Сначала вернулись звуки. Шум листвы, шорох трав. Потом к ним присоединилось пение птиц. Тоненькое цвириньканье овсянки, переливы малиновки, трели соловья…
Нос различил запахи луговых трав, подсушенных солнцем. Мята, чабрец, пижма…
И медовый аромат морошки. Знакомый с детства, неповторимый.
Не открывая глаз, Брент втянул носом воздух и прислушался. Сначала к звукам снаружи, потом к себе. Зверь внутри заворочался, потянулся, с хрустом разминая кости, и отозвался тихим рыком.
Уркх выдохнул и открыл глаза. Расфокусированный взгляд уперся в потолок. Знакомый такой, из тяжелых потемневших от времени бревен. Он нависал над головой молчаливым укором.
Брент не был здесь тридцать лет, а отцовская вирма не изменилась.
- Рханговы ляжки! – выругался он сквозь зубы.
- Брент?
Над ним склонилось девичье лицо. Бледное, осунувшееся от бессонных ночей. Встревоженный взгляд придирчиво заглянул едва ли не в самую душу.
-
- Зря вы поднялись, Ваше Высочество, – ворчал Рив, наблюдая, как прислуга помогает принцу одеться. – Не нравится мне все это.Эландриль жестом заставил слуг отойти и глянул на себя в зеркало. Оно отразило молодого худощавого эльфа с тонким и бледным лицом, на котором красными угольками светились глаза. Расшитый серебром камзол подчеркивал узкую талию, кружева на манжетах и вороте оттеняли белизну кожи, иссиня-черные пряди струились вдоль лица, а на затылке были собраны в сложную косу, украшенную изумрудами.Эти три дня он провел без эллевиан. Провел в постоянных и бесплодных попытках встать на ноги. Ему хотелось, чтобы, вернувшись, Ринкьявинн увидела его другим. Настоящим. Не живым трупом, беспомощным и ничего не решающим, а истинным эльканэ.И пусть разумом он ее отпустил, пусть мысленно смирился, что выбор девушки будет не в его пользу, но сердце болело по-прежнему. Оно не желало слушать доводы разума. Оно жило своей жизнью и все еще на что-то наде
- Замечательно! То, что нужно. А ну-ка, покрутись!Ринка послушно повернулась вокруг себя. Немного неловко из-за длинного подола, расшитого тяжелыми красными бусинами. Плотный узор из таких же бусин украшал и верхнюю часть платья: высокий воротник-стойку, плечи и спускался полукругом на грудь. От этого Ринке казалось, что у нее на плечах лежит по камню, которые по очереди тянули ее то в одну, то в другую сторону.Платье было ярким, красивым, но сшитым на более статную девушку. Ринка выглядела в нем жалко и даже жалостливо со своим бледным личиком и светлыми волосами. Воротник торчал до самого подбородка, а вот рукава оказались настолько длинны, что из-под них едва-едва выглядывали кончики пальцев.Но матушка Ильза, похоже, никаких недостатков не замечала. Или не желала замечать.Настоятельница монастырской школы, сложив на дородной груди пухлые руки, замерла с неподдельным восхищением на румяном лице:- Ох, Ринкьявинн, эрл Тамаск как увидит тебя, сразу влюби
В спальне эрла горели свечи. Красноватые, тусклые. Воздух наполнял резкий запах лекарств и притираний, который не могла перебить лавандовая отдушка. За тяжелыми бархатными гардинами прятались окна. На кофейном столике ожидала бутылка вина, два высоких бокала и фрукты. А в центре возвышалась огромная кровать с узорчатым подзором. Она напомнила Ринке языческий алтарь, виденный на гравюре в одной из книг. Алтарь, на котором юных девственниц приносили в жертву старому Рхангу – богу похоти. Ринка стояла, застыв истуканом посреди спальни. Внутри царила полнейшая пустота. Ни мыслей, ни чувств. Тамаск передал ее в руки молчаливых служанок, сухо отметив, что придет, как только она будет готова. Его слова прошли мимо сознания девушки, проскользнули, ничего не задев. Кто-то из женщин снял с нее нелепое платье, кто-то распустил волосы. Кто-то накинул ночную сорочку из тонкого батиста. Ринка отмечала все происходящее словно со стороны. Ей казалось, что в
Еще день назад она была воспитанницей монастыря и примерной ученицей. Еще несколько часов назад она была новобрачной. И пусть жених оставлял желать лучшего, но он, по крайней мере, обещал ей дом и защиту.А теперь она стала вдовой, обвиняемой в убийстве супруга, и сменила покои эрла на городской каземат. Прибывший полицейский патруль долго не церемонился. Ей даже слова не дали сказать: скрутили руки за спину, надели наручники и затолкали в черный экипаж без окошек прямо в сорочке. Свой сюртук Герхард забрал, мстительно процедив, что в тюрьме он ей не понадобится. На улице царила глубокая ночь. У Ринки от страха и озноба зуб на зуб не попадал. Ее мутило, перед глазами плясали белые точки, и не было сил требовать справедливости или сопротивляться. Да и кто бы стал ее слушать?Полицейская карета доставила ее в городскую ратушу, в чьих подвалах находилась тюрьма.- Будешь сидеть здесь до суда, – пробурчал смотритель тюрьмы. Маленький, кривоногий, с
