Широкая, холодная, одинокая кровать. Зачем мне такая? Я чувствовала себя в ней неуютно, отучившись спать одна. Но не давало сомкнуть глаз — злило, бесило, раздражало, — совсем другое. Почему я так реагирую на Максима? Какое мне дело до того, что он сейчас с женщиной?
Я отчаянно пыталась заснуть, но перед глазами все время стояла та картина: Максим в шикарном черном смокинге, а рядом с ним высокая длинноволосая брюнетка. Он по-хозяйски притягивал ее к себе, целовал шею, спускался губами к декольте, а я подглядывала с лестницы, мечтая оказаться на месте незнакомки. Потом они ушли, но их смех до сих пор звучал в моей голове. Не знаю, что планировал Максим на вечер, но несложно было догадаться, чем этот вечер завершится. А я, глупышка, подумала, что могу ему нравиться. Он играл со мной. Он играл со мной, как хищники играют с маленькими загнанными зверьками, попавшими к ним в лапы. Не более того. Но хуже всего то, что я переживаю из-за Максима! Как так случилось? Когда? Всего три дня я в этом доме, меньше месяца в разводе, а позволила себе вновь увлечься? Да и как вообще это возможно, когда чувства к Андрею не прошли? Нет, не может этого быть! Я не должна думать о Максиме, не должна позволять себе… влюбляться.
Ночь казалась мне невыносимо долгой, задремать удалось лишь под утро. В этот раз будить Софи было гораздо сложнее, чем накануне, ведь я сама была готова забраться к ней в кроватку и уснуть. Что касается Максима, то я дала себе обещание впредь не позволять ему играть со мной. Я няня его дочери, не больше. Он мой работодатель и обязан уважать меня.
Пусть я была настроена решительно, но когда мой босс не пришел на завтрак, а Лиза сообщила, что он не вернулся, опять что-то неприятно кольнуло в сердце. Софи вновь закапризничала:
— Таня, я не хочу кушать.
— Малыш, завтрак — это самый важный прием пищи, тебе же нужно набираться сил на весь день.— Не люблю кашу! Пусть Василиса сделает что-нибудь другое.— Софи, так нельзя. Василиса приготовила кашку, потому что она полезная. Сейчас она сама завтракает и не может готовить тебе что-то другое.— Тогда я не буду есть, — обиженно надулась малышка.— Но вчера ты же так хорошо кушала кашу.— А сегодня не хочу. Не люблю завтраки. Они невкусные.Тут я вспомнила ухмылку Максима, когда вчера он сообщил, что его дочь ненавидит каши. Мой босс знал, что с завтраками у меня и Софи будут проблемы.
— Хорошо, Софи. Не хочешь кашу — не ешь. Ты права. Она совсем невкусная.
— Правда? — недоверчиво посмотрела на меня девочка.— Конечно! Я тоже не буду есть свою кашу. Но вот без завтрака никак нельзя… — задумчиво проговорила я, — пойду и посмотрю что-нибудь вкусное.Я взяла наши с Софи тарелки и удалилась на кухню, пока малышка провожала меня удивленным взглядом. Василиса с Лизой завтракали, и, когда я зашла с нетронутой кашей, сочувственно посмотрели на меня.
— Танюш, это всегда так. Накормить Софи кашей из разряда невыполнимого, — вздохнула Василиса.
— Ага, она ест только с Максимом или у мамы, — подтвердила Лиза, — прошлая няня отчаялась и кормила на завтрак ее только тем, что она любит. Конечно, пока Макс не видел.— Ну, уж нет. Так не пойдет, — решительно сказала я, — у нас есть варенье?— Да, Игнат Семенович сам варил, — ответила Василиса.— Игнат Семенович?— Отец Максима, он из мужиков, свое хозяйство держит, так что варенье, соленья, молочка у нас своя.— Серьезно? — удивилась я, поскольку сложно было предположить, что отец Максима может вести хозяйство. Не так я его представляла.— Ты с ним познакомишься еще, — улыбнулась Василиса, видя мое удивление, — он у нас частый гость.— Хорошо, так где варенье?— Тебе какое? Есть земляничное, клубничное, вишневое, черничное…— Давай все!Женщины с любопытством наблюдали за тем, что я делаю. Благодаря варенью на каше появились тонкие красные круги. Добавив несколько ягодок по центру, я понесла свое творение обратно в столовую.
— Держи, Софи, — поставила я перед девочкой ее тарелку.
