Глава 3

Бастардо вылетел за дверь, и Лучано возблагодарил всех Благих, что разговор наконец прервался. Еще немного, и грандсиньор Вальдерон вполне мог додуматься до правильных вопросов, на которые Лучано уже не знал бы, как ответить. Может, еще и додумается, кстати! Но пока что бастардо мешали злость, недостаток опыта и брезгливость, которую он явно испытывал к такому неблагородному делу, как допрос.

Однако обманываться внешней наивностью Вальдерона не стоит. В чем-то он, конечно, простодушен, однако явно из тех, кто быстро учится. Вот остынет на свежем – еще каком свежем! – воздухе с любимыми лошадками, поразмыслит хорошенько, и кто знает, с чем вернется? Хуже всего, если передумает и прогонит от своей сиятельной особы. Это в городе легко выследить кого угодно, а дорвенантские леса – неподходящее место для игры в прятки. Просто не получится следовать за этой парочкой так, чтобы они его не заметили. Вальдерон – опытный охотник, лес он знает куда лучше городского выкормыша Лучано. А еще у него Пушок. И магесса, между прочим…

Лучано вздохнул и посмотрел в сторону печки, где рыжеволосая девица невозмутимо складывала очередную высохшую рубашку. Убрав ее в сумку, она подложила в огонь пару поленьев и поставила на каменный верх печи глиняную миску, откуда потянуло травяным запахом. Ромашка, мята и душица? Ах да, она же говорила, что взяла его травы. А карвейн доставал бастардо. И надо же было ему наткнуться на эти клятые бумаги! Словно сам Баргот пошутил! 

В другом случае Лучано непременно попробовал бы отговориться своей историей о поездке во Фрагану. Подумаешь, поддельные документы! Он шпион или кто, в конце концов? Ему такое просто по должности положено иметь! Но не сейчас. Эти двое уже слишком пуганая дичь, Вальдерон точно не позволил бы ехать с ним дальше… А уж если бы узнал про второе поручение! 

Он снова посмотрел на синьорину Айлин, сосредоточенно мешавшую снятый с плиты отвар ложкой. Перегрела. Большинство ценных свойств улетучилось, это уже не лечебное снадобье, но горячего душистого питья все равно хотелось.

Словно почувствовав его взгляд, девчонка разлила отвар по кружкам, глянула в окно, однако звать Вальдерона не стала, оставила его долю на крае очага. Лучано принял теплую посудину из рук синьорины и благодарно склонил голову. Магесса присела на краешек лежанки и осторожно пригубила отвар.

«Здесь и стульев-то нет, - с легкой растерянностью подумал Лучано. – Вот это подобие кровати, рассчитанное на одного, да стол. Они что же, спали на полу?!»

Свернутые и уложенные возле стены плащи молчаливо подтвердили, что так оно и было. И, между прочим, бастардо к тому времени уже нашел фальшивые документы! 

Лучано сделал глоток и едва не поперхнулся, но не от горечи, а просто горло почему-то перехватило. Снова некстати вспомнились рубашки, которые благородная синьорина стирала вряд ли привыкшими к такой работе ручками. Нет, пальцы у нее изящные, но крепкие, Лучано сам видел, что поводья магесса держит уверенно, да и вообще неженкой ее не назовешь. Но это совсем другое! 

Что мешало бросить его пропотевшую одежду куда-нибудь в угол, пока Лучано очнется и сам сможет о себе позаботиться? Что мешало уложить его на полу, пусть даже на плащи и попоны? Он был болен? Ну и что? А она – дворянка! И далеко не захудалая, судя по всему! Вальдерон так вообще принц, хоть и отказывается от титула. Но эти двое уступили единственную лежанку ему, почти незнакомцу и совершенно точно простолюдину.

Он передернулся от странного едкого чувства и поднял взгляд, встретившись со спокойным взглядом магессы. Улыбнулся, стараясь, чтобы вышло достаточно легко, и с чувством сказал:

- Не знаю, как вас благодарить, прекрасная синьорина. Если бы не ваше великодушное заступничество…

- Вы, наверное, хотели сказать «предусмотрительное заступничество»? – усмехнулась магесса. – У нас договор, синьор Фарелли, помните?

- Разумеется, - кивнул Лучано. – И смею заверить, что по-прежнему в вашем распоряжении. Если, конечно, ваши планы…

- Не изменились, - бросила магесса. Заглянула в опустевшую кружку и вздохнула: - Это ужасное себялюбие с моей стороны, я знаю, но я так ждала, когда же вы придете в себя. После вашего шамьета пить что-то другое решительно невозможно. Особенно такие… полезные травы.

