У одних женщин к сорока годам в глазах появляется смертельная усталость, у других - загадка. Алина Владимировна относилась к последним. Ей было сорок пять, в народе она считалась ягодкой.
Темпераментом Алина Владимировна соперничала с сицилийками. Эмоции брызгали из неё во все стороны, словно сок из мандарина, сжатого в кулаке. Она прекрасно чувствовала себя в своём возрасте, и не согласилась бы вернуться на двадцать лет назад. Тогда она была одинокой, безработной, измученной безденежьем женщиной и влачила полуголодное существование. Тогда она даже брови не умела толком выщипать!
Сейчас Алина Владимировна жила полнокровной жизнью. Она была яркой и экстравагантной. В общем, в состязании с собой двадцатипятилетней сегодняшняя Алина Владимировна безоговорочно выигрывала сравнение.
Она работала в отделе валютных операций крупного банка, пользовалась авторитетом, её опыт отлично оплачивался. Она ни в чём себе не отказывала. Бифштек
Беременным дамам ночью не спится. Здоровякин, по идее, должен был хорошо это знать. Но он не ожидал, что всю ночь по нему будет ходить Пульсатилла.- Что она у тебя, блин, как метроном, - возмущался он утром. - Туда-сюда, туда-сюда! Истоптала всего, ёлки-палки!В однокомнатной квартире друга, ещё сохранившей остатки роскоши (Лайминых дизайнерских изысков), Илья нашёл приют. Валдаев лёг на диване, а крохотулю Здоровякина разместили на полу.- Ты не понимаешь, она в положении! - жарко заступился за пушистую подругу Валдаев. - Ей надо размяться, попить, в туалет, в конце концов, сходить!Пульсатилла сидела у него на коленях, мурлыкала, подставляла под валдаевские пальцы голову, шею, уши, гулкое пузо. Илья смотрел на парочку снизу, с пола, с нескрываемым отвращением, как на каких-то придурков.- И не Пульсатилла не давала тебе спать ночью, а мысли. Ты куда из дома ломанулся? А?- Да не нужен я там! Ты не представляешь, какой мне Машка зака
Кушетка в дорогом и престижном косметологическом салоне, на которой в данный момент возлежала Виолетта Марковна, очертаниями и металлическими наворотами напоминала ложе для анабиоза в фильме про космические войны. Бизнес-леди была укутана в «горячее обёртывание» и очаровательно пахла свежей скумбрией. Чёрно-зелёная гадость, обильно намазанная на её лицо, вообще не поддавалась описанию. Сбоку присела маникюрша, заканчивая обработку Виолеттиных ногтей.Лиза томилась в ожидании. Она наблюдала за процедурами и думала о том, что мерзость, конечно, и скучища, однако никуда от этого не деться. И ей тоже придётся через несколько лет стать завсегдатаем подобных заведений, если она хочет в сорок выглядеть так, как выглядит её мама или Виолетта.- Жаждалась? - спросила Виолетта, шамкая. Ей трудно было говорить, так как чёрно-зелёные водоросли на её лице засохли и стянули кожу. - Шкоро жакончим. Кошметичка опаждала. Иж-жа неё мы и жадержались.
Дмитрий Рябухин или «просто Митя», как он сам представился, студент мединститута и девятая по счету гувернантка в доме Здоровякиных, был облеплен детьми, как соты плёчами.На коленях у него сидел Эдуардик, сжимающий в страстных испанских объятьях полудохлого Микрочипа. Антон беспрестанно дёргал няньку за локоть, пытаясь привлечь внимание к собранному из конструктора самолёту. Алексей настойчиво предлагал прочитать ему пару страниц из книги «Руководство по CorelDraw». Сзади, к Митиной пояснице привалился второй измученный кот, словно подпитываясь от парня энергией.Дети и животные чувствовали, что они понравились, и поэтому присосались к новому персонажу настырными пиявками.А Митя смотрел на Машу и удивлялся. Он изучал анатомию и физиологию и, естественно, знал, что человеческий организм таит сокрушительные резервы прочности. Однако вообразить эту хрупкую, измученную девчонку матерью троих г
Глазок сигнализации у двери маминой квартиры не горел красным, значит Алина Владимировна, скорее всего, была дома. Лиза глухо постучала коленкой - в одной руке у неё был портфель, под мышкой длинный круглый пенал для рулонов ватмана, в другой руке - прозрачная коробка с тортом «Девичья услада».Алина Владимировна открыла почти сразу. Но почему-то она была одета не в свободную футболку и шорты, как обычно одевалась дома, а в красивое летнее платье. Её плечи были открыты, сияли загаром и светоотражающей пудрой. Глаза блестели таинственным и немного преступным блеском.- Ах, Лиза! - радостно, слегка экзальтированно воскликнула Алина Владимировна.- Ты не одна? - сразу поняла дочь.- Не одна, - подтвердила мать, загадочно улыбаясь. - Посмотри, кто у нас!Лиза изумлённо замерла. В прихожей появился Руслан Рудницкий.- Здрасте, - молвила Лиза. - Ничего не понимаю.Рудницкий не преминул облобызать ручку Елизаветы. Его
