Я стояла перед большим зеркалом и не была уверена до конца, что смотрю именно в зеркало.
Когда мы вернулись из Горок, Даниэль сказал, что мы просто обязаны все случившееся отпраздновать. Вечером мы идем в ресторан, и точка. И что он готов даже задавить свою мужскую гордость и сделать это за мой счет, раз я теперь состоятельная дама. На этой фразе он скорчил такую трагическую рожу, что я не выдержала и расхохоталась. И не стала говорить, что ресторан я и сама хотела ему предложить.
Я сходила за покупками. Сама! Я сходила в парикмахерскую. Сама! И даже сама попросила в отеле прислать мне кого-нибудь, кто может помочь с макияжем и прической.
И теперь вот.
В зеркале отражалась совершенно незнакомая девица. Серебристые волосы, собранные в небрежно-сложную прическу, бездонные, умело подчеркнутые глаза, сочные губы. Открытые плечи. Черное платье, по которому от малейшего движения рассыпались мелкие искры узора из блесток. Пышная модная юбка. И туфли на довольно
Я люблю Королевскую Академию, а она любит меня — что бы я ни задумала, что бы я ни попробовала сделать в этих стенах, у меня всё получалось. Даже читать вводный курс по основам рунологии для студентов начальных курсов — уже год, как я его успешно веду, а они — успешно сдают!Но спецкурс рун для некромантов — это же совсем, совсем другое дело!Есть же разница, кого учить — вчерашних школьников, или состоявшихся специалистов, зачастую — существенно старше меня самой?Зачем, ну вот зачем я согласилась? Зачем разрешила себя уговорить?А всё Лагранж! Если бы эта мерзкая ехидна не подзуживала меня — "Ты способна на большее, чем увлекать рунами начинашек! Бери спецкурс, никто не справится с этим лучше тебя!" — то я бы отказалась, да и всё. И горя бы не знала!Ладно. В конце концов, утешает уже то, что Академия — не основной мой кусок хлеба. Я состоявшийся мастер рун и неплохой художник. Если я провалюс
Три года назадМне хотелось кричать, но я делала свое дело молча. Ни звука не покидало пределов комнаты. Беззвучно, как в кино, ломалась мебель, рвалось белье, беззвучно кромсались на куски платья, бились вазы, статуэтки и куклы, и осколки стекла и фарфора кружились в воздухе, как лепестки цветущей вишни, замедленные гасящим звуки заклинанием.Сила пела в груди, звенела струной. И с садистким удовольствием, изящным дирижерским жестом, я направляла ее вовне, разрушая все вокруг себя.В абсолютной тишине дерганье дверной ручки прозвучало почти оглушительно. А когда дверь распахнулась, вспарывая эту тишину, все разом ускорилось и будто взорвалось.Раздался женский вскрик.Я медленно обернулась. Руки дрожали, в животе неприятно тянуло. Щеку жгло.Я провела по ней рукой и на рукаве остался длинный
Мы сидим по десять человек за столом, и обычно кучкуемся не столько по возрасту, сколько по давности пребывания в Горках. Тут “старожилы”. Адриан — самый-самый. Он провел здесь уже больше пяти лет. Через пять месяцев ему исполнится двадцать один и его ждет либо большой-большой мир, либо исправительная колония — в зависимости от того, сможет он доказать или нет, что дар взят под контроль и он больше им никого не убьет.Крис — четыре года, и его родители считают, что у него проблемы с головой, но не хотят сдавать кровиночку в психушку. Мы тоже считаем, что у Криса проблемы с головой. Но по другой причине — только дурак будет все еще надеяться на что-то с Мирей, когда вокруг полно других вешающихся на него девиц.Мирей — королева красоты. Официально у нее проблемы с наркотиками, выливающиеся в нестабильный дар. Но ее мать не волновали эти “проблемы с наркотиками” (травка
