Доброго времени суток, Тая!
Я заканчиваю свою первую книгу. Хочу узнать, насколько безопасно отправлять рукопись в издательство? Не в том плане… Ну, в плане отказа, а что могут рукопись украсть, издав без ведома автора и поставив на обложке другое имя? Есть способы, которые помогут этого избежать?
Александра, г.Улан-Удэ
Здравствуйте, Александра!
Поверьте, издатель не ставит целью незаконно отобрать авторский труд, чтобы потом иметь дело с судом. Как бы это печально ни звучало, но спрос превышает предложение, авторов много, книг ещё больше. Каждый день получая тридцать-пятьдесят рукописей, редактор находит то, что можно опубликовать без каких-либо противозаконных действий. Воровство рукописи – нонсенс. Воровство рукописи ноунейма – миф. Поэтому дописывайте книгу, удачи!
Тая Грот
Вывод: Не верь всему, что говорят. Не поленись уточнить лишний раз.
Алёна считает его красивым.
Именно так и сказала.
Игорь Васильевич Олейник – красивый. Не Макс, как можно было сразу подумать. Алёна искренне удивилась, что его в принципе можно назвать красивым.
- Ну, нормальный вроде. Правда, было темно, я особо не рассмотрела. А в машине если и смотрела, то, в основном, на затылок.
Затылок, по мнению Алёнки, был годным. А вот морда - наглой. Поведение тоже не ах. Только после этого сестра словно очнулась и уточнила, кто он.
Пришлось рассказать всё как есть. Но особо поразмыслить над этим не удалось, потому что я перешла к допросу насчет здоровья. Правда, ничего толкового в ответ добиться не вышло.
- Буду следить, чтобы ты не торчала возле компьютера всё время, - с угрозой произношу я.
Алёнка жует бутерброд, на лице ни намека на печаль.
- Разумеется. Только в таком случае тебе придется самой отлипнуть от него.
Что ж, это не в бровь, а в глаз. Так и есть. Но ради здоровья сестры я сумею сжать сроки, утрамбовать работу и не давать этой бандитке гробить себя у экрана.
В какой-то момент понимаю, насколько по-старушечьи это может звучать. Хочется смеяться, но не получается.
Потому что именно в этот момент я сижу возле компьютера и набиваю текст в файл.
На улице жара. Слышны голоса детей и взрослых – выходной. Птицы, мерзавки, заливаются так сладко, что хочется свернуть файл, встать со стула, надеть платье и отправиться на прогулку.
Но всё это остается только в мечтах. Потому что работу никто не отменял.
И пальцы снова стучат по клавишам. Правда, порой прерываюсь, когда теряю ту или иную мысль.
Меня часто спрашивают: как стать писателем?
Ответ один: писать.
Очевидный и простой. Но многим, как ни странно, это не так ясно. Писательство – такая же работа, как и другие. Прежде всего, интеллектуальная. Поэтому первый инструмент в работе – ваши мозги. Если мозги умеют мыслить и облекать мысли в слова, то это уже хорошо. Данная работа ещё весьма удобна тем, что писать вы можете везде. Главное, чтобы было на чем. Ноутбук или тетрадь – неважно. Но, пожалуй, на этом заканчивается вся так называемая «простота».
Я откидываюсь на спинку стула, закладываю руки за голову, гипнотизирую электронный лист на мониторе. Уже много лет он имеет светло-серый цвет, потому что от белого болят глаза – слишком ярко.
Ещё пользуюсь специальными очками для компьютера, но последние разбились, когда мы с Алёнкой делали генеральную уборку и случайно спихнули их на пол. И было бы полбеды, но на очки упала коробка с «бесполезным, жутко необходимым хламом», добив бедняжек.
А до магазина надо ещё добраться.
Я закусываю губу. Выделяю последний абзац и удаляю его к чертовой бабушке. Не туда пошёл герой. Нельзя так. Стой, дорогой, на месте. Сейчас к тебе подойдет любовь всей твоей жизни. Она же тебя в конце и убьёт. Но ты об этом пока не знаешь.
Кстати, если вы до сих пор верите, что творческие люди работают только по вдохновению, то немедленно сожгите на костре эту ересь. И того, кто об этом сказал. Потому что вдохновение приходит на определённую часть вашего замысла. А потом машет ручкой, надевает красивое сексуальное белье и говорит: «Дальше ты будешь жить с трудолюбием и терпением, детка. А я пойду соблазнять нового творца».
