Могла ли такая новость порадовать? Безусловно, нет. И так не знали, что делать, а тут еще вот такой нежданчик.
Пока мы переваривали информацию, Луар провел нас во дворец. Краем сознания я отмечала, что роскошь туатов не такая, как у ирийцев или фалрьянов. Здесь все умеренно, спокойно, в белых, синих и зеленых цветах — все оттенки воды. Ничего яркого или вызывающего, только покой и умиротворение.
Туатские придворные блистали невероятными нарядами и головными уборами, украшенными драгоценными камнями и перламутром. Все находившиеся в просторном зале посмотрели на нас без особого удивления и восторга. Приняли так, словно мы каждый день приходим в гости. С молчаливой вежливостью.
Трон в виде ветвистого огромного коралла пустовал. Туаты порой бросали на него взгляды и тут же отводили глаза. Внезапно я поняла, что они подавлены, при этом сожалеют о своем правителе искренне, по-настоящему. Хм, видимо, мальчишка был хорош. Почему-то думать о Нихетхе как о мужчине и з
С трудом разлепив затуманенные глаза, посмотрела вперед. Высокий и крепкий, рыжеволосый, за спиной — крылья. Я трудом стояла на ногах, но резко появившаяся прохлада казалась райским подарком, я не могла надышаться. — Огнян? — В голосе Володара прозвучали удивление и недовольство. Так-так, вот оно что. А еще обещал меня вытащить из тюрьмы. Уж не на алатаровый камешек к Володару? Я дернула руку с ремнем. Хм, показалось или поддается? Хорошо хоть на меня сейчас не смотрят, можно покрутить туда-сюда. — Где сфера? — Огневик был предельно краток и явно не настроен на долгую беседу. Жег взглядом Володара, я его, кажется, совсем не интересовала. Что ж, даже хорошо. «Не двигайся, — неожиданно прозвучало у меня в голове, и я замерла, понимая, что слышу баритон Скорбияра. — Закрой глаза и представь место, где ты сейчас находишься». Внутри вспыхнула радость: нашли, помогут! Я сделала, что он велел. Картинка получилась смазанной, но в целом
Дни шли за днями. Иногда ко мне заходил поболтать Богдан Степанович — внуков забрали в Чернигов родители, и он теперь откровенно скучал. По дому мне помогал Остап, сельчане все так же приветливо улыбались при встрече и называли «докторицей». Лесомир и Веселина часто таскали ягоды и орехи и подолгу засиживались в гостях, рассказывая про жизнь лесного народа. Вечерами я разговаривала с мамой и папой по скайпу. Рассказала все. Пропажа Елизара, Валерьяна и Шарика не на шутку их обеспокоила. Мне велели не лезть на рожон и подождать. В конце концов ведунов у нас не так мало. Обязательно придумают, как помочь, нужно только время. Родителям я, безусловно, доверяла, но... с отчаянием осознавала, что вряд ли что-то получится. Чувствовала себя премерзко. Без мирной ругани Шарика и Валерьяна, без сумасшедшего мира Коловрата, без маленьких живых шариков, к которым успела привыкнуть. И да... с трудом, но все же призналась себе: я скучаю по Скорбияру и Радиставу. Пусть все вышло ка
Саргум Гаятх рассмеялась. Приятный у нее смех. Жаль, что повод какой-то невеселый, а так вполне ничего. — Смышленая, — наконец сказала она, утерев уголки глаз тыльной стороной руки. — Это хорошо, мальчики не прогадали. Только ты уверена, что оно тебе надо? — Надо. — Тут уж не раздумывала ни секунды. — Там остались те, кто мне дорог. Саргум Гаятх всплеснула руками (всеми четырьмя): — Даже так? Неужто осознала себя примерной женой? — Вообще-то по Ша... — начала я, но тут же закрыла рот. Шарик-то Шариком, а вот палить контору Елизара и Валерьяна совсем негоже. Вдруг богиня против таких дел? Но она только хитро улыбнулась: — Да знаю я все, знаю. Не печалься, твоим там беда не грозит. Обжились очень даже неплохо. Елизар даже излечил Силорада. Тебя пока дождешься — так и помереть можно. Стало стыдно. Но потом на минутку кольнули разочарование и обида. Что, обо мне даже не вспомнили? Вот паразиты. — То есть им
