Некоторое время мы молчали. Я покосился на Рангрид — она, казалось, забыла, где находится и кто с ней рядом. Лишь невидящим взглядом смотрела вперед, сжимая рукой у горла плащ, будто вмиг успела замерзнуть.
— Нам есть о чем поговорить, — заметил я.
Рангрид словно очнулась и посмотрела на меня.
В медовом взгляде смешались подозрение и… то, чего я раньше не замечал, — интерес.
— Это мое дело, — отчеканила она.
— И Нороа из Браннхальда тоже?
Она нахмурилась:
— Откуда ты… Хотя, кажется, догадываюсь. Пошли ко мне, здесь могут услышать.
Развернувшись, она быстрыми шагами направилась к дому. Я молча последовал за ней. Да уж, веселая ночка, ничего не скажешь. Но в том, что конь и Нороа имеют нечто общее, я был уверен. Больно уж одинаково появляются из ниоткуда и рассыпаются серебряной пылью.
Комната Рангрид оказалась ря
Она растерялась, замерла пойманной птицей, забыв, как надо дышать. А потом резко вырвалась и попыталась ударить, но я перехватил ее руку. Щеки пылали румянцем, а в глазах уже не янтарь — огненный ураган.—Считай это платой за удар камнем,— чуть усмехнулся я.Тихонько скрипнула дверь.—Простите, о… господин Оларс!Едва я обернулся к Йорду, как щеку все же обожгло от удара, а в голове зазвенело.—Ну так это — в подарок!От неожиданности я даже отпустил ее. Да уж, вторая-то рука оставалась свободной, это я как-то упустил.—Вон. Оба.Решив, что это разумно, я молча вышел из комнаты и захлопнул дверь. Пусть в этот раз думает, что победила. Потерев щеку, поморщился и вздохнул — горело все же славно.—М-да-а-а,— философски заметил Йорд,— не везет вам с женщинами.—Заткнись,&nb
Прохладная ладонь на лбу и тихий женский голос помогли очнуться. Только веки словно стали каменными — и не поднять.Незнакомые слова — мягкие и тягучие, как мед диких пчел,— продолжали звучать дивным заклинанием. Казалось, каждое из них вынуждало биться сердце, согревало кожу, заставляло вспыхивать маленькие солнца под закрытыми веками.Я шумно вздохнул. Слова смолкли, повисла напряженная тишина, будто кто-то ждал, что я стану делать. Сделав усилие, все же открыл глаза и увидел склоненное над собой лицо Рангрид. Рядом весело трещал костер, и в отблесках пламени оно казалось старше и серьезнее.—Как ты?Тела я почти не чувствовал, но явно еще не попал в мир мертвых.—Не умер. А что произошло?Я попытался приподняться и оглядеться, спину тут же пронзила боль, и я, едва сдержав вскрик, упал обратно.—Лежи, не двигайся.— Она наклонилась (рыжие прядки кос
Окраина Браннхальда встретила нас холодом и солнцем. Белые просторы, морозный синий день и заиндевевшие ветви деревьев.Я всегда любил зиму больше лета. Это то время года, когда воздух кажется свежим и прозрачным, только тронь — зазвенит. Да и красота у зимы суровая — как раз для севера.Вокруг царили тишина и покой. И только будто чувства из детства сумели вернуться и нашептывали старую сказку о великой хозяйке — Госпоже Зиме.Правит она колесницей из резного алмазного льда, что запряжена белыми конями. Одета в платье, расшитое руками хульдеэльфе, и шубу из песца да чернобурки. На поясе из тисненой кожи висят два ключа: один — золото с серебром,— отпирает им она врата зимы, а второй — серебро с изумрудной зеленью,— запирает он морозное время, давая дорогу Весенней Красавице. На голове у Госпожи Зимы шапка горностаевая, но снимет ее — рассыплются по плечам волосы, что метель за окном, а гл
Вокруг все спали, но я понимал, что снова уснуть не получится. Прихватив свои вещи, я тихо выбрался из дома. По сути, одеваться пришлось уже на улице, но морозный воздух только взбодрил и успокоил.Звезды ярко светили с ночного бархата небес, белая равнина простиралась далеко вперед. Тишина и покой — будто и не властвовали тут Повелители Холода. Словно и не было здесь никогда величественного города и старых богов. А может, действительно не было? Некоторые говорят, что прошлое есть, пока его помнят. Когда забывают, то оно превращается в прах. Такие, как Нороа и Сирген, могли б рассказать, как все было, да только говорить с ними уже нельзя. Уже десять лет, как я не боюсь холода. Я криво усмехнулся. Десять лет назад Хозяин Штормов уничтожил семью Глемтов. Но он не учел мою бабку. Та не раз говорила, что даже с той стороны Мрака сумеет достать своего врага, если потребуется отомстить.Я смотрел на звезды — далекие и безмолвные. Что ж, будет видно,
