Глава 3

За три года, что Грегор не видел Великого Магистра Кастельмаро, престарелый стихийник совсем сдал. Длинные борода и волосы, до этого благородно серебряные, истончились и потускнели, став похожими на паутину. Глаза запали и выцвели, а морщины прорезали лицо еще глубже, безмолвно рассказывая о долгом и славном, но близком к завершению жизненном пути. «Еще год-другой, максимум — три, — с сожалением подумал Грегор, — и Совету гильдий придется выбирать нового главу Ордена».

Он окинул взглядом собирающихся членов Совета, пытаясь угадать наиболее вероятного претендента. Из разноцветных мантий уже можно было собрать полную радугу, магистры чинно рассаживались за огромным полукруглым столом по обе руки от Кастельмаро, который то ли спал с открытыми глазами, то ли обдумывал исключительно высокие материи. Семь цветных мантий и одна белая — по четверо с каждой стороны.

Что ж, представительницу гильдии алхимиков, единственную женщину в Совете, можно отмести сразу: за всю историю Ордена его главой ни разу не становилась магесса и вряд ли станет. Хотя амбициозности леди Уинн хватит на троих Великих Магистров. Зато ее коллега-артефактор, сидящий рядом, честолюбия лишен напрочь. Старину Адальреда и на пост главы Синей гильдии загоняли едва ли не пинками. Но все равно обязанности он передал помощникам, а сам дни и ночи он проводит в лаборатории, пытаясь повторить успехи покойного лорда Мэрли, своего наставника и великого артефактора. Итак, синий и голубой медальоны-звезды еще не скоро сменят хозяев.

Целитель? Старый Морхальт, сидящий дальше за Адальредом? А ведь действительно, мать девочки — это же его пятая дочь, поздний ребенок, очередная и снова бесплодная попытка зачать сына, как шептались в свое время. Грегор внимательнее всмотрелся в морщинистое не по возрасту лицо магистра, выглядящего куда старше своих… — сколько ему там? — семидесяти с небольшим лет, что для мага-целителя, в общем-то, не возраст. Непрошибаемо спокоен, как будто перед советом должна предстать не его внучка! Что ж, беспристрастность — неплохое качество для возможного Великого Магистра. А вот для родного деда талантливой девочки, которой не повезло с родителями, не слишком!

Последним цветом справа был фиолетовый. Грегор мазнул взглядом по отлично знакомой осанистой фигуре немолодого, но все еще крепкого и легкого в движениях темного мастера. Тот приветливо кивнул бывшему ученику. И Грегор не смог не подумать, что если лорд Эддерли, ироничный умница и знаток древних поэтов, сменит фиолетовую звезду на семилучевую, некромантам понадобится новый глава гильдии. Никого более подходящего для этого, чем он сам, Грегор Бастельеро не знал.

На этом магистры справа от Кастельмаро закономерно закончились, и Грегор одарил вниманием левую сторону. Первые три мантии ударили в глаза чистыми цветами пламени, желтым, алым и оранжевым.

Стихийник Райнгартен, высокий, рыжевато-русый, с мягкой улыбкой и внимательными серыми глазами на худом загорелом лице, занял этот пост всего пару лет назад. В этом поколении Райгартенам повезло на таланты. Сын главы рода — уже магистр гильдии, а его старший кузен сменит Грегора на посту главнокомандующего. Правда, оба они слишком молоды, Райнгартен-маг лишь немногим старше самого Грегора, и совершенно невозможно, чтобы ревнители традиций, а попросту осторожные и закоснелые в боязни всего нового магистры на выборах назвали именно его имя. Жаль, кстати, молодой стихийник Грегору нравился… Или, если говорить честно, не нравился куда меньше многих других. По крайней мере, с ним можно было бы работать...

Кристоф, магистр красных? Он в близком родстве с королем, а это, как ни странно, для будущего Главы скорее помеха, чем достоинство. Интересы Дорвенанта и Ордена слишком часто требуют выбирать между ними, и плох тот Великий Магистр, что предпочитает государственную пользу, пренебрегая своим долгом мага. Ничего плохого про седовласого боевика, белесого, словно выгоревшего на солнце, и тонкого, но гибкого, будто хорошая дуэльная шпага, Грегор сказать не мог. Нынешняя война показала, что воспитанники Алого факультета — лучшее оружие дорвенантской армии. Но главой Ордена Кристофу, скорее всего, не быть.

