Share

ГЛАВА 5

С замирающим сердцем влетела в первую попавшуюся дверь, спешно захлопнула её и прижалась к прохладному дереву обнажённым телом. Щёки горели от стыда, сердце болезненно плавилось при мысли, что дей последует за мной «помогать». Услышала шаги, тихий голос, и нутро словно скрутилось ледяным жгутом, дыхание перехватило.

Зажмурилась, но тут же перед внутренним взором появился дей Белен и его оттопыренные брюки. В ужасе распахнула глаза: разумеется, я знала, что это такое! Мы с Вирдесом, словно близнецы, всегда были вместе, и когда я впервые увидела подобную картину, то долго хохотала и пыталась выпытать, зачем он запихал в брюки деревяшку. Мой обычно язвительный друг отчаянно покраснел и убежал, заинтриговав чрезвычайно… С того дня брюки его оттопыривались всё чаще, и я допытывалась всё яростнее, пока Вирдес не сдался.

Шок, в который поверг рассказ смущённого друга, не сравнить ни с чем. Поняла многое. А основное: почему мама так обижалась на отца, когда тот отправлялся в гости к своему другу дею Белену. Маг высшего света Адор Белен разбогател, продавая магическую любовь без обязательств. И даже открыл в столице академию, где, как говорят, обучали девушек тонкостям плотских утех. Ученицы быстро становились востребованными среди богачей. И дело даже не в красоте. Куртизанки могли усиливать наслаждение магией и каждый, вкусивший магическую любовь, не мог насытиться обыкновенной. Ходили слухи, что благородные деи выкупали у Белена куртизанок навсегда…

Прижалась ухом к двери и затаила дыхание: тихо. Воровато оглядела небольшую аккуратную комнату, посередине которой возвышался каменный бассейн, туманной дымкой плыл пар, пахло хвоей и мыльными орехами. Губ коснулась горькая улыбка: отец любил мыться ими. Я предпочитала травяные скрабы из лекарской лавки, но сейчас это уже неважно. Жизнь благородной деи в прошлом, теперь я – личная вещь чудовища. Тряхнула головой, пытаясь избавиться от навязчивого воспоминания, и решительно направилась к бассейну.

Осторожно погрузила ноги в тёплую воду, прикрыла глаза и вздохнула. Стоит ли опускаться полностью? Стигма не болела (магическое клеймо терзало болью при неповиновении раба), но я всё равно боялась мочить рану. Уселась и, облокотившись на каменный бортик, подвела итог жуткого дня.

Выжила. Увы. Но теперь рабыня. Зато семья не пострадала. Стиснула зубы, с шумом выдыхая при воспоминании о дее с крысиным лицом, который отчаянно пытался доказать, что дей Росио отправил дочь убить верховного! Мол, кто ещё мог приблизиться к старому подозрительному магу, как не молодая привлекательная девушка? Вздохнула и пошевелила плечами: будто отец послал бы собственную дочь на верную смерть. Или мог? По шее поползли мурашки. Когда отец возвращался от дея Белена (а он ещё ни разу не приехал от этого чудовища трезвым), то всегда поносил верховного так, что у нас уши полыхали. Мать потом неделю молчала и старалась своих покоев не покидать. А я прощала.

Дверь распахнулась, и я едва не ушла под воду от страха, ожидая увидеть мрачного мужчину с кровавым взором, но на пороге заметила тёмную фигуру в платье и облегчённо выдохнула. Гасия окинула меня недовольным взглядом и сурово поджала губы. Раздражённо хлопнула дверью, положила большой свёрток на узкий каменный столик и приблизилась.

– Тебе плохо? Больно? Дурно?

Я оцепенела от неожиданности: неужели эта строго-колючая дама мне сочувствует? Сморгнула слезу и, хоть все внутри выло от душевной боли, помотала головой:

– Всё в порядке, не беспокойтесь.

– Тогда почему всё ещё сидишь в купальне?! – вдруг рявкнула женщина. – Даже волосы не помыла.

Я растерянно посмотрела на неё, а Гасия присела на бортик и, закатав рукава, бесцеремонно дёрнула меня за волосы, требуя прислониться. Я ойкнула и наклонила голову, которую заведующая тут же принялась активно намыливать.

– Не понимаю дея Белена, – ворчала она. – Чтобы смыть последствия проклятия крови, достаточно окатить тебя зельем. Зачем устраивать целый заплыв?

Она отложила мешочек с мыльными орехами и резко нажала на мою голову с такой силой, что я нырнула. Всплеснув руками, выскочила на поверхность, судорожно вцепилась в бортик, моргая и отплёвываясь. А Гасия, злясь всё больше, схватила мои волосы и, не обращая внимания на возмущение, выжала их, словно тряпку.

– Вылезай, – бросила она и, поднявшись, подошла к свёртку.

Обхватив себя, я осторожно, чтобы не поскользнуться, вылезла из купальни. Не отрывая взгляда от рук заведующей, содрогалась от дурных предчувствий, но вместо алого платья с пошлыми разрезами, увидела шоколадно-коричневое с длинными рукавами и высоким кружевным воротом. Подобное было и на Гасии, так что не удивлюсь, если платье из гардероба заведующей.

Гасия помогла мне облачиться в наряд: понимала, что дело не в доброте, женщина явно куда-то торопилась и нервничала всё больше. В конце концов, она не выдержала и, приказав ожидать, умчалась так быстро, словно за ней гнались голодные волки. Я попыталась расправить паклю влажных спутанных волос, которые не привыкли к мыльным орехам. После трав мои локоны даже расчёсывать не требовалось, но Роза всё равно тщательно водила по «тёмному золоту», как она выражалась, широкой жёсткой щёткой.

