LOGINShare
Глава 32
Last Updated:
2024-10-29 19:42:5632
Узкий коридор из алтаря через четыре метра привёл нас в другую землянку.
— Да у вас тут целый посёлок! — не удержался я от восклицания. Мой спутник улыбнулся.
В небольшой, едва ли более девяти квадратных метров, землянке наставника оказалась очень простая мебель: деревянные кровать, стол, табурет. Впрочем, на стене висели иконы на ткани в виде длинных свитков. Одна изображала Христа. Другая икона представляла стоящего святого в одежде, подобной древнеримской, с чашей в руке, с бесстрастным и умудрённым выражением лица.
— Справа — Христос, — пояснил Сергей Теофилович. — Слева — Учитель богов и людей, Благословенный Будда. — Он перехватил мой вопросительный взгляд. — Ты хочешь спросить, кто я по вероисповеданию, Нестор?
Я кивнул.
— Я принадлежу к вере, которая равно чтит и Того, и Другого, — произнёс наставник, присаживаясь на свою кровать и указывая мне место на табурете.
— Разве такая есть? — негромко поразился я. — Это, наверное… какая-то новая вера?
— Напротив, очень древняя.
— Древняя?
— Да. И боюсь, что сегодня я единственный её представитель. Я е с с е й, Нестор, может быть, последний ессей из живущих на Земле.
— Первый раз слышу это название, — пробормотал я. Наставник спокойно кивнул:
— Неудивительно.
Он перебросил конец тоги через левое плечо и, усевшись удобнее, заговорил.
Related chapters
Империя Хама Глава 33
33[ПОСЛЕДНИЙ ЕССЕЙ]— В Новом Завете нет ни одного упоминания о нас, хотя и существует апокрифическое Евангелие от ессеев, одно из тех четырёхсот евангелий, которые римская церковь посчитала слишком… опасными. Благовествование это содержит подлинные слова Христа, но те слова, которые верующим третьего или четвёртого века от Рождества было, пожалуй, рано слышать. Слова оправдания плоти. Нет, не в смысле сегодняшнего торжества сексуальности, а в смысле внимания человека к своему телу, признания его благим. Для надвигающейся аскетической эры эти прекрасные слова приходились не ко времени: внимание к телу для людей, ещё так тесно привязанных к телесному, тогда выродилось бы в язычество, и поэтому я не могу осудить церковь, исключившую Евангелие от ессеев из числа канонических. Но и дурного о нас в Новом Завете нет ни слова: полное, абсолютное молчание, а ведь даже о саддукеях, которые были вполне искренними и неглупыми людьми, Хрис
Империя Хама Глава 34
34— Сергей Теофилович, — смущённо пробормотал я, — так это же значит, что вы… и буддийские обряды совершаете тоже?Наставник наклонил голову, подтверждая.— Впрочем, «обряды» — это громко сказано во множественном числе. Скорей, единственный обряд, — прибавил он.— Но… — отчего-то остро смущала меня, глупца, идея законности, и я всё спрашивал. — Но, простите меня, ради Бога, есть ли у вас… такое право? И как один и тот же человек может быть одновременно и христианским священником, и буддийским ламой? То есть… я понимаю ваше право в одно и то же время быть христианином и буддистом. Но ведь быть христианином ещё не означает быть иереем! И быть буддистом ещё не означает быть ламой! Или я ошибаюсь?Сергей Теофилович слегка улыбнулся.— Какой раз я слышу этот вопрос… О нравственном праве ты спрашиваешь, Нестор, или о праве по ц
Империя Хама Глава 35
35Мы некоторое время шли молча. Меня сковывала робость: я понимал теперь, отчего община замолкала при одном слове этого человека, в котором, даром что ему было лишь сорок семь лет, мне виделся современник Христа. Всё же я собрался с мужеством и спросил:— Кто станет ессеем после вашей смерти, учитель?— Я ещё не решил, — не сразу ответил мой спутник. — Возможно, когда-нибудь им будет Иван. Из всей общины он, пожалуй, к этому наиболее талантлив. Конечно, если не считать Нэри, но ведь Нэри не говорит… И Саша тоже очень умна, но Саша — не священнослужитель, а воин, кшатрий. У Ивана есть некий мистический дар. Правда, мне кажется, что он теперь слегка недолюбливает меня. Особенно последнее время он от меня отошёл. И я даже отчасти могу это извинить…— Это правда, что Иван — Сашин жених? — брякнул я и мучительно покраснел. Наставник искоса глянул на меня, еле заметно улыбнулся.