И снова вздохнула. Лучано улыбнулся уже по-настоящему, от души, и попытался привстать, но в глазах сразу потемнело. Стиснув зубы, он свалился на постель и неловко пошутил:

- Боюсь, прекрасная синьорина, между полезным и вкусным выбор делать рановато. 

- Осторожно! – Девчонка выхватила у него кружку, с тревогой глянула на облитые горячим отваром руки. – Не обожглись? Ну зачем вы так, я же просто сказала… Вам нужно еще долго лежать!

- Долго не получится, - вздохнул Лучано. – Вряд ли синьор Вальдерон согласится на задержку. 

- Я поговорю с Аластором, - так легко схватила наживку магесса, что Лучано на миг даже устыдился. – Все равно нам тоже придется ждать, пока снег растает. Хорошо, что погодные аномалии нестабильны. – Она слегка смутилась и уточнила: - Это значит, что погода скоро изменится…

- Я понимаю, что такое нестабильность, синьорина, - снова улыбнулся Лучано. – Хоть я и профан, но воспитывался в доме мастера-зельедела. Он ставил очень много опытов с разными веществами.

- Как наши алхимики, да? – Девчонка вернула ему кружку, где плескалась еще изрядная порция отвара, подтянула к себе колени и обняла их, уставившись на Лучано пронзительными зелеными глазищами. – А у него тоже что-то вечно горело и взрывалось? И пахло еще так… 

Она поморщилась, и россыпь веснушек на носу и щеках вдруг бросилась в глаза особенно отчетливо. Словно на тонкий чинский фарфор брызнули мельчайшими каплями золота.

- Иногда бывало, - согласился Лучано и со вздохом доверительно признался: - Особенно в те дни, когда за колбами и перегонным кубом присматривал я.

Магесса прыснула совсем уж по-девчоночьи, и Лучано с содроганием вопросил себя, где именно ее величество Беатрис нашла в этой рыжей малышке сверхъестественную расчетливость и коварство? Ну котенок же! Забавный пушистый котенок! Только вот… Память немедленно подсунула, как эта девочка дурила северян в трактире. Как нашла единственно верные слова для разгневанного бастардо. И как торговалась с ним, Лучано, за собственную смерть. 

Ну что за безумие! Не может ведь юная магесса быть единой в двух лицах?! Одновременно и наивной лапочкой, и бесстыжей расчетливой интриганкой! Нет, не может. И сейчас он скорее поставил бы на то, что Беатрис ошиблась. Королева мерила поступки синьорины Айлин по себе, и ей в голову не могло прийти, что юная магесса не играет с мужчинами, а просто очаровывает их своей сущностью. Что там какие-то молодые лорды в Академии! Лучано снова поймал себя на том, что глядит на улыбку Айлин – и губы тянутся в ответной улыбке сами по себе. Это у него-то! Вот где настоящая магия без капли волшебной силы!

И все-таки смутное беспокойство жгло внутри, не давая полностью расслабиться. Лучано вспомнил его источник и напрягся еще сильнее.

- Могу ли я спросить, синьорина? - осторожно начал он. – От кого вы узнали о моем задании? Помнится, вы обещали дать ответ, когда грандсиньора Вальдерона не будет рядом…

- Обещала, - вздохнула магесса и отвела взгляд.

Не так, словно собирается соврать, а как будто ей было стыдно смотреть ему в глаза. Лучано еще сильнее насторожился, у него даже холодок пробежал по спине. А рыжая магесса вмиг посерьезнела, показалось даже, что ей не семнадцать-восемнадцать, а намного больше. 

- Вы ведь знаете, что я служу Претемной Госпоже, - тускло и ровно сказала она. 

Это был не вопрос, но Лучано все равно кивнул.

- Маги неодинаковы по силе и умениям, - негромко продолжила девчонка, быстро глянув на него. – И по способностям – тоже. Одним некромантам особенно удаются проклятия, другим – работа с нежитью… А мой талант – видеть призраков. Мне даже не нужно призывать их для этого, понимаете? Я… просто вижу. 

- Понимаю, синьорина, - напряженно отозвался Лучано. – Претемная Госпожа щедро вас одарила.

- Это правда, - спокойно согласилась синьорина Айлин. – Когда мы впервые встретились, я увидела призрака за вашим плечом. Это был… первый человек, которого вы убили. И сами понимаете, он не испытывал к вам теплых чувств.

- Первый? – переспросил Лучано.

Тот купец, которого он добил на своем первом задании? Молчун Джузеппе промахнулся из арбалета, всадил мишени болт в плечо, и Лучано закончил дело ножом. Или… вообще кто-то из приюта? Драки там были кровавые, не все дети после них выживали…

Он старательно обманывал себя, отказываясь принять от памяти одно-единственное имя. То, которое никак не хотелось вспоминать. Ни имя, ни лицо, ни голос, ни прикосновения и запахи – будь оно все разом проклято!