— Что это? — едва посмотрев на новое блюдо, малышка потянулась к ложке.— Это будет наш с тобой секрет, хорошо? — прошептала я.— Хорошо, — так же шепотом ответила она.— Это радужная каша. Ты не думай, что это обычная невкусная манка, нет, это кое-что получше, — я ей подмигнула и с аппетитом принялась за свою порцию. Недолго думая, Софи последовала моему примеру, и через десять минут наши тарелки пустовали.— Вкусно. Таня, а ты потом еще сделаешь радужную кашу?— Обязательно, но только никому не выдавай наш секрет, хорошо?— Даже папочке и мамочке?— Ну, им можешь сказать.— Хорошо. Ты сегодня с мамочкой познакомишься. Она очень красивая!— Я не сомневаюсь, малыш, а сейчас пойдем к тебе, нужно продолжить наши занятия.— Ну-у!И снова меня ждало мучение под названием «Азбука». Софи никак не хотела запоминать буквы и тем более складывать их в слоги. Было ясно, что так я не добьюсь ничего, поэтому оставалось придумать что-то такое, чем можно заинтересовать девочку.
— Хорошо, Софи, на сегодня хватит, — устало сказала я, — но в понедельник мы продолжим.
— Я все папе расскажу, — обиделась девочка.— Ты ему пожалуешься на то, что я учу тебя читать?— Да.— Но ты сама подумай, если ты будешь читать, как много интересного сможешь узнать! Тебе не нужно будет просить кого-то прочитать тебе книгу, ты сможешь лучше понимать свои игрушки в планшете…— Я и так все понимаю, а читать… ты же мне читаешь, а я слушаю.— Ладно, детка, пойдем на обед.Мне очень хотелось приучить малышку к хозяйству. Она живет в богатом доме с прислугой и может совершенно ничего не делать, но кто знает, как повернется жизнь. Софи — чудная девочка, и так не хочется, чтобы с возрастом она превратилась в избалованную девицу, какими часто бывают дочки богачей. Поэтому я предложила Софи помочь Василисе накрыть на стол и была очень рада, что она тут же согласилась. Повариха уже не удивилась, когда мы пришли ей помогать.
— Деточка, на троих. Максим будет обедать с вами, — Василиса протянула третью тарелку.
— Он вернулся?— Да, около часа назад.Мой босс уже был в столовой. Он с улыбкой наблюдал, как Софи расставляет на столе приборы. Меня он также встретил приветливо, но от его довольного вида стало совсем не по себе.
— Татьяна, как моя дочь себя ведет?
— Хорошо. Софи — умница.— Вижу, вы приучаете ее к хозяйству. Мне это нравится.— Папочка, а ты поиграешь со мной после обеда? — подбежала малышка к Максиму и забралась к нему на колени.— Солнышко, я не смогу, мне нужно уехать, но скоро приедет мама, она поиграет с тобой, а до этого можешь поиграть с Таней.— Но я хочу с тобой… — тихо сказала Софи и пересела на свой стул.Я видела, что девочка обиделась на отца, но мне совершенно не хотелось вмешиваться и мирить их. Неприятно было признавать, но и я злилась на него, хотя и не имела на то права. Когда тишина за столом достигла предела, мужчина не выдержал:
— Может быть, хватит дуться! Софи, я бы очень хотел провести с тобой время, но мне нужно уехать. Ты должна понимать, что я не могу отложить дела, — девочка ничего не ответила, а только плотно сжала губы, тогда Максим решил обратиться ко мне, — Татьяна, объясните, пожалуйста Софи, что ей не следует обижаться на меня. Ваша задача сделать так, чтобы девочка не дулась.
— Нет, Максим, это ваша задача, — спокойно ответила я, — няня должна заботиться о ребенке, а не налаживать ее отношения с отцом.— Софи, я сегодня уеду, но в понедельник обещаю играть с тобой все утро, — ласково сказал он.— Правда? — воодушевилась кроха, заерзав на стуле.— Обещаю. И Таня нам составит компанию, ведь так? — и так мне улыбнулся, что отказать я просто не смогла.— Но, Софи, в понедельник все равно мы будем заниматься, — серьезно сказала я.— Не хочу, — нахмурилась она, — мне это не надо.— О чем идет речь? — вмешался Максим.— Я учу Софи читать. Это непросто, но успехи уже есть…— Читать?! — перебил меня мужчина, — Софи не умеет читать?!— Вы не знали? — растерялась я.— Нет! Не знал! Софи, почему ты не сказала, что не умеешь читать?! Тебе пять лет! Пять! — он повысил голос, и девочка вся съежилась.— Максим, хватит! Вы пугаете ребенка!— Пугаю ребенка?! Татьяна, вы считаете нормальным, что моя дочь в пять лет не умеет читать и не особо хочет учиться этому?! Софи, я…— Софи, поднимись в детскую, пожалуйста, — загородила я собой девочку, чтобы не дать Максиму наговорить лишнего.— Да, Софи, марш в детскую, я поговорю с тобой позже!На малютку больно было смотреть. Она сидела, напуганная, вжавшись в стул, переводя взгляд с разъяренного отца на меня. Я кивнула ей, и девочка резво спрыгнула со стула и побежала наверх.