Иллюзорник? Грегор глянул на ярко-желтую мантию и вздыбленные седые волосы, будто магистра Волански только что шибануло выплеском чистой силы. Правый глаз его, черный и мертвый, был совершенно неподвижен, зато левый, ярко-голубой, вращался будто сам по себе, едва не вылезая из орбиты и не фокусируясь ни на чем дольше пары мгновений. Узкие губы застыли в кривой рассеянной улыбке… Нет, Совет не настолько безумен, чтобы отдать звезду Великого Магистра безумнейшему из них. Разве что все решат именно так, проголосовав за самого невозможного из кандидатов, и сумасшедший шарлатан получит пост именно потому, что его никто не воспринимает всерьез.

В сторону последнего из магистров Грегору и смотреть не хотелось. Узнав, кто стал новым главой Белого факультета вместо прежнего, почившего от старости, он едва смог сдержать ругательство. Это вам не Дориан Ревенгар, с которым Грегор в юности дрался и мирился, но всегда помнил, что Три дюжины должны держаться вместе. Это даже не обычный дворянин, каких среди магов большинство, и в целом они — опора и мощь Ордена. Это же…

Над соседом в желтой мантии Дункан Роверстан возвышался на целую голову. Просто удивительно, что до сих пор его никто на эту наглую голову не укоротил! Грегор с удовольствием бы этим занялся, но Роверстан при каждой их встрече с поразительным изяществом избегал любого повода для дуэли. А ведь не сказать, чтобы Грегор его не искал, та история с целительницей стала лишь первой в ряду подобных. Роверстан своим язвительным отказом умудрился походя оскорбить всех юношей, участвовавших в «турнире поцелуев», а потом еще и неприятностей избежал. Р-разумник, призови его Претемнейшая побыстрее! То есть по определению скользкая изворотливая тварь, лишенная малейшего понятия о чести.

Кто-то из предков Роверстана явно был южной крови, то ли итлийцем, то ли фраганцем с восточных окраин, то ли вовсе арлезийцем. Черные как смоль волосы, собранные в хвост, блестящие угли глаз, нос с горбинкой и смуглая кожа… И при этом рост и плечи такой ширины, словно под щегольской белой мантией надет полный доспех. На фраганской границе Роверстан бы очень пригодился, Грегор с удовольствием заткнул бы разумником узкий горный перевал, через который днем и ночью ломились месьоры! Баргот их побери… И перевал, и месьоров, и Роверстана разом!

— Грегор, мальчик мой, — проскрипел внезапно проснувшийся Великий Магистр. — Присядьте, сделайте милость. В ногах, как известно, правды нет. Ни в ногах, ни… гхм… выше.

Грегор послушно присел на один из трех стоящих у стены стульев, массивных, но подчеркнуто неудобных, чтобы посетители ни в коей мере не ощутили себя равными избранному обществу Ордена. Он бы оскорбился подобным пренебрежением, но слишком хорошо понимал, что таковы правила игры. К нему проявили любезность уже тем, что не оставили в приемной, пока Совет решит вопрос с девочкой, а пригласили сразу в зал, позволив там дождаться обсуждения его доклада. Этикет Ордена, чтоб его. Это за пределами Академии Грегор — мэтр-командор, главнокомандующий дорвенантской армии, герой войны и ближайший друг короля, а здесь один из рядовых членов Фиолетовой гильдии, который должен знать свое место. Кстати, о месте…

Почему стульев три? Один — для Грегора, второй — для мэтра Бреннана, разумеется. Пожилому целителю сидеть с магистрами не по чину, но и стоять его, конечно, не оставят. Но девочке вряд ли предложат сесть, тем более у стены.

Ответ на свой вопрос Грегор получил почти сразу, дверь распахнулась, и торжественно серьезный мэтр Бреннан ввел юную леди Ревенгар. Девчонка казалась меньше, чем помнилось Грегору, вдобавок еще более растрепанной, бледной... и заплаканной. Во всяком случае, нос и глаза у нее отчетливо покраснели. Следом в зал вошел незнакомый Грегору престарелый маг в темно-коричневой мантии. Его длинные, совершенно белые волосы были заплетены в косичку по моде полувековой давности, и тогда же, видимо, сшита форменная мантия служащего Академии, ныне болтающаяся на худых старческих плечах, как на пугале.

