Глава 10

Вчера я так расстроилась после прогулки с Глебом, которая должна была быть восхитительным событием в моей жизни, но не оправдала моих надежд, что даже, придя домой, не стала размышлять о четвертом способе влюбить в себя девушку, а в сердцах послала все к черту. Однако утром, проснувшись раньше обычного, я занервничала, вспомнив о том, что времени у меня что-то выдумать совсем нет, и стала терзать себя выискиванием вариантов, вместо того чтобы настраиваться на экзамен.

Но пока я валялась в кровати, завтракала и собиралась, придумать что-то стоящее не получилось.

Встретив Сашку у подъезда, я расстроенно киваю ему, но он истолковывает причину моего плохого настроения волнением перед экзаменом, и я не переубеждаю его. Мы идем к школе под его болтовню, и я киваю и поддакиваю, но в основном витаю где-то далеко от него в своих мыслях, направленных на поиски моего четвертого способа.

– Невозможно нормально подготовиться к экзаменам, если не купить этот тест… – слышу я заявление друга и резко останавливаюсь и замираю.

Саша тоже останавливается и удивленно глядит на меня.

– Ты чего?!

– Купить... – бормочу я и улыбаюсь ему.

Он смотрит на меня, как на ненормальную, но я не против. С ним нестрашно быть смешной.

Я вновь иду, пытаясь замять мое недавнее странное поведение, он послушно идет рядом, но все еще удивленно поглядывая на меня.

Школа уже рядом, и я сияю, прокручивая мысль, случайно пришедшую мне в голову, – ведь если терпят крушения все адекватные способы, на помощь приходит неадекватный.

Мы сидим в нашем кафе втроем, и я не спешу выкладывать мой четвертый способ. Я хочу внимания, которого так мне не хватает от Глеба, и требовательно заявляю:

– Сначала угощаете меня Колой и поздравляете с завершением всех экзаменов, а потом дела!

У них нет выхода, и они подчиняются.

Официант приносит нам напитки, мы звонко соприкасаемся бокалами, и я слышу скупые слова:

– Поздравляю!

– С окончанием мучений, Машка!

Пью лимонад под тяжелыми взглядами и вздыхаю. Они ждут от меня четвертый способ, и тянуть время в такой обстановке уже не кажется приятным, и я выдаю мысль, которая пришла мне в голову благодаря болтовне друга.

– У нас провалились все адекватные способы, и мы переходим к неадекватным!

Они напряженно смотрят на меня, скорее всего, размышляя над тем, что я имею в виду под словом «неадекватные», но я, прежде чем объяснить свою мысль, задаю вопрос Глебу:

– Ты готов к материальным тратам?!

На пару секунд он задумывается, но потом кивает.

– Отлично! Тогда мы зайдем с другой стороны и покорим ее твоей щедростью.

Пока они обдумывают мои слова, я заключаю:

– Девушку, которую невозможно влюбить, можно купить!

Первым приходит в себя брат и с вызовом спрашивает:

– И как ты себе это представляешь?!

– Купить шикарный букет, подождать на тачке у дома, увезти в ресторан и пустить пыль в глаза.

– Ну, пожалуй, можно попробовать! – вступает в разговор Глеб.

А я, поворачиваясь к Ване, предупреждаю:

– Ты тоже идешь в ресторан. Со мной. Отметим завершение моих экзаменов поблизости от Глеба.

Ваня хмурится, а я категорично добавляю:

– Никаких возражений я не принимаю!

– Хорошо.

Я поднимаюсь на второй этаж, чувствуя себя полнейшей дурой, которая своими же руками отдаляет свое счастье. Стараюсь не вникать в свои ощущения и подхожу к знакомой двери, звоню и натягиваю кепку на глаза, чтобы она еще больше скрывала мое лицо, и от всей души надеюсь, что дверь откроет не та толстая тетка, которую я недавно расспрашивала.

Мне повезло – дверь открывает моя соперница. Я кривлю губы в подобие улыбки и протягиваю ей огромный букет бордовых роз. Она смотрит на меня во все глаза, и я объясняю:

– Там парень в тачке у подъезда просил тебе передать цветы и попросить, чтобы ты спустилась к нему.

Она растерянно берет букет.

– Сейчас?!

Пипец! Ну конечно! Не ждать же ему до утра!

– Да!

Разворачиваюсь, иду обратно и слышу ее голос вслед:

– А что за парень?

Хмыкаю. Идиотка! Но вслух говорю, не оборачиваясь:

– Я откуда знаю. Выйди и посмотри.

Выхожу из подъезда и, не смотря на красавчика Глеба, сидящего в кабриолете своего отца, иду к внедорожнику поодаль, где ждет меня Ваня.

– Ну что?!

– Ждем. Букет отдала, заинтриговала. Надеюсь, сейчас выйдет.

Плюхаюсь на сиденье сзади, скидываю кепку, распускаю волосы и переодеваюсь в платье, в котором пойду в ресторан.

– Что-то не идет, – бормочет брат.

– Думаю, прихорашивается.

Он вздыхает, а я достаю косметичку и тоже начинаю приводить себя в порядок.

Внезапно брат кричит:

– Вышла!

От его неожиданного крика я едва не ткнула себя в глаз щеточкой от туши и мгновенно возмущаюсь:

– Что ты так кричишь?!

Он поворачивается ко мне и смотрит на меня с глупой улыбкой на губах.

– Машка, скажи честно, в кого ты у нас такая ушлая?!

