Гневно всхрапывая, в синеву спустившейся ночи прямо из скалы на всем ходу ворвались всадники на вороных лошадях. Их лица были полностью скрыты капюшонами мешковатых балахонов, похожих на монашеские. Однако, никаких отличительных особенностей, из-за которых их можно было бы причислить к представителям той или иной религиозной конфессии, не было.
На подъезде к монастырю двенадцать всадников замедлились. Натянутые поводья, казалось, лишь немного сдерживали неудержимую прыть лошадей.
У самых дверей всадники почти все одновременно спрыгнули со своих рысаков. И лишь один из них быстрым шагом устремился в монастырь. Но двери были закрыты. Мужчина слегка наклонил голову, прислушиваясь и принюхиваясь. Его рука все еще сжимала ручку двери, в ожидании, когда ему, наконец, откроют.
Нет. Заперто не просто так. Значит, монахинь что-то сильно испугало. Он отошел и устремился на запах, ведущий в тень раскидистого дерева. Остальным жестом дал понять, чтобы находились неподалеку.
Да ему все в ней нравилось! Но эти мурашки заставляли его мышцы невольно сокращаться. А он весь состоял из мышц. Как и все его ребята.Дочь хозяина принесла большой поднос, полный свежеиспеченных благоухающих булочек и два больших кувшина молока.- Желают ли месье вина? – спросил он, заискивающе наклонившись к верховному.- Нет, - коротко отрезал Романо.Предстоящая ночевка не должна ни для кого из них стать роковой. Поэтому вино, излишне расслабляющее и располагающее к жарким ночам, было бы для всадников противопоказано.- Нет, - еще раз повторил всадник.Он раздумывал: остановиться ли в соседней гостинице или проехать еще пару часов. Сделать выбор было трудно. В пользу того, чтобы остановиться здесь, говорила только девичья усталость. Но даже в их глазах читалось еще большее желание доехать до места назначения.Ели практически молча. Романо старался на Семь не смотреть. Его вдруг захватило воспоминание картинки, увиденной им п
Плавно и размеренно Катарина, словно на волнах, раскачивалась на широких небесных лентах. Вокруг нее были духи, разлетающиеся от ее жестов направо и налево. О себе в тот момент она знала одно – ее зовут Очерёдная. И от хорошо продуманного жеста ее руки зависит судьба человеческой души. Она делила духов по их жизненному предназначению. Но как, сама не могла понять. Просто знала и все. Эта информация жила в ее голове и душе, как что-то обыденное. Например, опыт того, как утром умываются или того, как перешагивают через ступеньки, идя по лестнице.Не понимала и того, как и когда она тут оказалась. Помнила себя в Беласе, потом в замке сэра Карибальди… Он, наверное, убил ее, безразлично подумалось Катарине, вот и оказалась она тут. И при деле теперь. Весьма важной фигурой на небесах считается.Но где-то внутри бестелесной груди сильно заболело. Так сильно, что Катарина проснулась.Мимо пролетали предметы: пушистые тапочки, чайные ложки и кружки с чаем, с
Верить не хотелось. Не моглось. Это просто сон, который по щелчку развеется, и все встанет на свои места. Она, как и прежде, проснется на съемной квартире в Беласе. Весь день будет переводить древние манускрипты, переданные ей профессором накануне. А потом поспешит в архив, чтобы передать артефакты в хранилище, а в библиотеке оформить и поставить на баланс свои переводы, которые будут потом доступны любому желающему. Только много ли отыщется таковых. Впрочем, это не важно.Больно ущипнув себя за руку, поняла, что не спит. Еще раз вчиталась в текст. И все же последняя фраза казалась двоякой, непонятной и вносила в легенду, пропитанную весьма позитивным духом победы света над тьмой, грустную и трагическую ноту гибели ведьмы.Она лишь пешка…Ее используют в нужный для мира момент.Она отдаст свою силу и умрет.И сэр Карибальди это знал с самого начала. Может, он, увидев ее в лесу, сразу понял, что она та самая…«Братство соб
