7
Спросив у людей на улице дорогу, мы добрались до университета и разыскали в здании столовую. Увы, и здесь нас не оставили в покое…
Едва я взяла в руки стакан с чаем, как в столовой объявилась женщина лет сорока, грозного вида. Бранясь, словно продавщица, она живо согнала всех студентов со своих мест и отправила их на «лекцию профессора». Затем подошла к нам.
– А вы кто такие? Посторонние? Вы знаете, что у нас в столовой не обслуживаются посторонние?
– Нет, мы не посторонние, – ответила я, оробев. – Мы из школы: он ученик, а я педагог… Мы пришли…
– На лекцию профессора Станюковича, конечно: куда вы ещё могли прийти! – перебила она меня. – Знаю, знаю, департамент направил! Так спешите, к о л л е г а! Уже началась лекция, а вы тут прохлаждаетесь! Что ваше начальство скажет? И верхнюю одежду не сняли, а ещё педагог… Ну, давайте, давайте, шустре
8– Почему «мы»? – окликнул меня Артур. Я встряхнулась.– Что?Он повторил свой вопрос.– Но как же иначе? – удивилась я. – Вас только на минуту одного оставишь – и вы или митинг устроите, или ввяжетесь читать мораль неонацистам! Нет уж! Я… отвечаю за вас перед вашим отцом, в конце концов! Мне за это деньги заплатили! Это честные деньги, я их не проституцией заработала!– Разве вы без денег не поехали бы? – тихо спросил Принц.– Это совершенно другой вопрос, он не относится к делу. Боитесь вы его, что ли?Сказала я это по обычной привычке всех женщин управлять мужчинами, намекая на их слабости – а сказав, тут же и постыдилась. Пятнадцатилетний подросток имеет право опасаться взрослого мужика. Хотя с чего бы, собственно, опасаться: я что, со своим любовником уехала в путешествие?! Совершенно очевидно, что если кто и виноват перед Вадимом,
9Остаток дня мы провели заурядно: в гостиничном номере. На стойке дежурного администратора я сразу, не дожидаясь вопросов, выложила доверенность на сопровождение несовершеннолетнего. Её изучали не менее придирчиво, чем в Иваново, даже зачем-то посмотрели сквозь неё на свет, но вернули мне, не сказав ни слова.Едва мы расположились в номере, как Артур начал.– Елизавета Юрьевна, может быть, я погуляю по городу? Ещё не очень поздно…– Нет! – истерически вскрикнула я. – Сидеть в номере! Смотреть телевизор!– Если вы будете тиранствовать, я ведь убегу, – пообещал он то ли иронично, то ли вполне серьёзно.Я махнула рукой.– Ай, делайте, что хотите…В конце концов, подумалось мне, если Вадим подкарауливает нас у выхода и повезёт его высочество в Ярославль, то ничего особенно плохого не случится. Я честно заявлю, что сделала, что могла.– Так мож
ДЕНЬ ТРЕТИЙ10В среду я проснулась около одиннадцати. (Хорош адъютант, называется! Вот стыд-то!) Артур сидел на стуле в своём пальто и глядел на меня.– Доброе утро, – хмуро поздоровалась я. – Что дальше в нашем увеселительном маршруте?– Казань, – сообщил Артур. – Я звонил на вокзал: поездов не будет до вечера.– Для ненормального вы очень даже разумны… Выйдите, я оденусь, – попросила я.– Так ведь вы одеты, – спокойно сообщил Принц.И в самом деле. Как я себя веду при своём ученике, Господи! Валяюсь одетая на постели, будто одалиска. Вид у одалиски, наверное, словно из мусорного ящика меня достали… Ну и пусть его, пусть думает, что хочет! Или ему кажется, что это огромное удовольствие – сопровождать безумного вундеркинда?На трассе Артур захотел «голосовать» сам, и почти сразу оста