Империя Хама Глава 36
ПЯТНИЦА, 24 АВГУСТА36В пятницу посреди моего последнего урока в аудиторию вошёл Васса, директор школы, и попросил меня после уроков зайти к нему в кабинет.Васса был немолодым и респектабельным гомосексуалистом: тип людей, в наше время довольно частый. (Замечу в скобках, что в Империи Хама есть сейчас тенденция на государственные посты назначать именно респектабельных гомосексуалистов: они послушны, трудолюбивы, предсказуемы, они, как могут, держат себя в форме и оттого не так быстро старятся, как обычные мужчины, которые к тридцати-сорока годам уже представляют из себя бесформенные туши. Наконец, они любят в своих партнёрах не только тело, и оттого легче прочих переживают «кризис тридцатилетних». Да-да, «голубые» скоро, воистину, станут оплотом нации!) Повинуясь традиции, он красил веки и губы, на этом его инаковость и заканчивалась. Несмотря на мужской пол, все повадки нашего директора были словно у старомо
Империя Хама Глава 37
37Едва вышел из туалета, как нос к носу я столкнулся с Тиной!Мы замерли в коридоре, смотря друг на друга.— Что ты мне скажешь? — собрался я, наконец. Тина медленно помотала головой.— Ничего, — ответила она незнакомым мне голосом. — Ты очень испугал меня, Несс. Весь день, весь вечер мне потом было неспокойно от твоего… заклинания. Боже мой! Зачем, кто придумывает эту нелепость? Разве так разговаривают молодые люди между собой? Отчего она увидела его в гробу? Скажи, Несс, — она, как и директор, схватила меня за руку, — он в самом деле умер?Я вновь аккуратно выудил свою руку. Тина горько покривила губы, но всё стояла, всё не сводила с меня глаз.— Я не знаю, кто ты, Несс, — негромко проговорила она. — Ты, наверное, колдун, который смущает честных людей своими заклинаниями и не даёт им покоя. Бог мой, в тебе же нет ничего: есть и выше, и энергичней, и ласковей,
Империя Хама Глава 38
38…И на улице я замер как вкопанный, когда увидел Сашу у калитки в школьной ограде.Я обрадовался — и сразу за этим жестоко смутился, вспоминая вчерашний разговор с Сергеем Теофиловичем.— Я тебя… вас не ждал, — пробормотал я вместо приветствия. — Я… даже не знаю, стоит ли нам теперь так часто видеться, Саша.Девушка внимательно, пристально, почти сурово посмотрела мне в глаза. Выглядела она уставшей, нерадостной, даже не очень хорошенькой. Под глазами обозначились тени. Мучительная мысль о том, что такая она мне ещё дороже.— Это тебе Иван сказал? — спросила Александра, в конце концов.— Нет… — растерялся я. — Это мне сказал Сергей Теофилович… Да я и сам понял… Исходя из того, что…Саша неприязненно скривилась, как-то брезгливо махнула рукой.— А, ну всех вас… Мне умирать через пять дней, а вы всё
Империя Хама Глава 39
39На входе не оказалось, к счастью, турникета, пройти который можно, только поднеся метку на запястье к считывающему устройству (мне было бы сейчас в высшей степени неловко её обнимать). Зато стояла рамка металлоискателя и рядом — охранник!— Ты не пройдёшь, — тихо шепнул я, но девушка только улыбнулась.— Пройду, — ответила она так же тихо. — Я сегодня без сумки — ты разве не заметил? Из тебя, может быть, и выйдет историк, но разведчик из тебя никудышный.Внутри храма было достаточно людно, хотя служба и не совершалась. Рабочие, не обращая внимания на верующих и туристов, проворно собирали два дополнительных ряда для зрителей т а и н с т в а, техники монтировали трёхмерные камеры, теплосканеры и телескопические микрофоны, чтобы без малейших искажений донести образ Святейшего в каждый дом, а у счастливых обладателей голографической комнаты создать эффект полного соприсутствия. Пирамиду в центре храм
Империя Хама Глава 40
40Выйдя из храма, мы оба вздохнули с облегчением.— Куда ты теперь, Саша? — смущённо спросил я.— В Крипту, — коротко пояснила девушка. — А вот тебе пока не нужно бывать у нас слишком часто. Исчезновение сигнала привлечёт внимание службы безопасности.— Уже привлекло, — буркнул я. Саша округлила глаза. Я, не дожидаясь, рассказал ей про утренний «допрос» в кабинете директора.Девушка нахмурилась и принялась грызть ноготь большого пальца. Не очень женственный жест, но не до женственности было: по её озабоченному виду я и сам понял, какой опасности теперь подвергаюсь.— Послушай-ка, — оживилась она, — а ведь мой нож ещё у тебя? Я в прошлый раз так и не взяла его…— Да, дома, в шкафу с одеждой…Она энергично хлопнула в ладоши.— Поехали!— Куда? — испугался я.— Домой к тебе —