Ни Герхард, ни Ильза больше не появлялись. Пару раз приходили монахини, приносили немного еды и последние новости. От них Ринка узнала, что матушка нашла адвоката, согласившегося защищать полукровку. Да только он не слишком торопится. То ли денег мало ему предложили, то ли не верит в успех. Зато в один из дней к камере подошла незнакомая женщина. Молодая, белокожая, с надменным лицом. Чем-то неуловимо похожая на мэтра Лавьера. За ее спиной неловко переминался стражник, держа в руках тусклый фонарь. Не приближаясь к решетке, женщина глянула на Ринку так, словно та была виновата во всех ее бедах.Узница зачарованно уставилась на платье нежданной гостьи, расшитое серебром и рубинами. Такой красоты она еще не видала. Разве что в глупых мечтах. Несколько минут они разглядывали друг друга. - Надеюсь, ты здесь сгниешь, мелкая дрянь, – процедила красавица, испепеляя девушку взглядом. – Таким, как ты, в тюрьме самое место!Это стало последней кап
…Ее разбудил визг ржавых петель и дверного засова. Кто-то шел по тюремному коридору твердой, уверенной поступью. Вздрогнув всем телом, Ринка открыла глаза. Уставилась в нависающий потолок.Сначала она не могла понять, где находится и что происходит. Но уже через миг воспоминания накатили удушливой волной, встали в горле горьким комком.Суд. Ее же судили. Приговорили к ста плетям и изгнанию. Если только кто-то не рискнет спасти ее душу…И, кажется, такой безумец нашелся.Шаги звучали все ближе. Из-за поворота показался тусклый свет фонаря. Кто-то шел к ее камере.Охваченная ознобом, Ринка села, подобрала ноги под себя. Обхватила руками плечи, пытаясь согреться.И в этот момент из темноты коридора к решетке шагнул человек. Высокий, широкоплечий, в длинном плаще, под которым тускло отсвечивали звенья кольчуги. Он возник так внезапно, что узница инстинктивно отпрянула, вжалась спиной в холодную шершавую стену. Нервно вт
У выхода из подземелья пришлось все же остановиться. Там ждал сенешаль в окружении чиновников и тюремной охраны.- Вы же помните условие, благородный эрл? - Не забыл.- И вы непременно исполните его этой ночью?Брент сощурил глаза, примеряясь. Может, зря он жалеет этих червей? Всего один взмах мечом – и от них останутся только трупы.Но нельзя… Аэр не простит. Брент не имеет права привлекать лишнее внимание. Ни к себе, ни к девчонке. А он и так достаточно засветился, согласившись на этот брак. Был бы другой выход – использовал бы, не задумываясь. А теперь придется действовать исходя из того, что есть. Сенешаль будто что-то почувствовал. Отодвинулся за спины охранников. Даже голос его изменился, в нем проклюнулись нервные нотки:- Наше требование продиктовано исключительно заботой о благополучии этой несчастной. Вы должны консуммировать брак и предоставить доказательства прежде, чем покинете Таатаган. И не думайте, что нас легко
В голове царил полный сумбур. Она же не лекарь! Чем сможет помочь? Какой толк в том, что она перевяжет рану? А если рана глубокая и нужно ее зашить? А если он потерял много крови и умрет прямо здесь? О, Пресветлая Мать! Еще один покойник на ее совести! Тогда ее точно убьют! Порвут на клочки!Обрывки мыслей мелькали в ее голове, хаотично и бестолково. Пользы от них не было никакой.Напряженная, готовая в любой момент отскочить, Ринка потянулась к мужчине. Ее дрожащая рука уже готова было коснуться его плеча, когда Брент вдруг развернулся.Резко. Без предупреждения. Его рука взметнулась, перехватывая ладонь девушки. Пальцы сжались, заставив ее завизжать.Только что он трупом лежал! Она могла бы поклясться! А теперь сидит, вцепившись в ее ладонь мертвой хваткой и глядя в лицо мутным, бессмысленным взглядом.Оборвав визг, Ринка попыталась вырвать руку. Но это было бесполезно. Хватка Брента только стала сильнее. Он смотрел на н
