Глава 4

Похоже, я возненавижу Антрея. Самое обидное, ссориться нельзя, приходится молча терпеть издевки. А еще тряску экипажа, в который мы сели на большом тракте. Увы, лошадь пала смертью храбрых в ночь нападения зверолюдов, новую барон покупать не пожелал, выбрал дилижанс. Из обрывков разговоров поняла, он ехал в столицу.

Перед тем, как загрузиться в угол гроба на колесах, ни о каких рессорах тут не слышали, успели принарядиться и пополнить запас бытовых мелочей в небольшом городе. Туда, на той самой бесхозной подводе, любезно отвез владелец постоялого двора в качестве благодарности за помощь. Барон кривился, не желал садиться на сено, а я с радостью забралась на мягкое, сказка после седла!

Городок следа в памяти не оставил. Те же дома, те же лужи, разве только свиньи на улице не валяются. В местной лавке готового платья сменила чужие обноски на нормальную одежду, более скромную и незаметную: серое платье с квадратным вырезом, прикрытым выпущенной поверх нижней рубашкой. Цельная, до щиколоток, она заменяла нижнюю юбку. Корсет вшили прямо в лиф, сделали на крючках, а не шнуровки. Белья по-прежнему не полагалось. Попробовала объяснить жестами, чего хочу, приказчик не понял. Можно, конечно, попросить барона перевести, он хорошо разбирал мою жестикуляцию, но постеснялась.

В довершение образа — чепец с оборками, чтобы скрыть короткие по местным меркам волосы и соблюсти приличия. Горожанки в отличие от крестьянок голову покрывали, не столь рьяно, как в земном средневековье, лоб оставался открытым, но все же. Интересно, знать и вовсе носит эннены, знакомые по изображениям фей?

Ногам тоже преподнесли подарок в виде чулок и ботинок по размеру. Правда, былые мучения не прошли для них даром, оставив на память волдыри и мозоли. Обозвав разорением, Антрей всучил банку с жутко пахучей мазью и велел натирать больные места. Воняло снадобье знатно, на вид — болотная жижа, надеюсь, поможет.

Барон тоже преобразился, не отличишь от зажиточного горожанина. Меч спрятал в ножны, завернул в отрез ткани. Перстни поснимал, нанизал на шнурок. Сразу видно, прячется, не желает, чтобы узнали. Не нравится мне это! Но пока ничего дурного с нами не происходило. Может, банально классовой ненависти опасался? Дворяне на дилижансах не разъезжались.

Лошади плелись медленно, свободного времени — тьма. Барон употребил его с пользой: учил языку. Как маленькой, показывал предметы и называл их. Спутники косились, смеялись, я не обращала внимания и старалась запоминать новые слова. Только учитель из Антрея вышел вспыльчивый и нетерпеливый, если бы вдруг мозг не встрепенулся, вернув былую способность частично понимать услышанное, осталась бы неучем.

Словом, приближение столицы я встретила с воодушевлением. Хотя бы ноги разомну.

Хмурый барон со вчерашнего дня молчал, уткнулся в стену. Приходилось развлекать себя самой, заодно совершенствовала полученные знания. Я напоминала первоклассника в окружении взрослых — такой же скудный словарный запас, столько же ошибок. Приходилась обращаться к языку жестов, чтобы полностью донести свою мысль.

Местные считали меня дурочкой, не стала переубеждать. Пусть хоть горшком назовут, лишь бы помогали. Из той же пожилой женщины, ехавшей навестить внуков, вышла куда лучшая учительница, нежели из Антрея. Последний окончательно слился с потертой обивкой сиденья, изображая спящего, закутался в плащ. Для всех мы брат и сестра, барон везет меня к тетке, набираться уму-разуму. В качестве платы за присмотр — отрез ткани, той самой, в которую завернут меч.

Уж не скрывается ли Антрей от закона? Зачем дворянину, врать, прятаться? Помнится, в деревне он смело называл себя, гонял простой люд, словно слуг. Тут же присмирел, слова лишнего не скажет, хотя абсолютно все в дилижансе ниже его по происхождению. Может, у женщин плохо с логикой, а у гуманитариев вдвойне, но выводы я сделала: доблестному барону запрещено появляться в столице. Интересно, что он натворил, и, главное, чем это обернется для меня. Не хотелось бы угодить в тюрьму.

Разузнать о стране, не вызывая подозрений, не удалось, только выяснила название столицы — Майн. Не знать подобного деревенщине простительно, девице с отставанием в развитии — и подавно.

Как всякий порядочный город, Майн стоял на реке, вернее, на месте слияния двух рек то ли у моря, то ли у озера. Видела краешек водной глади, блеснувший между деревьями, когда взбирались на горбатый мост. Помимо нас в столицу рвалась уйма народу, образовалась «пробка». Вертя головой, гадала, какое событие заставило людей давиться у бутылочного горлышка ворот. Ставила на коронацию или ярмарку. Даже закралась шальная мысль: уж не собирается ли барон убить загадочную принцессу и поставить меня на ее место?

Шутки шутками, а подозрения насчет Антрея частично оправдались. Он заметно нервничал, когда стражник открыл дверцу и пробежал взглядом по лицам пассажиров. Я, наоборот, широко улыбнулась и поправила лежавшую на коленях корзину со снедью.

Тягостные минуты ожидания, и дверца захлопнулась, дилижанс тронулся.