Поклонившись Совету, этот последний гость прошел к стене и присел рядом с Грегором, уделив ему внимания не больше, чем мухе, жужжащей на окне. Грегору же показалось, что он чувствует запах архивов, словно почтенный старец был ожившим фолиантом незапамятных времен.

— Милорд Великий Магистр, почтенный Совет! — заговорил Бреннан. — Позвольте представить вам леди Айлин Ревенгар. Как маг, проводивший исследование дара, я свидетельствую, что обнаружил у девицы аномалию искры.

Девчонка, услышав про аномалию, побледнела еще больше и бросила на целителя испуганный взгляд. Но вместо того, чтобы съежиться, выпрямилась еще сильнее, развернув худенькие плечи и отчаянно задрав веснушчатый носик.

— Свидетельствую также, что во время испытания юная леди проявила несомненную склонность к боевой магии. Кроме того, есть доказательства проявления ее сил в области некромантии.

Переведя взгляд на Совет, Грегор увидел, как вежливое равнодушие на лицах магистров сменяется заинтересованностью.

Стихийник Райнгартен слегка подался вперед и приветливо улыбнулся девчонке, алхимичка Уинн смотрела с холодным любопытством, как на редкий препарат, магистр Эддерли и глава боевиков — ну, с этими все понятно, происходящее в их прямой компетенции. И если юная леди в самом деле двойная звезда, схватка за нее обещает быть интересной.

Магистр иллюзорников налил в высокий стеклянный стакан вишневого, судя по цвету, сока со льдом, отпил и, старательно миновав девчонку взглядом, принялся разглядывать что-то вверху. Выражение его лица при этом подозрительно напоминало восторг, но вот по поводу чего? Грегор склонен был думать, что Волански впервые и совершенно внезапно для себя обнаружил в зале Совета потолок.

Артефактору, кажется, было все равно: его происходящее никак не касалось, и Адальред откровенно скучал.

Роверстан откинулся на спинку кресла, скрестил на груди руки и с веселым удивлением посмотрел сначала на девочку, потом почему-то на Грегора и сидящего рядом с ним мэтра, потом снова перевел взгляд на девчонку. Массивное золотое кольцо, которое разумник носил в ухе, словно какой-то итлийский пират, качнулось, и вставленный в него белый камень сверкнул ярким бликом. «Что за безвкусица, — брезгливо подумал Грегор. — Впрочем, чего и ждать от простолюдина».

Морхальт… Магистр целителей сидел совершенно неподвижно, с лицом настолько каменным, что это само по себе выглядело странным, даже если бы Грегор не видел его взгляд. На морщинистом лице, похожем на морду старой черепахи, жили только глаза — яростно-изумленные и словно ставшие ярче. Волосы магистра давно утратили великолепный цвет насыщенной меди, а глаза — краски летнего леса, но теперь Грегор ясно видел сходство между ним и внучкой. Пожалуй, ему хотелось бы увидеть недостающее звено, жена Дориана Ревенгара должна быть изумительно хороша собой. Хотя вот Грегору рыжие женщины никогда не нравились. Есть в них что-то вызывающее, почти неприличное.

Магистр Волански, отпив еще глоток сока, поставил стакан на стол, но почему-то не перед собой, а перед сидящим рядом Роверстаном. Тот явно удивился, но промолчал. Впрочем, иллюзорник все же решил объясниться. Нежно посмотрев на стакан, он наклонился к нему и пообещал темно-вишневой жидкости:

— Будет весело!

С отчетливым презрением фыркнула Уинн, а Кастельмаро чуть сильнее приподнял тяжелые веки и обратился к леди Ревенгар:

— Не бойтесь, милое дитя, покажите нам что-нибудь.

Девочка сосредоточенно кивнула, закусила губу и честно попыталась. Грегор почувствовал тончайшее колебание силы, слишком слабое, чтобы проявиться зримо.

Уинн снова фыркнула, громко и презрительно. Девчонка бросила на нее затравленный взгляд и попыталась снова. И снова. И еще раз.