Меня потряхивало, и это было плохо. Магические потоки, и так довольно своенравные в моих руках, дрожащим пальцам подчинялись с трудом. Но, перейдя на магическое зрение, я все же сумела сплести первичное диагностирующее заклинание.Углубленное не понадобилось — магическая аура Лагранжа, блеклая и потухшая, сначала покрылась полупрозрачной пленкой, а затем вспыхнула слепяще алым.Крайнее магическое истощение. С угрозой для жизни.До отсека я могу и не добежать...Вот только — я ничем не могу ему помочь. Не с моей магией. Не с моими срывами при любом более-менее энергоемком колдовстве.Дура! Кем ты себя возомнила? Надо было сразу звать помощь!Я бросилась к двери, уже даже взялась за ручку, когда взгляд напоролся на вырезанные на косяке символы — результат тренировок для зачета по рунной магии. Бесполезные и безжизне
Я подняла руку и скинула нахальную ладонь. На ком-нибудь другом свои отвлекающие маневры практиковать будешь.— Мне нужны книги по юриспруденции. Гражданское, семейное, можно еще финансовое право. Смитт, Лаверс и Дорбенштайн у меня уже есть. Что-то другое. Хорошо, если найдешь практические разборы процессов в этих сферах.Лагранж прищурился, пристально меня разглядывая.— Ты та еще шкатулка с приветом, я посмотрю.— С секретом? — машинально поправила я.— Нет, я не оговорился, — хмыкнул Лагранж,наконец, отстраняясь, и я против воли выдохнула. — Я попробую. А теперь дай пройти, противоречивая девочка “проваливай-но-я-тебя-не-выпущу”.Я сама открыла дверь, высунулась, чтобы убедиться, что коридор все еще пуст, и только тогда выпустила Лагранжа, а потом торопливо закрыла дверь и пр
Идиотских розыгрышей мне уже давненько никто не устраивал. Узнаю кто…Ничего ему не сделаю. Просто запомню и буду внимательнее. Но кто?Подтянув ноги к груди я откинулась затылком на стену и попыталась перебрать в памяти, кому я могла досадить. Выходило, что ну совершенно никому.Я потерла шею, вспоминая ощущение сжавшихся на ней пальцев.Лагранж?Это он меня так запугать пытается, чтобы молчала?Дурацкая идея. И способ дурацкий.— Лагранж, — крикнула я в потолок. — Прекращай идиотизм, я не собираюсь никому ничего рассказывать.Тишина. Я встала, подошла. Невидимая преграда была на месте.— Хватит уже, — попросила я, чуть тише. Жалостливая покорность на задир действует обычно неплохо, если не перегнуть и не скатиться в тряпку, о
Наверное, он ждал от меня возмущений, оправданий или еще чего-то подобного, но я только пожал плечами. Ректорский взгляд, посверлив меня еще немного, перевелся на Фишера:— И вы мистер Фишер за следующий инцидент с участием мистера Лагранжа тоже отправитесь в подвал, даже если вас и рядом видно не будет.— Но!.. — бедняжка Зак не утерпел.— Все, вы свободны. Мистер Лагранж, еще минутку.Ректор дождался пока за Фишером закроется дверь.— Даниэль, — должно быть переход на имя должен был расслабить и вызвать у меня расположение. — Я понимаю, что вы уже не мальчик и дома привыкли к полной безнаказанности. И в принципе считаете, что раз вы у нас ненадолго, то закон вам не писан. Но я предупреждаю — подобного поведения в “Зеленых горах” никто терпеть не будет. Дисциплина — это основа успешного в
Перекинув ремень сумки через плечо, я посмотрела Лагранжу в глаза и выдала:— Расскажу, если перестанешь меня так называть.— Шантаж! — восхитился Даниэль, оживившись. — Нет, на такие условия я не согласен, придется сменить тему разговора. Скажи, у тебя парень есть?Я закатила глаза, поднялась и решительно зашагала по коридору в сторону женского крыла. Позади послышались нагоняющие шаги.— Ну зачем же так расстраиваться? Он тебя бросил? Или ты его? Или не было?..“Я невидимка, невидимка, невидимка…”Потерпи еще чуть-чуть, Лали, ему надоест и он отвалится. Ты уже много раз так делала. Можешь помечтать, чтобы его прямо сейчас снова куда-нибудь сначала провалило, а потом вывалило, главное только не говори ничего.Я шла вперед глядя себе под ноги. Отполированные ша