11Ангелина сдержала слово и оплатила мне двухместный номер в неплохой гостинице. Я хотела было протестовать, но махнула рукой. Я – не богатейка, а с паршивой овцы хоть шерсти клок. Хотя не цинично ли – брать деньги с женщины, которая собирается совратить вашего ученика? И опять, зачем же сразу «совратить»? – это у них наверняка по обоюдному согласию решится. Вот Принц мне и в глаза избегает смотреть…Дежурному администратору я пояснила, что сопровождаю своего ученика, что молодой человек вернётся вечером, и робко спросила, должна ли я предъявить доверенность на сопровождение несовершеннолетнего. Та отмахнулась от меня:– Нужна мне ваша доверенность! Таких, как вы, сегодня знаете сколько будет?Видимо, вместе с ростом цен беспокойство о моральном уровне постояльцев стремительно падает…Мы скупо попрощались с Артуром, дамочка улыбалась и сияла всеми своими белоснежными зубами.Ав
12Проплакавшись, а затем вволю провалявшись на кровати в бессмысленном оцепенении, я злобно решила: нажрусь. Возьму и нажрусь на все девять без малого тысяч, которые у нас остались. И водки выпью. С этой решимостью я спустилась в гостиничный ресторан, заказала себе жареную куру с рисом и графин водки.Ждать мне пришлось долго. Вот, однако, уже несут мне мою курочку… Едва официант поставил на стол графин, я почувствовала, что на меня кто-то пристально смотрит, и обернулась. Маленький принц.Юноша прошёл и сел напротив меня. Открыл графин и понюхал водку.– Зачем вы собираетесь это пить?– Алкоголичка потому что, – огрызнулась я. – Что, по мне незаметно?– Незаметно.– Плохо присматриваетесь! Что как быстро вернулись? Не захотели концертировать? Или наоборот, исполнили всё, что хотели?– Зачем вы так набрасываетесь на меня? – грустно спросил Ар
13Было около девяти вечера. Я, вернувшись с прогулки, сидела в кресле и грызла свой ноготь; свет я не зажигала. Артур, похоже, на самом деле заснул… Внезапно он резко сел на кровати.– Где они?– Кто они? – испугалась я.– Эти женщины.– Какие женщины? – испугалась я ещё больше.– Эти… торгующие любовью…(«Что это: спросонья? Или на меня он намекает? Ну, спасибо… Или действительно он сходит с ума, бедный?»)Артур меж тем решительно натянул на себя пальто, повязал поверх свой неизменный жёлтый шарф.– Куда вы?!– Сражаться, – кратко пояснил Маленький принц и поспешил из номера.(«Сражаться! С новыми ветряными мельницами, не иначе!»)Конечно, я тоже оделась и поспешила вслед за ним.В вестибюле гостиницы было против ожидания очень людно: целая т
14Через полчаса в дверь нашего номера и в самом деле постучали. Я в этот момент как раз вскипятила чай для себя (Артур от чая отказался).– Войдите! – крикнула я и скосила глаза на Маленького принца, который лежал на своей кровати, заложив руки за голову. – Вы не против Жанны у нас в гостях?– Нет, если можно не вставать с места.Он действительно выглядел очень уставшим.Жанна вошла к нам, улыбаясь, и встала, оглядывая наше хозяйство блестящими умными карими глазами. Она уже успела переодеться и была теперь в белой блузке и коричневой, стилизованной под народную плиссированной юбке с цветочной вышивкой по нижнему краю, доходившей до середины голени. Просто, а как изящно! Только деревянных башмачков не хватает…– Вы прекрасно выглядите! – искренне сообщила я. – Завидую вам белой завистью…– Спасибо! – рассмеялась Жанна и глазами указала на стул. &n
15– Елизавета Юрьевна, вы спите? – прошептал Артур поздно ночью, когда я уже почти заснула.– Нет…Мы некоторое время помолчали.– Что: вас не впечатлил рассказ Жанны? – спросила я слегка иронично.– Нет, почему же не впечатлил… Я всё время её рассказа лежал и думал. Вы знаете, Жанна меня сегодня отчасти спасла. В смысле веры.– Веры? – растерялась я. – Во Христа?– Во Христа тоже. В возможность чистой любви без омерзительных примесей между обычными людьми.– Ну, хорошо, что она появилась, а я для вас сегодня, увы, ничего не сделала…– Не говорите так, – возразил Маленький принц. – Откуда вы знаете?– Ну, как откуда? – отозвалась я с горечью. – Оттуда, что вы мне, ваше высочество, сами сегодня и заявили: живёшь, мол, с мужиком без особой любви, ради его денег&h