Грегор невольно почувствовал к ней уважение за характер бойца. Но ему, как и любому из присутствующих, было понятно, что ничего не получается.

В этом как раз не было ничего страшного: только проявившийся дар слаб и нестабилен, а чем больше напрягаешься, тем хуже чувствуешь потоки. У многих адептов искра вообще колеблется первые несколько лет учебы. Но девочка подобных тонкостей явно не знала и, кажется, вообразила себе всякие ужасы до утраты дара включительно.

— Все хорошо, дитя мое, — поспешно сказал опытный в таких делах мэтр Бреннан, ласково касаясь плеча девочки, но почти одновременно с этим Уинн — какая же невыносимая дура! — с холодным раздражением велела:

— Успокойтесь, адептка! Мы собрались не для того, чтобы вытирать вам нос. Раз уж вы приехали учиться, покажите что-нибудь или не отнимайте наше время! Что-то же у вас должно получаться?

Глаза девчонки наполнились слезами. Еще миг — и она бы наверняка расплакалась, но Роверстан укоризненно произнес низким бархатным голосом, разительно контрастирующим с визгливым тембром Уинн:

— Дорогая коллега…

«…не изволите ли заткнуться?» — мысленно продолжил Грегор, но разумник выразительно промолчал и перевел взгляд на девочку.

Облокотившись на стол, он чуть подался вперед и сплел пальцы перед собой, так что перстень с молочно-белым опалом блеснул в солнечных лучах. Грегор нечасто видел, как работают разумники. Роверстан не сплетал потоки энергии, не использовал арканы или руны, не творил заклинаний. Он просто смотрел с мягкой, слегка рассеянной улыбкой, но на миг воздух между ним и девочкой словно сгустился, а на Грегора повеяло отблеском чужой силы, вкрадчивой, убаюкивающей, шепчущей, что все хорошо, волноваться нет нужды, вокруг друзья, и никто не причинит вреда…

«Все же Роверстан — умница, — расслабленно подумал Грегор — Не то что остальные… Извиниться перед ним за последнюю встречу, что ли…»

Тут же его будто подбросило, наваждение спало, смытое ледяной злостью, а девчонка яростно и испуганно взвизгнула, и от нее плеснуло алым выбросом. Стоящий перед Роверстаном стакан разлетелся, как показалось Грегору, на тысячу осколков.

Роскошная белая мантия разумника вмиг превратилась в тряпку, покрытую выразительными красными пятнами, а кое-где ее даже украсили прорехи. Собранные в хвост волосы и изумленное лицо магистра тоже радовали цветом, но вряд ли его самого. А Грегор, искренне наслаждаясь зрелищем, вдруг вспомнил, кто поставил перед Роверстаном злополучный стакан. Волански, пожалуй, не так прост.

Леди Ревенгар, взглянув на дело рук своих, побледнела еще больше, хоть и казалось, что дальше некуда, зажмурилась, сжала кулачки, пытаясь справиться с собой, но паника оказалась сильнее. Вырвавшаяся на свободу сила, дикая, сырая и необузданная, отбросила Бреннана, попытавшегося снова коснуться плеча девчонки, и устремилась к Совету.

Вот ее-то Грегор, в отличие от действий Роверстана, видел прекрасно — попробуйте не заметить алый шторм, пронизанный серебряными молниями! Претемнейшая, какой потенциал!

В нарастающий грозный рокот силы вплелись совершенно неуместный дребезжащий смешок Волански и хриплый надсадный визг Уинн.

— Прекратите истерику, коллега! — издевательски вежливо попросил ее магистр боевиков, щелчком пальцев поднимая щит. — Во-первых, мы собрались не для того, чтобы успокаивать вас. Во-вторых, какой прекрасный выплеск! Жаль, что неосознанный, но над этим мы поработаем.

«Работать он будет!» — зло подумал Грегор, сообразив, что после такого глава Красных станет драться за девчонку до последнего. Да и драться не придется, Эддерли не видел того, что случилось в библиотеке, и сейчас взирал на происходящее не более, чем с безмятежным интересом.

— Хватит! — раздался спокойный негромкий голос Великого Магистра, и в зале мгновенно стало тихо.