Из спальни меня не выпускали долго. Впрочем, я не особо сопротивлялась. Истинным наслаждением было смотреть, как изменились лица Радистава и Скорбияра, когда неожиданно из комнаты пророка вышел не Валерьян, то есть, Чеслав, а я. Удивление, непонимание, радость. А потом настолько крепкое объятие с двух сторон, что сложно было даже сделать вдох. Но внутри стало тепло и уютно. Что бы там не говорили, а я скучала. И судя по всему, они — тоже. Елизар встретил меня не столь бурно, однако довольно мило. Незаметно подмигнул и невинно назначил личную встречу. Мужья было недовольно заворчали, но пришлось им напомнить, что с царем не спорят. А заодно и о том, что они мне не совсем... мужья. Это недоразумение исправили на следующий день. Брачный ритуал проходил в одном из величественных храмов Саргум Гаятх. Огромная статуя богини, вырезанная из темного гладкого камня, взирала на нас сверху вниз. Но только я видела, как неживые глаза статуи вдруг вспыхнули огнем, а на плотно сжат
Так, щепотка ромашки, щепотка зверобоя, две щепотки мяты. Одна сосновая шишка. Точнее, ее семена. Мед лесных пчел, малина и орехи. Последнее не обязательно, конечно. По науке в оздоровительно-профилактический напиток орехи класть не годится. Но клиент сейчас пошел капризный: то не так ему и это не этак, подавай чего-нибудь экзотического и нетрадиционного. А я что? Я — ничего. Клиент всегда прав. Даже если он уроженец села Вересочь Черниговской области. Жителей здесь наберется чуть больше тысячи. Надо сказать, место приятное, спокойное и очень красивое. Рядом находится восхитительный сосновый лес, что лично мне, дочери степного края, кажется самой настоящей сказкой. А вот как я здесь оказалась — отдельная история. Смешав ингредиенты в глиняной пиале, я отставила ее в сторону и потянулась за книгой. Когда ты знахарь со стажем — это одно. А когда архивариус без стажа... работы, в силу некоторых способностей признанный лекарем всея села, — это совсем другое дело.
Подойдя к дому, я поняла, что дед Бойко так и не пришел (а ждала ведь именно его). Эх, могла бы и не нестись, как горная коза. Вероятно, наш пчеловод закрутился так, что и свободной минутки не выкроить, чтобы заскочить за лакомством для внуков. Ладно, не страшно, сама отнесу. Но, ступив во двор, я поняла, что в одиночестве мне побыть не придется. — Вы Виктория Шестопалова? — раздался низкий приятный голос. Подняв глаза, я увидела высокого худощавого мужчину. Он не был широк в плечах и ничем не походил на богатыря из сказок, однако чувствовалась необъяснимая сила, заставлявшая ощутить себя маленькой девочкой перед суровым взрослым. Впрочем, внешне ничего сурового не было. Мужчина, конечно, возвышался надо мной на добрых полголовы. Черные длинные волосы, чуть прищуренные глаза (цвет не разглядела, ясно только, что темные). Кожа, правда, излишне бледная, правую щеку пересекает косой шрам. Сантиметра три, не больше. Подбородок узкий, губы тонкие. Ощущение
— Странный тип, — заметил Валерьян, словно прочитав мои мысли. Потом глянул в окно и поставил чашку на блюдце. — И дела предлагает странные. Вроде и особо беспокоиться не о чем, но... — Мне он не нравится, — подал голос из угла Шарик, с утра уже успевший кокнуть пиалу и теперь собирающий осколки в мусорное ведро. Так, надо будет приглядеть за ним, а то вечно что-то крушит и ломает. Валерьян хмыкнул и посмотрел на пыхтящего от усердия Шарика. В отличие от шарканя он сидел за столом причесанный, румяный, в красивой красной рубашке с белой вышивкой. Имущество не портил и культурно изъяснялся. — Совсем не нравится, — упрямо повторил Шарик, наконец убрав все последствия погрома и взобравшись на табурет. — Чем? — поинтересовалась я, складывая печенье в коробку (пришлось его печь ночью). — Сложный вопрос. — Морда шарканя приняла глубоко философское выражение. — А ответ такой ясный и понятный, — кивнула я, поворачиваясь к честной компа
Легко сказать: поищи информацию. Оказавшись дома, я первым делом залезла в Интернет. Пожалуй, пока единственный источник информации. Ехать в Ивано-Франковск я не готова, а в деревне, разумеется, никаких архивов нет. Кстати, никаких упоминаний о деревне Бурштынов Яр я так и не нашла. Словосочетание Бурштынов Ир мне попалось всего один раз, и то всего лишь упоминалось в какой-то легенде. Сама легенда рассказывала про «мост о четырех дорогах, что ведут в разные края». Я чуть нахмурилась. Почему-то появилось странное ощущение, будто я где-то это уже слышала. «В глухолесье, где нет дороги человеку, где звери не ходят, а птицы не летают, течет речка Бурштыница. И вода ее прозрачна, а дно — чистый янтарь. Говорят, через речку был перекинут Огонь-мост. Да так жарко и горячо пылал он, что пройти по нему не могла ни одна живая душа. Только бестелесный мог пролететь над ним да не стать пеплом. Уводил Огонь-мост в царство мертвых, туда, куда нет ходу живому. Порой искры да языки
