ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. Пристрелите меня кто-нибудь или не стоит убегать от снайпера — умрешь уставшим

Георг

Добрались в Мораг мы быстро. То ли повезло, то ли мороз оперативно сработал: все, что растаяло вчера, сегодня ярко блестело и сочно потрескивало под гусеницами вездехода.

— Если бы можно было бы переночевать… Тут раньше такая шикарная рыбалка была… — вздохнул Корбан, с тоской провожая взглядом зеркальную поверхность огромного озера.

— Нельзя… Надо все исполнить максимально быстро. Вообще не хотелось Большой Переход устраивать в зимний мороз, но, кажется, иначе не выйдет…

— Большой Переход… неужели мы дожили, даже не верится! — совсем невесело усмехнулся Корбан. И тут же озабоченно добавил:

— А кто беспилотники засек?

— Кнут… Значит, скоро и основные силы подтянутся.

Вновь уставившись в окно, Корбан только молча кивнул.

Пока все складывалось удачно: путь занял не сутки, а восемнадцать часов, вездеход ехал по замороженной земле как по асфальту, дожирая последние запасы топлива.

— Вот и думаю… — печально продолжал я, наблюдая, как мы въезжаем в Мораг, разыскивая развалины бывшего завода по выпуску шин и автомобильных шлангов. — Это моя вина, что все так затянулось. И теперь весь план Большого Перехода под ударом. Но ведь хотелось все сделать правильно…

Корбан, во что-то всматриваясь на панели управления, насмешливо отозвался:

— Ну да… Ты у нас перфекционист известный.

Я отвечать не стал, внимательно изучая окрестности.

Волнение нарастало. Все замерли, напряженно осматриваясь, так что было слышно только рычание мотора.

— Нам направо… — указывая на здания вдали, вскликнул Вит.

Я кивнул, вездеход свернул к бывшему заводу.

Мы въехали на территорию с частично разрушенными постройками. Когда-то стояли высокие цеха со стенами из пластиковых панелей, кирпичные строение бывшей администрации на их фоне внешне выглядели относительно целыми.

— Теперь куда? — спросил водитель, повернувшись ко мне.

— Направо, следуй колее…

На входе нас ждали. Оставив вездеход с водителем неподалеку, мы подошли к охранникам на входе.

Охранник в сером костюме сухо поинтересовался:

— Вы за топливом? Стронтавская ферма?

Я кивнул. Значит ждали. Отчего это показалось мне странным. Не помню, чтобы я сообщал, откуда мы. Но может Корбан в самой первой переписке сказал…

Охранник быстро переговорил с кем-то по рации и добавил:

— Подождите хозяина, он сейчас подойдет.

Через минуту откуда-то из-за угла под охраной двух воинов появился хозяин.

То, что это именно он стало понятно по тому, как сразу вытянулись и замерли воины у входа. Но он не подошел к нам, а демонстративно остановился на углу, что-то приказывая своим бойцам. Потом вновь свернул за угол. Мне бросились в глаза только жесткие светлые волосы над холодными водянистыми глазами и тонкой линией рта. Но толком я его не рассмотрел, один их охранников у двери, тот, что все это время молчал, распахнул перед нами железную дверь, приглашая внутрь.

— Идите по лестнице на второй этаж. Там вас ждут.

— Что-то мне здесь не нравится… — шагая по бетонному коридору, рядом пробормотал Корбан.

Мне тоже. А еще лично мне вообще этот тип, хозяин, не понравился — ни его манеры, ни то, как он шел и указывал своим прислужникам, презрительно глядя на нас.

С первого момента он действовал мне на нервы. Как и вся обстановка здесь.

Мы поднялись по лестнице и вошли в бетонный коридор. Облезлые стены, мусор под ногами. Забитые металлом двери в кабинеты. Что здесь хранят? Я проверил три забитых намертво входа, ничего не открывалось. Не похоже, что здесь бойко вели торговлю. Или кого-то ждали.

