ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Теплые губы опустились на шею Кассии, а сильные пальцы, придерживая девушку за затылок, не позволяли ее голове откинуться назад. Кассия, ощущая сладкое удовольствие, прикрыла глаза. Она боролась сама с собой. Еще никогда раньше девушка не чувствовала подобного. Ее тело ослабло, по рукам-ногам растеклось опьяняющее тепло, от которого кожа тот час заколола и покрылась мурашками. Кассии хотелось продолжения.
И ей было страшно от мысли, что Александр продолжит.
Мужчина не спешил. Он, наслаждаясь, погладил Кассию по щеке, затем, скользнул рукой по ее нежному плечу. Александр заметил, как задрожали темные ресницы жены, когда его ладонь дотронулась до ее груди. Девушка распахнула глаза, устремляя на мужа пронзительный, полный страхов и немого вопроса, взгляд.
Что-то подсказывало Александру, возьми он сейчас невинность Кассии, и это станет преградой между ними. Он страстно желал ее, но еще больше – мужчина хотел понимания с ней. Алекс
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯГлаза Александра стали совсем темными, и на короткий миг, Кассии даже показалось, что он ударит ее. Эта мысль сама пришла к ней в голову, напоминая девушке, что ее муж - не какой-нибудь обыкновенный человек, а тот самый нормандский палач, получивший это прозвище далеко не за милосердные поступки. Но было слишком поздно – вылетевших слов невозможно вернуть, хотя, впрочем, Кассия не сожалела о том, что сказала. Будь что будет. Это лучше, чем носить это в себе.- Нет, - ровным голосом начал Александр, не сводя пронзительного взора с жены, - я не это имел в виду. Ты не о том подумала.Кассии, у которой в сердце снова жгла обида, показалось, что муж произнес это снисходительным тоном. Ей всего лишь показалось – потому что голос мужчины был всего-навсего спокойным, но девушка уже больно заделась. Быть может, кто-то, глядя на Кассию со стороны, назвал бы ее чрезмерно эмоциональной или истеричной, но трудно постоянно сдерживать себя, ко
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯДуша Кассии - чистая, неиспорченная, неизменно стремящаяся к свету, воспарила. Она услышала одни из самых заветных слов.- Согласна, - просто, вкладывая в слово все свои надежды и чаяния, ответила девушка.Лицо Александра просияло.- Я рад этому, Касси, - он поцеловал жену в плечо, снова вызывая этим поцелуем пожар в ее груди. Кассия, чтобы не показывать своих чувств, смежила веки. А ей так хотелось броситься на шею Александру, но, конечно, она не сделала этого. Еще слишком рано.Мужчина смотрел на жену, на ее красивое лицо и любовался ей. Александр не знал точно всех чувств, что он испытывал к Кассии, но среди всего разнообразия, у него, без сомнения, имелись уважение, доброта и нежность к этой юной, сильной духом, девушке. Еще ни к одной женщине Александр не испытывал подобного. И это радовало его.Он поднялся на ноги и обратился к жене:- Я бы рад еще поговорить с тобой, но усталость берет св
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯРука Кассии задрожала, и кольцо, скатилось обратно, прямо в сундук. Раздался металлический звон. На ладонь девушки закапали горячие слезы. Кассия смотрела на свою руку и видела не слезы, а кровь. Ее пальцы были в крови. Да, это было лишь видение, игра воспаленного разума или живого воображения – назвать можно было по-разному, одно оставалось неизменным: в эти долгие секунды девушка чувствовала себя сестрой, предавшей своего брата, сестрой, пальцы которой были в его крови.- Касси, - обнимая за плечи жену, начал Александр, - что случилось?Она не ответила.Просто разрыдалась – громко (впервые за эти месяцы), выплескивая боль, которая разрывала ее душу на куски.- Касси, - обеспокоенно позвал мужчина, не понимая, что произошло. Может, ей только теперь стало больно? Может, украшения слишком просты, или же… Страшная догадка сжала его сердце, и прежде, чем Александр успел спросить, Кассия глух
