14

   Глава 14

  Герцогиня и воительница приблизились к стоянке племени на расстоянии трех полетов стрелы, Сатра велела Гелле спешиться:

  - Здесь остановимся и поедим. Думаю, кто-нибудь из мальчишек нас заметит, и я смогу отправить матери весть.

  Гелла не возражала, она не привыкла к таким долгим перегонам, да и жара ее утомляла. Сатра оглядевшись, отыскала по известным ей приметам маленькую низинку с чахлыми кустиками зелени и принялась копать. Твердая сухая земля поддавалась неохотно, воительница, напрягая мышцы, выдалбливала кинжалом ямку. Постепенно почва увлажнилась и углубившись еще немного Сатра выгребла чашкой комки.

  - Подождем, скоро будет вода.

  - А как ты узнала, что здесь вода близко?

  - Все просто, видишь, здесь самое низкое место в окрестности и кроме того эта травка, - девушка прикоснулась к тусклым зеленым листочкам, - имеет очень короткие корни, в этот сезон без близкой воды ей не выжить.

  Гелла рассмотрела невзрачные листочки, и потерла руку о платье, ей захотелось сделать набросок грозной воительницы, бережно прикасающейся к хрупкой зелени. Но Сатра вдруг сделала строгое лицо и проговорила, не поворачивая головы:

  - Ты слишком громко дышишь, Сурок, и твои ножны скребут землю.

  Из-за небольшого пригорка поднялся смущенный подросток с волосами, подобранными в хвост, приблизившись он вежливо кивнул гостье племени, и почтительно склонился перед воительницей:

  - Госпожа Сатра, мать племени просит вас не возвращаться в стойбище до высокой луны.

  - Передай матери, что мы встретили вампиров, проходящих через наши земли, и это еще не все, что я знаю.

  Мальчишка вновь поклонился и не скрываясь пошел к стойбищу, а Сатра продолжила вычерпывать из ямки мутную жижу. А Гелла задумчиво принялась обламывать толстые стебли сухой травы для небольшого костра. Вскоре костер горел, в горшке булькал суп, а Гелла усевшись на свернутое одеяло, ловко соединяла иголкой два расшитых кожаных лоскута, мастеря нечто непонятное. Воительница обихаживала лошадей стараясь держаться подальше от герцогини, внезапная откровенность в пути смущала обоих девушек. Но вот уже и солнце село, Гелле пришлось убрать все в корзинку и доставать миски и ложки:

  - Сатра, пора ужинать.

  Воительница хлопнула по крупу лошадь, отправляя пастись, и вытирая руки травой, подошла к огню. Суп упрел в кашу, но девушки погрузившись в свои мысли этого не замечали, и только вымыв миски и устроившись на одеялах, глядя на рдеющие угли, Гелла попросила:

  - Расскажи мне о нем.

  - Зачем? - глухо спросила воительница.

  - Тебе будет легче. Я не понимала, как устала от дворца, пока не рассказала тебе, ведь больше мне поговорить было не с кем. Подружки завидовали, мама растерялась, она думала, что принц подождет моего двадцатилетия, а отец вообще ничего не хотел слушать о женских делах.

  Сатра помолчала и тем же глухим голосом начала:

  - Он был сыном моего наставника, высокий и красивый, я влюбилась в него с первого взгляда. Он учил меня стрелять из лука и метать ножи, а потом заплел косу после первого боя, мне было тогда тринадцать лет. Потом он закончил обучение и ушел охранять караваны, а я ждала.

  Сатра вздохнула и поворошила веточкой разлетевшиеся искрами угли.

  - Однажды он вернулся из сопровождения с тяжелой раной, и несколько месяцев лежал в шатре, а я ухаживала за ним. Видела его слабым как котенок, но это не заставляло меня презрительно морщиться. Видела в его глазах страх, когда лекарка вынула нож, чтобы разрезать повязки, она не знала, останется ли рука целой. Но меня это не оттолкнуло, понимаешь? И это было так странно, что я ушла в степь, и бродила там, пытаясь понять, разобраться в себе. У нас не считается зазорным, если девушка сама скажет парню о своих чувствах. Вернувшись из степи, я сказала ему, что люблю, а он решил, что это просто жалость. Он у меня гордый и сильный и не хотел жалости. Поправился и ушел с караваном, чтобы заработать на выкуп невесты, на богатый выкуп невесты.

  Сатра тяжело вздохнула и посмотрела в звездное небо, потом бросив взгляд в сторону задумчивой герцогини, пояснила:

  - Чем больше девушка приносит пользы роду, тем больше платит за нее жених. Поэтому у нас мало ранних браков, родители хотят получить больше за потерю рабочих рук.

  - А за кого платят больше всего?

  - Самые дорогие невесты - лекарки и ковровщицы, потом идут умеющие вкусно варить сыр или сушить молоко, ну и красивые девушки, конечно, стоят дороже.

  - Почти как у нас, вздохнула Гелла. - Если у девушки нет богатого приданного, есть надежда что муж будет ценить ее умения и красоту, а уж если и красоты нет - одна дорога - в монастырь, или в няньки, А чем у вас платят выкуп?

  - Иногда баранами, иногда солью, или медной посудой, а в общем тем что есть.

  Гелла засмеялась:

  - За меня мама бы взяла книгами из королевской библиотеки, а папа, пожалуй, ограбил бы королевскую оружейню!

  Сатре тоже стало смешно:

  - Так ты дорогая невеста! Оружием платят только за лекарок и ковровщиц!

  - Ну, я почти лекарка, смутилась Гелла.

  - Лекарка?

  - Я очень слабая магичка, и мама решила, что меня будет полезно научить лекарскому делу. Я конечно не костоправ, сломанные кости не соберу, а вот роды я уже принимала. И детей лечила.

  Сатра только хмыкнула удивленно и поднявшись с подстилки указала на небо:

  - Луна взошла, пора возвращаться.