Едва решил дать отбой и вернуться к вездеходу, как в конце коридора что-то промелькнуло и скрылось в одном из проемов.

— У нас гости… — тихо заметил я. Корбан тут же приказал:

— Всем внимание! Привести оружие в боеготовность.

Семеро воинов следовавших за нами, приготовились атаковать.

Внезапно по другую сторону, у лестницы раздался громкий лязг. Взрыв. Коридор осветило снопом искр. Трое наших упало.

— Проклятие! — прорычал Корбан, откатываясь вбок и толкая меня...

На двух наших, не успевших упасть или вжаться стенку с потолка упало что-то квадратное.

Щит с вбитыми в него кольями.

Острые куски дерева, пронзив тела как копьями, пригвоздили их к полу. Один погиб сразу, второй, дико вопя, еще минуту бился в предсмертных судорогах.

— Чееерт, — заревел Корбан, тщетно пытаясь найти тех, с кем можно за это разделаться. Но я понимал, что нас закрыли здесь как котят в коробке. И вряд ли дадут дойти до конца коридора.

Я дал знак: «пошли». И навел винтовку на место, где скользнула тень, но короткая очередь заставила вжаться в стену.

Пшемик стоял неудачно, его прошило очередью из автомата ровно в районе шеи.

Еще одного потеряли...

Из-за угла дали еще три очереди, и скрылись. Едва выстрелы затихли, мы кинулись к концу коридора, там оказалась еще одна лестница.

 — Упустили! — бесновался Корбан, несясь вниз по лестнице.

Я дал знак последнему бойцу проверить, нет ли раненых, среди тех, кто остался лежать в коридоре. Быстро осмотрев, Ежик покачал головой. Мы кинулись следом за Корбаном.

Но его уже свалили и били ногами.

— Пошли прочь, — хрипел он, пытаясь закрыть голову.

Я начал стрелять, но на меня упала тяжелая сетка, за этим последовали удары

Но хуже всех пришлось Ежику. Самый молодой из всех моих солдат, Ежи застыл как рыба на гарпуне, с пронзенной металлическим прутом шеей. Его обмякшее тело, подрагивая, повисло на железной пике, отдавая Богу душу.

За ним стоял тот самый рыбоглазый хозяин, который выдернул из его тела железный прут и довольно подмигнул мне.

Ивета

С утра, как и планировала, начала «охоту» на Жоржа.

Фонарик я оставила дома, прихватив с собой веревку, сумку и запас крови, быстро добралась до уже знакомых кустов.

Несколько раз прокричав имя Жоржа, в расстройстве я полезла под куст, надеясь при свете дня отыскать хоть какую-то весточку, заодно обследовать трещину.

Весточки не нашлось, да и трещина оказалась не столь большой, как показалось детям. Пакет с кровью через нее однозначно не просунуть. Я поняла, как мой платок оказался здесь, его просто протолкнули палкой.

Получается, кровь для Жоржа мне придется переправлять через стену. И это совсем неудобно, но хоть успокою Марину, а то она волновалась насчет размера трещины.

Вдруг где-то над головой раздался голос.

— Эй… Девушка… Ты еще здесь?

— Да! Да! — Я поднялась с колен и запрыгала, задрав голову и крича, злясь, что так сложно переговариваться через высокую стену. Особенно если хочешь разобрать ответ.

— О… Хорошо, а то я забыл, как тебя звали…

Я улыбнулась, потом приложила ладони рупором и прокричала:

— Ивета, но это не важно, ты как, Жорж?

— Ивета… ну да. Слушай, Ивета, тут у вас крупная неприятность намечается… Чужаки на странных машинах недалеко в лесу остановились. На ваше ферму наметились… Ты меня слышишь?

— Да… Говори дальше…

Я застыла перед стеной, прижав к груди сумку с пакетами. На миг меня накрыла паника… Кто будет защищать ферму без Георга и Корбана? Это конец?!