Несколько часов прошло, прежде чем Катарина, наконец, успокоилась. Поднялась с пола и вышла из библиотеки прочь. Царственным шагом проследовала в обеденный зал. И, заняв место во главе стола, громко позвонила в колокольчик.Слуга, прибывший на зов, учтиво поклонился.- Я голодна, - проговорила Катарина, казалось, совсем не своим голосом. – Накрывай.Слуга снова поклонился и вышел.А через несколько минут в распахнутые двери мальчики-подмастерья стали вносить разные кушанья. Запеченные овощи, покрытые блестящей аппетитной корочкой, дымились на серебряном блюде, инкрустированном яркими крупными агатами. В пузатой супнице вынесли похлебку с бараниной. Нарезка из свежих овощей особенно порадовала бы Катарину, если бы не ее теперешнее состояние. Не безразличие, нет. Скорее, острое ощущение власти и безнаказанности полностью поглотили ее в тот момент. Ведь перед смертью можно все, разве нет?А для начала она должна хорошо пообедать. Так, чтобы не т
Это просто статуя, внушала себе Катарина, и никак не могла придти в себя. Дрожащей рукой потянулась, чтобы толкнуть дверь, именно в то место, где у чудища была расположена грудь – холодная, шершавая, мерзкая…- Куда-то спешите? – за спиной девушки раздался голос, заставивший ее вздрогнуть и резко обернуться. – Вам не понравилось у меня в гостях?Она оказалась почти прижатой к каменной стене. Его взгляд был обжигающе холоден. И Катарину затрясло мелкой дрожью.- Отпустите меня… - прошептала, потому что на большее не хватило сил. – Я не хочу умирать…- Прочли легенду до конца, - утвердительно отозвался сэр Карибальди и осторожно взял девушку за плечи. Его взгляд смягчился, но по-прежнему обжигал. – Значит, вам теперь известно все. Тем более, неуместно сбегать.Сэр Карибальди был одет во все черное: штаны заправлены в высокие прогулочные сапоги, на плечи наброшен длинный плащ, застегнутый на несколько
В обеденном зале по-прежнему дымилась и благоухала еда. Но на месте, где недавно собиралась обедать Катарина, стояли уже чистые приборы. Там должен сидеть хозяин замка, сэр Карибальди, Хранитель, Андреа…Девушка подошла к столу и в замешательстве оперлась на спинку высокого стула. Руки мужчины поймали застежки на ее плаще, аккуратно принялись расстегивать. В висках девушки гулко пульсировала кровь. Он осторожно касался грудью ее спины. А его дыхание обжигало ее шею. Но когда плащ был снят, Катарина не повернулась – лишь позволила придвинуть стул за собой, когда присаживалась. Голод жил в ней. С трудом сдерживаясь, она осторожно разжевывала кусочки, лютой ненавистью ненавидя все правила приличия. Сэр Карибальди долго и молча за ней наблюдал, тоже принимая трапезу.- Вам, наверное, часто приходилось делать совсем не то, что хочется, - он снова утверждал, повествуя о ней самой. – Доктора утверждают, что не выполняя свои желания, мы рискуем заболеть&hell
Очутившись в комнате, поняла, что несколько часов пролетели незаметно. Стемнело. На столе перед зеркалом и на прикроватных тумбочках стояли подсвечники. Замок погрузился во мрак. Так незаметно и так скоро…Ужинать не хотелось и, когда Рамилия позвала, отказалась. Катарина смотрела на себя в зеркало и не узнавала. В ее волосах появилось несколько рыжих прядей. То и дело всюду встречались призраки. Хорошо, что в ванную не додумался никто заглянуть. Что же еще должно было с ней произойти до ее полного превращения? Ведь силы, которая описывалась в книги, в ней не было или, по крайней мере, казалось, что не было.Укладывая вьющиеся локоны золотистыми невидимками, осознала, что все ее старания напрасны и не приносят должного удовлетворения. Вот если бы локоны сильнее завить и сохранить как-то воздушность…Мысли обретали форму.Катарина видела, как волосы на ее голове шевелятся. Они закручивались сильнее и сами укладывались в пышную прическу. Без л
Он больше не думал, больше не знал. Ожившая ведьма медленно впускала его горячую плоть в свой рот. Обеими руками он сжал скользкие простыни. Что она делала?.. Надо было ее остановить…Собрав остатки сил, он приподнялся на локтях. Она тоже оторвалась, но уже опаляла его губы своим жарким поцелуем. Резко, стремительно.- Встань на колени, - прохрипел Хранитель.- Но… - она хотела что-то сказать.- Встань, - повторил он.Ее бедра были само совершенство, и даже в темноте Андреа не смог сдержать приглушенный стон, любуясь увиденными формами. Положил руку, чтобы насладиться бархатом ее кожи. Слегка сжал. Он знал ее, казалось, уже тысячу лет. И ждал. Ждал, чтобы так недолго побыть вместе…Наверняка ее волосы теперь уже совсем стали рыжими. Она стояла перед ним на коленях, глубоко прогнувшись в спине. И ждала.Пальцем прошелся по ее промежности, отдельно остановившись на огнем горящей плоти. Припал к ней губами, проник вн