Айонель
Едва мы вышли в коридор из потаенной двери, как к ней подобрались те, кто бежал за нами. Я торопливо захлопнула огромную деревянную створку ведущую в коридор и навалилась на нее всем телом, чтобы преодолеть напор преследователей и закрыть до конца на заслон.
Маги прислужники не могли до нас добраться, и это приводило их в бешенство… А меня в ужас, ведь и мы уйти отсюда не могли.
Я бегло осмотрела коридор, в который мы попали, покинув зал.
Это была грубо обкорнанная дорога, пробитая на высоте в горе, несколько метров шириной, с одной стороной ограниченная скалой, с другой кончавшаяся обрывом. Еще одна ступенька. Под ногами валялись камни, по стенам бежали трещины, видимо, темным было не до наведения порядка во владениях.
Дверь за моей спиной под напором давления преследователей дернулась, я усилила нажим, едва сдерживая створки.
— Да что ж такое!.. Магией пользуйся! — с диким раздражен
В очередной раз увидев его лицо без личины Армина, я поморщилась от отвращения. Правда вновь обрушилась на меня, не давая продыху. Но теперь вокруг не было той смертельной опасности, чтобы, позабыв обо всем, мобилизоваться на борьбу с ней.Лео и Дик все еще спали. Пошатываясь, подошла к Игниру, который лежал в той же позе, в которой я оставила его, едва мы сюда добрались.Потерял сознание? Как некстати. Но я ошиблась, директор проклятой академии молча смотрел в утреннее небо, в котором горели последние звезды. Однако, услышав, что я подхожу, он повернул голову и внимательно на меня посмотрел.Я пересилила отвращение и подошла вплотную.— Магия вернулась? — медленно облизывая потрескавшиеся губы, спросила я, склонившись над Игниром.— Волнуешься обо мне? — насмешливо подняв брови, поинтересовался он. Как я раньше не заметила у Армина, что это жест Игнира?! Меня передернуло, но мне для спасения братьев нужна его помощь, и мне
ЛеоЯ не помню ни секунды из времени пребывание у Темных, когда очнулся, надо мной с заплаканными глазами стояла Хиль, которая взволнованно говорила маме Айон:— …А если к нему вновь вернется тьма, то это мир уже ничто не спасет. Всё погибнет, пусть не так быстро, как с теми Темными, однако… Он станет еще темнее, чем был.О ком это она? К кому может вернуться Тьма? Голова сильно болела, в ушах шумело, и я не торопился открывать глаза.— Хиль, прекрати! Я не хочу ради спокойствия мира жертвовать дочерью! Ей уже и так столько пришлось пережить! Лучше помоги найти ее!Хиль, судя по голосу, отмахнулась:— Чего ее искать? Она у Игнира в доме. Спит, вечером проснется, и он сразу вернет ее.Иол перебила поток паники в моей голове, нервно озвучив мой вопрос:— Почему он не вернул ее вместе с мальчиками, когда принес их в лазарет академии? Лео и Дик здесь с утра, а ее
ИгнирЯ сидел на веранде перед накрытым столом, осознавая, что единственная мысль, оставшаяся в голове: «что, все произошло было так глупо, так хлопотно и непонятно для чего!»Я потратил свое время неясно на что и необъяснимо для кого! Аппетита не было вообще. Я повернулся к служанке, и нервно постукивая пальцем по столешнице, сказал:— Вина мне эльфийского… Принеси из погреба прошлогодний урожай.Служанка, которой я утром приказал до вечера при мне молчать, обиженно поклонилась.— А мне чаю с вареньем… и побольше! — Ниоткуда появившаяся передо мной Хиль, по-хозяйски придвинула стул и уселась за стол напротив.— Старомодно, сейчас чай с вареньем не пьют, — равнодушно оглядев Светлую, одетую в полосатое людское платье на боковой шнуровке, используемое для прогулок на лошади, вяло отозвался я.— Тогда в самый раз, такая старомодность очень