- Ваш мастер, - очень тихо и бесстрастно сказала магесса. – Алессандро Крема. С момента своей смерти и до недавнего времени он вас не покидал.

И снова отвела взгляд.

Лучано показалось, что воздух кончился, и чтобы снова его вдохнуть, пришлось потрудиться. Мастер Алессандро ходил за ним призраком? Все эти годы? Постоянно?! Алессандро был рядом, когда он делал свои первые зелья, дрался в казармах, убивал и занимался любовью, играл на лютне и валялся в кровати, гладя кошек? Этот… эта тварь видела всю жизнь Лучано?!

Его затошнило, а потом пришла крупная дрожь. Волной прокатилась по телу, словно вернулась простудная лихорадка, даже озноб оказался похожим. Лучано попытался собрать мысли, но они расплывались, как у пьяного. Ну да, если Алессандро был рядом, когда королева отдавала приказ, он это видел и слышал. И, разумеется, воспользовался случаем отомстить своему убийце! Сдал его магессе… Призраки не лгут, это всем известно! Алессандро сказал синьорине Айлин, что Лучано наняли для ее убийства… Что еще он ей сказал?!

- Так это мастер Крема вас предупредил? – выдавил он вслух, пытаясь говорить спокойно. – Наверное, ждал, что вы меня убьете?

- Не совсем, - покачала головой магесса, старательно глядя мимо Лучано куда-то в стену. – Он пытался убедить меня, что вы мерзавец, недостойный даже капли доверия. Жестокий и подлый душегуб. Рассказал, что вы убили его, своего наставника, будучи еще ребенком…

Она поморщилась, расплела пальцы и потерла ими виски, а потом продолжила тем же отвратительно бесстрастным тоном:

- Но вашей смерти он не хотел. Совсем наоборот. Мастер Крема пытался украсть ваше тело, когда вы лежали в лихорадке. А я могла бы ему помочь или помешать, вот он и пытался заслужить мое расположение, а заодно представить вас порождением Баргота во плоти. 

Ее красивое тонкое лицо исказило отвращение, и магесса окончательно перестала казаться наивной и слишком юной. Лучано затошнило еще сильнее, он даже порадовался, что съел совсем немного бульона и желудок почти пуст. Алессандро рядом? Подобная мерзость в голове не укладывалась! Неужели мало было убить эту гадину, чтобы от нее избавиться?!

- А сейчас он…

- Нет-нет! – торопливо проговорила синьорина Айлин и посмотрела на Лучано с выражением, отвратительно напоминающим сочувствие. – Я его упокоила. Не уверена, что синьора Крема ждут Претемные Сады, но… на той стороне виднее. Главное, что здесь его больше нет, и никогда не будет. 

- Совершенно с вами согласен.

Лучано попытался выдавить улыбку, но решил не позориться – гримаса получилась бы еще та. Если поганый ублюдок Алессандро был достаточно откровенен, магесса знает… Все она знает, можно не сомневаться! 

Ему отчаянно захотелось выругаться погрязнее, а потом стиснуть зубы и влезть в самую середину бессмысленной и жестокой драки. Чтобы уворачиваться от ударов и самому бить, не думая. Чтобы выплеснуть боль, стыд и ярость, утопить их в чужой крови. И доказать неизвестно кому, что больше никогда он, Лучано Фортунато Фарелли, не будет беспомощным и беззащитным…

В глазах потемнело. На миг показалось, что он опять провалился в реку и захлебывается в ледяной чернильной воде, но на этот раз рядом нет ремня, за который можно ухватиться, а сверху – прочная снежная корка.  

Он очнулся, почувствовав, что теплые тонкие пальцы гладят его голову. Пересев поближе, магесса сидела рядом, легко и осторожно перебирая его встрепанные волосы… И с каждым ее прикосновением Лучано отпускало. Вот и дышать уже можно. Она его жалеет? Она – его? Своего будущего убийцу? Зная о нем все, что мог рассказать Алессандро?

Он точно знал, что это нужно прекратить. Желательно так, чтобы синьорина не обиделась на его неблагодарность, но отстранилась, причем сама. Никто и никогда не жалел его! Ни в приюте, ни, тем более, в казармах Шипов. Мастер Ларци заботился – это правда, и иногда Лучано до смерти хотелось поверить, что мастер видит в нем не просто интересный эксперимент или даже своего преемника. Если он болел или был ранен, Ларци за ним ухаживал, но никогда Лучано не осмелился бы ждать от него такой бережной и мягкой ласки – с чего? Наверное, так матери гладят своего ребенка. Или сестры – любимых братьев… Лучано мог бы представить под нежной рукой синьорины Айлин растрепанную светловолосую голову бастардо! Но ему, Шипу Фортунато, это зачем и за какие заслуги?! 