- Зря вы поднялись, Ваше Высочество, – ворчал Рив, наблюдая, как прислуга помогает принцу одеться. – Не нравится мне все это.Эландриль жестом заставил слуг отойти и глянул на себя в зеркало. Оно отразило молодого худощавого эльфа с тонким и бледным лицом, на котором красными угольками светились глаза. Расшитый серебром камзол подчеркивал узкую талию, кружева на манжетах и вороте оттеняли белизну кожи, иссиня-черные пряди струились вдоль лица, а на затылке были собраны в сложную косу, украшенную изумрудами.Эти три дня он провел без эллевиан. Провел в постоянных и бесплодных попытках встать на ноги. Ему хотелось, чтобы, вернувшись, Ринкьявинн увидела его другим. Настоящим. Не живым трупом, беспомощным и ничего не решающим, а истинным эльканэ.И пусть разумом он ее отпустил, пусть мысленно смирился, что выбор девушки будет не в его пользу, но сердце болело по-прежнему. Оно не желало слушать доводы разума. Оно жило своей жизнью и все еще на что-то наде
Сначала вернулись звуки. Шум листвы, шорох трав. Потом к ним присоединилось пение птиц. Тоненькое цвириньканье овсянки, переливы малиновки, трели соловья…Нос различил запахи луговых трав, подсушенных солнцем. Мята, чабрец, пижма…И медовый аромат морошки. Знакомый с детства, неповторимый.Не открывая глаз, Брент втянул носом воздух и прислушался. Сначала к звукам снаружи, потом к себе. Зверь внутри заворочался, потянулся, с хрустом разминая кости, и отозвался тихим рыком.Уркх выдохнул и открыл глаза. Расфокусированный взгляд уперся в потолок. Знакомый такой, из тяжелых потемневших от времени бревен. Он нависал над головой молчаливым укором.Брент не был здесь тридцать лет, а отцовская вирма не изменилась.- Рханговы ляжки! – выругался он сквозь зубы.- Брент?Над ним склонилось девичье лицо. Бледное, осунувшееся от бессонных ночей. Встревоженный взгляд придирчиво заглянул едва ли не в самую душу.-
Уркхский шаман был подобен могучему дубу. Такой же темный и мощный, изрезанный временем. В странном одеянии из бурых шкур, с головой медведя, надвинутой на лоб вместо капюшона. С его шеи на смуглую грудь спускались многоярусные бусы из клыков и когтей.На лице шамана лежала печать скорби.Ринка глянула на него – и сердце сжалось от дурного предчувствия. Руки сильнее стиснули Зверя. Ей казалось, что стоит только ослабить хватку – и Брент умрет.- Нет… нет…. – прошептала она немеющими губами. – Помогите ему, пожалуйста… Сделайте что-нибудь!Уркх нагнулся над сыном.- Ему уже ничего не поможет! – процедил Рив. – С такими ранами не живут. Даже уркхи!Он поднял на руки Эландриля, уложил его бесчувственное тело в кровать.Шаман бросил на эльфа пронзительный взгляд:- Вы правы. Здесь я бессилен ему помочь. Но родные дольмены и духи предков смогут его исцелить.- Вы забере
До вечера Ринка успела измучиться. За весь день она едва ли сомкнула глаза хоть на минутку, а о том, что давно не ела, даже не вспомнила.Нирия унесла остывший завтрак, а потом и обед. Ринка краем уха слышала ее ворчание, но не обратила внимания. Ее мысли занимало другое.Брент.Где он? Что с ним? Как дожить до его возвращения?Она только-только обрела его вновь и опять потеряла!И главное, будет ли его миссия успешной?Ринка металась по комнате, натыкаясь на мебель, как зверь, запертый в клетке.Пыталась войти к Эландрилю, но у наружных дверей стояла охрана, а смежные впервые за это время оказались закрытыми на замок. Ее не впустили. Не велено.Порывалась найти Рива, узнать последние новости. Но кто-то из вельмож высокомерно сказал, что аэра регента нет, отбыл по каким-то делам, о которых ей знать не положено.Это слегка остудило пыл девушки. И напомнило, что для местной знати она – никто, всего лишь презренная по
В спальне было светло. Подоспевший Лиатанари успел распахнуть шторы, раскрыл створки окна и впустил утренний свет.А еще стояла гнетущая тишина.Рука на плече девушки сжалась. Не сильно, но достаточно, чтобы Ринка вышла из оцепенения и повернула голову.За спиной стояли Брент и Рив. Оба мрачные, хмурые, с усталыми взглядами. Они смотрели на кровать поверх ее головы. Смотрели так, что Ринка похолодела. Сглотнула подкатившую к горлу тошноту и тихо выдохнула сквозь зубы.В распахнутых дверях мялись гвардейцы, виновато переглядывались, сжимая бесполезные мечи.- Что… что произошло? – прохрипела девушка, не узнавая собственный голос.- Ты спасла его в очередной раз, – пояснил регент.- Но этим только сократила жизнь вам обоим, – угрюмо добавил уркх.- Что?!От неожиданности она забыла про собственную слабость и попыталась вскочить. Ноги подогнулись, заставляя со стоном рухнуть назад.