И, черт возьми, именно так и происходит! Запал может уйти, а доделывать начатое нужно. Вдохновение – не панацея. Вдохновение – ослепительная молния в тёмном лесу. Она покажет тебе, куда идти, и даже даст сделать несколько шагов, но из леса ты должен будешь выбраться сам.
И на одном вдохновении это сделать не получится, поверьте мне.
Дверь открывается, на пороге появляется Алёнка.
- Ты сильно занята? – задумчиво спрашивает она, покусывая дужку очков.
Я провожу ладонями по лицу, качаю головой.
- Нет, я смотрю порнографию. Всё как обычно.
- Так я и знала, - ни капли не смущается Алёнка, шлёпает босыми ногами по ковру и протягивает мне телефон.
- На, глянь.
Хочу отмахнуться, что нет настроения разглядывать картинки, однако стоит взгляду скользнуть по экрану «сяоми», как все мысли улетучиваются из головы, оставляя место только одному вопросу: «Что-о-о-о?»
Это всего лишь новость в «Фейсбуке», Алёнка частенько зависает там, общаясь с какими-то немецкими рокерами. Поначалу я пыталась интересоваться ими, но предпочтения сестры сменялись настолько быстро, что я попросту не успевала отличить Питера от Криса, Тоби - от Юстаса, а Герхарда - от Никласа. В итоге сошлись на том, что Алёна слушает немецкую альтернативу, а я говорю ей, как это круто.
Учитывая, что тяжёлая музыка меня никогда не пугала, общий язык нашёлся быстро.
Но я отвлеклась.
Во френдленте красовалось фото, где я и Макс лежим на дороге. И подпись: «Голландский татуировщик спас жизнь Тае Грот»!
Внутри всё аж яростно вспыхивает, вытесняя рационализм и спокойствие. То есть как спас? Как Тае Грот?
Делаю глубокий вдох и пытаюсь прочесть, что написано. Заметка написана из рук вон плохо. Никаких фактов. Только то, какой классный парень Макс Янг, как он почти что собственной грудью защитил не смотрящую по сторонам дурочку Таю и так далее.
И тут вышел героем! Ай да красавец!
Умом я, конечно, понимаю, что Макс здесь ни при чем. За язык нужно зацепить рыболовецким крючком ту гадину, которая настрочила такую новость. Фото, кстати, не очень четкое. Может, щелкнули откуда-то из жилых домов? Или из-за угла? Делали быстро, чтобы никто не засек? Потому что я прекрасно помню, что, когда мы грохнулись на дорогу, никого рядом не было.
- Если судить по заднице, то твой приятель очень даже ничего, - внезапно комментирует Алёнка, с любопытством ожидая моей реакции.
Медленно перевожу взгляд на сестру.
- Почему именно по ней?
Алёнка пожимает плечами:
- Кроме затылка, мне надо было на что-то ещё смотреть.
Весьма странная отмазка, учитывая, что именно на ней (заднице, а не отмазке) Макс сидел. Но… молодое поколение. Кажется, они выбирают себе пару совсем не так, как было принято в наше время.
- Он не мой приятель, - ворчу я. – Недоразумение, которому я спасла жизнь. Но если смотреть на это… - Киваю на погасший экран мобильника. - То мне всё показалось.
- Ну, в каком-то смысле приятель, - хмыкает Алёнка и садится прямо на ковер возле моего компьютерного стола. Скрещивает ноги, задумчиво вытаскивает можжевеловую спицу из волос и выдыхает: - Уф. Хоть немного расслаблюсь. А то за кодированием мозги сжались, словно я их намотала вместе с волосами.
- С распущенными тебе идет больше, - замечаю я, упорно заталкивая негодование подальше.
Что-то от Макса Янга одни неприятности. И хоть разум подсказывает, что новость скоро утонет под шквалом новой информации, чувства и эмоции бурлят, отказываясь слушаться.
Свела ж судьба! Нахал, шовинист и… любимчик женщин. Впрочем, не факт, что только женщин. Там у них вкусы не такие, как здесь. Нравы посвободнее. Хм…
- О чем задумалась? – без слов понимает меня Алёнка.
Пусть между нами разница в несколько лет, но рождены мы одними отцом и матерью. К тому же удивительно взяли… можно сказать, при создании нас природа вмонтировала в наши черепные коробки почти что восприятие на ментальном уровне. Стоит одной подумать – вторая озвучивает. Стоит второй посмотреть – первая уже готова взорвать весь мир. Если, конечно же, мир ведет себя плохо.
- Макс Янг не слишком любит женщин, - говорю я медленно и задумчиво, а потом беру свой телефон.
