Остаток вечера провожу, обрабатывая фото, когда замечаю сколько времени, решаю, что ванна подождет, поэтому наспех принимаю душ и завожу будильник на сорок минут раньше. И утром даже не сталкиваюсь с Омельчиным.
Зато вчера я заполнила половину полки в холодильнике своими продуктами, поэтому готовлю нормальный завтрак, и чувствую себя так, будто отправляюсь не на учебу, а на битву. Что, впрочем, не далеко от истины. Сегодня Джордж снова критикует наши работы. Но я ловлю каждое его слово, пытаясь отодвинуть в сторону обидки и найти в этой критике здравое зерно. Иногда получается, иногда нет, мне вообще кажется, что я худшая среди студентов курса, но я мысленно напоминаю себе о мечте и цели, и забрасываю преподавателя вопросами, некоторые из которых вызывают смешки и покашливания за спиной.
Плевать. Будете смеяться, когда пролетите мимо Нью-Йорка!
После занятия меня перехватывает Влад.
— Как насчет кофе? — предлагает парень. Когда он
НикВроде Вета только въехала в мою квартиру, а где-то в глубине души мне хочется, чтобы она сдалась и уехала обратно. Хотя если быть до конца честным с собой, меня раздражает не присутствие рыжей, а собственная реакция на нее, которая очень и очень однозначна.Особенно после выходки с раздеванием.Если раньше я хотел рассмотреть, что у нее под одеждой, то теперь стараюсь это забыть. Забыть светлую, почти нетронутую загаром кожу, узкую талию и изящные бедра, и грудь: полную, округлую, едва прикрытую тонкой полупрозрачной тканью, не скрывающую напряженные соски. Вероятнее всего девушка зацепила их, когда резко стащила футболку, либо они сморщились от прохлады, но от этого зрелища я сам чуть не пролил кофе на джинсы. Животный инстинкт во мне требовал сгрести Вету в охапку, взвалить на плечо и отнести добычу в спальню. Или же догнать и трахнуть ее прямо на лестнице. Особенно, когда девчонка развернулась и начала медленно подниматься п
Но почему-то при воспоминаниях о стройной ухоженной брюнетке ничего не чувствую. Зато стоит представить рыжую в одних трусиках, ее нахальную улыбку, пухлые губы, как член в штанах встает колом. Меня накрывает осознанием, что мне не нужен секс. Мне нужен секс с Ветой. Я понимаю, что попал. Нет, не так… Я крупно попал! Потому что трогать Вету — идти против собственных правил. Но если не поддаваться этому наваждению, то единственное, что мне грозит в ближайшие пару месяцев — свидание с рукой. Потому что давно уже знаю, когда хочешь одну конкретную женщину, любая другая не может утолить этот голод. Но если Вета все время будет маячить перед глазами, и в фантазиях, и наяву, то я сам себе не завидую. Откладываю звонок Вике и вот в таком дерьмовом настроение возвращаюсь домой. И первое, что я отмечаю: Веты на ее излюбленном стуле на кухне нет. Пораньше легла спать или после нашей вчерашней беседы решила со мной не встречаться?
— Значит, это он пытался отгрызть от тебя кусок?— Что? — моргает девчонка.— Твой рот, — подсказываю я, и она прижимает пальцы к губам.В тишине гостиной невозможно не услышать ее тихий вздох, и он ударяет по моим и без того натянутым нервам. Я понимаю, что если сейчас не подойду к ней ближе, не прикоснусь, то просто взорвусь, сгорю на месте. Но если прикоснусь, то мне может окончательно сорвать крышу.Поэтому я поднимаюсь и иду на кухню. Беру бокал и наполняю его кубиками льда из холодильника, а после направляюсь к девчонке.Вета топчется на лестнице. Хорошая девочка. Понимает, что разговор не закончен. И плевать, что в ее взгляде плещется раздражение вперемежку с любопытством и желанием удрать от меня подальше.Я подхожу к ней и протягиваю бокал.— Зачем это?— Чтобы завтра тебя не мучали следы «дружбы».Идеально было бы достать льдинку и провести по пухлым г
