Слух о том, что Великий Друид намерен посетить академию, Дею впервые настиг за месяц до испытания — о котором, в свою очередь, говорили с самой зимы.
В жизни воспитанников было мало новостей. Тренировки — у кого с мечом, у кого с серпом, а у кого с копьём – длились целыми днями. Наставники равно обучали истории всех, независимо от того, какая судьба кого ждала. И только занятия письмом были не у всех — здесь дети делились на тех, кто всерьёз готовился вступить в круг друидов, и тех, кому предстояло вместе с жёнами сеять зерно.
Дея не относилась ни к тем, ни к другим. Сыновья и дочери рода Горностая были охотниками, как и сиды других родов, и потому она была немало удивлена, когда узнала, что рунам будут учить и её.
С одной стороны, Дея и сама была рада прикоснуться к таинствам друидов. С другой — эта новость немало её расстроила, потому как означала, что семья вовсе не собирается её забирать.
Теперь, снова и снова обдумывая то, как она оказалась в школе, Дея приходила к выводу, что так было задумано с самого начала.
Дее становилось грустно от мысли, что человек, который для неё самой с малых лет был почти что божеством, предал её и так легко отказался, но тосковать об этом не имело смысла, потому как ничего уже нельзя было изменить.
Дея старалась найти интерес в занятиях и постепенно свыкалась с мыслью о том, что станет жрицей.
Она подолгу пропадала в библиотеке, силясь наверстать те годы обучения, которые провела дома, и через некоторое время заметила, что здесь же в библиотеке постоянно обитает и ещё один ученик.
Едва заканчивались занятия, Дея обедала. Отдавала дань вежливости, обмениваясь новостями с другими учениками. И шла сюда. А Девон всегда уже сидел здесь, за длинным столом, в самом тёмном углу, как будто не боялся испортить глаза.
Дея всё чаще стала отвлекаться, наблюдая за ним исподтишка, пока не обнаружила однажды, что Девон тоже смотрит на неё.
Дея сглотнула и поспешно спрятала взгляд, но кожа на лбу зудела — как будто Девон всё ещё смотрел на неё, и Дея, не выдержав, подняла глаза, чтобы проверить свою догадку. В то же мгновение и Девон оторвался от своего фолианта, и на секунду их взгляды пересеклись. Дея торопливо опустила глаза, но улыбки, заигравшей на губах, спрятать уже не могла. Девон заметил её. Девон видел её. Девон вообще знал, что она, Дея, существует и учится здесь!
В тот день Дея так и не решилась подойти. Девон был старше, и даже просто заговаривать с ним первой не дозволял этикет.
Зато Дея вертелась всю ночь, проклиная себя и думая о том, что если пустить дело на самотёк, то Девон, пожалуй, вообще никогда к ней не подойдёт.
На следующий день, когда занятия закончились, Дея вежливо выслушала все сплетни, которые хотели ей рассказать, поулыбалась и бросилась в библиотеку со всех ног.
Конечно, Девон уже был здесь.
Дея решительно взяла из шкафа книгу, которую накануне так и не дочитала, и опустилась рядом с Девоном на стул.
С замиранием сердца она ждала, что Девон отодвинется от неё, потому что места в библиотеке было полно.
Но Девон не шевельнулся.
Дея шумно выдохнула и открыла фолиант.
Несколько минут она честно пыталась читать, а потом, краем глаза определив, где лежит рука Девона на столе, будто невзначай положила на неё ладонь.
Сердце гулко забилось в груди, а руку будто бы обожгло. Следующие несколько мгновений показались Дее бесконечными, и она всё ждала, что Девон сбросит её ладонь, но тот не делал ничего.
Почти минуту оба сидели неподвижно. Дея уже не пыталась вчитываться в текст, полностью сосредоточившись только на ожидании, когда в тишине прозвучал уже сломавшийся, бархатистый и хрипловатый одновременно, голос Девона:
— Мне нужно страницу перелистнуть.
Сердце подскочило куда-то к горлу и упало в пятки. Глаза Деи широко распахнулись, и несколько долгих секунд она решала, должна ли повернуться и посмотреть Девону в глаза или сделать вид, что ничего не произошло, а потом, так и не поднимая глаз от книги, произнесла:
— Тебе помочь?
