…всё вокруг сияло пронзительной белизной: огромная круглая луна в темном небе, заснеженная прогалина, стволы голых деревьев; волосы девушки, чуть заметно отливающие зеленцой, её острое лицо, длинноносое и красногубое; опушка на капюшоне светлого плаща; тонкие руки, держащие ручку плетеной корзинки…
…девушка прошла к менгирам — нагромождению камней чуть не в два её роста — и плюхнула корзину на грубо вытесанную каменную плиту дольмена. Но не ушла, замерла на месте, разглядывая содержимое корзины со странной смесью брезгливости и сожаления.
— Уродина, — выдохнула она. — Была бы ты немного посветлее… Может, тогда бы я тебя оставила. А с такой рожей на что ты мне годна?..
Мэйр заглянула в корзину, уже зная, что там увидит — чернявого младенчика с жуткими горящими глазами, крепко спеленатого и закутанного в толстое одеяльце так, что видать лишь толстощекое, лупоглазое личико да вихор черных волос надо лб
— Я не фея, — прохладным тоном проговорила она, оттолкнув чужую руку, — и я своя собственная. Уж прости, что долго; многие люди и нелюди по ночам имеют обыкновение спать.Ну в самом деле, а что ещё здесь скажешь? Не набрасываться же с воплем «Верни моего Себастьяна, злобный мерзавец!» И хотелось бы, а нельзя: как ни нравился Мэйр «её» Себастьян, а отвергать его дурную половину — плохая идея. В лечении это однозначно не поможет, скорее навредит.Не-Себастьян отходить не спешил, но руки всё же убрал, сложив их на груди; на губах его застыла усмешка, будто бы он знает, о чем думает Мэйр. Хотя, скорее всего, и правда знает — на наличие совести у сильного тёмного (и злобного) мага рассчитывать глупо.— Как жаль, — тягуче произнес он и небрежно кивнул на трупы ассасинов, — мне было скучно в их компании. А в Гильдии все такие слабаки?Рядом нахмурился Фалько: кажется, он тоже начина
Не стоило и говорить, что при таких обстоятельствах Грегор Нэльтан — самый нежеланный гость из всех, кто мог бы сюда припожаловать. Архимаг Светлого Круга, выдающийся боевик и говнюк настолько редкостный, что даже одиозная Блэр может позавидовать. А уж его нездоровая фиксация на целителе Макинтайр и вовсе отбивала желание общаться. (Да и вообще находиться с ним в одном городе.)В лечебницу Грегора с год назад сунули заботливые сослуживцы — тот был настолько одержим работой, порядком и ненавистью к «тёмным мясникам», что заработал серьезный нервный срыв, тяжело ранил трех аспирантов в Академии и едва не вылетел из Круга. Грегор сначала ни в какую не желал связываться с «тёмной тварью», а затем, похоже, вошел во вкус. И вообразил себя паладином на страже её, Мэйр, чести. Любви к тёмным магам ему это, впрочем, не прибавило. Нэльтан и по сей день не уставал разоряться, какие они подлецы, убийцы и жестокие мрази. А его распрекрасная остороухая ц
Монстр стих и снова спрятался в глубине сознания: Себастьян понял это, едва открыл глаза. Он лежал на мягком диване, укрытый пледом, и не сразу вспомнил, как здесь оказался и где вообще это «здесь».Лучше бы и не вспоминал. Стоило только вернуть мозгам ясность, как перед глазами тут же встали воспоминания о том, что он творил. Точнее, что творил его монстр. Потому что у самого Себастьяна не хватило бы наглости клеиться к Мэйр, трогать её так откровенно и нести всю ту околесицу. Что интересно, четыре трупа в камере, два из которых — его вина, волновали не так сильно. Они были врагами, это чувствовалось в воздухе; даже в их мысли необязательно было лезть, чтобы захотеть убить жестоко и кроваво.Как и Грегора Нэльтана — просто за один факт его существования.И это ужаснее всего. Если прежде кровожадность была целиком и полностью прерогативой монстра, то теперь желание свернуть ублюдку шею было его собственным. Даже сейчас, когда Нэльтана нет