Latest chapter
Империя Хама Глава 84
84Вечером того дня, когда наш самолёт вылетел из Новосибирска, до города долетели первые ракеты с ядерным боезарядом. В семидневной войне Российская империя перестала существовать. Воистину, мы сами находились на волосок от гибели.В монастыре Ват Суан Мок Сергей Теофилович быстро сошёлся с настоятелем и через месяц был командирован в маленькую удалённую обитель Ват Путта Бен для её обустройства. Перед уходом он отдал нам на хранение несколько образов, ранее бывших на иконостасе Крипты.Михаил Петрович, отличный художник, написал и новые.* * *…Завершая свою историю, я пытаюсь отодвинуть её от себя и взглянуть на неё издали, беспристрастными глазами. Моё изложение восьми дней из жизни Свободного Союза — ни самое полное, ни, конечно, самое лучшее. Я, простой инструктор истории, не был вхож в элиту антихристианского общества, ни разу не посетил Христианию, и, вероятно, глазами генерала Liberatio Mundi или высокопоставленн
Империя Хама Глава 83
83Потянулись тоскливые дни. Михей потребовал принести нам Свод законов Российской империи (дали без возражений) и однажды, листая, воскликнул:— Эврика! «Духовные лица, произведённые в сан согласно традициям своей религии, за исключением “свободного католичества”, не могут быть задерживаемы без предъявления обвинения»!— Сергей Теофилович! — тут же оживился я. — Неужели вы не можете произвести нас… в дьяконов, скажем?Наставник развёл руками, грустно улыбаясь.— Я не архиепископ…— А в… буддийских монахов?— И это не могу. На церемонии должны присутствовать, как минимум, четыре полных монаха, не считая знатока Учения, который её проводит.— А в буддийских послушников?— Два монаха должны быть свидетелями…— А в кого-нибудь ещё ниже рангом? — не отставал я.Сергей Теофилович за
Империя Хама Глава 82
82В это сложно поверить, но до восточной границы Свободного Союза мы добрались почти без приключений. Впрочем, у Империи Хама были тогда другие заботы. Международная обстановка накалялась, и голоса в пользу войны раздавались всё громче.Мы перешли границу Российской империи пешком, ночью. Почти сразу же мы были арестованы пограничниками и отправлены в одно из отделений полиции Екатеринбурга.Не предъявляя нам обвинения, офицеры контрразведки Российской империи специальным автомобилем «этапировали» нас в Новосибирск, где нам отвели чуть более просторную камеру.Начались допросы.Следователь Татищев (в чине штабс-капитана) был вежлив, осторожен, мягок. Нам не угрожали, не кричали на нас, даже и речи не шло об избиениях или пытках. Более того, нам (неслыханная вольность для арестованных) вернули наши личные вещи, предварительно осмотрев их. (Впрочем, у Михея отобрали кривой нож, и он долго сокрушался по этому поводу.) Относи
Империя Хама Глава 81
81Мы ехали днём и ночью, останавливаясь только для того, чтобы забежать в придорожное кафе или магазин (каждый раз уходили только двое, двое оставались в фургоне). За рулём попеременно сидели то Михей, то Михаил Петрович. Ему на руку укрепили «браслет» пастора, а я, скрывая отвращение, должен был, на случай проверок со стороны дорожной полиции, залезть в платье «сестры Справедливости». (Михаилу Петровичу предлагать этот опыт никто из нас даже не решился, и то: засунуть телёнка в женский чулок было бы проще.) Меньше всего хотелось этого маскарада — с другой стороны, любой маскарад помогает забыться…О Саше мы не говорили.Спали тоже попеременно, и однажды ночью я проснулся на узкой трясущейся лавке фургона оттого, что понял: по моим щекам непрерывно бегут слёзы. Кажется, я даже застонал, как ни пытался удержать этот стон, как ни сжимал губы.Сергей Теофилович, в темноте еле различимый (свет в салоне мы не
Империя Хама Глава 80
