Август близился к завершению, шла его последняя неделя. Конец лета ознаменовался холодными ночами, утро встречало ледяной свежестью, днём было чудесно, и впереди ещё поджидала длинная, восхитительная осень - золотисто-солнечная, тёплая.
Лиза трудилась, как маленькая неутомимая пчёлка-стахановка. А что ей оставалось? Несносный Валдаев, покатав девушку на вороном рысаке, вновь исчез. На фирму «Поможем!» якобы обрушилась лавина клиентов, Александр едва находил время почистить зубы, не то что устраивать сердечные дела. Именно так он объяснил Лизе своё загадочное поведение. «Г’аботать, г’аботать, г’аботать!” - с ленинским лукавым прищуром сказал он. И Лизе пришлось брать пример с Валдаева, иначе она умерла бы от тоски.
Совместно с Лаймой они доделывали конкурсный проект для банка «Антей». Руслан Рудницкий временно, как заказчик, самоустранился. У него возникли проблемы с банковским счётом, и
Появление Зуфара Алимовича всегда сопровождалось шумовыми эффектами и напряжённой работой мысли Здоровякина.И сегодня подполковник не изменил себе.- Привет, турбийоны! Ещё шевелитесь?- Здравствуйте, дорогой Зуфаралимыч! - радостно откликнулся Валдаев, поднимаясь с места и протягивая подполковнику руку для пожатия.- Добрый день! - крикнул Здоровякин в полёте: он летел к шкафу с книгами, чтобы схватить толковый словарь и начать поиск незнакомого слова.Валдаев грудью остановил плавный полёт друга, вернул Илью на место и посмотрел на него так, как обладатель больного зуба смотрит на бормашину.Здоровякин теперь уже окончательно обосновался в квартире Валдаева. Он не предпринимал попыток вернуться домой. Вероятно, друзья были обречены жить вместе, как парочка славных геев. Илья храпел по ночам, Илья методично усаживался на все полезные и необходимые в хозяйстве предметы (включая Пульсатиллу, что пару раз е
Буквально через десять минут элегантная француженка, громила Здоровякин и одноногий Джо (под таким псевдонимом выступал теперь А.Валдаев) ехали в «ленд-ровере» в сторону аэропорта, где надеялись застать Веру Брунгардт - стюардессу компании «Трансвэйз». Вера когда-то давно была осчастливлена любвеобильным Валдаевым и пару месяцев исполняла роль его близкой подруги. Теперь Саша надеялся возложить на девушку роль путеводной звезды в розыске исчезнувшего Поля Деманже.Анн-Мари, продемонстрировав блистательное знание языка, рассказала детективам, что неделю назад Поль звонил ей в Париж и обещал приехать. Но неделя пролетела, а Поль не появился. Его сотовый не отвечал, телефоны в московском представительстве «ДеГрос» тоже. И бабуля, привыкшая к вниманию со стороны единственного внука и его постоянным звонкам-отчётам, тут же обновила визу и ринулась на поиски ребёнка.Ребёнок, как уяснили себе Валдаев и Здоровякин, был сов
- Предположим, девушка с пупком - коренная жительница нашего города, - начал обсуждение полученной информации Саша.- Или…Они сидели в ресторане «Лагуна». Кормили себя и гостью поздним обедом или ранним ужином. Мадам предпочла бокал отечественного (то есть французского) вина и цыплёнка. Парни активно наворачивали мясо, размеры отбивных наводили на мысль, что на кухне ресторана освежевали, по крайней мере, мамонта… Начало расследованию было положено. Они выяснили, что Поль Деманже благополучно добрался до города. Но куда он делся? Ребята два часа обзванивали коллег, сообщая приметы Поля Деманже и рыжеволосой девицы. К счастью, с нулевым результатом. Ни Поль, ни татуированная мадемуазель не проходили ни по одной из милицейских сводок.- Или девушка тоже являлась сотрудницей московского представительства «ДеГрос», и прилетела сюда раньше. И встретила Поля.- Анн-Мари, зачем ему вообще понадобил