— Татьяна, вы долго собирались молчать о том, что Софи не читает?!
— Это я молчала? Я с Софи третий день и только вчера узнала, что она не обучена грамоте. Вы же ее отец, неужели ни разу за все время не спрашивали ее об этом?— Нет, — растерянно ответил Максим, — но она не говорила мне. Могла бы подойти и сообщить.— Максим, вы говорите о пятилетнем ребенке. Как вы себе представляете это? Откуда ей было знать, что она обязана перед вами отчитываться в подобных вопросах?— Я поговорю с ее матерью, когда увижу, — процедил он.— Но она проводит с девочкой только выходные, с вами Софи пять дней в неделю.— Опять я у вас во всем виноват. Вас послушать, так я самый ужасный отец на свете. Но я люблю свою дочь!— Я не говорю так, но вы сейчас были неправы. Накричали на Софи, хотя ее вины нет.— Вы правы. Я не должен был так поступать, — наконец, успокоился Максим и сел за стол, — спасибо вам, что остановили, пока я не запугал дочь окончательно. Но что мне делать, Таня?Сейчас мужчина выглядел таким уязвимым, и очень хотелось ему помочь. Мне стало приятно от того, что он советовался со мной. А то, как он назвал меня Таней… Мое имя из его уст звучало по-особенному. Вновь я поддавалась его очарованию, хотя обещала себе этого не делать.
— Идите к Софи. Извинитесь перед ней. Скажите, что погорячились, а главное, что любите ее.
— Пойдемте вместе.— Вы боитесь? — усмехнулась я.— Вот еще! Я не боюсь свою пятилетнюю дочь, — возмутился Максим, — но ваша поддержка не помешает.Софи ждала нас в детской, спрятавшись за балдахином кровати. Стоило нам войти в комнату, как девочка крепко обняла своего плюшевого кролика и потупила глазки.
— Детка, я хотел извиниться, — виновато проговорил Максим и сел на ее кроватку, — я не должен был кричать на тебя.
Малышка отложила в сторону свою игрушку и переползла на колени к папе. Он нежно обнял девочку и, прикрыв глаза, вдохнул аромат ее волос. Я почувствовала себя лишней и уже хотела уйти, но Максим заметил это и остановил меня жестом.
— Принцесса, пообещай мне, что будешь слушаться Таню и научишься читать.
— Хорошо, папочка, но ты со мной все равно поиграешь в понедельник?— Поиграю, обещаю. А теперь мне пора, — он подкинул Софи несколько раз в воздух, и она звонко рассмеялась, — Татьяна, можно вас на минуту?— Конечно.Мы вышли в коридор, и Максим плотно закрыл дверь детской. В его глазах загорелись недобрые, пугающие огоньки. Он снова хотел играть, но на этот раз я не желала следовать его правилам.
— Татьяна, перед вами я не извинился за свою вспыльчивость, — прошептал он, наклоняясь к моему уху так близко, что от его дыхания по телу прошла россыпь мурашек.
— Я не сержусь, — холодно ответила я, отступив на шаг.— Но я же вижу.— У меня нет причин на вас злиться. Вы — мой начальник. Не больше.— Да, но достойный начальник должен иметь с подчиненными хорошие отношения.— Достойный начальник не должен иметь с подчиненными никаких отношений, — отрезала я.— Татьяна, что с вами? — серьезно спросил Максим.— Со мной все хорошо. Теперь все хорошо. Я прошу вас не вести себя со мной подобным образом.— О чем вы?— Обо всем этом! И тот вечер, что мы пили коньяк… Мне жаль, что так вышло. Я позволила себе лишнего, но лишь потому, что мне было чертовски больно из-за разговора с человеком, которого я люблю. Впредь, надеюсь, ничего подобного не повторится!Мои слова задели Максима. Его лицо напряглось, в глазах вспыхнула злость.