Времени хватило только на то, чтобы рассказать о признании отца. Ринка постаралась сделать это без лишних эмоций. Брент и так поймет все, что осталось невысказанным.Уркх еще успел прижать ее к себе, как ребенка, погладить по светловолосой макушке, делясь своей силой и уверенностью:- Все будет хорошо, маленькая аэри.Ринка закаменела от этих слов. С трудом сдержала желание оттолкнуть его, крикнуть:«Я не маленькая уже! Разве не видишь?!»Но она заставила себя промолчать.А потом появился Лиатанари верхом на взмыленном скакуне. И его лицо не предвещало ничего хорошего.Точнее, сначала в нескольких метрах от них вспыхнуло зарево. Яркий луч разрéзал пространство, словно раскаленный нож – масло. И из прорехи вылетел великолепный скакун цвета агата со среброволосым эльфом в седле.Лиатанари резко осадил коня, тот взвился на дыбы и скосил недовольный глаз на застывшую парочку. А сам регент, пружинисто
Она пошатнулась, чувствуя, как слабеют ноги. Всхлипнула. Но Брент не дал упасть. Подхватил осевшую девушку, поднял на руки.- Пожалуйста! Пожалуйста, не бросай меня больше!- Не брошу. Клянусь.Как во сне, Ринка обхватила его руками за шею. Утонула в глазах. Потянулась губами к губам.- Нет, аэри, вы не должны…Она не дослушала. Заставила замолчать, неловко прижавшись к его губам.Брент дернулся и затих, а потом схватил ее в охапку, с силой вдавил в свое тело. С глухим рычанием углубил поцелуй.Губы Ринки на вкус оказались солеными от слез, на них хрустел песок. Но таких нежных податливых губ уркх еще не встречал. Обезумев от ее близости, от долгой разлуки, раззадоренный запахом крови и схваткой, он почти утратил контроль над инстинктами.Зверь внутри взвыл. Рванул, ломая барьеры. Сделать своей, присвоить, спрятать, укрыть.Девушка пискнула под его натиском.Ее вскрик заставил Брента очнуться.Еще во
- Эта штука может быть очень опасной, аэри, – капитан хмуро покачал головой. – Вам лучше отдать ее мне.- Нет, Луннар останется у меня, это не обсуждается.Теперь, когда он был у нее в руках, Ринка вдруг поняла, что не расстанется с ним ни за что на свете. Даже если придется защищать его ценой собственной жизни.Но капитан прав. Есть что-то особенное в этом камешке, что-то опасное и в то же время безумно важное. Она не могла понять, что, просто чувствовала.Капитан глянул на небо. Оно еще хранило отблески вечерней зари, но сумерки быстро сгущались. С каждой минутой воздух становился все прохладнее, а развалины замка все мрачнее. Даже безумный смотритель куда-то исчез. Сжалившись, Ринка отдала ему корзинку с едой и приказала охране не трогать старика. Тот, набив беззубый рот сдобными булками и прижав корзинку к тощей груди, уполз в какую-то щель.- Этот человек был при моем отце смотрителем замка, – девушка бросила печальный взгляд
Бал продолжался почти до утра. Музыка стихла только с рассветом, но еще долго парочки бродили по опустевшему залу, обсуждая последние события.Теперь, когда пришлая полукровка стала герцогиней, единственной владелицей титула и земель, принадлежавших некогда могущественному роду, вокруг нее моментально образовалась толпа придворных, желающих засвидетельствовать своё уважение. Конечно, среди эльфийских вельмож были и те, в ком текла человеческая кровь. Но их родители сочетались законным браком. И родством с людьми не гордились, его не выставляли напоказ и уж тем более не преподносили как достоинство.А этой Джиттинат, похоже, было абсолютно плевать на мнение Света.Плевать на скандальное прошлое ее семьи, на отца-отступника и на мать-человечку, даже на то, что она так и осталась бастардом!Последний факт передавался из уст в уста с выражением тихого ужаса. Как же так! Эллевиан эльканэ – незаконнорожденная! Их будущая королева – ублюдок! Неслыханная дерз