Майн заметно отличался от виденного ранее городка, хотя начинался так же — предместьями, утопавшими в пыли, грязи и огородах. Затем шла крепостная стена, некогда ослепительно белая, но потемневшая от времени. Над дозорными башнями реяли флаги. Рассмотреть изображения не удалось, для этого пришлось бы высунуться наружу и запрокинуть голову. В остальном похоже на наши старинные города. Та же решетка, грозящая расплющить голову неугодным гостям, узкие улочки, с одним лишь отличием: Майн делился на верхнюю и нижнюю части. Дилижанс остановился в нижней, тесной, шумной и суетной. Казалось, тут люди живут друг у друга на головах. Но, если пройти дальше, ко второй реке, обнимавшей город, улицы расширялись, появлялось больше зелени. Потом и вовсе Майн тонул в садах и неприступных домах-усадьбах, напоминавших замки. Об этом узнала чуть позже, пока же стояла посреди рыночной площади, надеясь не оглохнуть. Дилижанс остановился возле рядов лудильщиков; с одной стороны палатки, возы, наскоро сколоченные прилавки, с другой — гостиница. Повсюду грязь, мусор, привыкшей к урнам горожанке приходилось нелегко, а Антрей, казалось, не замечал. Подумаешь, гнилое яблоко валяется? Переступил и пошел дальше.

Взвалив на плечо отрез ткани с мечом, барон увлек прочь, подальше от крикливых торговцев. На вопрос, куда мы, коротко ответил: «К милорду».

Гулко сглотнула. Таинственный лорд Вариэль пугал. Барон явно умалчивал о полном имени сего господина, вряд ли бы он стал относиться с таким пиететом к обычному дворянину. Нет, лорд из высшей аристократии, этакий паук, которому ведут на заклание глупую мушку. Можно, конечно, вырваться, убежать, но куда? Города я не знаю, языка толком тоже, поймают и продадут в бордель. Лучше уж в тепле, пусть и с сомнительным типом. Опять же Антрей от смерти спас, кормил, поил, одевал. Заметьте, пальцем не тронул, хотя мог бы в счет купленных вещей.

Идти пришлось недолго. Немного поплутав по улицам с нависавшими над мостовой верхними этажами домов, мы остановились у неприметной двери. Она вела в полуподвальное помещение. Над улицей полоскалось на ветру белье — местные жители, не стесняясь, вывешивали его на всеобщее обозрение, веревки оплетали окна. Ни вывески, ни намека на то, что внутри. Вместо дверной ручки — тяжелое медное кольцо.

Покопавшись под рубашкой, Антрей извлек ключ и, спустившись на две ступеньки, отпер дверь. Проверив, нет ли кого, барон втолкнул внутрь. Умудрившись споткнуться обо что-то в темноте, растянулась на пыльных досках.

Затхлый воздух наводил на мысли, что тут никто не живет.

Сыро и холодно, словно в погребе.

Захлопнулась дверь, и над ладонью Антрея вспыхнул огонек. Он осветил нехитрую обстановку из одного табурета, на который я налетела, ушибив колено, и две двери. Барон открыл левую. За ней оказалось подобие спальни. За второй дверью, по словам Антрея, нужник.

— Садись! — барон махнул на низкую кровать.

Помимо нее в комнате с низким, полностью не разогнешься, потолком нашлось два стула и стол. В углу темнел таз с кувшином — местный аналог душа.

— Жди, скоро вернусь. И не вздумай высовываться! — пригрозил Антрей и захлопнул дверь.

Различив звук поворачивавшегося в замке ключа, поняла: меня заперли. Ничего, корзина на коленях, не пропаду. В ней остатки хлеба с сыром и вода. Вернется барон, не бросил. Стоило тащиться в столицу, чтобы убить.

Прильнув в небольшому зарешеченному окошечку, в которое только кошка бы пролезла, наблюдала за улицей. Когда абсолютно нечем заняться, копыта и сапоги сойдут за развлечение. Однако занятие быстро прискучило, пешеходы не жаловали проулок, где располагалось убежище Антрея, поэтому вернулась к полезному. Представила, будто на уроке, и принялась практиковаться в местном наречии. Я обязана его выучить, иначе нечего думать о возращении домой. Не на пальцах же магу объяснять, куда меня забросить.

Барон слово сдержал, вернулся в сгущающихся сумерках. Он вновь переоделся, облачившись во все черное. Меч теперь красовался на перевязи, скрытый плащом.

— Накинь!

В руки полетел второй плащ с капюшоном. По приказу Антрея укуталась в него с головы до ног и вышла на улицу.

Солнце почти село; под ноги ложились густые тени. Контуры предметов постепенно терялись, на перекрестках зажигались огни — вставленные в специальные держатели факелы.

Мы быстро шагали на запад, постепенно забирая чуть севернее.

Майн постепенно менялся, превращался в тот самый Верхний город. От Нижнего его отделял тенистый бульвар с променадом на набережной. Тут дышалось иначе, пропали веревки с бельем, только стало еще темнее: дома стояли реже, факелы, соответственно, тоже попадались не столь часто. Глубокие тени пугали. Мнилось, за каждым углом, в каждой нише подъезда притаились маньяки, грабители и наемные убийцы.

Пахло какими-то цветами.

Изредка, попадая в пятна света, выныривая из темноты мотыльки — белесые создания, никогда не видевшие солнца. Отчего-то казалось, будто они облачены в саваны. Не иначе, сказывалось знакомство с некромантами.