Последнее утро месяца Херфис выдалось холодным и влажным — в противовес солнечной и по-летнему теплой погоде, что стояла в Западном Пределе последние пару недель. «Тень приходит с моря», — говаривали с умным видом всякие глазастые фейские умники — как будто озвучивали некое божественное откровение, а не прописную истину, для любого синтарийца ясную как день.Впрочем, сегодня было ощутимо холоднее, чем положено в начале осени. Выйдя из родной лечебницы, Мэйр в раздражении тряхнула головой, натянула капюшон чуть не до самого носа и сунула в карманы пальто мигом замерзшие руки. Перчатки она взять не додумалась. А следовало, учитывая, что даже пруд в её саду затянуло тоненькой пленкой льда. Хорошо, что гололедицы не случилось… Зато пузырящихся грязных луж хоть отбавляй.Вот в такой луже Мэйр и очутилась, едва вышла из портала посреди Солнечного колеса.— За-ме-чательно, — проворчала она себе под нос и зашагала вниз по
Проснулся Себастьян с ощущением, что отлично выспался. Прежде он вообще не страдал проблемами со сном, но после переезда в дом Мэйр ему стали сниться кошмары. Утром он практически не помнил, что в них было, но чувство гадливости пополам со страхом неизменно присутствовало.К тому же он подозревал, что его неспокойный сон (о боги, Себастьян никогда не думал, что будет скучать по влиянию его монстра) неплохо так действует и на Мэйр. Та, к счастью, умирать, вспарывать себе живот и делать все те вещи, которые делали остальные при воздействии его силы, не собиралась. Но поутру выглядела так, будто либо пила всю ночь напролет, либо дралась с каким-то чудовищем.«С моим чудовищем», — скорбно подумал Себастьян.«Эй, я бы никогда!» — возмутился монстр. Кажется, даже всерьез обиделся — ему отчего-то претило всякое предположение о вреде Мэйр.Ну хоть в чём-то они с этим злобным подонком солидарны. В последние пару д
Мэйр вернулась за полдень, принеся с собой сырость, запах мокрых листьев и дождя. И кучу пакетов, невесть каким образом уместившихся в её руках. Себастьян, как раз в этот момент избавлявшийся от парочки подгоревших оладий (их удалось сделать относительно приличными только с пятой попытки), едва не уронил тарелку, завидев всё богатство.— Ты кого-то ограбила? — поинтересовался он. — Не стоит делать это по утрам, ты в курсе?— Очень смешно, — отозвалась Мэйр, ставя пакеты на пол.И без всякой ментальной магии можно было понять, что его целительница устала и чуточку сердита. Себастьян не удержался и скользнул в её мысли — совсем недалеко, из чистого любопытства.— Кто такая Элинор? — спросил он и подошел к Мэйр, чтобы помочь снять пальто.— Моя мама, а что?.. — пробормотала Мэйр, судя по всему, растерявшись от внезапной помощи, но тут же сурово сдвинула брови и прибавила: — А что я тебе
Сон упорно не шел. Под спиной был мягкий матрас и свежие простыни, за окном чирикали неспокойные ночные птички, доносился запах каких-то трав.Идиллия, не иначе.Если бы перед глазами не стоял огонь. Себастьян знал, что пламя, пожирающее стены, дверь и ситцевые занавески — нереальное. Тошнотворного запаха горелой плоти на самом деле нет. Не в этом доме.И Себастьян не знал, с чем связано подобное состояние, будто на грани сна и яви. Прежде кошмары его не мучали, а видениями он не страдал с самого переезда в этот дом. Монстр подозрительно молчал, только магия шевелилась внутри, ища выхода, стараясь выплеснуться, но словно боясь этого. Потому что боялся сам Себастьян — за тонкой стеной спал человек, которым он дорожил и которому больше всего на свете не хотел причинять боль.Тот дом рассыпался пеплом и остался в прошлом. Настолько далеком, что нормальный человек уже давно похоронил бы мысли о нем за куда более приятными воспоминаниями. Если бы С
Просыпаться в чужой постели, с чужой же рукой поперек живота… странно. Настолько, что Себастьян не придумал ничего лучше, кроме как выместись из этой самой постели побыстрее. И потише, чтобы не разбудить мирно сопящую Мэйр, закутавшуюся в одеяло как в кокон, стоило только выбраться из её объятий.В самом деле, они же не влюбленная парочка, чтобы просыпаться вместе в лучах рассвета. Хотя какой там рассвет — лес за окном объят густым туманом. Не дождь, и то ладно; можно высунуть на улицу нос и проветрить сонные мозги.Выйдя на улицу, Себастьян вздохнул — в такую погоду не поохотишься, да и к новому луку стоит привыкнуть, прежде чем соваться в лес. Зачарованный, на минуточку, населенный поехавшими деревьями, столь же поехавшими лошадьми и демон знает чем ещё. Мэйр о своих владениях фантазировала в красках (не иначе как в целях устрашения своего безалаберного пациента), и эти картинки в её голове мигом отбивали охоту рисковать.«То ли дело д