 Жорж тем временем продолжал:

— Да че тут говорить…их вроде немного, но машины очень уж страшные, даже ваша стена не поможет. Если ничего не сделать, снесут вашу ферму, как и соседние. Небось, и главных-то ваших вызвали, чтобы отвлечь…

— Ты и об этом знаешь… — проговорила я, невидящим взглядом уставившись в лед под ногами.

— Чего? Не понял! Говори громче… — с раздражением отозвался он, но тут же энергично добавил: — А-а-а, дошло! Да, мне деваться-то некуда, вот и бродил вокруг фермы… так что видел как они уезжали.

Тут я опомнилась.

— Жорж, прости… Я тебе тут кровь принесла, но не смогу переправить через стену. Мне надо бежать и предупреждать наших охранников. Прости…

— Это плохо, поесть мне сейчас очень нужно. — Недовольно проворчал он за стеной.

— Я понимаю, потом передам в два раза больше. А пока… прости! — Последние слова я прокричала на бегу.

Единственный, кто мог что-то посоветовать это Марина, я кинулась к ней.

Во время моего нервного монолога доктор мрачно молчала, что еще больше убедило меня в серьезности ситуации.

Не издав ни звука, Марина медленно прошлась по кабинету, постукивая ручкой по нижней губе, потом резко развернулась и сказала:

— Идем! — Что-то быстро прихватив что-то из шкафа, Марина резко вышла.

Оставив пакеты с кровью в холодильнике, я побежала за ней.

Мы быстро добрались до подвалов. По пути я по ее просьбе еще раз повторила то, что сказал мне Жорж:

— …их немного, но чужаки на странных машинах. Да, так и сказал.

Перед решетчатым входом в подвалы Марина резко остановилась и протянула мне что-то странное:

— Это инъектор, на всякий случай. Для особо ретивых кровопийцев. В нем десять доз. Используй по ситуации… Надеюсь на твой здравый смысл. — Она проговорила это быстро, механически, думая о своем, даже не взглянув в мою сторону.

С опаской принимая в руки прохладный металл, еще раз осмотрела блестящую трубку.

— Будь осторожна, к этому яду антидота нет. Используй только для защиты.

— Я поняла.

И растерянно кивнула. Неужели придется с кем-то сражаться?

Больше не разговаривая, мы прошли по коридорам до комнат наблюдения, где обитал Кнут, тот, кому хозяин доверял и кого назначил главным на время его отсутствия.

Хотя в доме большей частью было электричество, часть коридоров охраны, где жили упыри, видимо ради экономии, освещалось факелами. Они были укреплены вдоль бетонных стен с помощью специальных держателей, и в их странном, танцующем свете казалось, будто пространство оживает, едва мы скрываемся за углом.

Признаюсь, хотя я и делала вид, что безучастна и невозмутима, но замечая, как упыри, заметив нас, выползают из полутьмы коридоров, внутренне содрогалась. Упыри охранники бросали свои дела и словно завороженные шли следом.

Я спиной ощущала их любопытные голодные взгляды. Особенно меня передернуло, когда в толпе зевак оказался Аман, который с плотоядной ухмылкой смотрел на нас.

Не на нас, на меня. От этого по спине потек холодный пот. Нет, я его не испугалась, скорее это было омерзение.

Марине, судя по всему, ни до чего дела не было. В своей задумчивости она совершенно естественно игнорировала все усмешки и попытки упырей привлечь к себе внимание. Пока один из них не загородил собой путь в комнаты наблюдения, прикрыв дверь своим телом. При этом его рожа счастливо улыбалась, словно он предпринял невесть что великое.

Приподняв инъектор, с напряжением наблюдала, как Марина, словно опомнившись, опешила, заметив перед собой громилу с идиотской улыбкой. В этот момент я ощущала ее раздражение как свое, — времени нет, а он играться вздумал.

— Мне некогда… просто отойди, — холодно отозвалась доктор на немой вызов здоровяка. Он улыбнулся еще шире, но с места не сдвинулся.

