ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
Стоял ноябрь. В этом году он был особенно холодный и ветреный. Да и снега выпало много. Земля, укутанная в белоснежное покрывало, величественные дубы, будто замерзшие великаны, все - дышало зимой. Однако это нисколько не мешало тому уюту, что воцарился в замке. Господин и госпожа, кажется, воплотили в жизнь чаяния и надежды слуг. Но еще больше – собственные мечты.
После той страшной ночи отношения Кассии и Александра стали развиваться совсем уже на другом уровне. Доверившись друг другу, поделившись болью потери и страха, оберегая чувства и избегая столь губительного явления, как поиск виноватых во всех бедах, они стали по-настоящему близки.
Конечно, молодые супруги еще только были в пути познания, ведь они были знакомы и общались так мало, однако это не мешало быть их отношениям гармоничными и приносящими радость. Каждый старался для радости своей пары, и это давало свои позитивные перемены.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯКассия стояла рядом с мужем, ожидая, когда в зал зайдут гости. Волнение, смятение – все эти чувства сковали тело девушки, делая ее неподвижной, подобно статуе.Ей действительно было не по себе. За эти месяцы Кассия отвыкла от чужих людей (не считая воинов, но то - были воины мужа, а не гости). Она забыла, что такое, когда в твоем доме находятся те, кого ты, по сути, обязан развлекать, кормить и проявлять почти все свое внимание. Кассия не была особо общительным человеком, и сомневалась, получится ли из нее радушная, гостеприимная хозяйка.Но ради мужа девушка готова была постараться. Она хотела, чтобы Александр гордился ей, и уж ни в коем случае не опозорился своей женой-саксонкой. А вдруг, она и правда опозорится перед гостями? Каково будет мужу? А что, если гости – люди неприятные? Как быть? Все эти мысли продолжали атаковать Кассию, вызывая в ней новый прилив противоречивых чувств.Александр, бросив взгляд на жену, зам
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯЭтот голос был слишком сладким. Вот какой была первая мысль, ворвавшаяся в сознание Кассии. Ее чувства мгновенно обострились, но девушка приложила максимум усилий, чтобы не выдать себя. Нельзя. Кругом – чужие люди. И хотя все эти нормандские аристократы даже не смотрели на нее, Кассия понимала – необязательно видеть, некоторые люди, подобно хищникам, ощущают состояние другого человека, а потом, с небывалым аппетитом набрасываются, чтобы вытрясти душу и разорвать в клочья сердце.Александр смотрел на блондинку, и в груди его поднимался вопрос – зачем, почему она здесь?!- Элен Сидни, жена моего старшего брата, Итана, - задумчиво протянул мужчина.На ее лице пробежала печаль, и блондинка, тяжко вздохнув, объявила на весь зал:- Нет смысла таить, мой господин. Итан, в отличие от меня, не поддержал нашего прославленного герцога, и впал в немилость. Я же, при первой возможности, убежала от мужа, куд
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯНочь закончилась слишком быстро. Не успела Кассия расслабиться и заснуть, как за окном наступило утро. Девушка, нежась в теплой постели, молчаливо наблюдала за Александром – тот, как всегда, уже собирался идти на тренировки вместе со своими воинами.Но если раньше это не вызывало беспокойства у Кассии, то теперь, сама мысль, что она будет в замке одна, наедине с гостями, пугала ее. И вроде бы девушка искренне сочувствовала несчастной Элен Сидни, но что-то, прочно засевшее в грудь, не позволяло Кассии ощущать себя в безопасности. Быть может, дело в чужих мужчинах? И это тоже могло быть причиной. Будто читая мысли жены, Александр, подойдя к кровати, произнес:- Я оставлю охрану, они будут сопровождать тебя.Густые брови Кассии поползли вверх.- Среди гостей есть недоброжелатели? – тихо поинтересовалась девушка. Она медленно села в постели, и Александр задержал жадный взгляд на обнаженном плече жены.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯГостьи, видимо, желая поразить всех своей красотой, выбрали, самые что ни на есть роскошные наряды. Золотистая парча, кроваво-вишневый бархат, шелк, усыпанный каменьями… Но, помимо этого, фасон платьев, что был на женщинах, отличался от того, что было на Кассии. У нарядов гостей был сильно вытянутый силуэт, очень широкие и длинные, доходящие до пола, рукава, узкий лиф и невероятно глубокий вырез на груди – такой, что можно было без труда разглядеть почти все прелести женщин. Для усиления акцента, каждая из них выбрала ожерелья с массивными, буквально кричащими о богатстве хозяйки, драгоценными камнями. Даже при всем желании невозможно было проигнорировать зону декольте у этих прелестниц.Помимо этого, еще одним явным отличием был головной убор нормандок – это была высокая, конусообразная конструкция, которая практически полностью скрывала волосы женщин. К этому головному убору, сзади, была прикреплена длинна
