Оглушенный и оцепеневший, я не сразу понял, что меня больше никто не держит. Тьма перед глазами начала рассеиваться, но толком рассмотреть ничего не получалось. Ни холода, ни боли — и, хотя кругом ледяная вода, дышалось на удивление легко. Или не дышалось? Йенгангер не дышит — именно так говорила моя бабка. Только никогда не поясняла значения этих слов.
— Добро пожаловать в мои воды, — прозвучал высокий женский голос.
В нескольких шагах от меня появилась сотканная из серебра тонкая девичья фигура. Удар сердца — и передо мной некк: болезненно худая, разорванное платье из выбеленного льна едва держится на правом плече, искусная вышивка на рукаве и подоле давно выцвела. Белоснежное облако волос чуть колышут подводные течения, кожа — почти прозрачная, с еле различимой голубой сетью вен. По лицу не разберешь — шестнадцать ей лет или двадцать шесть, а в глаза лучше не смотреть. Два бездонных черных колодца, по
Пока я пытался понять, что происходит, рядом послышался голос Йорда:—Вот так-так, я уж и не знал, как быть! Все жду и жду! Наконец-то! Ой…Все еще не веря в происходящее, я протянул руку и коснулся щеки Арве. Тот вздрогнул, но не отодвинулся.—У тебя руки ледяные,— еле слышно прошептал он, словно извиняясь.Арве. Говорит. Со мной. Или меня приложило головой обо что-то твердое, или уши все же не обманывают.—К тебе вернулся голос. Как?Арве кивнул в сторону волн Скьяльвинд, с тихим шелестом накатывавших на берег:—Хильда помогла.—Черные крылышки утбурда, чего только не бывает!— выдал Йорд, приблизившись к мальчишке.—Не неси чушь — у утбурда нет крылышек,— раздраженно бросил я и тряхнул головой — все же состояние гадкое.— Ладно, Йорд, где моя одежда?Арве помог м
Каменистая дорога вилась серой змеей, теряясь среди поросших пожелтевшей травой холмов и светло-голубых озер, подобных морским камням в короне Гунфридра. Позади остались Раудбреммский лес и своенравная Скьяльвинд. Солнце стояло высоко в небе, освещая мирную долину, простиравшуюся до самого горизонта. Крутые холмы, на которых расположился Ярлунг — один из самых богатых городов перед снежной пустыней с лаайге,— были покрыты золотом и зеленью. Ярлунг, пожалуй, единственное место, где можно отыскать хоть какие-то упоминания о дроттене, приезжавшем к жителям деревни у Холодных камней. Да, и неплохо бы узнать, какая дорога лежит дальше. Обещание, данное малым богам, нужно исполнить. И чем быстрее, тем лучше. В этих краях я никогда не бывал, а ехать, не зная пути, неосмотрительно и глупо.Денек выдался на удивление теплым, я искренне жалел, что скоро нагрянут морозы и ни следа не останется от этой бронзовой и багряной роскоши. Все осыплется и исчезнет
Приятное тепло у виска нежило и снимало боль, казалось — еще чуть-чуть, и сам станешь его частичкой. Вздохнув, я открыл глаза. Надо мной склонилась рябиновокосая красавица, а рядом топтался Йорд.—Лучше?— От медового голоса по телу пробежали мурашки.Только сейчас заметил: она уже одета и что-то прижимает к моему виску левой рукой. Ничего не понятно: сколько я тут лежу и что произошло? Но все же ответил:—Да.Девушка отняла руку, голова тут же начала раскалываться. Охнув, я зажмурился.—Это скоро пройдет.— Нежные пальцы коснулись моего лба.— Извините, я не хотела вас ударить.—Ударить? Меня?—Она хотела в меня попасть,— невозмутимо буркнул Йорд,— говорит, испугалась. И сразу камнями швыряться.—А как мне не испугаться?— тут же возмутилась она.— Я думала,
