Поэтому, когда она, придвинувшись еще ближе, попросила: “Расскажи”, — я рассказал.
— А почему вы к наставникам не пошли? — помолчав, вопросила некромантка, когда я завершил рассказ приключением в склепе и своими подозрениями на тему того, что призрака два, и второй категорически не желает, чтобы мы помогали первому.
— Лали пыталась в начале, — я перекатил затылком по камням стены, голова перестала кружиться, но теперь противно ныла. — Ей сказали, что у нее галлюцинации. В общем-то их можно понять, ну а потом уже как-то было… не до того.
Алисон хихикнула, но быстро посерьезнела.
— Я не знаю, откуда здесь взялся призрак, в смысле как такое возможно, что он вдруг из ниоткуда появился спустя столько лет. И с изгнанием сейчас помочь никак не могу. Эту неделю я еще отдыхаю по специальности, но на следующей, вроде как, долж
Панорамные окна замковых коридоров, по-прежнему открывавшие взгляду дивные виды заросших лесом гор, удивительно дисгармонировали с моим состоянием и вместо умиротворения селили в душе тоску, злость на собственное бессилие и обреченное желание когда-нибудь выбраться из этого дерьма, в которое меня затолкал заботливый родитель.Но коридоры с видами закончились быстро, а дерьмо виделось бесконечным.В пустующей без секретаря приемной мистер Кроуч буркнул мне:— Можешь сесть.Но я только мотнул головой: если на то, чтобы не шагать по приемной, выплескивая напряжение в движении, моего самоконтроля еще хватало, то на то, чтобы демонстрировать расслабленность сидя — уже нет.Я прислонился к стене — руки в карманах, нога за ногу, вальяжная наглая поза, которая выбесит папочку еще до того, как мы обменяемся хотя бы словом — и прислушался к
На следующий день всех “задержанных” выпустили.Всех, кроме Лагранжа.Как выяснилось, посидеть в подвале пришлось всем, кто в выходные встречался с родственниками, но кроме беседы в кабинете ректора, больше никому никаких вопросов не задали и утром отпустили.В четверг Даниэля тоже не было.И в пятницу.Я не хотела верить. И не могла не верить. Все снаружи утверждало — “да”, все внутри противилось — “нет”.А вечером пятницы, мистер Кроуч задержал меня на занятии дольше обычного, и когда я вылетела от него, то успела только увидеть в окно, как закрылись за черным автомобилем ворота “Зеленых Гор”.Суббота, воскресенье…Недоумение, злость, непонимание, жгучая обида.Так нечестно! Все это нечестно!Я не хочу верить, что его секреты — это вот это.Я была так зла, что вечером не пошла на подоконник. “Пусть сам придет и объяснится!&rdqu
Мне стало так жарко, будто это у меня внутри проснулся дракон. Это его движение, такое… бесстыдное, не вызвало во мне протеста. Наоборот. Мне было приятно. И томительно. И горячо. Особенно — там, внизу.Я была зла на него. До невозможности. Но при этом не могла от него оторваться. И пила, пила жгучее дыхание.Рука Лагранжа скользнула вверх, вытаскивая карандаш из неряшливо закрученного пучка, и волосы волной рухнули мне на плечи. Мужская пятерня сгребла их и легонько потянула, заставляя меня запрокинуть голову. Даниэль выпустил истерзанные губы и прижался поцелуем к шее.“Не прогоняй меня!”Каждый короткий жгучий поцелуй пульсировал в голове этой фразой, которую он не произнес вслух, но которая сквозила в каждом действии.Его руки выпускают мои волосы, спускаются вниз, гладят плечи, с нажимом проводят по ребрам, и поддергивают вв
— Ну что ж, а теперь давай перейдем к следующему упражнению...К концу занятия я успела наупражняться до полного изнеможения и вскипания мозга: после первых успехов мистер Кроуч задрал планку, непривычно повысив сложность заданий.И поначалу мне еще как-то удавалось держать марку, но наставник всё взвинчивал темп, да еще постоянно менял требования: быстрее, насыщеннее, тоньше, плотнее, шире, медленнее! Еще медленнее! Так медленно, как только можешь! Когда дело дошло до манипуляций максимально насыщенными потоками, у меня снова перестало получаться.Раньше в такой ситуации я опустила бы руки, а сегодня злилась, негодовала на мистера Кроуча с его непомерными требованиями — ведь у меня только начало получаться! Неужели нельзя быть ко мне… ну, капельку снисходительнее, что ли?Уговаривала себя успокоиться, собиралась — и штурмовала непокорное упражнение. Д