— Что ж, справедливо, — процедил он, — я приношу свои извинения, что затронул вашу непорочную честь, ошибочно решив, что вам приятно мое общество. Не хотел оскорбить вас. Подобное больше не повторится.
Максим развернулся и стремительно направился к лестнице. Я же похвалила себя за стойкость, хотя отчего-то было дико обидно. Внутренний голос подсказывал, что я была слишком резка, но, быстро заткнув его, я вернулась к Софи.
К семи вечера Салим сообщил, что за девочкой приехала мама и мне следует одеть малышку для улицы. Кроха тут же воодушевилась, и на ее милом личике заиграла улыбка.
— А она не зайдет? — удивилась я.
— Нет, Люси никогда не проходит в дом, она ждет дочку в прихожей.— Хорошо, Салим, дайте нам пять минут.Софи оделась очень быстро. Ей не терпелось поскорее увидеть маму. Откровенно говоря, любопытство разбирало и меня. Было интересно, какова из себя женщина, что женила на себе Максима и подарила ему дочь.
— Мамулечка!
Софи помчалась через всю гостиную к роскошно одетой женщине. Люси была высокой шатенкой с точеной фигурой, я бы даже сказала, излишне худой, но с округлостями в нужных местах. Над лицом ее, похоже, не раз поработали хирурги. Люси принадлежала к тому типу женщин, что и вчерашняя незнакомка. Теперь стало совершенно очевидно, что у меня нет никаких шансов понравиться боссу.
— Солнышко, ты готова? Дядя Слава ждет нас в машине.
— Да. А это Таня, — Софи подвела маму ко мне.— Здравствуйте, — немного смутилась я.— Здравствуйте, а вы…— Я няня Софи. Татьяна.— Няня… Ясно. Что ж, очень приятно. Меня зовут Люси, думаю, дальнейшее представление излишне. Надеюсь, моя дочь хорошо себя ведет?— Да, она чудесная девочка.Люси было приятно это слышать. Она улыбнулась холодной, как лед, улыбкой и повела за собой дочь.
— Пока, Таня! — помахала мне Софи.
Как только за ними захлопнулась дверь, в доме воцарилась тишина. Как странно, что одна маленькая девочка может оживить такой огромный дом. Теперь до вечера воскресенья я была свободна, но нужна ли мне эта свобода?
Первым делом я решила позвонить Маринке и извиниться за вчерашнюю грубость. К счастью, подруга не злилась, и у меня камень с души упал. Набравшись смелости, я рассказала ей обо всем, что произошло у меня с Максимом: и про тот вечер, и про незнакомку, и про мой решительный отказ.
— Я думаю, ты поступила правильно, — после некоторой паузы сказала она, — если для него это игра, он оставит тебя в покое и будет дальше развлекаться с этой красоткой. Если ты ему нравишься, он найдет способ вернуть твое расположение.
— Марин, я видела его бывшую жену, я видела его нынешнюю пассию. Я и в одном ряду с ними не стою! У них ноги от ушей, талия, как ножка у бокала, и грудь пятого размера.— Не наговаривай, ты у нас тоже красотка. По тебе полшколы, а потом пол-универа с ума сходили.— Но я другая, понимаешь? Не такая холеная, у меня ненаращенные волосы, короткие ногти, самая обычная фигура. Я невысокая. По сути, рядом с Максом я вообще карлица!— Знаешь, кое-что меня все же радует.— Что?— Ты говоришь о Максиме, а не об Андрее.— А какой смысл говорить об Андрее? Я для него прошлое, как ни тяжело это сознавать. Кстати, ты его больше не видела? Он не интересовался мной больше?— Нет, Танюш. Я с ним не пересекалась. Не думаю, что он еще объявится. Возможно, в тот раз он был просто нетрезв. Не тешь себя надеждами.— Да, конечно.— Ладно, милая, мне нужно уходить, набери меня потом как-нибудь.— Куда ты в такое время? — удивилась я, вспоминая, что на следующий день Марина должна выходить на работу.— Я не хотела тебе говорить…— О чем?— В общем, у меня есть парень. Я не рассказывала раньше, потому что тебе было плохо.— Прости меня, я со своими проблемами даже не интересовалась твоей жизнью.— Это ты меня извини, что устраивала свою жизнь, когда у тебя все не ладилось.— Ну, о чем ты говоришь? Ты не должна забывать о себе только потому, что я разошлась с мужем.— Спасибо тебе, Танюш. Я люблю тебя!— И я тебя!У всех есть своя жизнь. У Марины новые отношения, Андрей получил долгожданную свободу, Софи с матерью, Максим, скорее всего, проводит время со своей красоткой, только я осталась одна. Чтобы окончательно не сойти с ума от одиночества, я решила спуститься на кухню к Лизе и Василисе. Стоило мне выйти из комнаты, как с лестницы донеслись мужские голоса. В холле второго этажа стояло шестеро огромных мужчин бандитской внешности; они, не стесняясь, жадно меня разглядывали.