- Что-то не так? – тихо спросила магесса, задерживая ладонь на его макушке. – Извините, я не хотела… Не хотела вас обидеть. 

Лучано с чудовищным стыдом подумал, что после трех дней лихорадки волосы у него – просто жуть. Грязные и слипшиеся от пота… Как ей не противно?! А потом испытал совершенно дикое и неправильное желание повернуться, перехватить и поцеловать эти ласковые пальцы. Так, как целовал руку своего мастера – с величайшим почтением и благодарностью. Да что же это, Претемнейшая?!

- О нет, - попытался он улыбнуться. – Все... прекрасно. Я вам чрезвычайно благодарен, синьорина. За все… А сейчас, если позволите, попробую встать…

- Да, конечно!

Щеки магессы заалели, и она отдернула руку, а потом, словно спохватившись, вскочила и принялась торопливо что-то делать у печи, старательно отвернувшись. Вот и правильно… Но у Лучано было ощущение, что у него только что выдернули огромную занозу. Вроде бы все правильно, и теперь ничто не мешает, но все равно больно. 

Снова стиснув зубы, он спустил ноги с кровати и встал, слегка пошатываясь. Нечего разлеживаться, надо приходить в себя и восстанавливать силы. Вот сейчас он сходит по нужде, потом доберется до сумки и намешает пару очень полезных снадобий в добавление к тому лекарству, которым его поили. Таких, чтобы уже завтра-послезавтра можно было сесть на лошадь. Мастер Ларци, правда, предупреждал не увлекаться подобным. Ничего, если понемногу и аккуратно, то можно…

Решить оказалось проще, чем сделать. Лучано натянул высохшие вещи, влез в сапоги и даже доковылял до двери, но стоило переступить порог – и в глазах опять потемнело. Он только и успел закрыть дверь за собой и прислониться к стене, пережидая приступ слабости. 

Вывернувший откуда-то бастардо вцепился ему в плечо, заглянул в лицо и мрачно поинтересовался:

- Что, жить надоело? Какого Баргота на мороз без плаща?

- Да я только до ветру… - попытался улыбнуться Лучано и едва не захлебнулся воздухом, подозрительно похожим на ту проклятуюречную воду. 

- Так меня позвать надо было, - еще мрачнее сообщил Вальдерон. – Идем, отведу.

Без лишних церемоний он подхватил Лучано под мышки, почти удерживая на весу, и то ли повел, то ли понес к дальнему углу двора, где угадывалась накрытая досками яма.

Несмотря на всю постыдность происходящего, Лучано едва не рассмеялся по-настоящему. Подумать только! Ну когда еще довелось бы обниматься с самым настоящим принцем, пусть и незаконнорожденным? Расскажи кому дома – не поверят! Ладно, в объятия еще поверили бы, мало ли какие у принца вкусы, но чтобы владетельный грандсиньор помогал слуге добраться до нужника?!

А ведь обидно! Такое плечо рядом с его щекой, в другое время Лучано не упустил бы возможности к нему прижаться, но сейчас ни на что нет сил. Штаны бы самому расстегнуть…

- Мои глубочайшие извинения, синьор, - проговорил он, добравшись до нужного места и сражаясь с гульфиком. – Я меньше всего хотел… как это на вашем языке… взвалить на вас тяготы…

- Вы себе льстите, Фарелли, - неожиданно усмехнулся бастардо. – Чтобы стать для меня тяготой, вам надо весить раза в два больше. И хватит уже извиняться. В том, что промокли и заболели, вы уж точно не виноваты. С любым из нас могло случиться.

Стоя в паре шагов, он дождался, пока Лучано справит малую нужду и застегнется, а потом снова подставил ему плечо и отвел обратно. Едва держась на дрожащих ногах, Лучано шел и боялся только одного, как бы снова не свалиться в лихорадке и не наговорить в бреду лишнего. Вдруг что-то мохнатое ткнулось ему в ладонь. Лучано опустил глаза и увидел, что Пушок подставил голову ему под руку и идет рядом, словно предлагая опереться еще и на него. «Великолепно, - вздохнул он про себя. – Меня спас принц, которого я сам должен спасать и охранять. Меня выхаживает магесса, которую я должен убить. И даже мертвая собака гораздо больше меня понимает в том, что происходит. Ну и что мне делать со всем этим?»