80Сигналами и сочным русским трёхэтажным матом «святой сестры» фургон прокладывал себе дорогу через толпу.Я оглянулся назад. В салоне были только Михаил Петрович и Сергей Теофилович.— Где Иван? — спросил я, едва мы выехали на свободную улицу.— Мне почём знать, — огрызнулся Дед Михей. — Нянька я ему, што ль? Улетела птица в неведомы края.— Подумай, Михей Павлович: ведь ему невыносимо осознавать свою невольную вину перед Аней и быть с нами рядом, — тихо произнёс наставник за моей спиной. — Он прочитал её письмо. Может быть, он ушёл навстречу подвигу. Или падению... Но будем верить в лучшее.— А… Нэри?— И она ушла, — вздохнул Сергей Теофилович. — И про неё, Нестор, тоже не знаем, куда. Как, собственно, не знаем, откуда она явилась. Она оставила послание, которое мы вскроем перед границей Российской империи.— Сергей
Империя Хама Глава 79
79Литургия продолжилась. Десяток человек после этого, не вынесшие мерзости и адского ужаса зрелища, встали со своих мест и вышли через обычный вход. Я был среди них. Служба безопасности не пыталась нас задерживать, агенты оцепенели, жадно раскрыв глаза происходящему. Да, такое нечасто увидишь!Подкашивающимися ногами я добрёл до проезжей части — и вздрогнул, когда прямо над моим ухом прозвучал острый сигнал клаксона.Не может быть! Чёрный фургон похоронного бюро «Последний путь», наш старый знакомец! Дед Михей, в трещащем по швам платье «суки Господней», из которого нелепо торчали его волосатые руки, высунулся из окошка.— Сигай в кабину, живо! — завопил он. — Поехали!
Империя Хама Глава 78
СРЕДА, ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТОЕ АВГУСТА78Гигантская толпа собралась на площади перед храмом Христа Спасителя. Люди в нетерпении задирали головы к огромным уличным стереоэкранам, которые должны были транслировать литургию в прямом эфире, толкались, перешучивались, бранились, шумно дышали, распаляясь мыслью о сладком зрелище, будто нечаянно прижимались друг к другу поближе…Но Саша, в накидке «царицы Ыгыпетьской» шла гордо, прямо, царственно держа голову, и её — пропускали, перед ней — расступались.На входе работали три поста службы безопасности, и мы выбрали молодого африканца, понадеявшись, что тот недавно прибыл в Москву и не слышал нашумевшей истории о Лиме. Чернокожий юноша широко осклабился, проведя считывающее устройство над Сашиным запястьем.— Добро пожаловать, ваше преподобие, — поприветствовал он Сашу. — И вам, ваше преподобие, — сухо обронил он мне, надевшему &l
Империя Хама Глава 77
77Сергей Теофилович в своей келье читал древнюю Кхуддака-никаю, увидев нас, с удивлением поднял глаза и медленно закрыл книгу.— Вы всё-таки решили настаивать сегодня на заупокойном обряде? — спросил он.— Нет, — ответила Саша, прикусив губу (кажется, она была готова и расплакаться, и рассмеяться). — На венчальном, батюшка.* * *…Обряд венчания завершился, а никто не расходился, и даже с места никто не сдвинулся. Все стояли и смотрели на нас, безмолвно, пронзительно, и мне сжало сердце благодарностью и мýкой.— Идите, — шепнул наставник, наконец.И едва не на цыпочках мы вышли из храма Крипты, а все продолжали стоять, глядя нам вслед....Меня удивила землянка Саши (западная, бывший армейский дот). Я, думая прямолинейно и несколько наивно (что всегда свойственно молодости), ожидал увидеть в жилище председателя голые бетонные стены и пол, мишень для метания н
Империя Хама Глава 76
76Мы вышли из Крипты и действительно пошли по лесу. Саша, к моему изумлению, надела лёгкую белую блузку. Была она в ней так хороша, что я и посмотреть на неё боялся — оттого сразу начал хрипловато выкладывать то, что знал:— Лима сказала мне, что девушки будут с трибун бросать букеты. О н попросит выйти ту, чей букет ему понравится. Здесь есть несколько сложностей. Во-первых, служба безопасности на входе будет считывать метки и отнимет букеты у всех, кто не является жрицей или дивой.— Что за беда! — беспечно отозвалась Саша. — У нас же есть её браслет, «царицы Ыгыпетьской», как говорит Дед Михей. Нет худа без добра. Но с букетом ты меня действительно огорчил. Разве может букет полевых цветов от скромной партизанки соперничать с роскошными тепличными розами этих высокопоставленных блудниц? Неужели на самом деле придётся метать нож с трибуны? Больно уж это ненадёжно, и слишком обидно будет промахнуться, пра