Ответом ей стало молчание.
Сделав над собой усилие, Дея подняла взгляд и увидела, что Девон в упор смотрит на неё.
— Если не боишься, — произнёс он.
— Очень боюсь, — призналась Дея, и снова наступила тишина.
Дее почему-то не казалось, что Девон разглядывает её. Он не смотрел ни на плечи, ни на лицо, только в глаза. И как будто невидимая нить протянулась между ними, соединяя в одно.
— Скажи, что не нужно бояться, — попросила Дея.
— Не люблю врать.
И страх почему-то ушёл. На губах Деи снова заиграла улыбка, и она, быстро опустив взгляд на книгу Девона, перевернула страницу его книги, а затем снова посмотрела ему в глаза.
— Ты читаешь здесь каждый день, — произнесла она.
— Да.
Девон опустил глаза.
Больше в тот день он так и не сказал ничего, а Дея так и не решилась настаивать. Но на следующий день Дея сразу подсела к нему — и на следующий, и ещё через день.
Девон молчал. Несколько раз Дея произносила ничего не значащие фразы, пытаясь завязать разговор так, как её учил отец: о погоде, о деревьях и о новостях.
Девон отвечал односложно и тут же принимался дальше читать.
Однажды на один из таких вопросов вместо ответа Девон спросил:
— Ты знаешь, что я Девон из рода Ястребов?
Дея сглотнула.
— Да.
Наступила тишина.
— А что?
— Ничего, — Девон снова отвернулся и уткнулся носом в фолиант, но Дее показалось, что поза его стала чуть менее каменной, чем всегда.
А ещё через пару дней Девон заговорил первым.
— Ты читаешь «Азбуку цветов»? — спросил он.
Дея покраснела. До тех пор ей и в голову не приходило прятать свои книги, и только теперь она поняла, какая она идиотка — «Alphabeti de flores» в среднем круге знали наизусть все, кроме неё. Она же пока что разбирала её с трудом.
— Это… просто… хотела повторить… — Дея мысленно выругалась на себя за эту неспособность связать два слова, которая до сих пор не настигала её никогда.
— Я думал, ты в среднем круге.
Пальцы Деи побелели и сжались на краешке листа.
— Я в школе первый год! — выпалила она обиженно наконец.
— И что?
— И ничего! Читаю, что могу.
Наступила тишина, а потом Дея с удивлением обнаружила, что Девон накрыл её руку своей рукой.
— Не злись, — мягко сказал он.
Дея шумно выдохнула.
— Просто уже надо было выучить «Relatio stellarum», а я не могу, потому что всё ещё во «Flores» не разобралась до конца. Поэтому тут и сижу.
Девон хмыкнул.
— А я уж думал, ты приходишь сюда из-за меня.
— Ну… — Дея покраснела ещё сильней, мысли её завертелись, когда она попыталась подобрать слова. — Из-за тебя я всё ещё её не прочитала, — призналась она. — Почти неделю ничего читать не могу.
Она осторожно подняла на Девона взгляд и заметила в глазах собеседника удивление.
— Что? — спросила Дея растерянно.
— Ничего, — Девон покачал головой, — хочешь, помогу?
— Я же, наверное, и тебе мешаю читать, — Дея опустила глаза и услышала смешок.
— Ерунда. «Historia de fomori» нам всё равно никогда не зададут.
— Что? — Дея осторожно приподняла взгляд. — Тогда зачем ты её читаешь?
Девон пожал плечами.
— Тут больше не осталось непрочитанных книг.
Он помолчал.
— Так тебе помочь разобраться или нет?
Дея улыбнулась и торопливо кивнула.
К тому времени уже шёл апрель, и за три недели Девон объяснил Дее всё то, что нужно было выучить до испытаний, и чего Дея никак не могла понять.
Дея уже предвидела, как плюнув на библиотеку с её сыростью и темнотой, она позовёт Девона на речку или в рощу на холме, откуда открывался чудесный вид на тонущий в тумане океан, когда прошёл слух, что в Академию приезжает Верховный Друид.
В один прекрасный день Дея с улыбкой вошла в библиотечную пещеру и поняла, что Девона там нет.