Вот «долгожданный» день рождения настал. Гости собрались со всей империи. Под потолком висели тысячи свечей, где-то за специальными ширмами играли лучшие музыканты империи, внизу среди разодетых гостей суетились официанты, раздававшие сладости и лимонад.По стенам свисали эльфийские гирлянды из плетущихся цветов. Приятно пахло дорогой мастикой для пола и воском от свеч, хотя местами все ароматы перебивал запах огромных букетов из различных цветов, которых всегда много в это время летом.Я подошла к такому украшению, мягко вдыхая медовый запах этого букета. Праздник был в самом разгаре.Счастливый папа и сейчас принимал поздравления от подданных. Маму вызвали к неисцелимому больному, она пообещала нам с папой быстро вылечить его и вернуться на праздник.Я уже выслушала несколько десятков длинных поздравлений, получила ровно полкомнаты подарков, и еще больше льстивых улыбок и речей. Дальше меня ждали танцы, праздничный ужин и салют.В это
АйонельЯ очнулась на широкой кровати в домике на острове. В гостеприимно открытые окошки влетал ветер, теребивший прозрачный белый шелк занавесей. Спальня, полная простора и света, сразу подарила радостное настроение.Ничего себе, логовище древнего дракона.Улыбаясь, я обернулась в поисках мужа, но на постели никого не оказалось.Подвинулась к краю кровати, собираясь с нее слезть, но в шоке отпрянула — все пространство от кровати до двери было заполнено неподвижно сидящими собаками.Лохматые, большущие псины занимались тем, что не сводили с меня внимательных глаз. Под их пристальным взглядом я поежилась… Они меня съесть хотят?— Мамочка… — в ужасе отпрянула я, возвращаясь середину кровати и пряча ноги под себя. Собаки подскочили и, дружно махая хвостами, окружили кровать по периметру.Я нервно вытерла взмокшие пальцы о тонкую простынь. Раздался шум, тихое ши
Айонель Вот так я привела гостя в свои апартаменты.Подавив замешательство от двусмысленности ситуации, бодро произнесла:— Устраивайтесь поудобней, господин Арминель. Чтобы не смущать, друг друга, я поставлю матовый щит на кровать… ровно посередине, — вежливо и немного сконфужено улыбнулась я гостю.Арминель последние пятнадцать минут только кивал молча в ответ на мои слова, и было непонятно: он согласен на все или просто чем-то шокирован? Но на самом деле мне не до того, чтобы разбираться в его переживаниях. Своих полно!Сейчас меня больше заботило, что я была не в себе, когда предложила ему подобную авантюру. Ведь, если об этом узнают те, кто мне в этой жизни по-настоящему важен: братья, родители, — все будут категорически против подобного решения! Это меня по-настоящему и тревожило.В лицах представила раздражение отца и его недовольные слова о моей склонности к благоглупостям. Суровый взг
Вырвавшись за дверь, тяжело вздохнула. Как же будет сложно ему помогать!Вчера я думала, что проблемой будет скрыть его присутствие от окружающих, но все оказалось куда «многогранней». Теперь мне постоянно придется держать в руках ситуацию и контролировать каждое движение.Тут словно лучики сквозь тучи из параллельного коридора второго этажа выпорхнули три веселые подруги: Софиель и ее две соседки: очень хмурая Тернипель, и серая мышка Иринель. Все три блондинки, но с разными характерами, что абсолютно не мешает им прекрасно уживаться и даже дружить. Я познакомилась с ними, когда относила Софи обещанные конфеты.— Айон, ты на живопись? — Софиель прискакала ко мне радостным кузнечиком. — Мы вчера подумали и решили присоединиться к тебе! Ты рада?— Очень! — рассмеялась я. — Еще как!— С тебя конфеты! — радостно завопила Софиелька, словно поймала меня на этом. — Мне понравились те
ИгнирОказывается, препарируя чью-то душу, можно порезать свою…Нудный холодный дождь хлестал по стеклам, в столовой сразу потемнело. Я догадывался о причинах внезапной непогоды. Всю неделю был сильный ветер и только недавно он стих, и только сегодня утром погода стала слишком теплая и солнечная по-юношески беззаботная для поздней осени…И меня волновало резкое ее ухудшение.Наблюдая, как Айон уходит из столовой, вдруг мне стало на самом деле больно. Щемяще больно, словно что-то горело в груди, не давая вдохнуть. Внезапно появилось странное желание, — для меня просто невозможное и абсурдное! — догнать ее, чтоб утешить.Что со мной творится?С ранних лет понял, что никому до меня нет дела. Разрушив замок отца, ушел оттуда без ничего, я не взял ни грамма золота из своего наследства. И всего добился сам, приложив немало усилий. Никогда до этого момента чья-то боль н