Барон шел быстро, фактически волок за собой. Он обнажил меч и напряженно поглядывал по сторонам, лишь усиливая общую нервозность.

Пару раз мы скрывались за деревьями или в тени оград, чтобы переждать отряды стражи. Патрули ходили по трое, освещая мостовую фонарями. Они напоминали гвардейцев, охранявших королевские резиденции на потеху туристам, только эти не столь представительны, одеты хуже, да и проткнут без лишних слов. Чтобы не закричала, не издала ни звука, пока стража не скроется из виду, Антрей зажимал рот рукой. От его перчатки пахло лошадиным потом.

Мы все дальше удалялись от временного убежища.

Впереди замаячила городская стена.

Велев не вмешиваться, барон покопался за пазухой и извлек кошель. Высыпав его содержимое на ладонь, при блеклом свете нарождавшегося месяца он отсчитал пару монет и убрал мошну обратно.

Корыстолюбивые стражники согласились за взятку открыть калитку в воротах, через которую мы благополучно выбрались из города. Впереди блестела лента реки. Миновав мост, очутились на широкой дороге, больше напоминавшей проселок, чем улицу. Однако ее замостили деревянными плашками, по которым цокали, как ни старалась ступать тихо, каблуки башмаков. Впрочем, шпоры барона тоже позвякивали, не одна я шумела.

Дорога огибала несколько домов с остроконечными крышами и терялась за поворотом. Там от нее ответвлялась небольшая подъездная аллея, которая вела к очередной усадьбе. В сгустившейся темноте я различала лишь очертания здания за высоким забором. Не меньше четырех этажей, острые шпили башенок.

Странное место! Вроде, уже не город, стена осталась за спиной, а дорога мощеная. Пусть не камнем, но все же. Зато аллея — обычная земля.

Чем ближе подходили к ограде таинственного здания, тем сильнее билось сердце. Не знаю почему, но дом внушал страх. Внутренний голос настойчиво советовал бежать и не возвращаться, однако я не поддавалась. Право слово, подумаешь лорд Вариэль, не съест же он меня!

Вопреки ожиданиям, мы не полезли через ограду, а остановились у главного входа.

Барон нащупал шнур, укрытый от непогоды жестяным листом, и дернул за него.

Пару минут ничего не происходило, только чуть слышно шелестела листва. Тут вообще было зелено… и тихо, так тихо, что, казалось, никто не живет. Помнится, в домах, мимо которых мы проходили, тоже не горело ни огонька. Может, не так уж неправ внутренний голос, и действительно лучше уйти?

Ограда такая высокая, основательная, никакие воры нестрашны…

И вот, когда внутри расцвела надежда, что мы уйдем, отворилась калитка; под ноги упал свет фонаря.

— Кто? — вопрошавший дружелюбием не отличался и не давал рассмотреть лицо.

Антрей вместо ответа снял шнурок с кольцами и бесстрашно вложил в ладонь привратника. Подействовало, он посторонился и вернул перстни.

— Милорд еще не спит, проходите, — в голосе заметно прибавилось почтения, хотя «ваша милость» он не добавил.

Барон кивнул и увлек через сад к дому. Вблизи он казался еще больше, уменьшенная копия замка, только без рвов и сторожевых башен.

Вход охраняли каменные драконы.

Десять ступеней — и мы у входной двери. Стоило коснуться ее, как она гостеприимно распахнулась, едва различимый шепоток прошелестел: «Добро пожаловать!» Магия!

В холле тускло мерцали свечи в единственном канделябре. Казалось, идешь в безвременье. Прыгавший свет выхватывал из темноты доспехи — неизменные атрибуты любого аристократического дома. Наверное, если запрокину голову, и герб увижу. Тогда бы поняла, кто на самом деле лорд Вариэль, но, увы, ночь умела хранить тайны.

Очевидно, барон не раз бывал в доме, раз двигался уверенно, поднялся на третий этаж и свернул в коридор, посеребренный месяцем. Здесь свет не горел вовсе, без ночного светила пришлось бы туго.

Странное местечко! Отчего, если хозяин не спит, мы крадемся, как воры, в темноте. И по городу тоже, будто не поняла, что Антрей прятался. Теперь, сопоставив факты, поняла две вещи. Первая: блондину строго-настрого запрещено появляться в столице. Вторая: меня никто не должен видеть.

Внезапно налетел ветер, и, словно по команде, вспыхнули… нет, не факелы, даже не масляные лампы. Некультурно открыв рот, уставилась на парившие под потолком шары, излучавшие мягкий свет. Они не резали глаза и свободно перемещались в пространстве, будто плыли по воздуху. Увлекшись диковинкой, не заметила автора волшебства. Он сам напомнил о себе.

— Если мне не изменяет память, вы в ссылке, Антрей. Что же произошло, раз вы трижды подвергли себя опасности: явились в столицу, ночью, да еще к опальному советнику, хотя вы не имеете права смотреть на Майн даже в подзорную трубу.

Вздрогнув, повернула голову и тут же потупилась, не выдержав чужого тяжелого взгляда. Охотно верю, такой человек мог в прошлом служить советником, смотрел он как человек, наделенный властью. Пусть он лишился былого влияния, но такое не забывается, остается в крови.

