ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
День сменялся новым днем. Они были однообразны, и так похожи друг на друга. Большую часть времени Тесса проводила внизу, хотя никто и не запирал её там, она сама выбрала уединении, потому как пребывание на виду у этих диких мужчин, вызывало у девушки сильнейший дискомфорт. Они то и дело бросали на неё многозначительные взгляды и обменивались – только им понятными – фразами, от которых по коже бежали мурашки. Нет уж, лучше спрятаться подальше от этих людей!
И все же, кое-что неизменно менялось. Драккар, подгоняемый холодными ветрами, был все ближе и ближе к родным для воинов берегам. Настроение мужчин так же претерпевало перемены – они стали более возбужденными от мыслей о скором возвращении домой, еще более активными и веселыми. Воины шутили меж собой, конечно, их шутки Тесса не понимала, но ощущала, что чувство юмора воинов было грубым и пошлым.
Хотя, что еще можно было ждать от таких людей, как они? Это был совсем другой народ – непонятный Тессе не только своей речью, но и манерами поведения, и девушка догадывалась, что все – это лишь начало. И чем ближе было место, куда они плыли, тем задумчивее и нервознее становилась она. Внутри все располовинилось: одна часть Тессы хотела увидеть и, поборов страх, окунуться в тот мир, который станет ей домом (хотя возможно ли такое, чтобы он стал домом в полном смысле этого слова?), другая часть безумно боялась этого и хотела, чтобы путешествие никогда не заканчивалось. Опасалась, что не хватит сил выжить в новом мире. Страшно было, что не выдержит, сломается и потеряет себя. Неизвестно, что ожидало её там – мысли, путаясь, рисовали в воображении жуткие картинки. И эта неизвестность – подобно черной бездне, отнимая душевные силы, пугала больше всего.
А еще, Тесса тосковала по своей семье. Особенно ночью. Свернувшись на полу, обхватив себя за плечи, девушка представляла себя рядом с родными. Она прокручивала в своей памяти их лица, воскрешала их голоса, какие-то яркие события, связанные с семьей, и словно, в эти мгновения, снова оказывалась рядом с ними. Сердце и душа девушки все больше и больше наполнялись грустью. Тесса, ни разу в жизни, не разлучавшаяся со своей семьей, еще не научилась жить без них. Ей предстояло сделать это.
Устав от собственного заключения и мыслей, спутывающих сознание, Тесса вышла наверх. Стоило только девушке выпрямиться в полный рост, как она ощутила перемены, что нес ветер. Он, пронизанный холодом и морской солью, дерзко подхватил темные пряди волос Тессы и набросил ей на лицо. Затем, не унимаясь, снова и снова начал кусать девушку за обнаженные стопы, обутые в невесомые сандалии. Ветер скользил по щиколоткам, колыхал юбку платья и, обжигая холодом, хватал за голени Тессы. Она задрожала, но с места не сдвинулась.
Устремив взор вперед, девушка вглядывалась в темно-синюю даль, сверкавшую под лучами солнца. Грудь щипало от свежего воздуха, глаза, отвыкшие от яркого света, заслезились. И все же, Тесса продолжала стоять, пораженная увиденным. Драккар, летящий на крыльях ветра, стремительно приближался к земле. И чем ближе она была, тем больше становилась картина. Скалистое побережье было изрезано множеством разных рек – совсем узкими, в которых поместилось бы всего несколько лодок, и достаточно широкие для кораблей. Эти реки, скрываясь за горами, шли вглубь. Казалось, берег был выстлан мягким мхом – таким он виделся глазами Тессы. Обилие растительности на нём, в том числе и густые хвойные леса – создавали иллюзию.