Она искала его везде, но, не расспрашивая других, найти кого-то в комплексе затерянных в лесу строений, где располагалась академия, было нелегко, а расспрашивать она не могла, потому что при упоминании имени Девона все тут же шарахались от неё.
Сначала было Дея думала, что дело в испытании, к которому должен был готовиться сам Девон. Дее по-прежнему было страшно от мысли, что тот может погибнуть, если богиня сочтёт его недостойным служить. Но она всё же продолжала искать встречи — пусть не для того, чтобы позвать Девона на реку или в лес, а просто чтобы посмотреть на него издалека.
И однажды Дее удалось выследить Девона, когда тот, сбежав с тренировки, отправился в лес. Девон распевал песню на незнакомом языке и взмахивал руками, так что Дея не сразу поняла, что именно тот делал — Девон пытался вызвать туман.
Он заметил Дею и замолк на полуслове, остановив на незваной гостье испытующий взгляд.
— Что ты делаешь? — спросила Дея, выбираясь из своего укрытия за деревом.
— Ничего, — ответил Девон тоном, который ясно говорил о том, что дальнейшие расспросы только рассорят их — так уже было пару раз. Девон никогда ничего не доказывал, если Дея настаивала на своём — просто пожимал плечами и объяснял дальше, но если Дея начинала слишком упорно задавать какой-то вопрос, не относящийся к звёздам или цветам, Девон мог просто встать и уйти, не говоря вообще ничего. Впрочем, на следующий день он снова обнаруживался на своём неизменном месте в библиотеке. Теперь же Дея абсолютно не представляла, где его искать в случае чего.
Дея сделала ещё шаг вперёд, и, к её удивлению, Девон вдруг смягчился — а может быть, просто устал молчать.
— Скоро приедет Великий Друид, — сказал он.
— Я слышала об этом… Ну и что?
— Он возьмёт себе ученика из наших детей.
— И?
— Я должен стать этим учеником.
Дея замерла, удивлённо глядя на него. В голове одна за другой замелькали мысли, и все они касались семьи Девона — а Девон никогда не говорил с ней о семье.
— Понятно, — только и сказала Дея, и опустила глаза. — Значит, я больше тебя не увижу?
Девон ничего не ответил.
Дея ждала ответа несколько минут, пока Девон снова не начал нараспев произносить свои непонятные слова, а потом отвернулась и побрела, силясь проглотить вставший в горле ком. Из всех, кого Дея узнала в кругу друидов-учеников, Девон был единственным, кто стал по-настоящему ей дорог. И дело тут было не только в том, что Девон, как и она, был сидом. Дею просто тянуло к нему. Ей хотелось растопить этот лёд, но теперь она начинала понимать, что так ничего и не добилась. О чём бы ни думал Девон, для неё это навсегда должно было остаться загадкой.
Риган появился в священной роще за день до испытания — он хотел, чтобы его ждали, и ему это удалось.
Главный наставник принял его и долго уговаривал остаться на несколько дней, хотя бы до тех пор, пока не будет проведён отбор в старший круг, но Риган был непреклонен — он не любил детей.
Наставник приказал вывести учеников на центральную площадь учебного лагеря и построиться по кругам — Риган ему не мешал. Он наблюдал за воспитанниками, чуть приспустив ресницы, и с таким же каменным лицом, как и всегда.
Наставник, судя по всему, был осведомлён о том, зачем Великий приехал сюда. Слухи расходились легко, даже если единственным местом, где их произносили в полный голос, была спальня богини Дану. Риган давно уже к этому привык.
Он не двигался до тех пор, пока последний из учеников не занял своё место в строю, а затем пошёл вдоль шеренг.
Дея, стоявшая во втором ряду одной из первых колон, широко раскрыв глаза, наблюдала, как колышется в такт движениям его украшенный орнаментом плащ. Следом за Риганом по шеренгам летел едва слышный шепоток, из которого Дея поняла, что не только Девон мечтает стать друиду учеником.
Она вздохнула с облегчением, уже решив было, что планы Девона обречены на провал — наставники признавали его одним из лучших учеников, но родословная Девона отрезала ему любой путь наверх.
Потом Риган остановился, и сердце Деи замерло, когда она увидела, на кого смотрит друид.