У приоткрытой двери в домашнем шлафроке, напоминавший халаты аристократов пушкинской поры, то есть никакой обнаженной плоти, рубашка и штаны обязательны, стоял очередной блондин. Он был явно старше барона, на вид лет сорок, может, чуть больше. Волевой подбородок, неправильные, но не отталкивающие черты лица, глубоко посаженные пронзительные зеленые глаза, тонкие губы. Сомневаюсь, будто их когда-то трогала улыбка, только усмешка. Волосы зачесаны за уши, но непокорная челка ершится — единственная частичка хаоса посреди ледяной правильности. На руке блондина сидел крошечный дракончик. Хозяин дома кормил его фруктами, напоминавшими крошечные мандарины. Потом вспомнила, как они назывались — кумкваты.

Подумать только, вместо птицы, хорька на худой конец, — дракон! Самый настоящий, с крыльями и тонким длинным хвостом. Он издавал недовольные звуки, нечто среднее между стрекотанием и щелканьем, настойчиво требуя внимания.

— Потом!

Блондин тряхнул рукой, и дракончик, на своем языке ругая жизнь, улетел.

— Вот, — барон вывел вперед. — Посмотрите, какое сходство, милорд! По-моему, ради нее стоило рискнуть.

Чуть склонив голову набок, зеленоглазый осмотрел с головы до пят, а я в который раз подумала: «Не простой он лорд, ох, не простой!»

— Хорошо, заходите, — кивнул хозяин и толкнул приоткрытую дверь.

Хм, а как же удивление? Или прожженного интригана и НЛО не заставило бы повести бровью?

За дверью оказался кабинет. Ярко горел камин, на столе валялись свитки и пара книг. Одну из них блондин читал, когда ему доложили о нашем приходе — второпях он косо заложил ее ножом для бумаг.

Краем глаза заметила, как погасли огни в коридоре, и прониклась уважением к мужчине, спешно задергивавшему тяжелые гардины. Он тоже маг, пусть и не хвастался умениями, к примеру, не заставлял двери открываться касанием руки.

Опальный советник, двойник принцессы — догадываюсь, какую игру тут затеяли. Противиться не стану, сначала выслушаю условия. Жаль, мы высоко, а то бы прыгнула из окна, если бы они не устроили, и ловите в темноте сколько угодно.

— Прошу! — блондин против ожидания пододвинул кресло.

Села, недоумевая, с чего вдруг такая любезность. Одета я как небогатая провинциалка, пешка, а хозяин в галантного кавалера играет.

Барон проворно стащил с меня плащ и потянул за ленты чепца. Прежде, чем успела возмутиться, ткань соскользнула, обнажив яркие волосы и модную стрижку.

— Хм! — комментарий лорда Вариэля оказался на редкость коротким.

Он обошел меня, как музейный экспонат, и скупо похвалил:

— Вы хорошо поработали, Антрей, сходство разительное, только волосы зачем остригли?

— Она сама, — барон неодобрительно покосился в мою сторону.

Сделала вид, будто не поняла ни слова, мысленно затвердила несколько новых понятий на чужом языке. Об их значении догадалась по контексту.

— Сама? — а вот и первая эмоция на лице блондина.

Он задумчиво почесал подбородок и, вымолвив: «Скоро вернусь», удалился. Мы с бароном остались одни. Антрей по-прежнему стоял, подпирая стену, хотя мебели в кабинете хватало, он вообще на редкость большой и функциональный, хоть совещания проводи. Видимо, не положено садиться без разрешения.

Воспользовавшись возможностью, огляделась. Мебель напоминала поздний Ренессанс с легкой примесью барокко, никакой средневековой тяжеловесности, но функциональности девятнадцатого столетия не хватало. К примеру, зачем на бюро барельефы, достаточно простенького рисунка. Или письменный прибор, сколько камня на него ушло! А в ходу до сих пор перья. Собственно, чего ожидать от людей, которые носят корсеты и мечи.

Вон и блюдо с кумкватами, примостилось на краю стола. Парочка соблазнительно краснела.

Сквозняк возвестил о возвращении хозяина. Он принес толстую книгу, в ладонь, не меньше. Представляю, сколько такая весит, а блондин играючи положил ее на стол. Наверняка воспользовался магией.

Зашелестели страницы. От них пахло пылью и чем-то приторно сладким. Не выдержав, чихнула.

— Ну, может, не заставишь гадать, — поднял голову лорд. Зеленые глаза вновь остановились на мне. — Из какого мира?

— Как?.. — от удивления не смогла выдать ничего членораздельного.

С первого раза и в яблочко!

Блондин самодовольно сверкнул зубами и выпрямился, положив ладонь на книгу. Думаю, специально, чтобы увидела два кольца на безымянном и указательном пальце: массивный перстень-печатка и простенький ободок из пульсировавшего пламенем металла. Намек поняла, лорду Вариэлю положено знать, то ли образование, то ли должность обязывают.

— Ты меня понимаешь?

Похоже, мое молчание раздражало, но я не виновата в скудности словарного запаса.

На помощь неожиданно пришел Антрей, разъяснил мои сложные отношения с местным наречием, поведал о ритуале и некроманте. Блондин слушал и мрачнел. Я, соответственно, нервничала, и, странное дело, чем больше волновалась, тем четче различала слова.

— Кто-то врет, не бывает такого, — безапелляционно заявил опальный советник. — Либо вы, либо она. Положим, некромант напутал, но вытянуть из другого мира просто так невозможно, иначе бы все давно спокойно перемещались по Лунному пути.