Марина, не меняя положения, невозмутимо выстрелила из своего инъектора… Упырь упал. На миг все застыли в удивлении, но через миг кровососы гневно взревели. Словно не замечая никого и ничего, Марина, обернувшись, задумчиво на меня посмотрела.

Я в шоке уставилась на нее. А как же использовать оружие «только для обороны»?! Заметив мой ужас, доктор усмехнулась:

— Да спит он! Сама знаешь их реакцию на спиртное… Это всего лишь разбавленный спирт.

С опаской кивнула, недовольство упырей позади нас критически нарастало. Они угрюмо надвигались на нас. Еще немного и накинутся…

Тут дверь резко распахнулась, протерев телом спящего упыря бетон коридора, заодно убирая его с нашей дороги.

— В чем дело? — Кнут, высокий блондин с серыми глазами, очень похожий на нормального человека, выглянул в коридор. Обведя изучающим взором сначала доктора, потом меня, презрительно сморщился и, не скрывая насмешки, добавил: 

— Что случилось… глава фермы?..

Это Марина глава? Значит, Георг все оставил на нее.

Марина, игнорируя насмешку в словах охранника, вошла в комнату наблюдения. И не сводя с Кнута острого взгляда, холодно поинтересовалась:

— Ферма в окружении, куда смотрит твоя охрана? Ты что-то предпринял? И почему я узнаю о проблемах от посторонних?!

— О чем ты? Какое окружение?! Посторонние?! Что за бред!.. — не скрывая раздражения, отозвался Кнут. Двое, наблюдавших за экранами, упырей убивали взглядами нарушительницу спокойствия. Кровососы за нашей спиной громкой возмущались, и самое мягкое из этих высказываний было: «что эта курица с фермы понимает».

Марина взорвалась.

— Все вон! Кнут, пошли к экранам! — сквозь зубы прорычала она, захлопнув дверь перед остальными упырями.

В этот момент меня посетила жуткая мысль, а вдруг Жорж ошибся?! Вдруг он принял за оружие что-то другое?! Или просто обманул?! От этого у меня в груди все сжалось и похолодело. Эти типы никогда не простят Марине такого тона. Да что я, упырей не знаю? Самодовольные, упрямые, самоуверенные сверх всякой меры…

Не дожидаясь того, что Кнут сам проверит периметр фермы, Марина раздраженным жестом выставила одного из наблюдателей из кресла, сама села за пульт и начала что-то умело нажимать. Судя по тому, как двигалось изображение на мониторах, она изменяла положение камер.

— Смотри! — наконец с раздражением указала она пальцем в экран. Все находящиеся здесь пригнулись вслед за ее перстом, беззвучно вглядываясь в указанное пространство на экране.

Неподалеку от ворот — расстояние определить трудно, он постоянно перемещался — двигался непонятный объект, похожий на вездеход Георга, только больше и с длинной трубой в верхнем отделении.

Кнут, удивленно вскинув брови, несколько мгновений растерянно таращился на нее. Марина, оторвав взгляд от экрана, добавила:

— Убедился? Объявляй тревогу!

— Да. Но откуда… — судя по легкой растерянности в голосе, Кнут никак не мог прийти в себя и вся его заносчивость куда-то испарилась.

— Все потом! У вас есть план Корбана на подобный случай. Исполняйте.

На этот раз молча Кнут кивнул и нажал на какую-то кнопку. Зазвучал сигнал. Лампы в комнате резко потускнели и засветились тускло желтым. Не произнося ни слова, мы наблюдали через мониторы за разворотом пушек.

Кнут, нахмурившись, жестом попросил нас с Мариной уйти с его пути, вышел в коридор и принялся отдавать приказы.

Как я поняла потом, план Корбана, который он должен исполнить, по сути, был очень прост. Отряд под руководством Кнута, пройдя через черный ход, и обойдя часть периметра, должен выйти в тыл врагу.

 Ну, на словах все было легко, на самом деле все получилось куда страшнее, я и представить не могла насколько...