Из спальни меня не выпускали долго. Впрочем, я не особо сопротивлялась. Истинным наслаждением было смотреть, как изменились лица Радистава и Скорбияра, когда неожиданно из комнаты пророка вышел не Валерьян, то есть, Чеслав, а я. Удивление, непонимание, радость. А потом настолько крепкое объятие с двух сторон, что сложно было даже сделать вдох. Но внутри стало тепло и уютно. Что бы там не говорили, а я скучала. И судя по всему, они — тоже. Елизар встретил меня не столь бурно, однако довольно мило. Незаметно подмигнул и невинно назначил личную встречу. Мужья было недовольно заворчали, но пришлось им напомнить, что с царем не спорят. А заодно и о том, что они мне не совсем... мужья. Это недоразумение исправили на следующий день. Брачный ритуал проходил в одном из величественных храмов Саргум Гаятх. Огромная статуя богини, вырезанная из темного гладкого камня, взирала на нас сверху вниз. Но только я видела, как неживые глаза статуи вдруг вспыхнули огнем, а на плотно сжат
Саргум Гаятх рассмеялась. Приятный у нее смех. Жаль, что повод какой-то невеселый, а так вполне ничего. — Смышленая, — наконец сказала она, утерев уголки глаз тыльной стороной руки. — Это хорошо, мальчики не прогадали. Только ты уверена, что оно тебе надо? — Надо. — Тут уж не раздумывала ни секунды. — Там остались те, кто мне дорог. Саргум Гаятх всплеснула руками (всеми четырьмя): — Даже так? Неужто осознала себя примерной женой? — Вообще-то по Ша... — начала я, но тут же закрыла рот. Шарик-то Шариком, а вот палить контору Елизара и Валерьяна совсем негоже. Вдруг богиня против таких дел? Но она только хитро улыбнулась: — Да знаю я все, знаю. Не печалься, твоим там беда не грозит. Обжились очень даже неплохо. Елизар даже излечил Силорада. Тебя пока дождешься — так и помереть можно. Стало стыдно. Но потом на минутку кольнули разочарование и обида. Что, обо мне даже не вспомнили? Вот паразиты. — То есть им
Дни шли за днями. Иногда ко мне заходил поболтать Богдан Степанович — внуков забрали в Чернигов родители, и он теперь откровенно скучал. По дому мне помогал Остап, сельчане все так же приветливо улыбались при встрече и называли «докторицей». Лесомир и Веселина часто таскали ягоды и орехи и подолгу засиживались в гостях, рассказывая про жизнь лесного народа. Вечерами я разговаривала с мамой и папой по скайпу. Рассказала все. Пропажа Елизара, Валерьяна и Шарика не на шутку их обеспокоила. Мне велели не лезть на рожон и подождать. В конце концов ведунов у нас не так мало. Обязательно придумают, как помочь, нужно только время. Родителям я, безусловно, доверяла, но... с отчаянием осознавала, что вряд ли что-то получится. Чувствовала себя премерзко. Без мирной ругани Шарика и Валерьяна, без сумасшедшего мира Коловрата, без маленьких живых шариков, к которым успела привыкнуть. И да... с трудом, но все же призналась себе: я скучаю по Скорбияру и Радиставу. Пусть все вышло ка
С трудом разлепив затуманенные глаза, посмотрела вперед. Высокий и крепкий, рыжеволосый, за спиной — крылья. Я трудом стояла на ногах, но резко появившаяся прохлада казалась райским подарком, я не могла надышаться. — Огнян? — В голосе Володара прозвучали удивление и недовольство. Так-так, вот оно что. А еще обещал меня вытащить из тюрьмы. Уж не на алатаровый камешек к Володару? Я дернула руку с ремнем. Хм, показалось или поддается? Хорошо хоть на меня сейчас не смотрят, можно покрутить туда-сюда. — Где сфера? — Огневик был предельно краток и явно не настроен на долгую беседу. Жег взглядом Володара, я его, кажется, совсем не интересовала. Что ж, даже хорошо. «Не двигайся, — неожиданно прозвучало у меня в голове, и я замерла, понимая, что слышу баритон Скорбияра. — Закрой глаза и представь место, где ты сейчас находишься». Внутри вспыхнула радость: нашли, помогут! Я сделала, что он велел. Картинка получилась смазанной, но в целом