Закашлявшись, привлекла внимание мужчин и предложила изложить полную версию со скупыми пояснениями мэтра Алимуса.

— Разумеется, — расплылся в инквизиторской улыбке лорд, — без этого не уйдешь.

Резко захотелось выпить, а еще лучше сбежать в любой трактир и драить полы после шумных попоек. Лучше там, чем в одном доме с типом с сомнительными намерениями.

— Прошу в лабораторию, — издеваясь, блондин подставил локоть.

Пришлось встать, взять его под руку и поплестись к месту возможной казни.

Антрей последовал за нами. Из обрывков разговора поняла, ему предстояло ассистировать.

Перед глазами встал операционный стол, люди в белых халатах и кривая сердечного ритма. Кто-то чужой, явно не я, но моим голосом, испуганно выкрикнул:

— Аштри вай, мерки коссу!

Как, откуда? Никакого акцента, будто все жизнь тут прожила.

Блондин резко остановился. От неожиданности едва не упала, по инерции сделав шаг вперед.

Гаденькая улыбка вновь тронула губы хозяина дома. Он обманчиво мягко стиснул пальцами подбородок и поинтересовался:

— Ну, откуда ты, крошка?

Гулко сглотнула и прошептала:

— С Земли.

Не поверит же!

Не поверил и вдвое быстрее потащил к лаборатории; едва успевали вспыхивать над головой световые шары.

Лаборатория притаилась под самой крышей, вопреки законам жанра, занимая не одну из башенок, а целый этаж. Чего тут только не было! И колбы с веществами странного цвета, и камни в стеклянных витринах, и треноги с шарами — на любой вкус и для любой цели. Частые окна заливали помещение призрачным светом, придавая таинственности, только она вышла с готическим душком, как в полуразрушенном замке.

Бывший советник толкнул на табурет и, велев барону присмотреть, принялся шумно копаться в ящике письменного стола — чужеродного предмета посреди буйства средневековой науки. Оставалось только гадать, какой пыточный инструмент ему понадобился. Оказалось, игла — как банально!

Добровольно вытянула руку. Пусть уколет палец.

Карминовая капля набухла и упала на вовремя подставленную стеклянную пластину. После мне дали носовой платок и на время оставили в покое.

Хозяин дома нагрел пластину над предком спиртовки и зачем-то попробовал кровь на вкус. Когда он обернулся, от былой угрюмости не осталось и следа.

— Я сам займусь ей, Антрей, спасибо. И не забуду ваших услуг.

Барон просиял и намекнул: неплохо бы позолотить руку.

— Получите. Вы простите, леди? — с издевкой поинтересовался блондин.

Мы оба знали, я далека от леди так же, как он от гопника, равно как и то, что хозяин не испытывал ко мне ни толики уважения.

Денежные дела лорд Вариэль уладил быстро, не успела заскучать, как он вернулся и отвел обратно в кабинет. На этот раз шла впереди него, понукаемая нетерпеливыми окриками. Перевода они не требовали, хватало интонации. Можно подумать, я знаю, куда идти!

За время моего отсутствия кабинет немного преобразился. Во-первых, добавилось света. Во-вторых, исчезли бумаги и блюдо. В-третьих, вновь объявился дракончик. Он присел на резную спинку кресла с интересом наблюдал за происходящим карими глазами-бусинками. Золотистая чешуя поблескивала в свете плававших под потолком шаров. Камин лорд погасил, а жаль, всегда мечтала постояла рядом, почувствовать магию живого пламени.

Хозяин дома запер дверь и остановился возле стола. Пальцы задумчиво теребили перстень на пальце.

Терпеливо ждала, пока он заговорит.

Лорд Вариэль оказался не из молчаливых. Стряхнув былую задумчивость, он прошелся взглядом с головы до пят и поинтересовался:

— Ну, как тебя зовут?

— Яна, — ответила заранее заготовленным именем.

Следующего вопроса не поняла. Он оказался слишком длинным, а знание языка предательски улетучилось, стоило немного успокоиться. Хоть все время живи в стрессовой ситуации!

Мужчина поморщился и потянулся к книге. Кроме нее на столе ничего не осталось, не считая письменного прибора, разумеется. Внешний вид фолианта разочаровал: потертая коричневая обложка, пожелтевшие листы, местами с оторванными уголками. Название стерлось, хотя я все равно не смогла бы прочитать — барон и пассажиры дилижанса обучали разговорному языку, письменность до сих пор оставалась абракадаброй, тут никакой стресс не помог бы.

Лорд нетерпеливо пролистал половину книги, сверился с оглавлением и наконец открыл нужную страницу. Он снова мельком глянул на меня, затем в книгу и углубился в чтение.

В кабинете повисла гнетущая тишина, даже дракончик притих. Ни мерного тиканья часов, ни шелеста листвы, ни криков птиц, словно на кладбище попала. Неприятное до дрожи ощущение!

Хозяин дома бесшумно шевелил губами. Судя по выражению лица, написанное ему не нравилось. Надеюсь, не выместит злобу на мне. Он что-то отрывисто приказал и снова скрылся за дверью, на этот раз внутренней, скрытой шпалерой с изображением дракона. Черный красавец извергал пламя и косил лиловым взглядом.

Стоило владельцу уйти, как его питомец слетел с кресла и, не спрашивая разрешения, уселся мне на плечо. От неожиданности вскрикнула.