39Здание Внешторгбанка действительно находилось в паре сотен метров от Дома Змея. Я положила перед операционисткой чек.– Скажите, пожалуйста, эта бумага – настоящая?Девушка со строгой причёской изучала чек очень долго, что-то искала в компьютерной базе.– Да, – ответила она, наконец. – Желаете получить деньги?– Спасибо, не сейчас. А какая сумма?– Здесь же написано!Я прочитала. Сумма равнялась стоимости дорогого автомобиля.– Благодарю вас…Я вышла на улицу – ветер всколыхнул мои волосы. Я разорвала чек на мелкие кусочки и пустила их по ветру.40Зовут меня Лиза и фамилия моя Лисицына. Не я выбирала свои имя и фамилию. Случайны ли имена? Лиса – не название рода, не одно определение характера, не тотем: больше. Профессия? Зов? Служение ли? Судьба.Лиса умна, красива,
38Собрав последние силы, как в полусне я вышла из Дома Змея – и только на улице открыла письмо. На секунду мне показалось, что я держу в руках чистый лист бумаги. И не показалось, а поклясться готова я, что так оно и было! Миг – и на этом листе проступили буквы.Уважаемая Елизавета Юрьевна!Особая сила Вашей преданной любви к Артуру поставила Вас перед выбором. Перед Вами прямо сейчас открываются два пути.Если Вы решите следовать первому, примите, пожалуйста, в качестве скромного вознаграждения за помощь нашему братству чек, который я прикладываю к этому письму и который отнюдь не выражает всю меру нашей благодарности. Получить деньги по этому чеку Вы можете в любом российском отделении Внешторгбанка. Ближайшее – в пяти минутах пешего пути отсюда.Кстати, мы уходили так поспешно, что Артур забыл Вам вернуть пять тысяч рублей. Это от него. Вам они окажутся явно н
37Дверь раскрылась снова, снова вошёл Нагарджуна.– Не подумайте, что я подслушивал, но мне показалось, что вы уже решили.– Вам и подслушивать не нужно, если вы мысли на расстоянии читаете, – проговорила я со смешанным чувством горечи и восхищения. – Кстати, как вы в вагоне оказались? Материализовались в тамбуре?Наг рассмеялся.– Вот ещё! Слишком хлопотно каждый раз материализовываться. Сел на ближайшей станции.– А на станцию как попали?– Приехал на лошади, и даже не спрашивайте, откуда. – Он чуть нахмурился, давая понять, что время беззаботной беседы кончилось. –Думаю, что мы с Артуром не можем задерживаться. Сегодня вечером мы летим в Пекин, из Пекина – в Катманду или Тхимпху, как получится, а оттуда будем добираться до нашего главного центра своими средствами.– Да, – согласилась я с печалью. – А я своими средствами буду возвраща
36Целую минуту никто из нас двоих не мог произнести ни слова.– Что же, – начала я прохладно, горько. – Я за вас рада, ваше высочество. Вы победили. Вы, в итоге, оказались кандидатом в боги, а я – недалёкой бабой-мещанкой.– Не надо так говорить, – очень тихо отозвался он. – Скажите лучше, чего вы хотите?– Я?Снова меня как обдало варом.– Артур, милый, – прошептала я. – Очень я не хочу, чтобы ты уходил. А чтобы остался только из-за меня, не хочу ещё больше.– Почему?– Как почему, дурачок ты этакий? Не каждому предлагают стать бессмертным.– Нет. Почему не хотите, чтобы я уходил? Скажите, и я останусь.Я встала и подошла к окну. Слова сами поднялись из моей глубины – и что я тогда сказала, я, видит Бог, только тогда, только тогда сама для себя и поняла.– Как же ты ничего не видишь? У
