, без стеснения осаждающих их дом, он собрал вещи, закрыл виллу и поздно ночью покинул Крым, увозя Демьяна в единственное спокойное место — свой родной город Бердичев.

Несколько месяцев ушло на ремонт старого дома и знакомство с соседями. Правда, с живущей рядом старухой общение не задалось. Чаровницына Ольга Игнатьевна сразу заприметила Демьяна, и, проходя мимо дома, провожала мальчика задумчивым взглядом, но ни о чем не расспрашивала. Хотя соседи уже успели узнать, что Аркадий Михайлович — холостой профессор. Местные одинокие дамы заглядывались на видного и явно положительного мужчину, приносили домашние заготовки к калитке, пытались пощипать Демьяшу за щечку, но, подобно дикому зверьку, мальчик предпочитал отсиживаться в четырех стенах, купаясь в застекленном бассейне.

Когда отремонтированный дом окружил не просто деревенский заборчик из досок по плечо, а каменная стена с железными прутьями на концах, защищающая от непрошеных гостей, соседки загрустили. Теперь они видели Аркадия, ходящего исключительно за покупками или на почту, а племянника совсем не наблюдали. По словам Ольги, мальчик целыми днями сидел дома и читал книги, а еще… у него, кажется, была аллергия на солнце. И как-то само собой соседи перестали интересоваться обыденной жизнью Кайсаковых. Тем более появилась новая тема для пересудов — в город приехал цирк, возглавляемый цыганским бароном. Ко всеобщему приятному удивлению, цирк оказался не со скучными клоунами и катающимися на шариках кошками, а с пластичными гимнастами, подпрыгивающими до самого потолка натянутого за городом огромного шатра.

Женщины с бородой, люди-карлики, дикие животные, дрессированные игуаны, болтающие без умолку разномастные попугаи. Здесь не пахло лошадиным навозом, а шатер не блистал прожженными дырами и сомнительными пятнами, нет! Цирк напоминал вход в иной, волшебный мир, где даже взрослые поражались небывалому размаху и роскоши отделки. Весь персонал носил форму из красного бархата с золотыми эполетами и пуговицами с гравировкой в виде морды медведя. Удобные скамьи с атласными подушечками для посетителей даже на дальних рядах, выложенная до шатра дорожка из деревянных досок на манер европейских тропинок, чтобы людям даже в непогоду было удобно добираться до цирка. Горящая яркими огнями вывеска. Животных держали вдали от толпы, чтобы не смущали их запахи. В воздухе пахло попкорном, сладкой ватой и свежевыжатыми соками из тропических фруктов.

Откуда у цыганского барона такой бюджет? Никто не знал, но догадывались… украл, убил и нажился на чужом. Так думало большинство: все, что касалось цыганского племени, давно обросло отвратительными предубеждениями.

Вероятно, именно из-за своей непредвзятости Аркадий сдружился с женщиной по имени Надья, кареглазой цыганкой с пышной черной волной волос и чувственными губами. Но не ее красота привлекли профессора, а мудрость и забота о приемном сыне Штефане.

Профессор до сих пор задавался вопросом, почему в тот злополучный для цыган день Надья привела Штефана именно к нему. Сам мальчик не знал ответа, а профессору оставалось лишь гадать: возможно, потому что сам Аркадий относился к Надье по-человечески, как мужчина относится к женщине, оказавшейся в беде, или же, что вероятнее… они оба хранили тайну своих особенных детей, которые смогли подружиться, и их не волновало цыганское происхождение одного и горькое молчание второго.

Сейчас Аркадий не представлял себе, как бы они с Демьяном жили без Штефана. На мнение соседей профессору было наплевать, даже после того как он усыновил мальчика, и люди шептались, что, оказывается, он мужчина не без греха, сделал в свое время цыганке дите, а спустя несколько лет та привела сыночка — получи, распишись, дорогой — и умотала.

Профессор не развеивал эти слухи, отмалчивался или пожимал плечами. Мол, с кем не бывает, все мы смертные. Уж лучше пусть они знают выдуманную полуправду, чем допытываются о подлинной биографии Штефана. Да, он совсем не похож на профессора, зато весь в мать — так он отвечал особо любопытным соседкам. Хотя у некоторых одинокий мужчина с двумя мальчуганами вызывал умиление, трогательные слезы и сочувствие.

Дамы томно вздыхали, поражаясь его выдержке и ответственности, но продолжали подсовывать домашнюю выпечку и прочие лакомства, дабы не ссориться с интеллигентным мужчиной и побаловать детей.