Оставив тщетные попытки хоть как-то привести волосы в порядок, вздохнула: я больше не благородная дея, и прислуживать куртизанке никто не будет. И убить себя не могу… благодаря жестокости дея Белена. Остаётся только решить, что я уже умерла. А тело, которое по странной необходимости всё ещё дышит – не моё.

Странно, но эти сумасшедшие мысли успокаивали. Боль, стервятником терзающая сердце, немного отступила. Я словно получила вторую жизнь. Да, она не такая лёгкая и беззаботная, как предыдущая, и (кровавая бездна!) я хотела бы вернуться в прошлое. Но это невозможно, после смерти никто не возвращается. А значит, буду смотреть вперёд. Куртизанка! Низшее сословие, тряпка под ногами благородных деев… Новая жизнь. Никому не нужная. Мне – так точно.

На глаза попалось блестящее лезвие ножа для колки мыльных орехов. Хищно ухмыльнулась: значит, я убийца? Медленно приблизилась и протянула руку, касаясь кончиками пальцев холодного металла. Жаль, что не умею использовать магию крови, иначе бы никто из моих мучителей не ушёл. Но кое-что всё-таки могу. Подняла руку и посмотрела в глаза своему отражению: в тёмном свете свечей взгляд казался таким же кровавым, как у дея Белена.

Развернулась и медленно, словно сквозь туман, двинулась к двери. Значит, это покои поработившего меня чудовища? Я не могу убить себя, но хотя бы попытаюсь отомстить. Согнув руку в локте, крепко держа нож, внимательно осмотрела бордовые стены коридора. В темноте показалось, что это кровь. Или перед глазами у меня кровавая пелена? Двинулась в направлении комнаты дея. Сердце билось гулко и размеренно, в голове шумело, пальцы легли на прохладную узорчатую ручку, и я резко рванула дверь на себя. Да так и застыла на месте под влажные звуки.

Белен сидел в том же кресле, голова откинула, глаза закрыты. Перед ним на коленях стояла девушка, одной рукой она гладила себя между белоснежных на фоне откровенного алого платья ног, а второй ласкала поджарый живот мужчины. Голова куртизанки ритмично двигалась вверх и вниз, губы скользили, то поглощая светлый ствол, то выпуская его. Девушка со стоном облизывала красное навершие и снова насаживалась, причмокивая, словно пыталась проглотить.

Сердце моё замерло, по телу прокатилась жаркая волна, щёки вспыхнули. Я хотела отвернуться, закрыть глаза, убежать, но не смогла даже пошевелиться. Нож выпал из ослабевших пальцев и с глухим стуком вонзился в пол, дей Белен открыл глаза и зацепился за меня взглядом. Судорожно вдохнул, радужка его стала чернее крови, которая вытекала из корчащегося на полу верховного мага.

Белен запустил в волосы девушки руку и, не отрывая от меня странного будоражащего взгляда, приподнял бёдра, вбиваясь куртизанке в рот, заполняя постанывающую женщину. Я забыла, как дышать, прикованная к месту страшным взглядом чудовища. А Белен зарычал, содрогнулся и в последний раз вбился в рот куртизанки, прижимая её голову к своим бёдрам, а потом отпустил.

Я растерянно, будто в странном и жутком сне смотрела, как она отряхивается, словно собака после воды, как слегка покачиваясь, поднимается, вытирает мокрые от слёз щёки, но при этом её опухшие губы подрагивают в блаженной улыбке.

– Дей Белен, вы желаете продолжения? – хрипловато-сладко спросила она.

Медленно поставила длинную стройную ножку на подлокотник и провела пальцами по внутренней стороне стройного бедра, но Белен смотрел на меня. Резко поднялся и, завязав тесёмку штанов, прорычал:

– Зачем пришла?

Куртизанка развернулась, и я узнала ту самую красавицу, которая диковинной птицей выскочила из кареты, когда в дея Белена по фатальной ошибке полетел кулон. Горько скривилась: жаль, что я тогда не попала.

– Селеста!

От резкого окрика Белена вздрогнула и мельком глянула на нож, потом на девушку и скрипнула зубами: увы, сейчас отомстить чудовищу не удастся. Дей ждал от меня ответа, а я в шоке от увиденного не могла выдавить ни слова. Ощутив рывок за локоть, растерянно оглянулась и при виде остро-злого лица Гасии улыбнулась. А потом расхохоталась под изумлённым взглядом куртизанки, безразличным Белена и осуждающим заведующей. Но, не в силах остановиться, смеялась так долго, что без сил осела на пол и, облокотившись на косяк, уже тихо постанывала. А по щекам катились и катились крупные слёзы.

Рывок, я повернулась к Гасии, у которой открывался рот, но слов не слышала. Снова засмеялась, и бледное лицо её исчезло. Надо мной склонился Белен. Надо мной? Я лежу? Какая разница? Чудовище! Повторяла снова и снова. Как приятно говорить это ему в лицо! Хохотала. Дей подхватил меня на руки. Посмотрела на его яростно-мрачную физиономию и рассмеялась. Так и есть – чудовище!

Его лицо пропало, теперь я смотрела на тёмный потолок и снова смеялась. На плечах ощутила руки, которые прижимали к узкой жёсткой кровати. Или это гроб? Я умерла? Наконец-то… Закрываю глаза и обнимаю тьму.

Related chapter

Latest chapter

DMCA.com Protection Status