Могла ли такая новость порадовать? Безусловно, нет. И так не знали, что делать, а тут еще вот такой нежданчик. Пока мы переваривали информацию, Луар провел нас во дворец. Краем сознания я отмечала, что роскошь туатов не такая, как у ирийцев или фалрьянов. Здесь все умеренно, спокойно, в белых, синих и зеленых цветах — все оттенки воды. Ничего яркого или вызывающего, только покой и умиротворение. Туатские придворные блистали невероятными нарядами и головными уборами, украшенными драгоценными камнями и перламутром. Все находившиеся в просторном зале посмотрели на нас без особого удивления и восторга. Приняли так, словно мы каждый день приходим в гости. С молчаливой вежливостью. Трон в виде ветвистого огромного коралла пустовал. Туаты порой бросали на него взгляды и тут же отводили глаза. Внезапно я поняла, что они подавлены, при этом сожалеют о своем правителе искренне, по-настоящему. Хм, видимо, мальчишка был хорош. Почему-то думать о Нихетхе как о мужчине и з
Мы отправились в Туа-Атла-Ка спустя два дня. Отношения с мужчинами складывались ровно по причине их занятости подготовкой к официальному визиту. Кара часто сидела у меня: рассказывала про Нарвь и ирийцев. Последних она явно недолюбливала, однако честно признавала, что Светодар — хороший человек. И худой мир лучше доброй войны. Шарик со мной почему-то не разговаривал и наотрез отказывался пояснять, что за таинственные знаки он пытался подавать тогда. Почти все свое время он проводил в бассейне, плескаясь с добродушными эйями. Порой мне казалось, что шаркань попросту ревнует. Хозяйка теперь не ему всецело принадлежит, а еще каким-то двум мужикам. Но достаточно сложно было еще понять вот что: каково отношение Шарика к этим самым мужикам? С Горебором, то есть Елизаром, удалось всего раз пересечься, но поговорить нам не дали. А соваться к нему с ментальными беседами я не рисковала. Неизвестно еще, чем закончится все это теперь, когда меня «слышат» и Скорбияр, и Ра
Отвратительно. Всех убью, едва окажутся рядом. Связь с Елизаром давно оборвалась, а я не могла прийти в себя. Получалось все в лучших традициях недолюбовного романа: она не в курсе, а ее уже давным-давно. — Что такое? — тихо спросил Шарик, заблаговременно заползший за сундук. — Надо кого-то убить? — Моя ты прелес-с-сть, — прошипела я и глубоко вздохнула. Потом плюхнулась на тот же сундук и задумалась. Нет, бред какой-то. Пусть тут даже другие законы, но пожениться таким образом можно разве что в кино под лозунгом: «Приходи на сеновал». Взяв яблоко с подноса, рассеянно покрутила его в руках. Конечно, молчать не стану, но все же неплохо бы потом отомстить Елизару за испытание девичьих нервов. — Вика-а-а, прием, — подал голос Шарик. — Рассказывай. Я пожала плечами и грызанула яблоко: — Елизар сказал, что после совместной ночи я как бы уже жена. Шарик присвистнул. Живо выполз и подозрительно посмотрел на мен
Все тело неприятно гудело. Я поморщилась и шумно выдохнула. Приоткрыла глаза и поблагодарила всех богов, что не валяюсь на полу, а лежу на кровати. Однако осмысление этого факта заставило подскочить на месте. Точнее, попытаться, потому что чья-то сильная рука тут же легла мне на плечо и легонько толкнула назад. Не удержавшись, я с возгласом упала. После общения с Елизаром реальность решила ускользнуть, а вернулась не одна. И нет, я не о Шарике. Справа, подперев щеку кулаком, лежал Радистав и бесцеремонно меня разглядывал. Слева в такой же позе находился Скорбияр. Появилось острое желание спрятаться под мягкое коричнево-бежевое одеяло и не высовываться, пока они не уйдут. Однако ни Скорбияр, ни Радистав удаляться явно не собирались. Две руки синхронно ухватились за край одеяло и потянули вниз. — Может, не будем прятаться? — ласково поинтересовался Скорбияр. — Мне положено, — невозмутимо заявила я, вспомнив слова Кары. — Нам вообще не это... ну, не годи
Выпутаться из ее внезапно крепких объятий оказалось не так легко. И только неожиданно треснувшая ткань многострадального платья заставила Кару отпрянуть и округлить глаза.— Что это такое? — спросила она шепотом.— Отвратительное качество, — буркнула я, убирая упавшие на лицо волосы и оглядывая себя.Ну конечно, на этот раз порвалось прямо на груди. Может, это такой фасон специальный, рассчитанный на приемы у мужчин? У царя в том числе, он тоже как-никак мужского пола.Кара почему-то смутилась, но ничего не сказала. Ладно, не до этого сейчас. Я подозрительно посмотрела на нее:— Давай-ка с самого начала. Два мужа — это как? В Нарви это считается нормальным?Кара хихикнула и сложила руки на коленях. Вид при этом у нее был какой-то заговорщицкий и озорной.— Ну, это не так часто встречается, но никто осуждать не будет. К тому же ты дхайя, хороша собой, умна, полезна для государства — неуди