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯТьмы утягивала ее. Ветер, продолжая завывать, теперь, жестоко обнимая Кассию за дрожащее, слабое тело, тянул ее все дальше и дальше – туда, где уже не было ни каменного подоконника, ничего. Лишь пустота. Девушка, находясь в состоянии крайней разрушительном: глубокой скорби и беспощадной ненависти к себе, устремила затуманенный слезами взор вдаль.Зловещее ненастье набирало силу. А вот Кассия продолжала слабеть. Она, вцепившись подрагивающими пальцами в каменный подоконник, подалась вперед – теперь ее волосы, подхваченные свирепым порывом ветра, развевались, как стяг. Легкие обжигал ледяной воздух, но на лбу Кассии проступили капельки пота. Внутри нее шла борьба. Девушка, застонав от собственного бессилия, легла грудью на подоконник. Игнорируя его холод, Кассия потянула руки в темноту. В эти страшные мгновения девушка считала себя потерянной и обреченной. Казалось, свет ее души и чистота разума, перестали существовать.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯЧерная ночь лилась из окна прямо в спальню. Белоснежные снежинки залетали в комнату и, медленно кружась, плавно падали на пол. У окна виднелся сгорбившийся женский силуэт. У Александра сжалось сердце от одного вида на Кассию. А то, что это была она, сомнений не было.Ее светлая кожа выделялась на фоне царившей тьмы. Она, словно сияя лунным светом, казалось, принадлежала не человеку, а прекрасной нимфе. Длинные волосы девушки блестящим покрывалом струились по ее спине. Будто застывшая фигурка, вылепленная искусным мастером из мрамора и тончайшего света, она не двигалась, и никак не отреагировала на появление в спальне Александра. Мужчина испытал удушающий страх, когда в его голову закрался один-единственный вопрос: «а жива ли его Кассия?».Пять шагов до жены показались Александру настоящей мукой. Внутри все раскалывалось от желания – убедиться, что с Кассией все в порядке, и страха – что она мертва. Наконец, мужчин
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯСтоял ноябрь. В этом году он был особенно холодный и ветреный. Да и снега выпало много. Земля, укутанная в белоснежное покрывало, величественные дубы, будто замерзшие великаны, все - дышало зимой. Однако это нисколько не мешало тому уюту, что воцарился в замке. Господин и госпожа, кажется, воплотили в жизнь чаяния и надежды слуг. Но еще больше – собственные мечты.После той страшной ночи отношения Кассии и Александра стали развиваться совсем уже на другом уровне. Доверившись друг другу, поделившись болью потери и страха, оберегая чувства и избегая столь губительного явления, как поиск виноватых во всех бедах, они стали по-настоящему близки.Конечно, молодые супруги еще только были в пути познания, ведь они были знакомы и общались так мало, однако это не мешало быть их отношениям гармоничными и приносящими радость. Каждый старался для радости своей пары, и это давало свои позитивные перемены.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯКассия стояла рядом с мужем, ожидая, когда в зал зайдут гости. Волнение, смятение – все эти чувства сковали тело девушки, делая ее неподвижной, подобно статуе.Ей действительно было не по себе. За эти месяцы Кассия отвыкла от чужих людей (не считая воинов, но то - были воины мужа, а не гости). Она забыла, что такое, когда в твоем доме находятся те, кого ты, по сути, обязан развлекать, кормить и проявлять почти все свое внимание. Кассия не была особо общительным человеком, и сомневалась, получится ли из нее радушная, гостеприимная хозяйка.Но ради мужа девушка готова была постараться. Она хотела, чтобы Александр гордился ей, и уж ни в коем случае не опозорился своей женой-саксонкой. А вдруг, она и правда опозорится перед гостями? Каково будет мужу? А что, если гости – люди неприятные? Как быть? Все эти мысли продолжали атаковать Кассию, вызывая в ней новый прилив противоречивых чувств.Александр, бросив взгляд на жену, зам
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯЭтот голос был слишком сладким. Вот какой была первая мысль, ворвавшаяся в сознание Кассии. Ее чувства мгновенно обострились, но девушка приложила максимум усилий, чтобы не выдать себя. Нельзя. Кругом – чужие люди. И хотя все эти нормандские аристократы даже не смотрели на нее, Кассия понимала – необязательно видеть, некоторые люди, подобно хищникам, ощущают состояние другого человека, а потом, с небывалым аппетитом набрасываются, чтобы вытрясти душу и разорвать в клочья сердце.Александр смотрел на блондинку, и в груди его поднимался вопрос – зачем, почему она здесь?!- Элен Сидни, жена моего старшего брата, Итана, - задумчиво протянул мужчина.На ее лице пробежала печаль, и блондинка, тяжко вздохнув, объявила на весь зал:- Нет смысла таить, мой господин. Итан, в отличие от меня, не поддержал нашего прославленного герцога, и впал в немилость. Я же, при первой возможности, убежала от мужа, куд