Между тем, Тесса обратила внимание, что берег и корабль разделяла не только морская вода, но и небольшие островки, которые драккар, возглавляемым одним из братьев, стал виртуозно огибать. На одном из таких островков девушка заметила странные создания. Огромные, лоснящиеся туши, хвост и длинные бивни… Что за непонятные существа? И чем питаются эти звери? Рыбой, или же людьми? Девушка передернула плечами – и тут же ощутила, как что – то мягкое и теплое окутало её. Она обернулась – на Тессу, глядя задумчивыми глазами, смотрел Хаук. Именно он набросил на её плечи меховую накидку из серебристого меха.
- Спасибо, - смущаясь этой заботе, прошептала девушка. Она не знала, расслышал ли её слова мужчина – или они утонули во всплеске волн и крики других воинов. Однако Хаук добавил:
- Не пристало невестке славного конунга появляться в простой одежде перед людом.
Тесса качнула головой. Хаук, продолжая стоять рядом, добавил:
- Как только твоя нога ступит на землю – забудь о своем прошлом. Забудь о той жизни, которой ты прежде жила.
Тесса не понимала, что именно своими словами хотел сообщить ей Хаук – показать свою симпатию, поддержать ли, предостеречь или просто поставить перед фактом. Девушка, продолжая смотреть на зеленый берег, готовилась встретиться со своей судьбой...
У нее закружилась голова, когда подошвы сандаль, коснулись земли. Тесса удержалась на ногах, и окинула взором мужчин, что прибыли их встречать. И снова они показались ей на одно лицо: бородатые, хмурые, громкие. Уже не было понятно, где среди них те, с кем девушка плыла на одном корабле, и те, кто приехал на встречу. Воины, приветствуя друг друга, крепко обнялись. Тут же завелась шумная беседа, сопровождаемая смехом, толканием и попытками уронить «противника». На все это Тесса смотрела удивленными глазами. Она ощущала усталость, неловкость и невыносимое желание спрятаться куда подальше.
Поплотнее укутавшись в меха, девушка ждала, когда можно будет двинуться дальше. Только вот на чем? Ездить верхом она не умела, идти пешком – неизвестно, как долго хватит сил. Сама же мысль, что кто-то из мужчин понесет ее на руках, вызывало стойкое отвращение и протест. К счастью, на вопрос Тессы пришел ответ – и вскоре девушка, погруженная в телегу, молчаливо воздавала хвалу Создателю.
Она ехала, пытаясь разглядеть все вокруг. И хотя пробиться через плотную стену других всадников было не так просто, Тесса успела увидеть густой лес, подступавший с обеих сторон, а так же верхушки гор, покрытых снегом. Наконец, спустя время, показался огромный дом, рядом с которым находилось еще несколько построек. Все эти строения были ограждены высоким, деревянным забором. Территория охранялась группой воинов. Они выглядели устрашающе – огромные ростом, мощные, с большими топорами в руках. При виде подъезжающих всадников, те расступились, пропуская прибывших внутрь.
Тесса, как завороженная, уставилась на главный дом. Это было деревянное, двухэтажное здание – очень длинное, п-образной формы. Покатая крыша, на которой разместились трубы, выпускавшие в небо серый дым. Много больших и маленьких окон, одна дверь – мощная, вытесанная из дуба. Возле неё так же находилось несколько воинов. При виде сыновей конунга, они приветствовали их, а после – бросили внимательный взор в сторону Тессы.