Мэйр была рассержена. Хотя нет — она была насмерть обижена и уже почти распланировала, как будет дуться на Себастьяна ближайшую неделю. А лучше целый месяц, потому как этот паршивец, вредный, до жути наглый и обаятельный сверх всякой меры, уже на добрые полчаса опаздывал на свидание, которое сам же и назначил. И где? Под Неметоном! Право слово, как будто мало мест, где можно с размахом отметить годовщину совместной жизни. Мэйр вот с удовольствием бы отужинала в приличной синтарийской ресторации. Или даже дома, при свечах, после чего можно неторопливо перебраться в спальню… Или торопливо — с Себастьяном это куда более вероятно.А в итоге она торчит под грёбаным деревом, которое ещё и насмехается над ней, шумя кроной. И тянет, тянет ветви так, словно собирается удерживать, если Мэйр приспичит плюнуть на всю эту романтику и уйти уже домой. Благо погода еще теплая, иначе ни о каком ожидании речи бы не шло.— Предатель, — проворчала она, обращ
Едва он договорил, маги с воплями побросали раскалённые добела арбалеты и неуклюже рухнули на пол. Их одежда тлела и чадила, покрывая руки ожогами — Себастьян заставил Грегора не устраивать пожарище и действовать аккуратно. Его фея всё ещё была заперта в железном гробу, да и потом… что же весёлого в груде горелого мяса?Родерик бестолково вертел головой, глядя то на него, то на своих орущих подельников. Больше не видя нужды скрываться, Себастьян сломал наручники одним нехитрым усилием; те с негромким щелчком упали к его ногам.— О, похоже, я всё ещё могу тебя удивить, папочка, — протянул он с нарочитым весельем, злобно скалясь. — Полагаю, теперь твоя очередь спрашивать, как я буду убивать тебя?Родерик ничего такого не успел спросить, равно как и Себастьян — придумать. Земля под их ногами завибрировала.Первым, как ни странно, опомнился Грегор — и проявил неожиданную для овоща сообразит
Родерик вел его через лес, не пытаясь болтать. Да и о чём им говорить? О счастливой семейной жизни вспомнили предостаточно; Себастьян не уверен, что хотел бы помнить больше. Его интересовал только сам отчим, степенно шествующий впереди и очевидно надеющийся, что сумеет остаться в живых. Или не надеющийся, а оттого ещё более опасный — кто знает, что он выкинет, когда они придут на место? И главное, что он сделает с Мэйр? А Себастьян никак не мог допустить, чтобы с её головы упал хоть волос.Из-за наручников, жестко ограничивающих его силу, мысли в голове ворочались медленно, мечущаяся внутри магия мешала думать, а именно это сейчас нужно делать. Себастьян не мог убить Родерика прямо сейчас, но вот спланировать, как он это сделает, необходимо.Один средненький менталист с мощным амулетом. На взлом потребуется время, даже если с наручниками к тому времени будет покончено. Один спятивший боевик, архимаг к тому же, неплохо владеющий способностями. И его дружки, как ми
— Ты.Короткое слово — всё, что смог выдавить Себастьян, рассмотрев того, кого считал мертвым вот уже десять лет. Он не верил своим глазам, но вот ощущения, увы, врать не могут — он знал это чувство безотчетного страха вперемешку с гневом; помнил, как много лет назад магия точно так же рвалась наружу. Одни боги знают, как ему удалось удержать внутреннего монстра на поводке. Сам Себастьян не знал, но держался, безотчетно сжимая в руке амулет связи.Надо вызвать Мэйр, Уилла, Киару или хотя бы Френсиса. Да хоть кого-нибудь, кто смог бы сказать ему, что этого видения на самом деле не существует.— Я вижу, ты в замешательстве, — проговорил Родерик Траун. Постаревший, но выглядящий не в пример более довольным, чем должно мертвецу.Настоящий, живой и даже здоровый, с поблескивающим на груди защитным амулетом, благодаря которому Себастьян не мог на него воздействовать. Отрицать бесполезно — сумасшествие отступило слишк