ВетаЕсли кто-то и мог испортить самый чудесный день, то это Омельчин!А ведь все действительно было прекрасно. Для начала я наконец-то получила свое «сносно» от Джорджа и, казалось, воспарила от счастья к облакам. Потом нас в честь пятницы отпустили пораньше, а Влад перехватил меня и взял с меня обещание приехать сегодня вечером, после его смены, в тату-мастерскую.Я с радостью согласилась, тем более что сегодня заказных съемок не предвиделось (пятница же, все гуляют), и я успела забежать домой, накраситься. Выбрала одно из двух платьев из собственного гардероба. Нет, на самом деле у меня их было гораздо больше, но с собой в Москву я взяла только самые необходимые вещи.После экскурсии по салону, которую мне устроил Влад, мы отправились в парк Горького, где гуляли, болтали и смеялись. Не помню, когда в последний раз так много смеялась: он рассказывал забавные истории так заразительно, что остаться равнодушной не
Еще он снова в одних джинсах, и я не уверена, что злит меня больше: его лицо или то, что ниже. Поэтому я ворчу в ответ что-то неопределенное, взгромождаюсь на стул и подбираю слова, чтобы начать разговор спокойно, а не как вчера — наорать на него. Потому что ничем хорошим это не закончится. Можно, конечно, психануть и гордо свалить из пентхауса, но я уже раз свалила из Катькиной квартиры и… оказалась здесь. Если неделю назад я еще готова была сдаться и уехать домой, то точно не сейчас.После «сносно» от Джорджа.После того, как нашла работу. Мой Инстаграм прекрасно работал как портфолио и приводил новых клиентов. Благодаря ему вся неделя была расписана.После поцелуев Влада.— Как губы? — интересуется «заботливый братик».Я и не заметила, что коснулась рта. Губы действительно до сих пор горят так, будто я не парня целовала, а кипящий чайник, но все это не критично. Я бы все равно не отказ
Нет, ну он точно невозможный! Хотя ситуация реально тупая. Потому что Ника вроде как мои детские комплексы не касаются. И я ведь считала, что давно с ними справилась. Мне хочется обидеться, но уже не получается. Особенно после слов про тигрицу. Вроде снова назвал животным, но… Как-то по-другому. Тигры вообще красивые.Тогда в чем подвох?— Завтрак, — напоминает Омельчин. — Решай, пока я добрый.— Омлет, — выбираю, топая обратно.— Хорошо.— А еще кофе, — добавляю, — и серьезный разговор.— Насколько серьезный? — интересуется Ник, разливая смузи по бокалам и подвигая один ко мне, а сам приступает к приготовлению яичницы. У него это получается ловко, будто у заправского шефа.Впервые пробую овощной смузи: напоминает нечто среднее между густым супом и хорошо перемолотым салатом. Но ничего так, есть можно.— О моем вчерашнем возвращении домой.
Омельчин непробиваемый, а вот я едва не давлюсь смузи. Захожусь в кашле, и Ник тянется через стол и стучит ладонью по моей спине.— Уверена, — отвечаю сквозь выступившие на глаза слезы. — Только ты уверен, что мы о том говорим?— Почему же не о том? Об аргументе.— Нет, — возражаю я. — О моей личной жизни, которая не просто так называется личной. Еще скажи, что ты должен одобрить Влада!Теперь прищур Ника становится хищным. Он весь словно подбирается, как перед броском. А еще меня тигрицей назвал!— Значит, Владик, — говорит он так, будто имя парня — страшное ругательство. — Я запомню. Кто он вообще такой?— Мы вместе учимся.— Студент?Почему я не могу встречаться со студентом, тем более с таким крутым парнем, как Влад? С какой радости я вообще должна отчитываться, кто он такой?!— У него свой бизнес, — замечаю ехидно.
Свежий аромат лосьона после бритья, запах кожи, запах мужчины. Жар его тела. Взгляд глаза в глаза. Вблизи они у него не такие темные, а со светлым ободком радужки ближе к центру. Все это заставляет мое сердце качать кровь по венам с утроенной силой. Он ко мне не прикоснулся, а у меня уже голова кружится.— Что ты теряешь, Вета? — насмешливо интересуется этот засранец. — Если мой поцелуй окажется хуже, сможешь возвращаться домой, когда захочешь.Он смеется.Пока я тут в глубоком ауте, он надо мной смеется!Омельчин настолько уверен в своей неотразимости, что рассчитывает выиграть наш спор? А еще в очередной раз доказать, что я маленькая глупая девочка.Это приводит в чувство, отрезвляет, и мой ступор окончательно машет ручкой. Ну мечтала я об этом поцелуе, угу, но где-то там в мечтах все и закончилось, а в реальности все может оказаться совершенно другим. Слюнявым, пресным и без бабочек в животе.Поэтому я принимаю вызов в п