Наверное, она никогда не привыкнет к тому, что так смотрят на неё. Невозможно было подобрать правильных слов для описания того, что чувствовала в этот момент девушка. Вцепившись в мех заледеневшими от страха пальцами, Тесса начала выбираться из телеги. Это оказалось более трудной задачей, чем она могла себе представить. Ноги стали ватными от неудобного положения, и девушка, шагнув, спотыкнулась и рухнула вниз.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯТесса, испуганно вскрикнув, попыталась подставить ладони, и все же, удар частично пришелся на её лицо. Всю правую половину обожгло, что-то липкое побежало по щеке. Рот наполнился слюной, перемешанной с кровью. Девушка сдавленно сглотнула – еще и еще, в попытках избавиться от неприятного вкуса. Посмотрела на ладони – кожа, местами, была содрана, с ранок сочилась кровь. Тесса попробовала встать, но один из мужчин опередил её. Обхватив девушку за плечи, он поставил Тессу на ноги. Она снова покачнулась – её ноги, и тело дрожали от боли и усталости. Поскорее бы этот день закончился! Хотелось спрятаться, убежать и побыть в одиночестве!- Все не так уж и плохо, - извиняющимся тоном выдавила из себя Тесса. Она посмотрела на стоящих чуть подальше, других мужчин, на лицах которых застыло какое-то странное выражение.- Отец накажет нас, - выдохнул Хаук.- Да уж, выглядит она не очень для того, чтобы предстать перед конунго
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯДом показался Тессе сплошным лабиринтом из множества коридоров. Они изгибались, разветвлялись, становясь то достаточно широкими, то ощутимо узкими. Девушка просто терялась в этом полутемном пространстве, совершенно не понимая, каким образом, возможно, здесь ходить в одиночестве и не заблудиться. Особо настораживало, что дом освещался очень малым количеством света. Он еле-еле пробивался через небольшие окошки, оставляя на деревянном полу тончайшие узоры. Откуда-то издалека, вероятно, с другого крыла дома, раздавались голоса. Тесса не знала, кому именно они принадлежали – прислуге или же обитателям этого темного жилища. Она, следуя за женщинами, испытывала гамму ощущений. Её обострившиеся чувства впитывали в себя все – малейший шорох, запах – тонкий аромат хлеба, смешанный с дымом, тепло – окутывающее, расслабляющее.Наконец, негромко скрипнула дверь – и Тесса шагнула в комнату, отведенную для неё
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯСветлые глаза незнакомки полыхнули враждебностью. Она, качнувшись вперед, подошла еще ближе к Тессе. Коверкая слова, незваная гостья громко произнесла:- И, правда, говорят, в твоих глазах можно утонуть.Это замечание удивило девушку. Кто мог такое сказать? Блондинка, внимательно разглядывая Тессу, недовольно зацыкала языком.- И волосы у тебя другого цвета, и вся ты – другая. А что с твоим лицом? Кто так проявил к тебе свою любовь?Не выдержав, Тесса поднялась с кровати и выпрямилась во весь рост. Оказалось, что они с незнакомкой почти одного роста. Это ей не понравилось. Блондинка смерила девушку оценивающим взором.- Только посмей устроить дурное! – выпалила она, сжимая ладони в кулаки.- О чем это ты? – спросила Тесса, пытаясь разобрать, кто стоит перед ней. На блондинке был нарядный сарафан и накидка, подбитая мехом. Вряд ли такую дорогую одежду носила прислуга этого дома. Вых
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯСердце Тессы принялось отбивать нестройный ритм, когда девушка в сопровождении двух служанок, шагнула в главный зал. Нос защекотало от аромата дыма, перебродившего меда и рыбы. Имелись тут и другие не самые приятные запахи, принадлежавшие, как догадалась девушка, нескольким огромным псам. Животные, расположившись возле очага, ожидали начала пира. Тесса очень надеялась, что собаки проявят к ней дружелюбие, потому что заиметь их в недругах – этих существ с огромными лапами и пастью, было бы опасным делом.Размышляя об этом, девушка прошла дальше. Разговоры, прежде звучавшие здесь, умолкли. Она ощутила взгляды на себе. Много разных взглядов, выдерживать которые с каждым шагом, становилось все труднее. Тесса, скользнув взором по помещению, попыталась отвлечь себя от волнения. В отличие от других комнат, зал был щедро освещен светом. Широкие чащи, подвешенные цепями к потолку и масляные лампадки своим сиянием разбавлял