Всегда полагала, если хищная птица сядет на руку — это больно. У них такие когти! У дракончика они тоже внушительные, но он оказался аккуратным, не потревожил.

Острая мордочка торкнулась в подбородок, подталкивая: погладь! Нерешительно провела рукой по жесткой золотистой чешуе, пластинчатому гребню на голове и спине. Он еще не успел затвердеть, значит, дракон совсем маленький. Откуда знаю? Без понятия, само пришло в голову.

— Яна! — прострекотал странный домашний питомец и, взмахнув крыльями, взлетел, чтобы из-под потолка продолжать кричать: — Яна, Яна!

Замахала на него руками, стараясь угомонить. Лорда ведь рассердит! Но тщетно, крылатый мерзавец разорялся еще громче. Вот животное, нет, чтобы бессловесным уродиться, стрекотал бы дальше, нет же, попугай Кэша!

Разумеется, лорд Вариэль не оставил без внимания вопиющее нарушение порядка. Шпалера дрогнула, дверь стремительно распахнулась, явив раздраженного блондина. Зеленые глаза потемнели, стали практически карими. Без лишних слов он взмахнул рукой, и возмущенный дракончик плюхнулся на пол. Вокруг него разлилось едва заметное свечение. Оно все усиливалось, пока не превратилось в плотный матовый шар, полностью скрывший чешуйчатого ящера из вида. Когда он лопнул, дракончика внутри не оказалось. Надеюсь, лорд его не убил.

Попятилась к входной двери.

Выходит, лорд Вариэль не менее сильный маг, чем Антрей, вдобавок злой маг, лучше убраться подобру-поздорову. Не удалось. Щелкнул замок, отрезая от внешнего мира. Оказывается, тут не только щеколды делать умели.

Сильный поток воздуха захлопнул окно.

В панике заметалась по кабинету. Отчего так не везет, почему в моей сказке все неправильно?

— Хватит! — устало и почти на чистом русском произнес блондин. — Ты не курица в курятнике. Ее высочество всегда сохраняет спокойствие, тебе тоже придется.

Выходит, слова барона о принцессе не безумная идея, нас действительно хотят поменять, иначе зачем поминать венценосную особу?

— Ну, успокоилась? — в голосе звучало легкое ехидство.

Кивнула и без разрешения плюхнулась на стул. Только изобразить безразличие не получилось, пальцы намертво вцепились в подол. В голове крутилось: «Бежать, бежать, бежать!»

— Итак, для начала представлюсь, чтобы осознала всю степень своего ничтожества.

Именно так он и сказал, слово в слово. Куда там Антрею с его высокомерием, зеленоглазый блондин вполне мог бы рассекать по московским улицам на «Мазерати», наплевав на правила дорожного движения для плебеев.

— Уже осознала, — буркнула я.

В некоторых случаях страх развязывает язык. Терять особо нечего, вряд ли блондин убьет, а унизить больше сложно.

— Прекрасно! — кивнул он и, пододвинув второй стул, уселся напротив меня, заложив ногу на ногу.

В домашних туфлях это смотрелось немного комично, но я помнила о дракончике и не обольщалась.

— Итак, будущая леди на час, перед вами лорд Риоре Вариэль.

Он ожидал бурной реакции, но для меня его имя и фамилия ровным счетом ничего не значили. Бывший советник — да, и то в силу собственного воображения, а не реальных фактов. Может, лорд давал бездарные советы, поэтому попал в немилость.

— Хорошо, — похоже, задела самолюбие, — может титул графа Ланскета окажется весомее.

Граф, значит. Ну да, то, что не лорд, было ясно с самого начала.

Встала и изобразила неуклюжий реверанс, сопроводив его фальшивым: «Очень приятно».

— Взаимно, — а вот Риоре не шутил. — Ты редкостная удача, Яна. Волосы, конечно, придется отрастить, но ничего, поносишь шиньон. Скажешь, так запутались, что пришлось остричь.

— Кому скажу? — недоуменно поинтересовалась я. — И почему я снова все понимаю?

— Горничным, придворным дамам — словом, всем любопытным. А понимаешь, потому что к тебе возвращается память крови.

Лорд вытащил из кармана каплевидную подвеску и покачал в воздухе.

— Подозревал, когда-нибудь пригодится. Это ментальный артефакт, он вытягивает нужные знания из твоей головы.

Страшно? Даже не так: СТРАШНО. Тот камешек опаснее ядерного оружия, с его помощью ничего нельзя утаить. Только почему Риоре, обладая столь ценным артефактом, лишился поста? Он бы с легкостью разгадал козни врагов и сумел изменить назревавшее решение монарха.

Видимо, недоумение отразилось на лице, раз лорд пояснил:

— У него ограниченный ресурс действия, но на один разговор хватит. Потом придется обходиться без него — на зарядку уходит полгода.

Полгода? Теперь понятно, отчего камушек валялся в ящике.

— Ничего, — обнадежил Риоре, — язык ты выучишь, лично займусь, за три месяца полностью подготовлю. И, — он выдержал театральную паузу, — ты вовсе не умерла, а вернулась в родной мир.

Если бы у лорда отрасли рога, не заметила бы.

Как это — в родной мир? И как — не умерла? Я ведь помню падение, машину, боль.

Поборола желание ощупать себя.

Я очутилась внутри пентаграммы голой, но целой. Поврежденные там, на ледяной корке, места болели и только.