Конечно, предположение может быть глупым. Далеко не все умники с сексистскими замашками – геи. Как и не все нормальные мужики – натуралы. Да-да, «нормальный мужик» - это не только тот, кто спит с женщиной.
Я открываю «Инстаграм» и нахожу профиль Макса.
Сама не знаю, какой компромат хочу отыскать. У него достаточно скупо описание в профиле. Указан город проживания - Амстердам. Фотографии выложены после обработки, но при этом всё в меру. То ли сам подгоняет контент, то ли у него кто-то для этого есть.
Почему-то перед внутренним взором появляется стройная блондинка в стильном костюме и с улыбкой, за которую мужчины готовы передраться.
Истина не соответствует моим фантазиям. Я вижу эскизы, Макса за работой, Макса в кругу друзей, снова эскизы, студию, даже вайны с его участием.
Сама с изумлением обнаруживаю, что выдыхаю с облегчением. И сама же замираю.
Это ещё что такое?!
Я не хочу увидеть, что у Макса Янга кто-то есть. Но при этом сама готова в любой момент высказать ему в лицо всё, что думаю. И вряд ли ему это понравится.Спустя секунду понимаю, что Алёнка терпеливо ждет, когда я хоть что-нибудь скажу.- Кажется, ты уже описала в своей книге героя Максимку и убила его самыми изощрёнными способами, - всё же произносит она, прекрасно зная, что если я не могу поставить человека на место, то ему достается в тексте.- Ещё пока нет, - ворчу я и быстро закрываю «Инстаграм». – Но ты права. Писать надо, а я сижу и страдаю фигней.- Теперь ты страдаешь энергично! – смеется Алёна и тут же получает от меня мягкой игрушкой по затылку.Зелёная сова размером с ладонь постоянно находится на моем рабочем столе. Антистресс.Сестра заливается хохотом, я смотрю на неё и чувствую, что уголки губ сами расползаются в улыбке.- Дурында, - фыркаю я беззлобно.Наш смех едва затихает, и именно в
Я сижу в какой-то забегаловке, пью черный кофе и стараюсь не смотреть на Алика, который уже готов убивать.Сам виноват.Не надо было спорить, да ещё и брать настолько дурацкий… Дурацкий…Друг перехватывает мой взгляд, хмурится, а потом улыбается.- Пошёл к дьяволу, Янг, - шепчет одними губами. – Ещё раз попробуешь заржать, засуну тебе эти туфли в пасть.Делаю вид, что ни капли не проникся его отповедью, однако тут же смотрю в чашку. Быстро что-то пью, надо повторить. А то под угрозой, что во мне окажутся туфли сорок шестого размера, и правда смеяться неразумно.- Тебе идет эта помада, - всё не сдерживаюсь и подзываю официанта.Мальчик в коричневом фартуке с белым логотипом в виде чайника и чашечки тут же подлетает ко мне. Алик не успевает ничего сделать. Ему только остается, что накручивать на палец белокурый локон.- Ещё один эспрессо, - заказываю я.Официант кивает.- А вашей даме?Али
И сам удивляюсь, насколько вдруг стали деревянными стали все мысли. Ведь можно спросить что угодно, пошутить, развить тему, а я стою как дурак и пялюсь на её обтянутую желтой тканью грудь. Хоть бы там намёк на декольте был! Это бы объяснило, что именно приковало мое внимание, а так… Коварные женщины, вечно их тянет всё спрятать в самый неподходящий момент!- Всё хорошо, - отвечает Тая сквозь зубы, и у меня возникает ощущение, словно я спросил, с кем она сегодня переспала. – Герой-спаситель может не беспокоиться.- Какой герой-спаситель? – хмурюсь я, пытаясь понять, о чем речь.Внутри уже начинает нарастать раздражение, однако силой воли пытаюсь о нем не думать.Тая не успевает ответить, потому что из примерочной появляется худенькая светловолосая девушка, в которой я признаю младшую сестру Грот, и звонко сообщает:- Мне всё нравится, берем этот!Успеваю заметить в её руках что-то красное, кружевное и, кажется, до одури соб
Здравствуйте, Таисия Борисовна!Я – начинающий писатель, работаю в жанре фантастики. И ещё фэнтези. Но часто слышу, что они подходят для развлекательного чтива, не относятся к серьёзной литературе. Это правда? Действительно я не смогу стать достойным писателем, если не сменю жанр?Ольга, г. РигаЗдравствуйте, Ольга!Не бывает «несерьёзных» жанров, бывают люди, которые развешивают ярлыки. Если вы чувствуете, что фантастика и фэнтези – ваше, то творите в них. Донести свою мысль и вложить глубокий смысл можно в любое произведение независимо от жанра.Удачи!Тая ГротВывод: Не старайтесь влезать в рамки стереотипов – просто ломайте их.Возраст – это самое лучшее, что может с вами случиться.Я не шучу и не издеваюсь. Только с возрастом мы обретаем опыт, который потом дает свободу. Свободу от чужого мнения, свободу от страха показаться смешным или неразумным, своб