— Ты, — Риган указал пальцем на одного из воспитанников старшего круга, и Девон вышел вперёд. — Собери вещи и идём со мной.
В таком месте Девон оказался впервые.Он слышал, конечно, что друиды живут в пещерах, но представлял себе это немного… не так.Семья Ястребов обитала в просторном деревянном тереме, приютившимся меж ветвей деревьев, где у каждого была своя комната — небольшая, но с просмоленными стенами и большим окном. В тереме было светло и почти не холодно зимой, и просторно не в пример баракам для учеников — но с «пещерой» Верховного Друида обитель Ястребов было невозможно сравнить.«Пещера» на деле представляла из себя сеть, хитросплетение пещер, переходивших одна в другую, и пока Риган шёл вперёд, указывая Девону путь, тот запомнил лишь небольшую часть того, что представляет собой этот комплекс — и отлично это понимал.В голове промелькнула мысль, что если он убьёт Ригана прямо сейчас, как хотел сделать это с самого начала, едва они останутся одни, то попросту не сможет выбраться отсюда сам.— Пришли, &md
— Здесь, в Таре, смыкаются пять дорог, — Риган стоял, скрестив руки на груди, и его зелёный, отделанный серебром плащ трепетал на ветру. —Шлиге Мидлуахра, Шлиге Куаланн, Шлиге Ассайл, Шлиге Дала и Шлиге Мор. И пять деревьев растут на концах пяти дорог. И на пять пятин разделена наша земля.Девон слушал столь же рассеянно, сколько рассеяно сам Риган рассказывал урок. Он знал о дорогах и о землях, каждая из которых принадлежала одному из королей сидов — кроме одной, той, где располагался Холм Начала Времён. Той, где стоял терем богини Дану.Одно из деревьев он видел своими глазами, потому что в его ветвях был сокрыт деревянный замок дома Ястребов. У корней того же дерева была теперь похоронена его семья.Девон ожидал, что Риган будет учить его магии. Посвятит в тайны друидов и позволит овладеть той силой, которая была сокрыта от посторонних глаз.Той силой, которую Девон однажды сможет использовать против него.Но ничего таког
Девон долго не мог забыть то утро, когда по приказу Ригана его высекли. Девон ненавидел себя за то, что едва не подчинился ему тогда.Проснувшись в чужой роскошной кровати, Девон с самого утра ожидал, что Риган явится к нему, чтобы посмеяться над ним. Над его слабостью, над его неспособностью дать отпор. Над тем, что он, Ястреб, позволял подобным образом обращаться с собой.Девон ожидал этого постоянно — до того случая и после — но в то утро ожидал особенно, однако ничего так и не произошло.К обеду Риган не вернулся, зато вместо него появились двое друидов и, не говоря ни слова, под руки повели его вниз, в промозглую сырость его собственной пещеры.На несколько дней Риган и вовсе о нём забыл, и все эти дни Девон ждал, когда же учитель войдёт в двери его комнаты и что-то произойдёт — но не происходило ничего.Он проклинал себя за слабость, за то, что не успел справиться с худощавым на вид, хоть и высоким сидом, но все его метания
— Расскажи, как эта местность получила своё имя?Девон, до тех пор слушавший Ригана немного рассеянно, напрягся.После того, как Риган в очередной раз отправился проверить как идут дела на строительстве в Арме, вестей от него не было несколько дней, а вернулся он ещё более холодный и злой. Девон начинал подозревать, что у самого друида дела идут не так хорошо, как он бы хотел показать. Сердце юноши переполняло злорадство, но он твёрдо решил не показывать ничего, и когда Риган вновь взял его на вершину Тары, не сказал ему ни слова.В этот раз Риган рассказывал о самой Таре — о том, как много веков назад первые дети Дану построили здесь храм, из которого на рассвете в ясные дни можно было увидеть силуэт Священного дуба далеко на северо-востоке. Впрочем, как не вглядывался Девон, он не мог различить этого силуэта ни сейчас, ни задолго до того.А теперь речь Ригана оборвалась, и он задал вопрос, к которому в эту секунду Девон не был готов, хотя и