35Змей сел рядом со мной на деревянной скамье.– Выслушайте меня, Елизавета Юрьевна, и не удивляйтесь, что я знаю Ваше отчество.Я принадлежу к древнему, многотысячелетнему братству нагов, что в переводе с санскрита означает именно «змея». У нас на Востоке образ змеи не связан с дурными значениями.Говорят, что сам Благословенный Победитель Мары, Учитель богов и людей, Будда открыл столь великие истины, что передать их сразу людям Он не нашёл возможным. Эти истины Он возвестил нам, нагам, и уже мы после научили людей. Чему-то научили, а иное и сокрыли до времени. Главная задача нашего братства – сохранение мудрости в мире. Иногда, правда, нечасто, мы также вмешиваемся в ход мировой истории, подталкивая к совершению великие события, вдохновляя гениев искусства к созданию шедевров, важных для всего человечества, а также наставляя и умудряя людей особо праведной жизни, вне зависимости
34Юноша сидел на стуле, положив руки на колени, и, что меня поразило, тяжело дышал.– Что такое, хороший мой?(«Не стоило бы мне его называть ласковыми словами, в связи с новыми открытиями», – тут же подумала я, но не имела никаких сил удержаться!)– Змея, – прошептал Артур одними губами.– Где змея?!Я в ужасе оглядела комнату. Нет, ничего.– Где змея?!– Не знаю. Где-то совсем близко. Я чувствую.Что-то столь застывшее и восторженное было в его глазах, что я перепугалась до смерти и, как утопающий хватается за соломинку, набрала телефон нашего нового покровителя.– Что такое, Лиза? – заговорил тот первым, приветливо.– Мне кажется, Артуру совсем плохо! Вы в клинике?– Да.– Пожалуйста, спуститесь поскорее!– Уже иду.Мужчина без лишних слов положил трубку. Я запоздало сообра
33В троллейбусе я на Артура не глядела: так неловко мне теперь было находиться рядом с ним. Угораздило же! Как стыдно, как стыдно. Стыдно, и тревожно, и… радостно. Вот ещё! Только этого не хватало!Следуя начерченному на бумаге плану, мы точно вышли к «красно-кирпичному двухэтажному зданию» с забавными узкими окошками. К единственной двери вели несколько ступеней. Где же, собственно, вывеска?Вывеску я скоро нашла, лаконичную до полной невразумительности:ДРЮЛ КХАНГКроме этих двух слов, ничего больше не было. Очень любопытно. Это так на местном говоре клиника называется, что ли? Ну-ну. А троллейбус – шайтан-арба? Изумительно. Рукоплещу. Что же, спрашивается, русскими буквами? – тяжело ведь, бедненькие! Писали бы сразу иероглифами, не утруждали бы себя! Почему бы этим сибирякам не отделиться от нас? И жили бы себе припеваючи. Ах, да, у них же нефть
32Свершилось, наконец. Артур встал, встрёпанный.– Какой сейчас день?– Седьмое марта, – буркнула я. – Можете завтра, так и быть, воздержаться от цветов и прочих знаков внимания.– А где же?..– И я тоже себя спрашиваю.– Удивительно, почему она не пришла, – пролепетал он, и сразу показался мне маленьким мальчиком. – Ведь сама назначила…– Вот такие мы, женщины, ненадёжные, – иронично заметила я и сухо прибавила: – Артур! Нам нужно в клинику.– В клинику? К… психиатру?Я внезапно устыдилась.– Нет, зачем же сразу так… Пока ты спал, я познакомилась с одним врачом, и он предложил нам пожить пару дней в клинике.– Что-то не верится.– Не верь, если хочешь. Можешь ночевать на улице.– Лиза! Скажите честно…– …Елизавета Юрьевна, с твоег
ДЕНЬ ВОСЬМОЙ31Артур, полусонный, вышел из электрички, добрёл со мной до вокзала и, увидев пустое место в зале ожидания, приземлился на стул, чтобы тут же заснуть снова. Я, невыспавшаяся и злая, присела рядом, чтобы дождаться, пока их высочество соизволит открыть свои монаршьи очи.Глянув на экран телефона, чтобы узнать, сколько ещё до утра, я обнаружила, что мне, ещё раньше, намедни, пришло голосовое сообщение – от Вадима.Бог мой, Вадим! Как давно ты был! Будто письмо из прошлого века…Всё же я прижала телефон к уху, чтобы прослушать письмо, и, чем яснее понимала его, тем больше полнилась горечью, отвращением, тоской.Лизок, давай-ка жить дружно. Забудем этот твой вояж. Взбрыкнула, с кем не бывает: молодая. Всё равно рано или поздно ты вернёшься, когда парнишке надоесть страдать дурью. Что-то мне кажется, что ты от него уже успела устать. Или нет, ошибся?