До Асгейрова обиталища удалось добраться не сразу. Каменный двухэтажный дом ничем не выделялся среди прочих. Деревянный забор, широкий двор и носящаяся туда-сюда по хозяйскому заданию прислуга. Голодный, уставший и злой, я попытался передать поводья юноше-конюху, но Аян заупрямился. Пришлось долго уговаривать его, убеждать и в конце концов идти вместе с ними. Юноша шел рядом, не вмешивался и поглядывал на нас.—Не капризничай, здесь не так уж плохо,— тихо произнес я.Аян фыркнул и прянул ушами.—По-моему, у меня не конь, а осел.Аян отвернулся и ткнулся мордой в плечо конюха. Тот ойкнул от неожиданности, но тут же поднял руку и погладил коня по шее.—Вот и славно.— Я все же передал поводья юноше.— Подскажи, не видел ли ты приехавших сегодня приземистого мужчину, мальчишку чуть старше тебя и рыжеволосую женщину?—Конечно,— конюх улыбн
Некоторое время мы молчали. Я покосился на Рангрид — она, казалось, забыла, где находится и кто с ней рядом. Лишь невидящим взглядом смотрела вперед, сжимая рукой у горла плащ, будто вмиг успела замерзнуть.—Нам есть о чем поговорить,— заметил я.Рангрид словно очнулась и посмотрела на меня.В медовом взгляде смешались подозрение и… то, чего я раньше не замечал,— интерес.—Это мое дело,— отчеканила она.—И Нороа из Браннхальда тоже?Она нахмурилась:—Откуда ты… Хотя, кажется, догадываюсь. Пошли ко мне, здесь могут услышать.Развернувшись, она быстрыми шагами направилась к дому. Я молча последовал за ней. Да уж, веселая ночка, ничего не скажешь. Но в том, что конь и Нороа имеют нечто общее, я был уверен. Больно уж одинаково появляются из ниоткуда и рассыпаются серебряной пылью.Комната Рангрид оказалась ря
Она растерялась, замерла пойманной птицей, забыв, как надо дышать. А потом резко вырвалась и попыталась ударить, но я перехватил ее руку. Щеки пылали румянцем, а в глазах уже не янтарь — огненный ураган.—Считай это платой за удар камнем,— чуть усмехнулся я.Тихонько скрипнула дверь.—Простите, о… господин Оларс!Едва я обернулся к Йорду, как щеку все же обожгло от удара, а в голове зазвенело.—Ну так это — в подарок!От неожиданности я даже отпустил ее. Да уж, вторая-то рука оставалась свободной, это я как-то упустил.—Вон. Оба.Решив, что это разумно, я молча вышел из комнаты и захлопнул дверь. Пусть в этот раз думает, что победила. Потерев щеку, поморщился и вздохнул — горело все же славно.—М-да-а-а,— философски заметил Йорд,— не везет вам с женщинами.—Заткнись,&nb
Прохладная ладонь на лбу и тихий женский голос помогли очнуться. Только веки словно стали каменными — и не поднять.Незнакомые слова — мягкие и тягучие, как мед диких пчел,— продолжали звучать дивным заклинанием. Казалось, каждое из них вынуждало биться сердце, согревало кожу, заставляло вспыхивать маленькие солнца под закрытыми веками.Я шумно вздохнул. Слова смолкли, повисла напряженная тишина, будто кто-то ждал, что я стану делать. Сделав усилие, все же открыл глаза и увидел склоненное над собой лицо Рангрид. Рядом весело трещал костер, и в отблесках пламени оно казалось старше и серьезнее.—Как ты?Тела я почти не чувствовал, но явно еще не попал в мир мертвых.—Не умер. А что произошло?Я попытался приподняться и оглядеться, спину тут же пронзила боль, и я, едва сдержав вскрик, упал обратно.—Лежи, не двигайся.— Она наклонилась (рыжие прядки кос
Окраина Браннхальда встретила нас холодом и солнцем. Белые просторы, морозный синий день и заиндевевшие ветви деревьев.Я всегда любил зиму больше лета. Это то время года, когда воздух кажется свежим и прозрачным, только тронь — зазвенит. Да и красота у зимы суровая — как раз для севера.Вокруг царили тишина и покой. И только будто чувства из детства сумели вернуться и нашептывали старую сказку о великой хозяйке — Госпоже Зиме.Правит она колесницей из резного алмазного льда, что запряжена белыми конями. Одета в платье, расшитое руками хульдеэльфе, и шубу из песца да чернобурки. На поясе из тисненой кожи висят два ключа: один — золото с серебром,— отпирает им она врата зимы, а второй — серебро с изумрудной зеленью,— запирает он морозное время, давая дорогу Весенней Красавице. На голове у Госпожи Зимы шапка горностаевая, но снимет ее — рассыплются по плечам волосы, что метель за окном, а гл