Я никогда не был магом. Даже учитель-южанин, приютивший меня и давший немало знаний, открыто говорил: колдовство для тебя — закрытая дверь. Кое-что я могу, но при этом намного хуже прирожденного мага, да и то потом чувствую себя словно Аян несколько часов выплясывал на мне традиционные ванханенские танцы. Единственное, в чем меня мало кто сумеет обойти, это ворожба мертвых — основное оружие Посредников. Но использовать ее постоянно — опасно. Никогда не знаешь, чем обернется тот или иной ритуал. А рисковать нужно с умом.
Хакон тенью скользил за окнами, лишь изредка мог заглянуть и спросить, не нужно ли нам что-нибудь. Как я позже выяснил, Йорд рассказал ему, кто на самом деле заглянул в их деревню. Работе Посредника никто не мешал. Желая избавиться от ненавистной некк, некоторые даже предлагали помощь. Единственный, с кем бы мне и хотелось потолковать, — Линд. Но его здоровье вновь ухудшилось, поэтому стоящег
Оглушенный и оцепеневший, я не сразу понял, что меня больше никто не держит. Тьма перед глазами начала рассеиваться, но толком рассмотреть ничего не получалось. Ни холода, ни боли — и, хотя кругом ледяная вода, дышалось на удивление легко. Или не дышалось? Йенгангер не дышит — именно так говорила моя бабка. Только никогда не поясняла значения этих слов.—Добро пожаловать в мои воды,— прозвучал высокий женский голос.В нескольких шагах от меня появилась сотканная из серебра тонкая девичья фигура. Удар сердца — и передо мной некк: болезненно худая, разорванное платье из выбеленного льна едва держится на правом плече, искусная вышивка на рукаве и подоле давно выцвела. Белоснежное облако волос чуть колышут подводные течения, кожа — почти прозрачная, с еле различимой голубой сетью вен. По лицу не разберешь — шестнадцать ей лет или двадцать шесть, а в глаза лучше не смотреть. Два бездонных черных колодца, по
Пока я пытался понять, что происходит, рядом послышался голос Йорда:—Вот так-так, я уж и не знал, как быть! Все жду и жду! Наконец-то! Ой…Все еще не веря в происходящее, я протянул руку и коснулся щеки Арве. Тот вздрогнул, но не отодвинулся.—У тебя руки ледяные,— еле слышно прошептал он, словно извиняясь.Арве. Говорит. Со мной. Или меня приложило головой обо что-то твердое, или уши все же не обманывают.—К тебе вернулся голос. Как?Арве кивнул в сторону волн Скьяльвинд, с тихим шелестом накатывавших на берег:—Хильда помогла.—Черные крылышки утбурда, чего только не бывает!— выдал Йорд, приблизившись к мальчишке.—Не неси чушь — у утбурда нет крылышек,— раздраженно бросил я и тряхнул головой — все же состояние гадкое.— Ладно, Йорд, где моя одежда?Арве помог м
Каменистая дорога вилась серой змеей, теряясь среди поросших пожелтевшей травой холмов и светло-голубых озер, подобных морским камням в короне Гунфридра. Позади остались Раудбреммский лес и своенравная Скьяльвинд. Солнце стояло высоко в небе, освещая мирную долину, простиравшуюся до самого горизонта. Крутые холмы, на которых расположился Ярлунг — один из самых богатых городов перед снежной пустыней с лаайге,— были покрыты золотом и зеленью. Ярлунг, пожалуй, единственное место, где можно отыскать хоть какие-то упоминания о дроттене, приезжавшем к жителям деревни у Холодных камней. Да, и неплохо бы узнать, какая дорога лежит дальше. Обещание, данное малым богам, нужно исполнить. И чем быстрее, тем лучше. В этих краях я никогда не бывал, а ехать, не зная пути, неосмотрительно и глупо.Денек выдался на удивление теплым, я искренне жалел, что скоро нагрянут морозы и ни следа не останется от этой бронзовой и багряной роскоши. Все осыплется и исчезнет