— О-па! Что за малышка? — усмехнулся один и сделал шаг в мою сторону; я же от ужаса не могла двинуться с места.
— Далеко направляетесь, барышня? — сказал другой.— Живо наверх! — рявкнул Максим, — это моя прислуга. Кончайте пугать девушку.Мужчины вмиг посерьезнели и молча пошли наверх. Мой босс последовал за ними, лишь окинув меня равнодушным взглядом. Вот и ответ… Я для него всего лишь игрушка. Может быть, оно и к лучшему? Закончить все сейчас, пока для меня не стало слишком поздно. Неприятные мужчины подтвердили мою догадку, что Максим — настоящий бандит.
Случается, мы желаем не того, чего хотим на самом деле. Я пожелала, чтобы Максим прекратил со мной свои игры— он выполнил просьбу. Стало ли мне лучше? Нет. Напротив, без его внимания я чувствовала себя куда хуже, чем могла предположить. Все выходные я провела практически в одиночестве. Несколько раз случайно сталкивалась со своим начальником, но он игнорировал меня, будто я пустое место. Эти два дня казались вечностью: Марина все время была недоступна, Лиза и Василиса хлопотали по дому, а на мои предложения помочь отвечали отказом, ссылаясь на то, что мне нужно отдохнуть в отсутствие Софи. Единственное, что хоть как-то спасало меня от одиночества— это книги, но непрошеные мысли не давали сосредоточиться на очередном романе. В который раз, сама того не замечая, я начинала думать о Максиме. Я уже не могла отрицать, что он интересует меня, особенно после того, что мне рассказала Лиза.Вечером в пятницу молодая кухарка предложила выпить чаю в ее спальне. Я
В один миг все, во что я верила, разбилось вдребезги. Раны, нанесенные двумя близкими мне людьми, оказались слишком болезненны. Внутри закипала ярость, неизвестная мне ранее. Совру, если скажу, что не задумалась над предложением Максима проучить моего неверного мужа. К счастью, разум взял верх над эмоциями, и я нашла в себе силы отказать:—Нет, Максим. Не нужно.—Вы жалеете его?—Тут другое…—Все еще любите?—Не знаю… В любом случае, я не могу так поступить с человеком, с которым была вместе столько лет. Да я вообще не могу ни с кем так поступить.—Вы ошибаетесь, если считаете, что все можно простить,— процедил Максим,— за все нужно платить. Особенно за предательство.—Я хотела бы побыть одна.Этот разговор только сильнее меня угнетал, а Макс был последним, с кем хотелось говорить. Кажется, он понял меня, поэтому не ста
Судьба… Она непредсказуема, безжалостна и непоколебима. Она играет людскими жизнями, распоряжаясь нами, как угодно. Счастливый брак оказался фарсом, верная подруга— предателем, родная мать— обвинителем. Я затерялась где-то в лабиринте одиночества, выход из которого невозможно было найти самостоятельно. И вот мне, уже готовой сдаться, протянули руку помощи, а точнее, маленькую детскую ладошку. Что-то надломилось в душе, когда Софи сказала, что любит меня. Это вернуло к реальности, напоминая, что нужно идти дальше.—Я тоже люблю тебя, Сонечка,— улыбаясь, ответила я.—Ты будешь играть со мной?—Конечно.Тот вечер для нас обеих стал особенным. Девочка, наконец, смогла признаться, и в первую очередь себе, что полюбила меня. Я же вновь ощутила себя нужной. Софи не могла обмануть, ее чувства были видны, как на ладони. Не только во мне, но и в ней что-то изменилось. Приняв меня, малышка ст
Когда девушка устраивается работать няней, как правило, она готова к разного рода трудностям. Это могут быть капризы ребенка, сложные взаимоотношения с родителями, чересчур заботливые бабушки и дедушки. Меня же ждало совсем другое— секретный особняк в сосновом лесу, люди с оружием, таинственный и опасный работодатель… Просто-таки пересказ сюжета боевика, сказала бы я, услышав такую историю из чужих уст. Но такова была моя жизнь.Я быстро собрала самые нужные вещи, одела девочку и стала ждать, когда за нами придут. Из дома нас вывел Эрик, он передал мне какой-то конверт и молча посадил нас с Софи в машину; автомобиль тут же тронулся с места.—Это письмо? —полюбопытствовала малышка, глядя на конверт.—Видимо…В конверте лежал сложенный вчетверо листок бумаги. Почерк Максима был мне незнаком, но я сразу поняла, что записка от него:«Татьяна, приношу извинения за неудобства. Как правило,