После рун Даниэль демонстративно вывел меня из аудитории за руку — и никому и в голову не пришло нас окликнуть, остановить или пойти за нами.В укромном уголке под лестницей он загородил меня широкой спиной от возможных зрителей и, тревожно вглядываясь в мое лицо, спросил:— Как ты? И из-за Эриндейла, и вообще?Я подумала и обвила его шею руками, прижимаясь животом к животу. Лагранж как-то интересно выдохнул, пустив по позвоночнику знакомые мурашки и породив новое тянущее ощущение внизу живота, и сгреб меня, на мгновение с силой вдавливая себя.— Все хорошо, — ответила я, запуская пальцы в золотистые волосы. — Что у них там стряслось, ты не знаешь?— Эриндейл окучивал Мирей. Она, кажется, даже вполне нормально окучивалась, но потом увидела меня и… в общем послала его, демонстративно. Но какого хрена эта тварь к
— А вы что тут делаете?Алисон в ректорской приемной выглядела изумленной. Я слегка обалдела от постановки вопроса, вскинула брови.— Мой наставник сейчас как раз с ректором беседует, но я думала ты не хотел, Лагранж, свое инкогнито раскрывать.Я перевела удивленный взгляд на Даниэля. Тот, в отличие от меня, совсем не выглядел непонимающим.— Что ж, это крайне удачно, — кивнул он и потянул меня к двери кабинета, громко и выразительно в нее постучал, а потом, не дожидаясь ответа громко объявил: — Мистер Торнвел, это Даниэль Лагранж, я к вам по поводу призрака!Дверь распахнулась. Мистер Торнвел посмотрел усталым взглядом на него. На меня. Вздернул бровь. Перевел взгляд на Алисон. Вздохнул.— Заходите. Все. Включая вас мисс Деспорт.Мы подчинились. Я попыталась незаметно высвободить руку из лагранжевской ладони, испытывая острую неловкость от открытого выражения отношений в присутствии наставников, но
— Дурак! — я юлой вывернулась из объятий и надула губы. — Они все знали! Еще до того, как мы пришли. Откуда? И почему Алисон знает про призрака, и…Память вдруг зацепилась за разговор в туалете. Слова Мирей о том, что Алисон знала о нас еще до выступления Эриндейла…— Я ей рассказал.— Понятно, — я скрестила руки на груди. — Кому еще ты что рассказывал?Даниэль укоризненно покачал головой — хорошего же ты обо мне мнения.— Она видела нас, Лали. В ночь после склепа. Отпираться было глупо. И кладбище она почуяла. И я подумал, что она может помочь. И я не скрывал это от тебя, просто… на следующий день случилась вся эта история с наркотиками. А когда я вернулся, нам было немножко не до того…— Ты знал, что там два призрака. И этого мне тоже не сказал, — я упорствовала в обиде, несмотря на то, что обижаться на него было ужасно тяжело. Но нет, хватит того
— Спасибо, мистер Торнвел, — невыразительно отозвалась я.— Пока что оставайтесь у себя в комнате. Мистер Дарруэл максимально ее обезопасил, кроме того, во второй половине дня должны прибыть его коллеги. Будем надеяться, они смогут быстро разобраться со всей этой неприятной историей.— Хорошо, мистер Торнвел.Я вышла из ректорского кабинета, ощущая себя деревянной куклой. Мозг и тело пребывали в каком-то странном оцепенении, как будто отказывались признавать, что все это происходит со мной.Лагранж молчал с того самого момента, как мы проснулись, до того, как мы зашли в мою комнату. И только когда за нами закрылась дверь спокойной произнес:— Лали, сейчас мне понадобятся все твои рунные познания.— Для чего? — удивилась я.— Для того, чтобы вытащить тебя из Горок.Я недоуменно хлопнула ресницами. Каким образом мои рунные познания помогут связаться с мамой и убедить ее забрать меня