Приятное тепло у виска нежило и снимало боль, казалось — еще чуть-чуть, и сам станешь его частичкой. Вздохнув, я открыл глаза. Надо мной склонилась рябиновокосая красавица, а рядом топтался Йорд.—Лучше?— От медового голоса по телу пробежали мурашки.Только сейчас заметил: она уже одета и что-то прижимает к моему виску левой рукой. Ничего не понятно: сколько я тут лежу и что произошло? Но все же ответил:—Да.Девушка отняла руку, голова тут же начала раскалываться. Охнув, я зажмурился.—Это скоро пройдет.— Нежные пальцы коснулись моего лба.— Извините, я не хотела вас ударить.—Ударить? Меня?—Она хотела в меня попасть,— невозмутимо буркнул Йорд,— говорит, испугалась. И сразу камнями швыряться.—А как мне не испугаться?— тут же возмутилась она.— Я думала,
До Асгейрова обиталища удалось добраться не сразу. Каменный двухэтажный дом ничем не выделялся среди прочих. Деревянный забор, широкий двор и носящаяся туда-сюда по хозяйскому заданию прислуга. Голодный, уставший и злой, я попытался передать поводья юноше-конюху, но Аян заупрямился. Пришлось долго уговаривать его, убеждать и в конце концов идти вместе с ними. Юноша шел рядом, не вмешивался и поглядывал на нас.—Не капризничай, здесь не так уж плохо,— тихо произнес я.Аян фыркнул и прянул ушами.—По-моему, у меня не конь, а осел.Аян отвернулся и ткнулся мордой в плечо конюха. Тот ойкнул от неожиданности, но тут же поднял руку и погладил коня по шее.—Вот и славно.— Я все же передал поводья юноше.— Подскажи, не видел ли ты приехавших сегодня приземистого мужчину, мальчишку чуть старше тебя и рыжеволосую женщину?—Конечно,— конюх улыбн
Некоторое время мы молчали. Я покосился на Рангрид — она, казалось, забыла, где находится и кто с ней рядом. Лишь невидящим взглядом смотрела вперед, сжимая рукой у горла плащ, будто вмиг успела замерзнуть.—Нам есть о чем поговорить,— заметил я.Рангрид словно очнулась и посмотрела на меня.В медовом взгляде смешались подозрение и… то, чего я раньше не замечал,— интерес.—Это мое дело,— отчеканила она.—И Нороа из Браннхальда тоже?Она нахмурилась:—Откуда ты… Хотя, кажется, догадываюсь. Пошли ко мне, здесь могут услышать.Развернувшись, она быстрыми шагами направилась к дому. Я молча последовал за ней. Да уж, веселая ночка, ничего не скажешь. Но в том, что конь и Нороа имеют нечто общее, я был уверен. Больно уж одинаково появляются из ниоткуда и рассыпаются серебряной пылью.Комната Рангрид оказалась ря
Она растерялась, замерла пойманной птицей, забыв, как надо дышать. А потом резко вырвалась и попыталась ударить, но я перехватил ее руку. Щеки пылали румянцем, а в глазах уже не янтарь — огненный ураган.—Считай это платой за удар камнем,— чуть усмехнулся я.Тихонько скрипнула дверь.—Простите, о… господин Оларс!Едва я обернулся к Йорду, как щеку все же обожгло от удара, а в голове зазвенело.—Ну так это — в подарок!От неожиданности я даже отпустил ее. Да уж, вторая-то рука оставалась свободной, это я как-то упустил.—Вон. Оба.Решив, что это разумно, я молча вышел из комнаты и захлопнул дверь. Пусть в этот раз думает, что победила. Потерев щеку, поморщился и вздохнул — горело все же славно.—М-да-а-а,— философски заметил Йорд,— не везет вам с женщинами.—Заткнись,&nb
Прохладная ладонь на лбу и тихий женский голос помогли очнуться. Только веки словно стали каменными — и не поднять.Незнакомые слова — мягкие и тягучие, как мед диких пчел,— продолжали звучать дивным заклинанием. Казалось, каждое из них вынуждало биться сердце, согревало кожу, заставляло вспыхивать маленькие солнца под закрытыми веками.Я шумно вздохнул. Слова смолкли, повисла напряженная тишина, будто кто-то ждал, что я стану делать. Сделав усилие, все же открыл глаза и увидел склоненное над собой лицо Рангрид. Рядом весело трещал костер, и в отблесках пламени оно казалось старше и серьезнее.—Как ты?Тела я почти не чувствовал, но явно еще не попал в мир мертвых.—Не умер. А что произошло?Я попытался приподняться и оглядеться, спину тут же пронзила боль, и я, едва сдержав вскрик, упал обратно.—Лежи, не двигайся.— Она наклонилась (рыжие прядки кос