Как младенец — сравнение прочно засело в голове. Новая жизнь. Но, по словам лорда, никто не умер. Требовались объяснения, и я жаждала их получить.

— Хорошо, — кивнул Риоре, — но сначала заключим сделку. Тебе предстоит заменить принцессу Лику и безоговорочно выполнять мои указания. В противном случае слуги выставят тебя на улицу. Сама понимаешь, бродяжка с отрезанными волосами долго не проживет.

Интересно, что станет с реальной принцессой, уж не задумали ли ее убить? Я на такое не подписывалась! Пусть Риоре говорит, что хочет, в Майне можно устроиться. Тот же чепец надежно скрывал экстравагантную прическу, Антрей обеспечил одеждой, затеряюсь в толпе, хлебну участи низшего обслуживающего персонала.

— Что призадумалась? — очевидно, лорд ожидал быстрого и безоговорочного согласия.

— Плюсы и минусы считаю.

— Ты? — Риоре уставился, как на цирковую мартышку.

— Ну да, сделка должна принести выгоду обеим сторонам.

— Помочь? — ехидно поинтересовался хозяин дома. — Сейчас позову слуг, скажу, ты воровка.

Ну и мужчины в Гаменции! Один другого пакостнее.

— Мелко, сеньор советник! — поджала губы.

— Можно просто «лорд Вариэль», — милостиво поправил Риоре. — И бывший советник, если быть точным. Как видишь, мне ничего не мешает совершать неблаговидные поступки. А ты… Я пока говорю по-хорошему, но могу и заставить.

Ого, вот и угрозы! Как же им нужно сместить Лику! Видимо, король плох, а она единственная наследница.

Стоп, мы точно не сойдем за двойняшек: ее высочество минимум на шесть лет младше. Сомневаюсь, будто принцессы засиживались в девках. Династические браки — вещь стратегически важная, как и непрерывность королевского рода. Сами понимаете, на двадцатишестилетнюю особу, вроде меня, никто не взглянет. С каждым годом вероятность рождения здоровых детишек падает, а от принцессы требовали не одного, а пяток для гарантии. Взять хотя бы наших монархов, сколько жены каждого рожали? Вот, поэтому надо начинать в восемнадцать, чтобы к тридцати отстреляться.

— Можете, — с психами положено соглашаться, — только толку не выйдет.

— Почему? — Сумела заинтересовать! — Сомневаешься в моих способностях?

Вздохнула:

— Я ничего о них не знаю.

— Знаешь, — лорд откинулся на спинку стула и сцепил пальцы в «замок», — мое терпение может закончиться. Ты никто, запомни раз и навсегда, а я — лорд Вариэль. Одного щечка пальцев хватит, чтобы тебя не стало. Показать?

Судя по холодной улыбке, он не шутил, поэтому, скрепя зубами, согласилась на контракт на заведомо проигрышных условиях.

Двойник принцессы — не так уж плохо, могли и вовсе в жертву принести. А так получу наряды, деньги, тридцать три удовольствия… и злобного надсмотрщика.

— Замечательно! — хлопнул в ладоши блондин и предложил: — Игристого? Нужно отметить заключение сделки. Не беспокойся, когда все закончится, получишь деньги и уютный домик.

Не стала отказываться от местного аналога шампанского и приготовилась выслушать объяснения странностей в новом мире. Риоре предпочел сразу огорошить:

— Твои предки из Гаменции, кровь не обманешь. Заклинание призыва устроено таким образом, что в первую очередь откликается на своих. Твоя душа оказалась свободной, вне тела, в мире, смежном тому, в котором обитала демоница, поэтому чары замкнулись раньше времени. Однако душа не пожелала отпускать тело, и его тоже забросило сюда.

А как же одежда? О столь пикантной подробности, разумеется, не спросила, но предположила, что заклинание такими мелочами не заморачивается. В конце концов, демоницы пуховиков не носят.

— Потом некромант отправил тебя домой. Вот и все.

— То есть, — недоверчиво покосилась на лорда и снова села, — мэтр Алимус не ошибся?

А я обзывала его недоучкой. Может, и Тесса провела ритуал по всем правилам?

Только вот логика Риоре казалась шитой белыми нитками. Одни нестыковки! Предки, прыгающие по мирам, заклинание, не способное найти адресата, смерть, которая не смерть.

— Ты не маг, не поймешь, — отмел лорд робкие возражения. — А самое лучшее доказательство твоего происхождения — понимание речи. Когда ты волнуешься, просыпается память предков.

Ладно, допустим, но ритуал?

Риоре засопел. Похоже, уже не рад, что затеял разговор. Думала, одернет — нет, с кислой рожей повторил еще раз, подробнее. Он сыпал разными терминами, даже показал схематичный расчет, нарисованный в воздухе пальцем. Понимания не прибавилось, но хотя бы восстановилась последовательность событий.

Кто-то по материнской линии, потому что именно по материнской линии память крови сильнее, жил в королевстве Гаменция, куда меня занесла нелегкая. Потом по неизвестной причине неизвестным же образом она или он оказались на Земле. Дальше шли годы, родилась я и попала под машину, однако умереть не успела. Посланный демонице зов наткнулся на отлетавшую душу и утянул ее за собой. Так как ниточка, связывавшая ее с телом, не оборвалась, оно тоже переместилось в замок, благо Тесса ждала существо из плоти и крови, а не бестелесный дух. Вот ритуал и выдал полный комплект. Дальше просто. Некромант не потрудился отправить обратно, он послал на родину предков. Заклинание пошло по пути наименьшего сопротивления и выбрало ближайшую родину с лопухами вдоль дороги.

