Вокруг шуршали роскошные ткани, суетились швеи и модельеры, в воздухе летали запахи от Диор и Шанель, зеркала под потолок умножали происходящее вдвое, а меня интересовала только информация в моём телефоне.
Я хотела добраться до самой сути того, что происходит, и начинать стоило с магических символов на столе в Сансе. При воспоминании о них меня до сих пор повергало в дрожь. Итак, символы были каббалистическими. Лембит написал, что данные знаки используются где угодно: в магии белой, чёрной, масонами, мистиками, оккультистами и так далее.
Практическая магия? Ритуалы? При чём тут я и реальность? Но в душе кололась заноза и требовала: ищи!
Сглотнув горькую слюну, я прочла по ссылке в интернете о симв
Что-то происходит, – понимала я, – что-то смутное, тревожное. Но в фактах и ощущениях требовалось разобраться. До репетиции оставалось не так уж много времени, и я провела его сидя в кресле перед зеркалом и пытаясь разложить по полочкам то, что есть. Я в который раз подумала, что не смогла одержать верх ни в одном из разговоров с мадам Беттарид, она будто ловкий жонглёр сводила на нет мои порывы. Вероятно, сложно было не научиться хитростям в семье, которая живёт в доме с потайными ходами, символами и знаками; передавая от поколения к поколению одержимость Египтом.Говорят, мозг штука гипнотабельная, реагирует на то, что регулярно повторяется рядом. Я это точно знаю, потому что у одной из моих одноклассниц мама с детства была больна шизофренией и верила в иноп
Как ни странно, Ромео повёл меня не к библиотеке, а к узкой лестнице для прислуги, старой и скрипучей. Здесь не было уже приевшихся взгляду украшений. Всё просто и строго. Сердце стучало в груди. В полутьме, прорезанной световыми бликами фонарей с улицы, проникающими сюда сквозь тусклое оконце, мы с Ромео крались, как воры. В пролёте Ромео остановился, пнул ровную, оклеенную старыми обоями стену, и та оказалась дверью. Он подмигнул мне:– Пошли?– Тебе за это не прилетит? – шёпотом спросила я.–
Далеко за полночь я всё-таки выключилась в своей кровати, обложенная блокнотами, ручками и разрядившимся телефоном. Проснулась от жутковатого чувства присутствия. Увидев густую тень в кресле, подскочила, сбросив на пол блокнот. Перед кроватью сидел Финн. Луна и фонари с улицы освещали вполне достаточно, чтобы рассмотреть его страдальческое лицо.– Ты испугал меня! Что ты здесь делаешь?! – воскликнула я.– Прости, – почти шёпотом ответил он, похожий на привидение, и облизнул губы. – Просто мне кажется, что я больше тебя не увижу. А я не могу. Не смотреть.
Когда дверь за Финном закрылась, меня нахлобучило мыслями, как дом снежной шапкой. Разве после примирительного секса бывает так горько?Я на всякий случай спрятала в чемодан наброски, схемы и блокноты, задним умом понимая, что Финн мог их заметить. Поставила на зарядку телефон и завалилась спать.Утром всё закрутилось вновь. В мою комнату заглядывали поочередно все кто ни попадя: горничная со свежими полотенцами; водитель Пьер с вчерашними покупками – пакеты с логотипами модных брендов выстроились стройным рядом возле гардероба; Ромео с «дружеской» розочкой и просьбой «не рассказывать никому»; Арина с расписанием на сегодня.
Я мрачно посмотрела на Лембита.– Хотите сказать, что всё подстроено? Искали именно меня? Впрочем, – усмехнулась я невесело. – Я же Нефертити, как они утверждают. Должны были искать. Вряд ли фараонш-неудачниц клонировали при реинкарнации... – и тут же вспыхнула: – Хотя что за чушь? Я сама решила ехать в Париж! Не сходится! За меня никто не решал!– Упростили им задачу? – Лембит склонил голову, рассматривая меня без тени сочувствия, и добавил: – Дома давно стало не
Под яростный выговор полковника Морэ Роберт Лембит смотрел через стеклянную дверь, как в окружении элегантной ведьмы и целой свиты мужчин в тёмных пиджаках Дамира уходила обратно к лифтам. Точёная, хрупкая. Лембит сглотнул. В голове чёрной каруселью прокрутилось слово «саркофаг».– Я понял, шеф, – отчеканил Лембит на автомате седому полковнику.– Чтобы больше такого не было! Не позорь наше отделение! И это не твой кабинет, не стоит
Не терпелось посмотреть, есть ли в сообщениях ответ от Лембита, не терпелось ему дописать, что мы уехали из студии, но мадам Беттарид сидела рядом и постоянно улыбалась мне, как дама из благотворительного фонда с лживой добродетелью в глазах. От лицемерия было тошно и ещё сильнее хотелось, чтобы восторжествовал Лембит. В конце концов, браслеты будут на мне сегодня, съёмки длятся не две минуты, он умный, выяснит, куда ехать. Главное, отправная точка есть! – А куда мы едем? – спросила я.–
– Спасибо, – сказала я мадам Беттарид когда мы снова оказались на заднем сиденье чёрного Бентли. – Не верится, что нас допустили в такую лабораторию и дали возможность поучаствовать в процессе!Она одарила меня довольной улыбкой.– Я давно спонсирую музей и исследования Николь, она пошла мне навстречу. Кажется, я вновь зажгла в тебе дух историка, не так ли?– Да, это было очень увлекательно.