Воздух был наполнен медовым дурманом цветущих деревьев. Задорный смех, несмолкаемый гомон и рассерженные окрики не давали размышлять. Вроде простая ярлунгская кухарка, а гостей к ней собралось будто на празднество к важной госпоже.—Оларс, а он выдержит?— тихо спросил стоявший рядом Арве, глядя на Йорда, увивавшегося влюбленным шмелем около своей Хъердис.Я пожал плечами. Что ни говори, а рисе сам так захотел. Конечно, мне будет его не хватать, но не могу же я препятствовать чьему-то счастью.—Подрастешь — сам найдешь ответ.Арве насупился. После возвращения с Островов-призраков он будто стал старше и задумчивей. Я не задавал лишних вопросов, а фоссегрим не стремился ничего рассказывать. Важно было, что он и Йорд вернулись целыми.Арве отошел к столу и шумной компании. Звенели кубки, слышались шутки, кто-то заводил песни. Оказалось, что у Хъердис в роду тоже были рисе. И теперь вся эта шумная
Я попытался сильнее сжать ручонки Лейсе и Арве, но ничего не ощутил. На меня обрушились осколки, хлынул поток чего-то вязкого и поволок меня за собой по каменному полу. Правая часть лица вспыхнула болью, я перекатился на бок, рядом что-то загрохотало.Вскочил на ноги, глянул на врата и обомлел. Их просто не осталось — на том месте, где они стояли прежде, зияла рваная тьма, мерцавшая кроваво-красными всполохами. Я поднес руку к лицу, коснулся скулы, и меня с новой силой пронзила боль.—Арве! Лейсе!— позвал я.Никто не ответил. Тьма медленно расползалась по ониксовым плиткам. Я неуверенно шагнул к вратам:—Сигрид!Уж если кого и должно было вышвырнуть назад, то и ее тоже. Я — покойник, а она — дух. Но, судя по словам Волчьей пророчицы, тело ее еще не мертво.Дикий рев оглушил, чьи-то пальцы стиснули мое горло, впиваясь когтями и разрывая кожу. Я захрипел, наугад полоснул напад
Мы замерли. Голоса не смолкали: шептали, шипели, стонали и вскрикивали. Вокруг было темно, но то и дело появлялись и тут же исчезали полупрозрачные силуэты. Как ни странно, чувствовал я себя намного лучше. Казалось, будто Мрак питал, наполнял меня своей силой. Хозяин Штормов, напротив, как-то сгорбился и сжался, будто хотел стать и вовсе незаметным.—Глупец…— прошипел он.— Мы отсюда не выберемся. Никогда.Голоса резко стихли. Ничего не изменилось, но я кожей почуял, что на нас уставились тысячи невидимых глаз. На него — неприязненно и враждебно, на меня — с любопытством.Я пожал плечами:—Говори за себя, Спокельсе.Уверенность в моем голосе заставила его пристально посмотреть на меня. Жаль только, что на самом деле я больше ничем похвастаться не мог. Да и уверенность была скорее бравадой. Удивляло лишь, что, даже оказавшись по ту сторону Мрака, я… не испытывал с
Ситуация — паршивей некуда. Я застыл, внимательно следя за каждым движением врага.Хозяин Штормов, напротив, выглядел беспечно и делал вид, что его совершенно не волнует происходящее. Правда, подходить к нам ближе он явно не собирался. То ли решил оставить грязную работу своим зверушкам, то ли хорошо помнил мой удар в камере.Он что-то прошипел, послышалось тихое урчание и цокот когтей об ониксовый пол. Серая ткань плаща колыхнулась и примялась: видимо, страж потерся о своего хозяина, как огромная кошка.Спокельсе явно не собирался ничего говорить, поэтому казалось, что тишина в зале звенит от напряжения. Расслабляться не стоило — в любую минуту он мог отколоть какую-нибудь гадость.Я лихорадочно соображал: кинуться первым? Попробовать заговорить зубы и открыть врата? Нет, второй путь явно никуда не приведет. Хозяин Штормов не будет молча смотреть, как я вожусь с замком.В какой-то момент я вдруг осознал, что Сигрид уже не
—Не касайся подношений Хозяина Штормов,— рокот волн приласкал слух.— Морок он творит лучше всех на севере.Я бросил взгляд на голову Рангрид и сглотнул:—Это не морок. Я чувствую.Женщина прищурилась:—Что ты чувствуешь, йенгангер?Я нахмурился. А ведь она права. Обычно жизнь чувствуется, даже если смерть наступила совсем недавно. Значит, все же морок. Кстати, собеседница…—Кто ты?Женщина определенно казалась знакомой, видел я ее где-то. Она была даже красива по-ванханенски суровой красотой — явно не дочь южного края. Даже не из Ярлунга.Будто что-то почувствовав, женщина присела и вновь накрыла тканью лежавшую у моих ног голову.—Не знаю, жива ли она… Не будем терять время.Внезапная догадка озарила меня, заставив податься к ней ближе:—Ты — Сигрид?Она встала и ки