Падение прекратилось так же быстро, как и началось.Я стоял на вымощенной рыжей квадратной плиткой дороге. Слева находился фруктовый сад, листья деревьев шелестели на ветру. Справа простиралась огромная площадь, на которой были фонтаны и аккуратные лавочки. Тишина, покой и мягкий золотистый свет. Будто я и не падал сюда с высоты, а случайно завернул с одной из браннхальдских дорог. Только глупости это все. Нет для простых людей дорог в спящий город.Вот так мощь у Северной зари!Я сделал шаг вперед, все еще не веря, что попал в заколдованный Ищи-Не-Найдешь. Камни под ногами не рассыпались, и дома не исчезли. Нет, это не видение. И не сон. Забытая святыня Древней расы. На мгновение сердце сжалось и тут же бешено застучало. Эти улицы пусты, будто тут никогда не было жизни. Но все же присутствовало какое-то странное ощущение, что смерть сюда так и не пришла.Я пошел вперед, потом и вовсе побежал. Эхо шагов нарушило безмолвие Соук-Икке-Соуке, но
Что-то твердое коснулось моих губ, с силой надавливая и заставляя приоткрыть их. Во рту тут же разлилась горячая жидкость с приятным мягким вкусом.Я закашлялся и попытался привстать.—Лежи.Надо мной склонилась Рангрид, выбившиеся из косы рябиновые прядки защекотали мою щеку. От чудесницы пахло медом и мятой. И ни капельки от той морозной свежести, что была в храме Госпожи Луны. Наоборот — тепло, покой и уют.Я сделал глубокий вдох и, подняв руку, погладил ее по щеке. Рангрид даже не сделала попытки уклониться.—Где ты был?Она неважно выглядела: бледная до того, что воск свечи казался рядом с ней ярким и полным жизни, под глазами — темные круги. Неужто не у меня одного была бессонная ночь? Утбурд, сколько сейчас времени?—Далеко,— выдохнул я, прикрывая глаза и чувствуя головокружение и жуткую слабость.Она сжала мою руку, переплетая пальцы.&mdas
Мороз, солнце и снег, слепящий глаза.Я молча стоял на крыльце, бездумно глядя вдаль. Ругань Йорда и низкий голос Сверре доносились из кузницы. Я понятия не имел, чем именно рисе решил подсобить нашему хозяину, но, судя по возмущенным крикам, задуманное не совсем удавалось.Морозный воздух наполнял легкие свежестью, а разум — покоем. Страшная ночь миновала, смертельный холод остался во тьме, что рассеялась с первыми лучами солнца.Рангрид не задавала лишних вопросов, лишь изредка бросала взгляды в мою сторону. Арве почти ничего не говорил, будто чуя настроение полумертвеца. В первый раз я чувствовал себя неправильно и неуместно, сидя среди добродушных хозяев, их розовощеких детей, рябиновокосой красавицы, сладкоголосого фоссегрима и простоватого рисе.День. Один день. Ничтожно мало времени, чтобы суметь хоть как-то подготовиться к встрече с богом. Но неожиданно меня озарила мысль — я даже замер. Круто повернувшись, я быстро верну
—Думаешь, все удастся?— спросил Сверре, глядя вслед унесшимся на конях Рангрид и Йорду.—Должно,— ровно сказал я.— Иного выхода нет.Браннхальдец перевел взгляд на меня:—Мои друзья помогут им с костром, но игры с богами никогда не заканчивались добром. Особенно для тех, кто с ними осмелился играть.Я усмехнулся и, подняв голову, глянул на звезды. Прав ты, кузнец, только мне дороги назад нет, поэтому и отступать не подумаю.—Езжай, Сверре. Лучше будь рядом с Рангрид и своими. Не нужно, чтобы Янсрунд тебя видел.—Думаешь, он не знает наших замыслов?— послышался смешок.Я пожал плечами:—Может, и знает. Только Повелители Холода растеряли часть своего могущества. Да и не дерзил им никто уже очень долго. Что ж, будем полагаться на удачу и Госпожу Луну.На мгновение показалось, что звезды дрогн