ГЛАВА СОРОКОВАЯС небес снова повалил снег. Пушистые, белые хлопья вылетали с облаков с огромной скоростью, и теперь было крайне затруднительно разглядеть, что же происходит в пару шагах от тебя. Александр дал команду своим людям, что пришло время передышки. Те с облегчением опустили мечи. Наконец-то! Как и прежде, палач был строг в дисциплине – и независимо от того, какая погода за окном, каждое утро, снова и снова, проводилась тренировка.Было холодно. Ледяной воздух пробирался под кольчугу и теплую рубаху, с наслаждением впиваясь в тело, которое уже изнывало от усталости. Сейчас бы растянуться перед камином со своей красавицей-женой! Погреться перед огнем, погреться близостью с Кассией. Да, Александр хотел этого, но понимал – нельзя расслабляться. Для их общего блага, ему нужно было продолжать поддерживать себя и своих воинов в физической форме. Неизвестно, что могло случиться завтра. И хотя мужчина доверял Вильгельму, и это было взаимно, д
ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯИ хотя Кассия была в сопровождении воинов, и между ней и гостем сохранялось расстояние в несколько шагов, это ни на каплю не убавило той волны ревности, которая с головы до ног охватила Александра. Первое, что мужчина захотел – вцепиться пальцами в глотку своего гостя, так, чтобы она захрустела и…- А вот и хозяин замка, - радостным голосом произнес Эдуард, тот самый нормандец, секундами ранее беседовавший с Кассией. Мужчина уже успел уловить странную, непомерно давящую энергетику, исходившую от Александра, и, сделав шаг назад, поспешил показать тому, что он не покушался на его собственность, прекрасную жену. А то, что Кассия была прекрасной молодой женщиной, не вызывало сомнений у Эдуарда. Но что он думал о молодой госпоже, не стоило бы никому знать. Одна-единственная, озвученная им мысль, могла стоить ему жизни.- Ты что-то хотел? – намеренно переходя на «ты», вопросил Александр, бурав
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯКассия опустилась на край кровати. Не сводя глаз с мужа, девушка наблюдала за ним - как тот, с неким раздражением, сбрасывает с себя одежду и швыряет куда подальше. Все движения Александра были резкими, на лице – ни тени улыбки. Кассия ощущала – мужчина испытывал внутреннюю борьбу. Девушка сохраняла молчание, не зная, что сказать, какие слова подобрать.Александр тоже не знал, какие слова подобрать для своей жены, чтобы не принести ей страдания. Он понимал – это невозможно сделать, и все равно мужчина в уме перебирал подходящие фразы. Наконец, осознав тщетность этого, Александр, взял со стола скрученный свиток. Он в очередной раз за этот день развернул его, пробежался глазами, будто ища какие-либо изменения, а затем как-то обреченно вернул письмо на место.- Касси, - тихо позвал мужчина, и девушка всем телом подалась вперед, ожидая дальнейших слов от мужа.- Здесь, - мужчина указал рукой на свиток,
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯКассия понимала – Александр дал клятву Вильгельму Завоевателю. Клятва в те времена имела вес. Поэтому, девушка даже и не думала попробовать отговорить мужа от выполнения приказа герцога. Пусть Кассия и являлась молодой, но она не была настолько глупой, чтобы понять: неподчинение приказу могло иметь ужасающие последствия для Александра. Был ли он любимцем герцога нормандского или же просто прославленным воином, все, в одночасье, могло перемениться. В истории имелось немало таких примеров.Кассия не желала Александру смерти.Так же, как она и не хотела этого для своего отца.Она любила их обоих.Странной судорогой по груди прошлось это осознание. Да, Кассия знала, что в ее сердце, безусловно, есть место для отца. Но сейчас, сидя в одиночестве, атакуемая страшными мыслями и чувствами, она поймала себя на признании, которое прозвучало в ее душе столь естественно, будто так было всегда.Она любит Александра.