К безумной радости компаньонов, в городе оказалось всего три салона, профессионально занимающихся татуировками и пирсингом.Мадам Деманже, пристроенная на ночь в отличную гостиницу, потребовала взять её с собой. Она собиралась вдумчиво контролировать процесс поисков внука. Трудно было ей отказать, так как со вчерашнего дня аванс в виде очаровательно-плотной стопки зеленоватых купюр переместился из сумочки Анн-Мари во внутренний карман Сашиного пиджака. Но лучше бы парни проявили настойчивость и всё-таки оставили мадам Деманже скучать в отеле. Бедные, они не знали, какие фантастические наслаждения сулит им общество Анн-Мари.До улицы Кафки, где располагался первый, намеченный к проверке косметологический салон, рациональнее было бы ехать по Оранжевому бульвару. Но сегодня за рулём джипа сидел Илья - изувеченный Валдаев был не в состоянии надавить на педаль газа - и он удлинил путь, резко свернув влево. Александр посмотрел
Друзья вывалились на крыльцо салона. Яркие лучи солнца прорывались сквозь живописную крону дуба, возвышавшегося около здания. Темно-зелёная листва шелестела в лёгком дыхании прохладного ветра.- Разделимся? - предложил Илья. Он крутил на пальце ключ от автомобиля. - Я, например, в «Клементину», ты - в «Розмарин». Или наоборот.- Как же я поеду? Мне больно давить на газ, - напомнил Валдаев.- Я думал, ты пойдешь пешком.- Свинтус камерунский.В результате договорились ехать вместе - неразлучные, как сиамские близнецы.В «Клементине» было пусто и не менее фешенебельно, чем в салоне, где друзья предусмотрительно забыли Анн-Мари. Мастерицы сияли улыбками, источали мёд, мечтали вымазать парней с ног до головы особым, «for men», составом с каолином и финским торфом или, на крайний случай, перекрасить им волосы.Посетители требовали другого - информации о девушке с особыми приметами
На подступах к салону «Орхидея» нехорошее предчувствие заставило сильнее забиться сердца сыщиков. Краснобокая пожарная машина, белая «скорая», пожарники в защитных комбинезонах, санитары в голубых халатах… Что-то подсказывало парням: их приключения с Анн-Мари только начинаются.Мадам Деманже сидела на высоком каменном бордюре клумбы, закинув ногу на ногу, и спокойно потягивала «Хольстен» из банки. У неё была великолепная стрижка. Левой рукой мадам завладела юная медсестричка - измеряла давление.- Аккуратнее, свежий маникюр, - напомнила Анн-Мари и сделала ещё глоток пива. Среди всеобщей суеты, беготни, криков, она являлась оазисом философского спокойствия и бесстрастно наблюдала за столпотворением сквозь стёкла экстравагантных солнцезащитных очков.Вход в «Орхидею» был залит водой из брандспойтов. Разноцветная штукатурка стен потемнела. Стеклянная вывеска была разбита. Санитары грузил
Любая женщина, взглянув сейчас на Здоровякина, сказала бы, что он выглядит потрясающе. Александр смотрел на друга с тихой ненавистью.Илья делал утреннюю зарядку (на седьмой минуте упражнений соседи Валдаева, обычно, начинали стучать в потолок шваброй). На нём были трусы-боксёры и больше ничего. Роскошный торс блестел от пота, мышцы перекатывались под кожей упругими валиками. Здоровякин распространял вокруг себя влажный жар, как в сауне, и это тоже не нравилось Саше.Валдаев не собирался делать зарядку. Он валялся на кровати, придавленный Пульсатиллой и всем её потомством - пока не рождённым, но увесистым - и страдал от пекла. Ему бы полегчало, если б он избавился от любимой кошки, но, как джентльмен, он был обязан предоставить беременной даме максимально комфортные условия. А наиболее удобным для себя местом Пульсатилла считала живот Валдаева, и ещё требовала, чтобы сыщик постоянно теребил её за ухо.Саша изучал список из восемнадц
Яркая и счастливая после вчерашнего приступа, Лайма подхватила утром смету, сделанную Лизой, и упорхнула на встречу с клиентом. Она вовсе не походила на умирающую. Возможно, перепила «алмагеля». Возможно, ссадины на лице милой подруги живительно повлияли на организм Лаймы. Трудно было не возликовать, увидев, что стало с хорошенькой Лизиной мордашкой.- Кто тебя так?! - с негодованием спросил Родион. Он насупился, сжал кулаки.- Подралась, - потупив глазки, призналась Лиза.- Ты? Ты подралась?! - не поверил архитектор.- Да. Какой-то наглый подросток чудовищных размеров пытался отобрать у меня сумку. А там ведь деньги. И ключи от машины. И от квартиры. И моя драгоценная косметика. И…- И что? Ты не отдала ему? - подключился к разговору Апогей Палыч.Он приблизился к столу Елизаветы и внимательно изучал её лоб, скулу. Под мышкой Апогей с трудом удерживал какое-то монументальное полотно, написанное маслом.