Кристоф продолжал держать щит, растянув его на весь стол с небрежным превосходством боевика над теми, чей дар не позволял такие легкие манипуляции силой. Впрочем, испугалась представления только Уинн. Эддерли и Райнгартен при нужде вполне могли прикрыться сами, а Волански змеистые молнии, плещущие у самого стола, словно не замечали, зато он смотрел на них с чистым восторженным любопытством, как ребенок в балагане фокусника. Сидящий с краю Роверстан, со стороны которого щит заметно утончался, поднял собственный, полупрозрачный, но видимый. «Неплохо, — признал Грегор. — То есть для разумника, которому чистой силой управлять сложнее всего… Адальред с Морхальтом, вон, и пытаться не стали».

— Хватит, — повторил Кастельмаро и очень мягко сказал девочке: — Этого вполне достаточно.

Никакой волшебной силы слова Великого магистра не имели, но девчонка, всхлипнув, выдохнула и как-то разом успокоилась. Шторм улегся, молнии растворились в воздухе, и в зале Совета отчетливо запахло грозовой свежестью.

— Предлагаю зачислить юную леди на Красный факультет, — бодро высказался Кристоф, убирая ненужный щит. — Что скажете, дорогой Эддерли?

— Фиолетовый факультет не возражает, — вежливо отозвался некромант. — Проявлений нашего цвета я не зафиксировал.

— Но… — попытался было открыть рот Бреннан, однако Эддерли учтиво его прервал:

— Простите, уважаемый мэтр, я нисколько не ставлю под сомнение ваши слова, но если даже сейчас, во время серьезного потрясения, будущая адептка не обратилась к некромантии, говорить о сколько-нибудь серьезном даре в этой области не вижу смысла.

— Я вижу! — с удивлением услышал Грегор собственный голос. И, выдержав паузу под устремленными на него взглядами, небрежно сообщил: — Час назад в библиотеке я наблюдал, как леди Ревенгар упокоила мертвую крысу. Поднятую, между прочим, лично мной. И смею заверить, хорошо поднятую. Без скидок на возраст и отсутствие обучения.

На лице магистра Эддерли отразился живейший интерес. Возможности своего бывшего любимого ученика в работе с умертвиями он представлял прекрасно.

— Вот как, дорогой Грегор? — мурлыкнул он. — Что ж, это в корне меняет дело. Мы с удовольствием примем юную леди к себе.

Грегор встретил недобрый взгляд магистра Кристофа улыбкой и с наслаждением увидел, как боевик первым отвел глаза. Вот так-то. Будь ты хоть трижды бастардом покойного короля, дядюшкой нынешнего и боевым магом в придачу, с Избранным Претемной тебе взглядами не тягаться.

— Минутку, коллеги! — подала голос Уинн. — Красный выплеск, фиолетовые чары — это все прекрасно, но мы забыли главное. Если девочка действительно двойная звезда, то настолько интересный объект не появлялся уже лет… пятьдесят?

— Семьдесят, — проскрипел сидящий рядом с Грегором старик, вдруг встрепенувшись. — Последний подтвержденный случай — мэтр Киран Лоу. Основной цвет — фиолетовый, отблеск — синий. Был освидетельствован Советом под предводительством великого магистра Логрейна.

Выдав это, он вновь погрузился в подобие забытья.

«Архивариус в отставке, значит, — подумал Грегор. — Видимо, побеспокоили ради такого случая. Судя по возрасту, он эту звезду вполне мог знать лично. Лоу, Лоу… где же я про него слышал? Впрочем, неважно».

— Вот видите! — воспрянула дура Уинн. — Феномен нуждается в изучении! Предлагаю для начала серию испытаний, заодно определим, какой цвет искры у объекта доминирует. Лично я полагаю очень многообещающим, что в состоянии нервного напряжения адептка проявляет силу так ярко. Возможно, если сменить тип воздействия, мы получим и другие выплески?

Глаза Уинн, слишком быстро забывшей о своем страхе, горели фанатичным огнем.

— Обязательно получите, — снова услышал себя будто со стороны Грегор. — Если бы меня в ее возрасте так напугали, я бы обеспечил кафедру некромантии наглядными пособиями на несколько лет вперед, о практике для целителей уже и не говорю. Позвольте узнать, дорогая леди Уинн, как вы собираетесь проводить исследования? Колоть, как вы изволили выразиться, «объект» иголками? Или, может, сразу разберем на части?