Весь следующий день Риган провёл, пытаясь наверстать упущенное — он заводил разговоры то с одним гостем Дану, то с другим, выяснял новости, от которых порядком отстал, занимаясь Армой.Общительность Великого Друида вскоре была замечена — обычно Риган не разговаривал ни с кем, кроме самых знатных Сид — и уже заполдень к нему подошла одна из жриц королевы и шёпотом сообщила, что Дану желает видеть его у себя.Всё это время Девону было приказано следовать за Риганом по пятам, низко опустив капюшон, и не привлекать к себе внимания. Если бы Девон и хотел, сейчас бы он этого сделать не смог. Щёки его горели после пережитого ночью, и все мысли крутились вокруг того, что Риган сделал с ним.«Как с рабом… — Девону хотелось выть, — он обращается со мной как с рабом!» — гордость его пострадала куда сильнее коленей, которые впрочем, тоже ломило с утра.«Ставший рабом уже не может стать воином», &mdash
Девон медленно брёл по анфиладам пещер, каждая из которых перетекала в следующую, будто гигантская змея свернулась спиралью внутри горы и стала домом для людей.Поначалу он не мог отличить одних пещер от других: самые верхние занимали Риган и его приближённые, на самой нижней жил он, его ученик.Казалось, пропасть разделяет их — хотя едва попав сюда, Девон был уверен, что станет ближе к тому, кого ненавидел всей душой.Каким же он был глупцом… Риган никогда не опасался его. Он никогда не видел в нём ни угрозу, ни врага, ни ученика — просто мальчишку, который полностью зависит от него.Девон замедлил ход и стиснул кулаки от злости, а когда он остановился совсем, то обнаружил, что в тишине раздаётся негромкий плач.Он замер, пытаясь преодолеть её, и тут же обнаружил, что в тишине раздаётся негромкий плач.Девон огляделся, пытаясь понять, откуда исходит звук, и, определив направление, двинулся туда.Пещеры обманывали е
Дее из дома Горностая исполнился двадцать один год. Впервые по законам друидов она была допущена на священный пир — и так совпало, что именно этот пир был первым, который проводился не в Таре, как во все прошлые века, а в Арме, новой святыне богини Дану.Дея покинула корпус, где обучали детей Дану, более трёх лет назад — в тот день, когда нового наследника старшего Горностая по дороге в Тару, где его должны были искупать в бычьей крови и назвать именем рода — похитили фоморы. Вместе с ним исчезла и его мать. Отец Деи, прежде чем предаваться горю, посчитал необходимым вернуть единственную наследницу в дом — хотя как воину из внутреннего круга Горностаев ему и было дозволено завести троих сыновей, он имел лишь двух детей, и один из них теперь, видимо, был мёртв.Дея восприняла возвращение с равнодушным спокойствием — она никогда не ожидала ни большего, ни меньшего от отца. Оставшиеся три года она навёрстывала упущенное, занимаясь больше стре
Серебряный месяц светил над горной долиной, лёгкими прикосновениями своих лучей скользя по верхушкам священных дубов и осколкам камней у самых вершин.Горстки гостей ещё бродили по долине — кто-то провожал в отдельные кельи жриц, кто-то продолжал искать омелу, заранее срезанную друидами и скрытую среди другой листвы — чтобы, как и было обещано новым жрецом, при помощи неё защитить свой дом.Сам Девон стоял на скалистом карнизе, придерживаясь рукой за ствол изуродованного грозой дерева, и смотрел вниз, на место, которое стало причудливым смешением замыслов Ригана и его собственных надежд.Липкие щупальца кошмара ещё не отпустили его до конца, и там, в провалах пещер, ставших павильонами для гостей, Девон почти что видел, как колыхаются его собственные страхи. Каждая пещера здесь казалась ему той, одной, в которой Риган окончательно завладел его волей и душой.— Вы ещё не спите? — звонкий голос разорвал тишину, рассеивая густое дыхан
