Я сижу в какой-то забегаловке, пью черный кофе и стараюсь не смотреть на Алика, который уже готов убивать.
Сам виноват.
Не надо было спорить, да ещё и брать настолько дурацкий… Дурацкий…
Друг перехватывает мой взгляд, хмурится, а потом улыбается.
- Пошёл к дьяволу, Янг, - шепчет одними губами. – Ещё раз попробуешь заржать, засуну тебе эти туфли в пасть.
Делаю вид, что ни капли не проникся его отповедью, однако тут же смотрю в чашку. Быстро что-то пью, надо повторить. А то под угрозой, что во мне окажутся туфли сорок шестого размера, и правда смеяться неразумно.
- Тебе идет эта помада, - всё не сдерживаюсь и подзываю официанта.
Мальчик в коричневом фартуке с белым логотипом в виде чайника и чашечки тут же подлетает ко мне. Алик не успевает ничего сделать. Ему только остается, что накручивать на палец белокурый локон.
- Ещё один эспрессо, - заказываю я.
Официант кивает.
- А вашей даме?
Али
И сам удивляюсь, насколько вдруг стали деревянными стали все мысли. Ведь можно спросить что угодно, пошутить, развить тему, а я стою как дурак и пялюсь на её обтянутую желтой тканью грудь. Хоть бы там намёк на декольте был! Это бы объяснило, что именно приковало мое внимание, а так… Коварные женщины, вечно их тянет всё спрятать в самый неподходящий момент!- Всё хорошо, - отвечает Тая сквозь зубы, и у меня возникает ощущение, словно я спросил, с кем она сегодня переспала. – Герой-спаситель может не беспокоиться.- Какой герой-спаситель? – хмурюсь я, пытаясь понять, о чем речь.Внутри уже начинает нарастать раздражение, однако силой воли пытаюсь о нем не думать.Тая не успевает ответить, потому что из примерочной появляется худенькая светловолосая девушка, в которой я признаю младшую сестру Грот, и звонко сообщает:- Мне всё нравится, берем этот!Успеваю заметить в её руках что-то красное, кружевное и, кажется, до одури соб
Здравствуйте, Таисия Борисовна!Я – начинающий писатель, работаю в жанре фантастики. И ещё фэнтези. Но часто слышу, что они подходят для развлекательного чтива, не относятся к серьёзной литературе. Это правда? Действительно я не смогу стать достойным писателем, если не сменю жанр?Ольга, г. РигаЗдравствуйте, Ольга!Не бывает «несерьёзных» жанров, бывают люди, которые развешивают ярлыки. Если вы чувствуете, что фантастика и фэнтези – ваше, то творите в них. Донести свою мысль и вложить глубокий смысл можно в любое произведение независимо от жанра.Удачи!Тая ГротВывод: Не старайтесь влезать в рамки стереотипов – просто ломайте их.Возраст – это самое лучшее, что может с вами случиться.Я не шучу и не издеваюсь. Только с возрастом мы обретаем опыт, который потом дает свободу. Свободу от чужого мнения, свободу от страха показаться смешным или неразумным, своб
…Картины Лизаветы – это всегда фантастика, холодноватая страсть и жажда неизведанного. Голодный и броский модернизм с острой геометрией и приковывающими взгляд линиями. Когда смотришь, не можешь сразу сказать, что перед тобой, океанская бездна или быстроногий ветер, но вот ощущения… Лизавета рисует душой, и это чувствуется. Не всегда всё должно быть четко и понятно, порой нужно, чтобы отзывались не логика и рационализм, а чувства и эмоции.Часто, глядя на строгую и собранную Лизавету, не сразу сообразишь, что эти картины написаны её рукой. Но стоит только немного поговорить, и становится ясно: никто другой нарисовать этого не мог.Людей на выставке много. Лизавета, прекрасная в своём светлом костюме, дает интервью какому-то телеканалу. Слышатся щелчки фотоаппаратов, вопросы сыплются один за другим. Я брожу мимо полотен, потягивая шампанское. После разговора с Олесей Константиновной нужно подумать и прийти в себя. Шум и суета на выставке – прек
- Потрясающая женщина, - заявляет Алик, увлечённо перебирая баночки с красками. – Я хочу жениться, я решил.Я подозрительно кошусь на него, пытаясь понять: серьёзен или, как всегда, троллит всех и вся? Ибо Багровский, который решил жениться, это как Янг, который ушёл в монастырь. Просто нереально и не в этой жизни.Однако, как ни странно, Алик совершенно серьёзен. Алкоголь и что-то ещё тоже исключаются, потому что в данный момент мы сидим в салоне, и от Алика только что ушёл клиент, которому долго и сосредоточенно били контур шхуны на бедре.Алик к работе относится ответственно, не позволяя себе даже малейшего шага в сторону. И это правильно. Потому что безопасность клиента – это то, что должно стоять на первом месте. Откровенно говоря, когда я слышу, что кто-то бьёт тату под градусом или позволяет себе расхлябанность и безалаберность на рабочем месте, хочется сразу оторвать руки. И не только в фигуральном смысле.- Ты серьёзно? – уточня