Но ликование от полета по волнам вскоре стихло. Странный скрежещущий звук разорвал повисшую тишину. Из тумана выпрыгнуло несколько худых существ, их когти зацокали о палубу. Одно повернуло ко мне голову, клацнуло челюстями. Мне стало не по себе. Сгорбленная тварь замерла, будто разглядывая меня. Именно будто, потому что место, где должны быть глаза, прикрывала уродливая кожаная складка. Мертвенно-белая кожа обтягивала выпирающие кости, руки существа свисали почти до палубы. Черные загнутые когти, венчавшие кончики пальцев, казались отлитыми из металла. Хвост с роговыми наростами неистово хлестал по бокам.—Слепые пожаловали,— выдохнул Фьялбъерн.На подробные расспросы не было времени. Тварь прыгнула на меня. Я метнулся в сторону. Выхватил меч, рубанул ее по спине. Раздался визг, тварь повернулась, и в тот же миг на палубе началась бойня. Слепые кидались на моряков, те отражали удары. Тварь оскалилась на меня, но рухнула под ноги, з
Все пропало. Было легко и страшно одновременно. Мертвецы не должны быть среди живых, но иного выхода нет. Внутри все жгло огнем, язык онемел. Ничего не болело — даже не чувствовалось. Не помню, как, шатаясь на подгибающихся ногах, выбрался я на палубу. Ледяные иглы звезд, будто смеясь, глядели на меня. Ветер приносил запах соли, но я его почти не чувствовал. Смотрел вдаль — не видя, слушал плеск волн — не слыша.Глянул на свои руки — береста, коснешься — и рассыплется. Провел пальцами по тыльной стороне ладони. Ничего не почувствовал.—Халарн, смотри под ноги!— раздался грубый недовольный голос.Я резко обернулся. Мимо прошел высокий худющий мужчина в потертых штанах и обнаженный до пояса. На голове был кусок полотна, стянутый сзади на манер женского платка.—Смотрю, смотрю,— пробурчал кто-то. Раздались гулкие шаги, к верзиле подошел толстый приземистый человечек.—
Как я вернулся — не помню. Вначале все было ничего, но потом вязкой волной накатила слабость, и подступила дурнота. Наизнанку меня не вывернуло, но состояние — врагу не пожелаешь. Я шел, не разбирая дороги. Видимо, лаайгский твил давал о себе знать.Кажется, Йортрен побледнела, увидев меня, но молча проводила взглядом, так ничего и не сказав. Близился рассвет, но мне было не до него. Ноги переставлялись с трудом, кровать казалась пределом мечтаний. Едва я рухнул на нее, вокруг все исчезло.Сон пришел сразу: беспокойный и леденящий душу. Я снова был на Островах-призраках, над головой летали стражи Цитадели, а люди прятались по домам. При моем приближении створки окон захлопывались, и задергивались шторы.—Смерть…— прошелестело со всех сторон.— За ним идет смерть…Но я не обращал на слова внимания. Шел легко и уверенно. Смерть — моя давняя подруга, без нее прогулка будет не та
Прав! Гунфридр был прав!Мысль билась раненой птицей, заставляя ускорять шаг. Спуск был скользким, гладким, как зеркало, я с трудом удерживал равновесие, но не останавливался.За мной, кажется, кто-то бежал, но оглядываться не было времени. Ветер бил наотмашь, мороз впивался тысячей иголок. Нога подвернулась, лодыжку пронзила боль. Скрипнув зубами, я глянул на черные волны. Они были тихими и спокойными, будто ничего и не произошло.Но этого не может быть! Не ходят тенью корабли! Особенно такие! И… я самому себе не мог признаться, что узнал герб Хозяина Штормов. Не желал признавать, гнал прочь от себя эту мысль.Откуда-то справа послышался слабый стон.—Оларс…Я пригляделся — что-то темнело на снегу. Спустя мгновение я понял, что это лежащий ничком человек.—Оларс…Боги севера, Шайрах!Я подбежал к нему, опустился на колени. Осторожно перевернул тело, и паль