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯИюль, 1067В большом зале стол ломился от лакомств. Пироги с лесными ягодами, три вида мяса – запеченное, сушеное и жареное, рыба, сладкое, прохладное желе, разнообразные овощи, и булочки с корицей. Каждый день главный повар и слуги старались обрадовать чем-то вкусненьким своих господ, особенно – любимую госпожу. Вот и сегодняшний день не стал исключением.С открытых окон в помещение залетал чистый, пропитанный солнечным теплом и травами, воздух. Где-то вдали, раздавалось веселое чириканье птичек. Мирно, уютно и так хорошо.Во главе стола сидел Александр, рядом с ним – Кассия. Она, откинувшись на спинку кресла, мечтательно поглаживала свой большой живот. Ребенок, ощущая прикосновения матери, бурно реагировал на это – толкая ее в ответ.- Еще булочку, радость моя? – одаривая жену ласкающей улыбкой, поинтересовался Александр.Кассия нежно
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТАЯАлександр и Леонардо, развалившись в креслах перед камином, вели тихую, крайне содержательную беседу. Огонь, с аппетитом пожирая поленья, отливал сине-желтым пламенем. В комнате было тепло и спокойно. Это была встреча двух верных друзей – один из которых, в ближайшее время, собирался отправиться в путь.В крепких мужских пальцах был горячий травяной чай. Листья малины и мяты, щепотка корицы и мед. Самый вкусный напиток – особенно в зимний вечер.- Ты это сделал? – сомневающимся тоном вопросил Александр.- Да, - Леонардо вытянул ноги перед собой, - и я рад, что сделал это своими руками. Теперь тебе не придется никуда отлучаться. Тем более, твоя жена перенесла ужасную трагедию. Ты должен быть рядом с ней.Александр, размышляя над услышанным, сделал медленный глоток чая – горячий напиток обжег ему рот, мужчина поморщился и произнес:- Ты говоришь, как настоящий мудрый муж и сча
ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯЭдмонд был мертв. Его тело, опрокинутое назад, распласталось на теплом ковре. Горло, перерезанное кинжалом, обагрилось кровью. Глаза, горящие ненавистью и ужасом, уставились в потолок. Даже будучи мертвецом, несчастный не обрел покоя.Тяжело дыша, Александр переводил взгляд то на убитого им тестя, то на белое лицо Кассии. Жена повисла безжизненным телом на его руке. И Александр, прославившийся на поле боя своим бесстрашием, сейчас – испытал сильнейший страх.Он боялся не услышать дыхания Кассия. Страх сковал его – при мысли о том, что он уже никогда не сможет услышать стук любимого сердца. Осторожно, с нежностью, которую невозможно было бы передать никакими словами, мужчина подхватил жену на руки. Александра затрясло, слезы обожгли глаза, когда он увидел, каким безмятежно-прекрасным было лицо его любимой женщины. Она была слишком прекрасна.Неужели это все? Неужели – это конец? И счастье, отм
ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ- Отец! – Кассия ринулась в объятия Эдмонда. Слезы брызнули из глаз девушки, когда она прижалась к своему отцу. Не веря своему счастью, Кассия запрокинула голову и посмотрела прямо на родителя – да, без сомнения, это был он! На его губах застыла грустная улыбка, послышался печальный голос:- Кассия, дитя мое. Как же я рад видеть тебя в целости и сохранности.- И я, то же самое, могу сказать о тебе, отец, - девушка, дотянувшись, поцеловала его в колючую, прохладную щеку.- Ах, Кассия, ты всегда была самым ласковым ребенком, - тихо рассмеялся Эдмонд, легонько целую дочь в макушку.Александр молчаливо наблюдал за воссоединением отца и дочери. Наверное, это стоило того, чтобы сохранить жизнь Эдмонду и выкупить его у Вильгельма. Нормандский палач использовал все свое влияние, дабы спасти тестя от гибели или заточения в темницах Лондона. Еще по пути на место мятежа, Александр послал гонца к герцог
ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯПозабыв обо всех правилах приличия, присущих даме ее статуса, Кассия вышла из-за стола и буквально побежала к мужу. В этот миг, она не помнила ни о чем: ни о том, что за ней наблюдают чужие люди, которые потом, непременно, расскажут об увиденном, ни о том, что Александр, возможно, уже убил ее отца… Единственное, что страстно желала сейчас Кассия – оказаться в объятиях своего мужа, ощутить его руки на своих плечах, и наконец-таки, почувствовать себя в безопасности.Александр, увидев, как Кассия торопится к нему навстречу, решительным шагом направился в ее сторону. Он неотрывно следил за каждым ее шагом, жадно впитывая в себя образ жены. Нежная, с блестящими глазами, и этими волосами цвета корицы и меда, она была невероятно желанна для него.С небывалым восторгом в груди и нежным душевным трепетом, Александр бережно обнял свою жену. Остановилось время, все померкло, печали, трудности стали незначительными. Было
ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯВсе произошедшее казалось Кассии дурным сном. Сейчас, сидя у себя в спальне и пытаясь успокоиться, девушка могла лицезреть живописную картину, открывавшеюся из окна – там, вдали, в битве, сошлись два войска. Даже невооруженным взглядом было понятно одно – воины под предводительством Леонардо, одерживали победу. Они разительно отличались от тех людей, что пришли за Кассией. Их движения, их удары и тактика ведения боя, все свидетельствовало о высоком мастерстве.- Госпожа, не нужно смотреть на это, - мягко произнесла Эльза, размещая на кровати поднос с теплым молоком и медом, - лучше выпейте, это поможет вам успокоиться.- Ах, Эльза, - девушка отошла от окна и окинула служанку усталым взором, - мне кажется, я успокоюсь лишь тогда, когда Александр вернется живым и здоровым. И…Она не стала договаривать о своем отце. Ах, если бы он уцелел!Кассия поднесла к губам молоко – теплая, сливочно-
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯЕй бы справиться. Ей бы все выдержать. Она ведь сильная. Ей необходимо быть такой – ради ребенка. Нужно уметь с достоинством принимать испытания. Эти мысли снова и снова повторялись в голове Кассии. Минутами ранее ее сладкий, утренний сон был прерван – сначала стуком в дверь, а потом – и причитаниями Эльзы. Пожилая служанка, хоть и пыталась совладать с чувствами, но как только встретилась взглядом со своей госпожой, мгновенно залилась слезами и потоками слов, выдававшим всю глубину ее переживаний.И вот уже Кассия, облаченная в теплое платье, с накинутым на плечи плащом, медленно спускалась по лестнице. Ах, если бы можно было растянуть каждый шаг на день! Быть может тогда, когда она, миновала все ступени- вернулся бы ее муж. О, Александр!!! Знал бы ты, что случилось…Наконец-то злая метель улеглась. Глядя на утреннее небо, расколотое алыми полосами солнечных лу
ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯОни были в пути уже более двух суток. Метель, будто дразня, то утихала, то снова, с удвоенной силой, поднималась. Передвигаться было крайне трудно. Хоть нормандские лошади и славились своей силой и выносливостью, но и им было тяжело. А ведь впереди предстояло столкновение. То самое нагорье должно было появиться на рассвете следующего дня. Если, конечно же, погода не испортится окончательно, и они не собьются с пути. Чем дальше оставался позади замок, тем сильнее охватывала тревога Александра. Он благодарил Бога, что Кассия не стала закатывать истерики и пытаться убедить его пожалеть отца. Но ее боль, сквозившая в золотисто-карих глазах, говорили громче всех слов.Как жестока судьба! Разве Александр думал, что все так получится? Но, как известна, одна простая истина – «человек предполагает, а Господь располагает» проявилась и на их жизненном пути. О том, что будет дальше, нормандский палач старался и не думать &ndash
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯКассия понимала – Александр дал клятву Вильгельму Завоевателю. Клятва в те времена имела вес. Поэтому, девушка даже и не думала попробовать отговорить мужа от выполнения приказа герцога. Пусть Кассия и являлась молодой, но она не была настолько глупой, чтобы понять: неподчинение приказу могло иметь ужасающие последствия для Александра. Был ли он любимцем герцога нормандского или же просто прославленным воином, все, в одночасье, могло перемениться. В истории имелось немало таких примеров.Кассия не желала Александру смерти.Так же, как она и не хотела этого для своего отца.Она любила их обоих.Странной судорогой по груди прошлось это осознание. Да, Кассия знала, что в ее сердце, безусловно, есть место для отца. Но сейчас, сидя в одиночестве, атакуемая страшными мыслями и чувствами, она поймала себя на признании, которое прозвучало в ее душе столь естественно, будто так было всегда.Она любит Александра.