Риган вздохнул и бросил последний, недолгий взгляд на сплошную стену друидов, стоявших позади него. Не похоже было, чтобы о его уходе кто-то жалел — впрочем, чего ещё было от них ожидать?Он поморщился, прогоняя собственную внезапную сентиментальность. Давно уже он не пытался отыскать за холодными улыбками и глубокими поклонами учеников что-либо, похожее на почтение и любовь. Не искал он любви и когда речь заходила о богине, давно уже сделавшей его вечным спутником своих утех.Поначалу Риган не хотел. Но смысла сопротивляться не было, и он понял это довольно быстро — когда богиня предложила ему на выбор себя или ритуал с конём.Дану всегда умела добиваться своего, и при мысли о том, что теперь служить ей будет другой, губы Ригана окрасила злая улыбка.Он ступил в пещеру и поднял факел высоко над головой. Постоял несколько секунд, привыкая к темноте, и двинулся вперёд. Воздух в лабиринте туннелей был влажным и пах гатью, а по стенам вились ветв
С той ночи и каждую ночь Дея засыпала в постели Девона. Тот не говорил ни слова, хоть и не приглашал ученицу к себе. Но каждую ночь перед тем, как уснуть, он прижимал Дею к груди и утыкался носом ей в плечо. А затем закрывал глаза и проваливался в глухой, как каменная пещера, лишённый всяких видений сон. Если же сны всё же приходили к нему, Дея просыпалась и принималась гладить Девона по волосам, так что через некоторое время тот всё-таки по-настоящему засыпал.«Что же было с тобой?» — то и дело думала Дея, вглядываясь в спящее лицо, но ответа на этот вопрос Девон по-прежнему не давал.Впервые за долгое время друид просыпался выспавшимся. Случалось это обычно рано — едва солнце касалось первым лучом его разметавшихся по постели волос. Он открывал глаза и теперь уже сам разглядывал девушку, поселившуюся в его доме и в его сердце.Девон не знал, как и когда это произошло. Дея произрастала из него, как дерево растёт из земли, и казалась Дево
— Сила трав велика, но они должны быть собраны ночью и вложены в руку покойника. Есть травы, чтобы вызывать любовь или чтобы вызвать бесплодие, но только знахари фоморов знают секреты их силы — и не раскроют их никому, кроме посвященного.Дея сосредоточенно болтала в воздухе склянкой, выточенной из полупрозрачного кварца.— Ну что, получилось что-нибудь?Дея осторожно плеснула жидкость в котёл, и наваристый бульон, соприкоснувшись с зельем, мгновенно вспыхнул — так, что пламя взвилось до потолка.Дея открыла рот, секунду пыталась совладать с собой, а затем чихнула.— Не клади больше анемон, — Девон покинул своё место около окна, где стоял до сих пор, и, остановившись рядом с Деей, принялся разглядывать оставшееся содержимое котелка.— Я не клала анемон, — проворчала Дея и, повернувшись к столу, принялась разглядывать разложенные на столе травы. — Я же не совсем дура, Девон. Знаю, какой эф
— Где ты научилась читать?Вопрос застал Дею врасплох, когда она убирала на полку очередной фолиант.Девон по-прежнему вёл себя отстранённо, но больше не наказывал её, и Дея, за несколько месяцев успевшая измучаться от скуки в одиночестве горной пещеры, взялась читать книги, которые стояли на полке у наставника. Она читала их одну за другой, не испытывая особого интереса и не выбирая, что читать, просто чтобы занять себя.Дея обернулась и в недоумении посмотрела на Девона, сидевшего на скамье, которая служила ему кроватью.— Странный вопрос, — произнесла она и шагнула к Девону, чтобы рассмотреть — не шутит ли он. — В Круге. Как и ты.Девон молчал какое-то время, и от этого молчания по спине Деи пробежал холодок.— Девон, ты не помнишь меня?Не говоря ничего, Девон встал и направился к выходу — что, в общем-то, было не слишком удивительно для него. Обычно Дея его не преследовала — Девон в
Празднество, приуроченное к имболку, длилось три ночи и три дня. Однако Дея больше не участвовала в нём.Сразу после разговора с Дану она стала искать способ удалиться, и такой способ представился, как только Девон закончил осматривать свои владения и вернулся к трону богини.— Всё идёт хорошо, — сказал он, скрещивая руки на груди и занимая своё обычное место по правую сторону от трона.— Людям нравятся новые обряды, которые ты ввёл.Девон усмехнулся одним краешком губ, но в свете факелов, метавшемся по стенам и плясавшем в его глазах, окружённая перьями ворона улыбка казалась волчьим оскалом.— Не сомневаюсь. Риган никогда не знал, как заставить себя любить.Он помолчал и добавил:— И я выполнил ваш приказ. У меня есть ученик.Два взгляда устремились на Дею, которая вдруг ощутила себя абсолютно лишней. Она никогда не страдала особой пугливостью, да и вообще ею не страдала, но богиня и великий друи