Себастьян нечасто хотел вернуться в лес. Когда Фалько всерьез начинал читать ему нотации и напоминать о блистательном будущем в роли его преемника; когда что-то категорически не выходило; когда они с Мэйр ссорились… И вот сейчас, когда на носу встреча с родителями его феи. Он знал, что однажды это непременно случится. Но не думал, что так быстро.Он совершенно точно не готов знакомиться с мамой и папой Мэйр — людьми приличными и воспитанными. У него-то с семьёй откровенно не сложилось, да и от светских манер Себастьян далек…— Как я выгляжу? — нервно поинтересовался он у Лира, решившего, что их с Мэйр комната — идеальное место для умывания.— Хм-м, дай-ка подумать… убого и жалко? Серьезно, вам, смертным, впрямь есть дело до того, кто какие тряпки на себя напялил?— Ой, кто бы говорил! Ты вообще добровольно превратился в того, кто вылизывает собственные яйца.Лир вальяжно выпрямился, потянулся
Да как бы не так. Чтобы деятельный Себастьян вдруг валялся в кровати, когда ему притащили целого оленя? По локоть перемазанный в крови, в одной рубашке, с горящими глазами, он суетливо метался по саду и инструктировал скелетов относительно того, что да как им нужно подготовить. Не парень, а местечковый генерал, ни больше ни меньше. Мэйр только и успела понять, что в ближайшие дни рядом с дровником появится коптильня, а шкуру надо хорошенько просушить, чтобы потом пустить в дело.— О, Мэйр! — Себастьян наконец заметил её присутствие. — В вашем Синтаре есть кому продать оленьи рога? Или надо тащиться в Иленгард?— Папе отдам, на рукоятки для кинжалов и всякое такое, — пожала плечами Мэйр. И едва не захохотала в голос, увидев, как горестно вытянулась физиономия потомственного лорда с состоянием в хрен знает сколько нулей. Хотя его явно интересовала не столько нажива, сколько сама возможность что-то с кого-то поиметь. — Нет, ты погляди:
Снег в Синтаре редкий гость — даже зимой. Однако в день солнцестояния выпадал частенько, и каждый раз Мэйр, родившаяся в этот самый день, старалась найти время, чтобы побродить по хрусткой белесой перинке. Оно и правильно: не потопчешь снежок сегодня, а завтра он уже растает к такой-то бабушке. Синтар, будь он неладен…Мэйр щелкнула по висящей перед самым носом тоненькой жухлой веточке, сбивая с неё липкие белые хлопья. Как ни красива припорошенная снегом полянка, всё же холод она не любила. Лесу тоже не нравилось: он чуть слышно гудел, недовольный и сонный, и требовал подать ему на блюдечке солнечное лето.— Шутник какой, — фыркнула Мэйр, посильнее натянув капюшон на мерзнущие уши. — Где Синтар, а где солнце?Позднее зимнее солнце неохотно выползло на горизонт — вот уже полтора часа как — и нынче обитало за плотными кучевыми облаками, изредка кокетливо проглядывая в прорехи между ними. Мэйр знай себе глазела в ответ. И
Салют, как окрестил его сам Себастьян, вышел далеко не с первого раза, но добротный. Менее эффектный, чем у некромантки, отожравший кучу энергии («Не твоя специализация», — пожала на это плечами Киара), но отозвавшийся внутри небывалым удовлетворением.— Я всё ещё хамоватый нестабильный засранец или у меня есть шанс прижиться в вашем столичном серпентарии? — повернулся он к Блэр, крайне довольный собой.— Ты всё ещё хамоватый нестабильный засранец, — та, разумеется, поспешила испортить малину. — Но шанс у тебя есть, несомненно. Стала бы я иначе тратить на тебя своё драгоценное время?— Стала бы. Согласись, неплохо иметь в знакомцах будущего канцлера?Что ж, пусть и ненадолго, но удивить заносчивую принцессу он смог. По крайне мере, неприлично громко рассмеялась она не сразу, а спустя несколько секунд.— А ты не слишком ли высокого о себе мнения?— В самый раз, я же Лейернхарт.
Наконец, проследив, чтобы девчонка ввела верные координаты на перенос, Блэр обернулась к нему. Тряхнула своими кукольными локонами, склонила голову набок и, скрестив тонкие руки на груди, с нехорошей лаской в голосе пропела:— Ну, Себастьян, вот мы и остались наедине.Себастьян глянул на неё с нескрываемым скепсисом.— У меня уже есть фея, так что можешь смело катиться в Бездну.— Тьфу на тебя, — фыркнула Киара, на удивление простодушно отмахиваясь. — Сам катись, я замужняя женщина и вообще приличный человек. Ну, не совсем человек, но это уже частности.Себастьян украдкой глянул на её уши — и даже немного разочаровался, увидев, что они почти нормальные, лишь самую малость заостренные и оттопыренные.— Чего-то ты не похожа на эльфа, — зачем-то ляпнул он и тут же поправился: — На фейри… Ну, не так, как Мэйр. Зато у местной нечисти целой принцессой подвизаешься.Киара вскинула