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯТесса понимала, что по-другому и не могло быть. Решение конунга не обсуждалось. Она заметила взгляды братьев. Что это значило? О чем они молчаливо договаривались? Ей оставалось лишь теряться в догадках. Девушка, ощущая смятение в душе, опустила глаза. Она опасалась, что кто-либо увидит в них её переживания.Веселье продолжалось. Как и говорила Ханна, мужчины много пили, все громче разговаривали, спорили и, наконец, двое из воинов перешли из спора в драку. Тесса испуганно вскрикнула, когда лысый бородач опрокинул своего соседа на пол. Рядом с собой девушка услышала хохот.- Вот и первая драка, - произнесла Ханна. Ее голубые глаза искрились весельем.- Я хочу уйти, - Тесса попыталась встать из-за стола, но Ханна дернула её за руку и прошипела:- Нельзя! Пока конунг не встал из-за стола или же не отпустил, нельзя покидать пир.Тесса, на миг, обреченно прикрыла веки. У нее начала болеть голова от пос
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯИх лица стали каменными. Взгляды мужчин уперлись в Тессу. Чувствуя, что фраза, сказанная мгновением раньше, означала вовсе не приветствие, а нечто другое, девушка испуганно затаила дыхание. Что именно она произнесла – оставалось только догадываться. Но судя по тому, как потемнели мужские глаза, слова имели какой-то запретный смысл.- Ну, и морды у вас, - расхохотавшись, первой нарушила тягостное молчание Ханна. – По ним так и видно, что вы готовы принять её приглашение.- Приглашение? – Тесса порывисто обернулась и посмотрела на раскрасневшуюся девушку. – Что за приглашение? Ты ведь сказала, что это – приветствие!- Да, своего рода приветствие – приглашение, - Ханна довольно хмыкнула и попыталась проскользнуть мимо братьев, однако Хальвард схватил её за руку.- Ты нарываешься на наказание, - предостерег он, окидывая сестру строгим взглядом.- Ты меня собрался наказать? – усмехнулась
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯХаук окинул Тессу выжидающим взглядом. Девушка, ощущая подкатывающее смущение, спешно призналась:- Нет.Она ожидала какого-нибудь едкого замечания со стороны Хакона, но мужчина лишь скрылся за одной из построек, что располагалась поблизости с жилым домом. Хальвард молчаливо наблюдал за Тессой. Он размышлял, каким образом показать девушке их землю. Очевидно, было то, что Тесса должна была поехать верхом. Но посадить её одну на лошадь – означало подвергнуть риску её жизнь. Уже достаточно было грозного отцовского взгляда прошлым вечером, чтобы понять, какие будут последствия, если с девушкой случится что-либо дурное. Её нужно было усадить с кем-то из них троих. Но вот с кем?Незаметно вернулся Хакон. Средний брат, ведя под узды двух коней, прошелся хмурым взором по Хальварда и Хауку. Взобравшись на крупного, черной масти, коня, Хакон кивнул в сторону другого животного, добавляя:- Это – с
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯХаук помог Тессе взобраться на его белоснежного коня. Густая грива животного была блестящей и шелковистой, и девушка, не сдержавшись, погладила коня по шее. Наблюдавший за её действиями, Хаук усмехнулся:- Не порти моего коня.Тесса полуобернулась и, заглянув в светлые глаза мужчины, тихо спросила:- Разве вы не гладите животных?- Зачем? – Хаук непонимающе посмотрел на девушку. Она замешкалась.- Зачем? – повторила Тесса. – Просто.- Это – лишнее, - мужчина направил коня вслед за другими всадниками.Тесса, размышляя над словами Хаука, принялась скользить взглядом по горным вершинам. В тех краях, где прежде жила девушка, так же имелись горы. Но не такие огромные, как здесь. На её родной земле они были покрыты зеленью и казались подобно мягким изумрудным вершинам. Здесь же горы предстали величественными, неприступными и холодными. Серые, без какой-либо растительности,