Если вы не умеете пить крепкие напитки, то не поддавайтесь на уговоры пропустить пару рюмочек! Вечер в компании Игната Семеновича был замечательным, но его ягодная настойка сделала свое дело— я опьянела настолько, что мне даже привиделся Максим. Я усмехнулась своему воображению, которое стало причиной такого странного сна. С трудом открыв глаза, до меня дошло, что я совершенно не помню, как добралась вечером до спальни. Единственным воспоминанием был Максим, но ведь он снился мне… или нет?—Таня, ты проснулась? —в комнату вошла уже одетая Софи.—Да, солнышко. А ты давно встала? —мне было стыдно за то, что проспала свои прямые обязанности.—Деда просил проверить, проснулась ты или нет,— отчиталась мне девочка и подошла к кровати, где я развалилась во вчерашней одежде.—Это он одел тебя?Малышка очаровательно выглядела в красном вязаном платье, белых колг
Всю свою жизнь я считала, что человек должен стремиться нести в мир добро. Обстоятельства могут быть разными, но, несмотря ни на что, нельзя причинять другому вред. Как бы сложно ни было— не укради; как бы ни обижали— не причиняй боль в ответ; навредил— понеси ответственность. Могла ли я предположить, что стану лояльно относиться к преступнику? Нет! Однако, к своему стыду, я поступилась собственными принципами, когда пришла на работу к Максиму. С самого начала я понимала, что он— преступник, но мне так нужна была эта работа, что я решила закрыть глаза на свои подозрения и, как выяснилось, зря. Не имея доказательств его преступной деятельности, можно было не думать о его темной стороне. Ведь человек невиновен, пока не доказано обратное. Но что делать теперь, когда я своими ушами слышала, что Макс— убийца! Впрочем, что я могу, если он не оставил мне выбора, кроме как подчиниться?Заперев дверь своей комнаты, я укуталас
Предновогодняя пора— самое сказочное время года. В детстве мы с родителями вместе ставили елку и украшали квартиру. Больше всего я любила открывать коробки с новогодними украшениями и выискивать свои любимые стеклянные фигурки, оставшиеся еще с советских времен. Золотые бусы, мишура, разноцветные гирлянды— все это крепилось на карнизы, мебель, занавески. Повзрослев, я не изменила традиции и в двадцатых числах декабря украшала нашу с Андреем квартиру. Казалось совершенно естественным, что в каждой семье должны быть свои новогодние традиции, и, раз на календаре двадцать второе декабря, пришло время начинать подготовку к празднику в доме Максима.—Максим, можно? —заглянула я в рабочий кабинет босса.—Кажется, ты только что вошла,— усмехнулся он.—До нового года осталось всего ничего, а дом не украшен. Игнат Семенович говорил, что завтра привезет елку, я хотела узнать, где хранятся украш
Моя мама всегда была непростой женщиной: властной, вечно уверенной в своей правоте, непоколебимой. Как же глупо было с моей стороны предположить, что отметить новый год с моими родителями— удачная затея. Почему я сразу не подумала, что покладистость мамы после нашей ссоры— только игра? Не сомневаюсь, что именно ей принадлежала идея пригласить к нам мою бывшую свекровь.Я искренне удивилась, увидев на пороге довольную Валентину Михайловну. С ней у меня всегда были прекрасные отношения, хотя порой я побаивалась ее, поскольку она была точной копией моей матушки. Женщина всегда поддерживала наши с Андреем отношениям, тем более, что ей удалось подружиться с моей мамой. Сейчас эта женская коалиция решила воскресить наш с Андреем брак.—Дорогая моя, ты такая красавица! —сразу воскликнула Валентина Михайловна и заключила меня в объятья,— Андрей будет сражен, когда увидит тебя! Я так соскучилась.—Андр