Оставалось одно «но» — язык. С ним творилось нечто странное. Положим, методом тыка я выяснила причину лингвистических озарений, но она оставалась умозрительной, не подкрепленной фактами. Как говорили о таком древние и не очень, если речь о современных читателях, — рояль в кустах. Только вот ответит ли грозный лорд? Он всячески подчеркивал свой статус, намекал на пропасть между вошью-попаданкой и таким важным опальным советником. Но попытка не пытка, кого мне еще расспрашивать? Не слуг же! Вряд ли встретивший не слишком любезно мир подкинет книгу с ответами на все вопросы.

— Положим, с ритуалом понятно, милорд, — ничего не ясно, но обдумаю потом, — а что с языком?

— Твой на месте, — Риоре явно издевался. — Пока.

Стало как-то не по себе, даже нервно коснулась губ.

Что значит — пока? Тут практикуют пытки? Конечно, практикуют, о Женевской конвенции никто не слышал. Так, стоп, он просто пугает, а ты уже дрожишь осиновым листом.

— Речь о понимании вашего языка, милорд, — несмотря на обуревавшие чувства, говорила максимально вежливо и почтительно.

— Он такой же твой, как и мой, — в очередной раз огорошил владелец дома.

Да как же вопрос задать, чтобы Риоре нормально на него ответил? Или он специально? Сидит, глядит свысока, развлекается. Только глаза холодные, неприятные, колючие. Такой точно работал на высоком посту, а не прожигал жизнь на балах: чувствуется профессиональная деформация.

— Говорю же, твои предки родом из Гаменции, — с легким раздражением повторил Риоре. — Логично, что знание языка у тебя крови.

— Эй, стоп! — замахала руками и нервно вскочила. — Я как раз почти ничего не понимаю, недавно начала учить. Просто иногда случаются озарения…

— Память возвращается, — лениво пояснил лорд и посоветовал: — Меньше экспрессии, благовоспитанные леди сдержаны. Придется изрядно поработать над манерами, чтобы сделать из крестьянки принцессу, — чуть слышно сокрушенно добавил он. — В какой же отсталый мир сбежали ее предки?

Отсталый? С трудом удержалась от язвительной реплики насчет технического и культурного прогресса Гаменции. Обидно ведь!

— Ну, чего насупилась? — Риоре оказался внимательным. — Мои слова не нравятся? Привыкай. Ты никто и ничто.

Вот так, сразу припечатал.

— А твои озарения… Ты нервничала, и рядом оказывались маги, верно?

Кивнула, пока не понимая, куда он клонит.

— Нашла чему удивляться! Блок давал трещину при сочетании внутреннего и внешнего воздействия. По моим подсчетам, испарится месяца через три-четыре после тесного общения с магом, но ждать не стану, сниму, хотя возиться нет никакого желания.

Какой блок?

Видимо, недоумение отразилось на лице, раз Риоре соизволил пояснить:

— При переходе из одного мира в другой ставится блок, чтобы человек не сошел с ума. Правда, это только в теории, в реальности не знаю никого, кто бы сумел уйти в чужое измерение, поэтому предположу, имело место наказание. Твоих предков вышвырнули в никуда, заблокировав память. Они непостижимым образом выжили, но кровь не обманешь, она все равно проявляется.

Мне кажется, или лорд старательно избегает правды? Вроде, говорит много, предлагает все новые версии — и еще больше запутывает. Или это я не способна усвоить такой поток информации? Подумать только, предки из другого мира! Положим, маму называли странной, она необычно одевалась, мало говорила, но в остальном абсолютно нормальная. Подумаешь, любила натуральные ткани! Их каждый второй носит. Почти не красилась — тоже обыденно. Имя самое обыкновенное — Анна. Не сирота, с кучей родственников. Сыпалась версия Риоре, только вот ритуал, язык… Видимо, если вернусь, а я вернусь, придется побеседовать с бабушкой. Может, они маму удочерили.

— Теперь нужно привести тебя в порядок. Смотреть тошно!

Лорд поднялся и увлек обратно в коридор. Болтаясь за ним, словно шарик на веревочке, гадала, вытерплю хотя бы один урок с таким учителем.

Риоре на ходу составил и озвучил график занятий. Он впечатлил. Помимо изучения местного языка, меня надлежало обучить манерам, танцам, стихосложению и куче других вещей. Всего за три месяца!

— Станешь лениться, отправлю в канаву, — пригрозил хозяин дома и подсластил пилюлю: — Зато сошьешь кучу нарядов и получишь карманные деньги.

Путешествие завершилось на лестнице. Риоре остановился на площадке и крикнул старшего слугу. Заспанный, он явился через пару минут. Вышколенная у лорда прислуга! Хотя с его характером я бы тоже спешила, теряя тапочки. Одного на ногах мужчины как раз не хватало.

— Выдели ей комнату, — лорд ткнул в меня пальцем, — и найди камеристку. Не скупись, пусть умеет делать прически. Так же потребуется модистка и учителя, список получишь завтра. Девицу из дома без моего сопровождения не выпускать.

Вот так я превратилась в пленницу Риоре Вариэля.