– Я не ушлая, а умная! – заявляю я и, откладывая косметику, смотрю в окно, как Глеб грациозно вылезает из машины, улыбаясь ей от уха до уха, и идет к ней навстречу.

По моей рекомендации он должен сейчас сказать ей что-то типа «Ты не выходишь у меня из головы! Дай мне второй шанс – поужинай со мной».

Смотрю на ее реакцию – она, видимо, колеблется, потом улыбается и идет к машине. Сработало!

Я радуюсь и огорчаюсь одновременно. Такого не может быть! Но я реально испытываю противоположные чувства. Мне нравится, что мои планы работают (ну, некоторые из них), и я огорчаюсь, что они направлены против меня самой.

Глеб открывает ей дверь, она садится, он обходит машину с блуждающей улыбкой на губах, от которой щемит мое сердце, и плюхается на водительское сиденье. Потом он заводит машину и трогается с проворотами, желая произвести на нее впечатление.

Мы с Ванькой аккуратно трогаемся следом и едем за ними на безопасном расстоянии.

По тому, что я вижу в машине впереди нас, предполагаю, что пока все идет неплохо, и вздыхаю. Радость от успеха моего плана уже улетучилась, и осталась только грусть. Я стараюсь прогнать ее. Наверно, я оптимистка и никогда не сдамся!

Глеб паркует машину возле ресторана. Выходит, открывает ей дверь, протягивает руку. Она улыбается, опирается на нее, выходит. Я словно смотрю какую-то сцену из мыльной оперы, что так любит мама. Очень сладкую, даже приторную, что я сразу морщусь.

Они скрываются в кафе. Мы сидим в машине минут пять, потом выходим и тоже идем туда. Когда входим в зал, я сразу нахожу их глазами и прошу подошедшего человека разместить нас за ближайшим к ним столиком.

Я сажусь спиной к девушке, чтобы она не видела моего лица, но я могла слышать, о чем они говорят. Открываю меню, пробегаюсь глазами и спрашиваю брата:

– Готов раскошелиться?!

У него вытягивается лицо. Я смеюсь.

– Ладно, я не нахалка, я скромно.

Слышу, как они делают заказ, и она явно не щадит кошелек Глеба. Усмехаюсь. Будет знать, что московские девочки недешевое удовольствие.

Сделав заказ, слышу, что Глеб спрашивает ее, откуда она, и девушка самодовольно заявляет, что она москвичка.

Мы тоже заказываем и продолжаем подслушивать. Дальше их разговор протекает на тему, где ты учишься, что ты любишь, и я слышу, как Глеб уместно говорит, что любит кататься на велосипеде, и понимаю, что он попал в точку, по ее болтовне, как это здорово и что ей тоже это нравится. Надеюсь, он не повторит ошибку с боевиками, и он, словно услышав мои мысли, не говорит об этом, а касается живописи.

Они продолжают есть и непринужденно общаться, и я понимаю, что дело в шляпе, и чувствую, что мой аппетит окончательно пропал.

Мы уже все съели, и я тяну с кофе, чтобы не уходить из кафе, а они все болтают.

Наконец с облегчением слышу, как Глеб просит официанта принести счет, и вздыхаю – наконец-то все! Конец моим мучениям! Мне уже надоело слушать всю их чепуху. С грустью осознаю, что вот все и закончилось. Скорее всего, он теперь даже не вспомнит обо мне. Стараюсь не думать об этом сейчас, прогоняю свои мысли и вдруг слышу его:

– Ну что, детка, поехали ко мне?!

От его слов я напрягаюсь и замираю в ожидании ее ответа.

– Что?!

– Развлечемся у меня на полную катушку.

Слышу звук оглушительной пощечины, торопливый стук ее каблуков, отдающийся в моих висках, и его поспешное:

– Ты не так меня поняла!

Пипец! Так глупо все запороть!

Оборачиваюсь и встречаю сердитый взгляд Глеба. Ну уж нет! Даже не смотри на меня так! Это твой косяк!  

Все так же сверля меня взглядом, он подходит, и я заявляю прежде, чем услышу обвинение в свой адрес:

– Ты должен был поразить ее своей щедростью, а не купить ее!

– Ты сама говорила про презерватив в ее сумке!

Я краснею. Сумка-то была не ее, но молчу об этом и поучительно изрекаю:

– Даже если девушка и ищет приключений, она никогда не признается вот так, с наскока, первому встречному. Все должно было вытекать одно из другого. А не в лоб – поехали ко мне поразвлечься!

– Я же не сказал поехали ко мне трахаться! – возмущается он, по-прежнему не понимая, что это он все испортил.

– Зато ты так громко об этом подумал, что даже я услышала!

Я тяжело вздохнула – с ним непросто.

– Это выглядело так, – я останавливаюсь и изображаю: – Эй, детка, я потратил на тебя три косаря, поехали отрабатывать!

Он молчит, а я еще больше подливаю масла в огонь:

– Если тебе нужна девушка за деньги, езжай к проститутке.

Он смотрит на меня так, что по телу ползут мурашки. Мне очень не нравится такой взгляд! Но его тон, его голос, его слова режут меня без ножа.

– Меня достало, что ты такая умная, но после очередного провала! Ни один твой способ мне не помог!

– Не кричи на меня! – возмущаюсь я дрожащим голосом.

– Все, успокойтесь оба! – вмешивается брат.

– Она все испортила! Это полный провал! – в отчаянии говорит Глеб и идет к выходу, оставив нас, и я одними губами повторяю его слова:

– Это полный провал.