На вечер пятницы Лиза вполне бы придумала другое развлечение, нежели поездку в Сосновое. Но, безусловно, не хотелось ссориться с мамой и не стоило явно пренебрегать клиентом.К тому же, Александр, пообещавший вновь возникнуть в её жизни через пять безумно долгих дней, не вспоминал - словно питекантроп какой-то! - о существовании телефона. Ладно, он был слишком занят, чтобы встретиться лично с тоскующей девицей, но разве трудно набрать номер?Отчаянье и надежда в Лизином сердце сменяли друг друга, как контрастный душ. Она уже стала думать, что невидимая связь, возникшая между ней и Валдаевым при первой же встрече, - не более чем фантазия. Ничего не было. Просто встретились симпатичный ловелас, готовый бежать рваным аллюром за любой хорошенькой девицей, и хорошенькая девица, основательно утомлённая одиночеством. Последний разжалованный бойфренд исчез за горизонтом целую вечность назад, и Лизе вновь хотелось влюбиться. Поэто
По настоятельной просьбе мамы Лиза надела вечернее платье - снизу длинное, сверху - на тонких бретельках, в середине - сверкающее и полупрозрачное. Купленное в Париже. Последнее обстоятельство, отчетливо акцентированное в Лизином сознании, весило больше, чем все видимые глазом достоинства наряда - искусный крой, необычная ткань, тонкая отделка. Платье было куплено в Париже, на бульваре Монтень, и даже если бы из него торчали во все стороны нитки, висела мешковина и топорщились куски брезента - всё равно Лиза чувствовала бы себя в нём королевой.- Ах, как ты хороша, - ворковала Алина Владимировна. Она тоже предельно оголилась, но сейчас прятала наготу под шёлковым шарфом. - Наш бизнесмен упадет!Таксист (Руслан прислал к восьми часам такси) спиной горячо подтвердил, что бизнесмен, несомненно, упадёт. Хорошо, если не с лестницы. Как спелая груша сорвется он с ветки, увидев божественное создание с голыми плечами, голыми руками, практически го
Несмотря на серьёзную юридическую миссию, у Поля Деманже был вид завзятого туриста. Сияющим летним утром он спускался по трапу самолёта авиакомпании «Трансвэйз», совершившего рейс №268 из Москвы. Цветастая рубашка, расстёгнутая чуть ли не до пупа, дополнялась мятыми шортами. На груди болтался фотоаппарат, на плече уместился ремень небольшой сумки с вещами, в руках Поль держал плоский кейс с документами.Так как в полёте француз сладко прикорнул на плече шестидесятилетней дамы с соседнего кресла, предварительно выпив с ней бутылку красного вина, то сейчас его причёска не требовала геля, чтобы выглядеть бесподобно лохматой - волосы и так торчали во все стороны.Юрист «ДеГрос» планировал пробыть в городе всего неделю. Затем его ждало возвращение во Францию. Недельная отсрочка перед встречей с любимым Парижем была утомительна, но неизбежна. Поль мудро попытался изменить взгляд на скучное задание. Он решил считать
Взлелеяв обиду, пронянчившись с ней целую неделю, насладившись болью незаслуженно нанесённой раны, Здоровякин, наконец-то, решил вернуться домой. Он надеялся, что Маша сделала правильные выводы, точнее, он ни на что не надеялся, просто жутко соскучился по детям и жене. По совету доброго друга Валдаева Илья предварительно вооружился великолепным букетом хризантем, а детям купил итальянские гоночные машины.Если бы родная квартира встретила его грудами поломанной мебели, если бы стены в ней были снесены тропическим тайфуном, если бы у подъезда на него набросилась, как ирокез, взвинченная соседка с негодующим воплем «Да когда же вы утихомирите своих детей?!!!» - это было бы нормально, привычно.Но то, что увидел Илья, открыв входную дверь, не умещалось в голове.За дверью царили тишина и идеальный порядок. Из детской доносилось лепетание Эдика и незнакомый мужской голос. С кухни тянуло умопомрачительным запахом жареного мяса. В комнате