23

За окнами тихонько кружились хлопья белого снега, небо заволокли тучи, так что как ни старайся, не разглядеть было ни единой звезды. Свистел ветер, и вой его был слышен даже сквозь стекло. Во всей академии не горело ни одно окно.

В комнате Рована было тепло. Верхние лампы не горели - только пара ночников, висевших на стенах. Рассеянный желтоватый свет бликами плясал на лице хозяина комнаты, когда он наклонялся, чтобы поставить чашку на стол – или, напротив, поднимал её.

Я сидела и смотрела на него. Несвоевременно появилась мысль, что я ведь уже и не помню толком, как выглядит тот человек, на которого, как мне показалось, Рован похож. Он был для меня самим собой – тем, с кем я провела несколько почти счастливых недель. Здесь и сейчас, а не когда-то давно.

- Рован… - тихо сказала я. Потом подумала и поправилась, - Дункан?

Рован молчал, и я чувствовала, как повисшая между нами неловкость заводит меня.

- Или, может быть, Радагар? – я чуть наклонил