…Картины Лизаветы – это всегда фантастика, холодноватая страсть и жажда неизведанного. Голодный и броский модернизм с острой геометрией и приковывающими взгляд линиями. Когда смотришь, не можешь сразу сказать, что перед тобой, океанская бездна или быстроногий ветер, но вот ощущения… Лизавета рисует душой, и это чувствуется. Не всегда всё должно быть четко и понятно, порой нужно, чтобы отзывались не логика и рационализм, а чувства и эмоции.Часто, глядя на строгую и собранную Лизавету, не сразу сообразишь, что эти картины написаны её рукой. Но стоит только немного поговорить, и становится ясно: никто другой нарисовать этого не мог.Людей на выставке много. Лизавета, прекрасная в своём светлом костюме, дает интервью какому-то телеканалу. Слышатся щелчки фотоаппаратов, вопросы сыплются один за другим. Я брожу мимо полотен, потягивая шампанское. После разговора с Олесей Константиновной нужно подумать и прийти в себя. Шум и суета на выставке – прек
- Потрясающая женщина, - заявляет Алик, увлечённо перебирая баночки с красками. – Я хочу жениться, я решил.Я подозрительно кошусь на него, пытаясь понять: серьёзен или, как всегда, троллит всех и вся? Ибо Багровский, который решил жениться, это как Янг, который ушёл в монастырь. Просто нереально и не в этой жизни.Однако, как ни странно, Алик совершенно серьёзен. Алкоголь и что-то ещё тоже исключаются, потому что в данный момент мы сидим в салоне, и от Алика только что ушёл клиент, которому долго и сосредоточенно били контур шхуны на бедре.Алик к работе относится ответственно, не позволяя себе даже малейшего шага в сторону. И это правильно. Потому что безопасность клиента – это то, что должно стоять на первом месте. Откровенно говоря, когда я слышу, что кто-то бьёт тату под градусом или позволяет себе расхлябанность и безалаберность на рабочем месте, хочется сразу оторвать руки. И не только в фигуральном смысле.- Ты серьёзно? – уточня
Два года назадСолнце светит слишком ярко, слепит глаза. Весна выдалась сочная, дурманная, сладкая. Птицы поют так, что можно заслушаться.И чем звонче их песня, тем больнее внутри. Тем чернее кажется яма, в которую опускают бордовый гроб с телом Эдика. Ночью напали грабители. Несколько ударов, удар виском о бордюр – мгновенная смерть. У него почти ничего не было с собой. Телефон и мелочь в кошельке. Собирался ночевать у своей девушки, но они поссорились, и Эдик, хлопнув дверью, пошёл к себе.Дурак. Кретин.Он не подозревал, что умрет в нескольких шагах от собственного подъезда. Женя, который в это время был дома, ничем не мог помочь, он даже не подозревал, что брат сейчас не на другом конце города, а поблизости…Сейчас он стоит рядом со мной. Белый как мел и с пустым взглядом. Не знаю, на кого сейчас смотреть страшнее, на закрытый гроб с мертвым Эдиком или на живого Женю, от которого неощутимо веет могильным холодом.Мы молчим.
Привет, Тая!Хотел предложить тебе сотрудничество. У меня есть пара гениальных идей, но всё не хватает времени их воплотить. Начал писать роман, но из-за реала застопорился. Не все понимают, что такое творчество и как важно уделять ему время! Ты прикольно пишешь! Как раз то, что надо для моего романа! Ну как, согласна писать вместе?Рустам, г. БугульмаЗдравствуйте, Рустам!Я не пишу в соавторстве, желаю удачи в поиске соавтора. И убедительная просьба: не забывайте про этикет при общении с незнакомым человеком. В будущем очень поможет в жизни. Успехов!Тая ГротP.S. Не стоит пытаться переложить исполнение собственных желаний на чьи-то плечи. Никто не сделает вас счастливым, если вы сами не затратите и толики собственных сил.Всё, что даётся легко, – не ценится. Помните это.Наша современная жизнь – это глянец, лак и красивые картинки на экранах чужих смартфонов. Кто-то показывает всю жизн