В первую же ночь Дея простудилась — сквозь пролом в стене, завешенный лишь пологом из медвежьей шкуры, немилосердно дуло. Дея хлюпала носом, стараясь не привлекать к себе внимания Девона, который, казалось, день ото дня становился только злей. Он будто бы специально искал малейший повод, чтобы придраться к ученице и хотя розги больше в ход не пускал, но нашёл другой способ наказывать девушку за мелкие провинности — стоило той уронить склянку или плохо застелить постель, как Девон толкал её к стене, прижимал к камню щекой и, задрав вверх тунику, наносил несколько увесистых шлепков пониже спины.В такие минуты Дея готова была завыть от унижения и ненависти к самой себе, потому что тело откликалось на наказание так же, как на ласку, и сама мысль о том, что руки Девона будут подобным образом касаться её, заставляла вертеться с боку на бок всю ночь.Однако о том, чтобы просить Девона о чём-то или жаловаться на собственное здоровье не могло быть и речи — Де
Снова со всех сторон — впереди, сзади, убегая в стороны — тянулись бесконечные коридоры, заполненные темнотой. Холод пронизывал до костей, и Девон чувствовал, как мёрзнут руки, которые он безуспешно пытался спрятать в рукавах мантии.Он не помнил, сколько часов уже брёл в этом лабиринте пещер — одни коридоры сменялись другими, вдали маячил свет, но стоило свернуть в направлении него, как становилось ясно, что это только отблеск какого-то другого света, и источника его Девон определить не мог.Спина болела, а ноги уже начинали заплетаться, но он продолжал брести — не зная, куда идёт, но боясь остановиться, как будто кто-то преследовал его.Смысла не было, и Девон сам понимал, что то, что происходит с ним — всего лишь сон, но проснуться всё равно не мог.Он привалился к стене и зажмурился, в который раз пытаясь вынырнуть из сна, и тут же почувствовал тревогу, обступавшую со всех сторон — там, наяву, был такой же лабиринт,
В ночь, когда полная луна осветила долину Армы, Девон вышел на террасу, где так часто проводил в одиночестве вечера, однако на сей раз он не был один.Гахарит, старший кузнец Армы, стоял по правую руку от него — в таком же просторном балахоне, одетый как друид.По левую руку стоял Луг, некогда проклятый убийца, лишённый туата, а теперь — глава воинов, подчинённых Ученику.Сам Девон был облачён в свои обычные одеяния цвета ночного неба — в отличие от Ригана, он так и не полюбил роскошь. Зато волосы его украшал головной убор из множества чёрных перьев, который венчала пара оленьих рогов.Девон остановился и встал, как любил стоять, спрятав руки в рукава. Внизу — там, где заканчивалась скалистая стена, горели костры, но от пламени их не становилось светлей — напротив, лишь сильнее приходилось вглядываться друиду, чтобы разглядеть во мраке собравшихся людей.Девон не ожидал, что их окажется так много — он до сих пор
Девон сидел на скалистой террасе, куда выходил один из проёмов его личной пещеры, и покручивал в тонких пальцах чарку с вином.Визит к богине не просто расстроил его — он полностью опроверг все его ожидания и разрушил надежды в прах.Дея своей выходкой с охотой — и Девон не мог не признать, что весьма соблазнительной выходкой, которая почти покорила его, если бы не… Своей выходкой Дея навела его на мысль.Ещё до возвращения в Арму Девон отправил распоряжение осмотреть все псарни в поисках собачки — достаточно изящной и достаточно непохожей на остальных собак, чтобы это сразу бросалось в глаза.Когда же он завершил очищение — бессмысленное уже потому, что Дея настояла на очищении покоев, в которых никогда не жила, где её при всём желании не смог бы найти ни один дух — Девон отправился напрямую в Эмайн Маху, намереваясь не только отчитаться о содеянном, но и напомнить богине о том, что она обещала ему за службу.У