— Зачем же сразу… — заикнулась Уинн, но под его взглядом побледнела и наконец-то замолчала.

Очень вовремя, а то Грегор уже начал прикидывать, в каком учебном пособии наиболее нуждается родная кафедра. Крысы, если вдуматься, не слишком виноваты в своей природе, а вот Уинн полезно будет принять участие в каком-нибудь увлекательном эксперименте с другой стороны, в качестве его объекта.

Айлин Ревенгар, на которую он мельком глянул, стояла, вытянувшись в струнку и застыв. Только глаза, в которых давно высохли слезы, ярко блестели, и взгляд испуганно метался по залу. На Роверстана, уже тщательно вытершего платком лицо, но так и оставшегося в запятнанной, словно окровавленной мантии, она старалась не смотреть, и Грегор ее не винил — девочке и так досталось. Да и было бы там что разглядывать.

— Экс-с-с-с-с… Э….Экс-с-с-сперимент… — просвистело рядом с Уинн, и старый Морхальт, вцепившись пальцами в крышку стола, поднялся на ноги.

«Еще один!» — с просыпающимся бешенством успел подумать Грегор, но тут морщинистое лицо магистра перекосилось, глаза закатились, а левый угол рта, напротив, явственно обвис, и из него побежала струйка слюны.

Бессильно отпустив стол, Морхальт начал заваливаться назад, и Бреннан, охнув, кинулся к нему, а сидящая рядом Уинн шарахнулась в сторону, почти упав в объятия артефактора. Не потерявший присутствия духа Эддерли поймал старика, и они с Бреннаном, оббежавшим длинный стол, склонились над Морхальтом.

Великий Магистр Кастельмаро посмотрел туда и вдруг с тем же непрошибаемым спокойствием поинтересовался у Грегора:

— Мальчик мой, так вы не надумали взять факультативный курс?

Вокруг царила суматоха, как в солдатском лагере, который среди ночи атаковал противник. Роверстан присоединился к тем, кто хлопотал над Морхальтом, — оттуда веяло потоками зеленой силы и доносились тревожные голоса. Уинн жалась к артефактору, смущенно обнимавшему ее за плечи. Райнгартен нервно перекладывал какие-то бумаги. Кристоф — вот что значит опытный боевик! — благоразумно никому не мешал. Откинувшись на спинку кресла и сплетя пальцы перед собой, он разглядывал юную Ревенгар, а Волански налил себе еще стакан сока и невозмутимо его потягивал.

— Не уверен, — выдавил Грегор и тоже посмотрел в сторону леди.

Девочка, словно почувствовав, отвела взгляд от суетящихся вокруг Морхальта магов и уставилась на него умоляюще.

— Какая жалость, — вздохнул Кастельмаро. — А я надеялся спихнуть на вас индивидуальные занятия. У нас все больше адептов, требующих особого подхода. Некроманты, боевики… Я, конечно, могу попросить кого-нибудь из наименее загруженных магистров. Леди Уинн, к примеру. Или не стоит?

Он лукаво посмотрел на девочку, и Грегор со злым восхищением понял, что главой Ордена ему не быть еще долго. Пока не научится вот так же!

— Один курс, милорд Великий Магистр. И учеников я выберу сам. Только некромантов, разумеется.

«Не хватало еще мучиться с какими-нибудь бездарностями!»

— Дюжина адептов по вашему выбору, — так быстро и охотно согласился Кастельмаро, что Грегор понял — продешевил.

Но не отказываться же теперь! Он снова взглянул на юную леди и кивнул ей.

— Идемте, адептка Ревенгар. Вы зачислены на Фиолетовый факультет, но с дополнительным изучением Красных дисциплин.

— Но… — начал было Кристоф, однако его перебил Великий Магистр:

— А у вас, дорогой мой, категорически не хватает преподавателей, вы сами подавали мне докладную не далее, как на прошлой неделе.

Грегор спрятал усмешку, поднялся и зашагал к выходу, его первая ученица шла рядом.

Жаль, очень жаль, что ознакомить совет со своими выкладками сегодня не выйдет, слишком уж не вовремя Морхальта хватил удар. Но теперь Грегор будет появляться в Академии каждый день — и никуда от него магистры не денутся!