Да и мальчишки не отказывались от сладкого, правда, Демьян любил больше фрукты, а вот Штефан налегал на десерты за двоих и однажды поплатился диатезом, став похожим не на рептилию, а на окунувшегося в крапиву змея, чью и без того бордовую чешую запятнали темные волдыри. К счастью, обошлось без поездки в больницу, да и что бы сказали врачи, увидев на койке мальчишку со змеиным хвостом вместо ног, глядящего на них большими желтыми глазами с пугающими вертикальными зрачками и выступившими острыми клыками во рту. Штефан бы мило улыбнулся и показал раздвоенный язык, и пришлось бы оказывать помощь обморочным медсестрам.

И если с физиологией Демьяна Аркадий был знаком с самого детства, наблюдая за развитием мальчика и сравнивая с внешностью его амфибиозного отца, то ради Штефана пришлось заполнить библиотеку книгами и справочниками о змеях.

Мальчишки переболели стандартными детскими заболеваниями, к счастью, только ими, а не болезнями своего вида. Профессор заметил, что оборачиваясь во вторые ипостаси, мальчишки выздоравливают быстрее, температура спадает, раны заживают, да и кариесом они не страдали. Но все же он детально изучил, чем могут болеть змеи и амфибии. К сожалению, на переломы обороты не распространялись, и однажды, полазив на стройке, мальчишки несколько месяцев проковыляли с гипсом: один сломал руку, второй ногу. Штефан решил попробовать обернуться, но кричал так, что к профессору нагрянули перепуганные соседи, и пришлось объяснять ситуацию с переломом. Соседи поохали и ушли домой. Больше Штефан самодеятельностью не занимался, и несчастный хвост-нога благополучно зажил. В тот период Аркадий с мальчишками отправились в путешествие: сначала Египет, которым Штефан заинтересовался в надежде найти на стенах пирамид и обелисков письмена с упоминаниями змееподобных людей. Но тщетно, разве что в Индии кое-что обнаружилось, но и то больше походило на сказки.

Цыгану нравились жаркие страны: греться на песке, кататься на верблюдах и любоваться бескрайним ночным небом Сахары. Демьян же предпочитал не покидать съемного жилья и целыми днями купался в закрытом бассейне, спасая пересыхающую кожу от горячего воздуха. Но слишком холодный климат недолюбливали оба, особенно, после короткой экспедиции дяди в Антарктиду, где они любовались бирюзой дрейфующих льдин, плаванием косаток, игрой тюленей и забавными белогрудыми пингвинами. Правда, потом снежная буря заперла их в доме на неделю. У Демьяна случилось страшное обезвоживание, стоившее дяде поседевших волос. Какой бы амфибией Демьян ни был, но купаться среди ледников как тюлень он не мог.

Змеиная сила Штефана помогла преодолеть порывы бури, и он натаскал в дом ведра со снегом, чтобы разморозить и влить слегка подогретую воду в ванную, где бултыхался бледный Демьян. К счастью, все обошлось, но отныне профессор подбирал страны с большей тщательностью.

— Надеюсь, вы с ними подружитесь, — профессор закончил с кроссвордом и, отложив газету, бросил на мальчишек пристальный взгляд.

«Как быстро идет время. Что ждет их в будущем, известно лишь силам, приведшим этих детей в наш мир».

В ту ночь Штефан с Демьяном долго не могли уснуть, и каждый, лежа в своей постели, глядел в потолок, озаряющийся светом проезжающих мимо машин.

— Как думаешь, повезет ли нам встретить тех, кто примет нас такими, какие мы есть? — спросил Штефан, лежа с заложенными за голову руками.

Демьян перевернулся на другой бок, чтобы увидеть его лицо, в полумраке блеснули змеиные глаза. Штефан любил спать в облике нага, развалившись на добротной широкой кровати. Кончик хвоста выглядывал из-под одеяла, как если бы оттуда торчала пятка.

— Мне кажется, все возможно, ведь моя мама встретилась с отцом, а твоя... ну, в общем, как-то же ты тоже получился. Хоть и не совсем таким, каким предполагалось… — осторожно подбирая слова, ответил Дем.

Штефан щелкнул языком:

— Думается мне, что даже если бы родился двуногим, та женщина все равно бы от меня отказалась и бросила.

— Этого мы никогда не узнаем, ты ведь не пойдешь ее искать.

— Не-а, еще не хватало! Избавилась от меня как от мусора, а я ее должен искать? Где же ты, дорогая мамочка?! — передразнил он и недовольно стукнул хвостом о бортик кровати.

Демьян бы и сам не стал искать ту, которая выбросила его. Штефан поведал им с профессором то, что не рассказала Надья. Оба были шокированы этой новостью. На дворе двадцать первый век, а одни люди избавляются от других таким варварским, средневековым способом.

Bab terkait

Bab terbaru

DMCA.com Protection Status