Два года назадСолнце светит слишком ярко, слепит глаза. Весна выдалась сочная, дурманная, сладкая. Птицы поют так, что можно заслушаться.И чем звонче их песня, тем больнее внутри. Тем чернее кажется яма, в которую опускают бордовый гроб с телом Эдика. Ночью напали грабители. Несколько ударов, удар виском о бордюр – мгновенная смерть. У него почти ничего не было с собой. Телефон и мелочь в кошельке. Собирался ночевать у своей девушки, но они поссорились, и Эдик, хлопнув дверью, пошёл к себе.Дурак. Кретин.Он не подозревал, что умрет в нескольких шагах от собственного подъезда. Женя, который в это время был дома, ничем не мог помочь, он даже не подозревал, что брат сейчас не на другом конце города, а поблизости…Сейчас он стоит рядом со мной. Белый как мел и с пустым взглядом. Не знаю, на кого сейчас смотреть страшнее, на закрытый гроб с мертвым Эдиком или на живого Женю, от которого неощутимо веет могильным холодом.Мы молчим.
Привет, Тая!Хотел предложить тебе сотрудничество. У меня есть пара гениальных идей, но всё не хватает времени их воплотить. Начал писать роман, но из-за реала застопорился. Не все понимают, что такое творчество и как важно уделять ему время! Ты прикольно пишешь! Как раз то, что надо для моего романа! Ну как, согласна писать вместе?Рустам, г. БугульмаЗдравствуйте, Рустам!Я не пишу в соавторстве, желаю удачи в поиске соавтора. И убедительная просьба: не забывайте про этикет при общении с незнакомым человеком. В будущем очень поможет в жизни. Успехов!Тая ГротP.S. Не стоит пытаться переложить исполнение собственных желаний на чьи-то плечи. Никто не сделает вас счастливым, если вы сами не затратите и толики собственных сил.Всё, что даётся легко, – не ценится. Помните это.Наша современная жизнь – это глянец, лак и красивые картинки на экранах чужих смартфонов. Кто-то показывает всю жизн
Хороший вопрос. Я просто понятия не имею, куда веду Таю, которая, нужно ей отдать должное, не сопротивляется и не вырывается. Не привлекает лишнего внимания, в общем. Хотя… Глупости какие. На нас и так все пялились.Понятия не имею, что на меня нашло. Просто понял, что хочу её поцеловать. Такую… Сердитую, безумно красивую, в мокром платье, которое теперь ни черта не скрывает, а наоборот. Грудь явно намного красивее, чем казалось сразу. И глаза безумные, гневные, притягательные… А губы такие манящие и сладкие.Потому я сделал то, что считал нужным. От поцелуя перехватило дыхание. Словно целую не живую женщину, а ту… ту…Так, хватит этого бреда. Ага, вот и ближайшее кафе, отлично. В конце концов, я не могу сказать Тае, что когда осознал, как на неё пялятся окружающие, а мужчины не отводят взгляда от тонкой изумрудной ткани, обтягивающей грудь и затвердевшие соски, то ощутил… Просто внутри всё резко воспротивилось тому, что
Два год назад- То есть, теперь так? – ошарашенно спрашиваю я.Женя не поднимает глаз, молча уставившись на собственные руки. Он прекрасно понимает, что любым неосторожным словом может вызвать бурную реакцию. Но при этом я не уверен, знает ли он сам, что делать после этого признания.- Да, так, - тихо говорит он, по-прежнему не глядя на меня. – Я… с ним.Я откидываюсь на спинку стула, залпом выпиваю обжигающе горячий кофе такой крепости, что может выпрыгнуть сердце. Только вот мне сейчас нужен не кофе. Однозначно.Хорошо, что мы зашли в первое попавшееся кафе. Хорошо, что здесь много людей, поэтому нельзя срываться. Хорошо, что Женя не пытается противопоставить себя всему миру. Он просто сказал, что у него есть парень.Охренеть.Где все были? Ребенку вообще кто-то уделял внимание?Но эти вопросы - всего лишь глупые камешки, которые бьются о глухую стену. Мне не с кем разговаривать. Единственный, кто мог бы от