Пепел и рубин

Дорога к округу Ширан была моментальной. Лиза телепортировала нас прямо к пункту назначения. Как и говорила Ялович, в округе не было ни одного боевого фаворита. Приют, в котором мы выросли, был пуст. Из него вывезли всех детей, всех наставников. Люди же продолжали жить. В этом городе, где пропали все фавориты, для людей ничего не изменилось и от этого было даже как-то тоскливо. Они даже не заметили, даже не поняли, что фавориты исчезли.

- О чем задумался? – толкнула меня в бок Верона.

- Да так, ни о чем, - усмехнулся я, - нам бы неплохо поскорей расположится на ночь.

- Я думала, ты первый метнешься прочесывать каждый закоулок округа, - задумчиво произнесла Верона, - но руководствоваться эмоциями – это ведь не твое, так?

- Да, как-то так, - согласился я, - сейчас, в сумерках, когда люди торопятся домой, мы можем выглядеть очень подозрительно, если будет шастать по районам. Нам нужно внимательно осмотреть приют. И если честно, мне кажется, что лучшего места, чтоб провести ночь, мы попросту не найдем.

- Ты и правда хочешь войти в это здание? – Леонард хмуро смотрел на бетонные стены, - в последний раз здесь ты сломал Акире позвоночник. Помнишь?

- Помню, к сожалению, - честно признался я, - уже вот помню, но от этого лучше не становится.

Лео скрипнул зубами. Его глаза недовольно сверкнули, наверное, какая-либо связь между мной и Акирой ему была не по душе. Как не по душе старшему брату новый кавалер сестры. Я его не осуждал, понимал, что его неприязнь обоснована. Насколько я понял, о том случае, с переломанным позвоночником знали только Каин, Верона и Лео. А еще Лисель, которая Акиру лечила и Викония, которая пыталась с ней подружится. К слову, из всех их, она, к слову, ненавидела меня меньше всех. Но, возможно, мне так и показалось. Моя амнезия значительно попортила мне жизнь. Много чего вылетело из головы, поэтому, возникали недопонимания. Но после того, как Акира вновь исчезла, моя память вернулась. То ли стресс, то ли еще что. Я не знаю, просто глядя на то, как её забирают у меня, я почувствовал, что это происходит снов! И я вспомнил все, что с ней связано, вспомнил все, что между нами было. И да, как я и сказал, легче мне от этого не стало, но я хоть знал, что я ей не чужой.

Пока я смотрел на бетонную стену, Лео уже направился вдоль этой стены, искать для нас безопасный вход. Вокруг не было ни души. Ни в здании, ни рядом с ним, вообще никого. Словно здесь всегда было так пусто. Октябрь был такой же, как и всегда – сырой и дождливый. В отличии от теплого и сухого сентября, в октябре температура резко понижалась, начинались гадкие дожди с прерывистым ветром. Я поежился, когда начал моросить мелкий дождь. Лео махнул нам рукой, и мы с Вероной пошли за ним.

- Значит, смотрите, что имеем. Здесь отключены все камеры, здесь нет никакого наблюдения и в округе, как вы уже могли понять, тоже ни души. Хотя, мы не настолько чувствуем других, как это могла Акира, я могу ошибаться. Может, кто-то прячется в самом здании, - сказал Майский, - мы можем зайти через аварийный выход.

- Парадоксально. Зайти через выход, - съязвила Верона, - отличная идея. Никто и не догадается.

- Издеваешься, да? – хмуро спросил Лео, - там относительно безопасно.

Людей из этого района выселили после инцидента с нападением Сайфера. Когда он проехался по улицам бронетехникой и выбил здесь стену, показав нас миру, управление округа приняло решение переселить людей в новый район, а этот изолировать от людей совсем. Это было не сложно, так как людей тут и так было не очень много. Никто не хотел селиться рядом с фаворитским приютом, боялись. Мы последовали за Лео и уже через пару минут стояли посреди темного, длинного коридора. Было принято решение разделится и осмотреть приют. Лео порывался пойти вместе с Вероной, но получил грубый отказ и ушел в одиночестве исследовать третий этаж.

Вообще, архитектуру Минора нельзя было назвать утонченной, в республике ценилась практичность. Поэтому, дома не отличались друг от друга и выглядели как высокие бетонные коробки с окнами и балконами. Но, назвать округа Минора серыми было сложно. Бетон, он конечно же, просто бетон. Но на каждом доме всегда висели голографические баннеры, экраны, что транслировали клипы поп-идолов или новости. Каждый округ выглядел достаточно ярко, светился тысячами лампочек и огоньков. Но районы, в которых находились приюты и правда были серыми. В округе не было ничего, кроме пары высокоэтажных домой и продовольственных магазинов. И как бы, это было вполне обоснованно. Фаворитов из приютов не выпускали, а людей здесь жило не много. Теперь уж тут вообще было пусто, людей переселили, рабочих эвакуировали и теперь весь квартал вокруг приюта пустовал, как и сам приют.

Сам приют, на удивление, был зданием совсем иного типа, не такой, как обычные жилые дома. Это было трехэтажное здание, которое имело еще два подвальных этажа. Серое, из бетона и металла, окон почти не было. Они были только на третьем и на первом этажах, одинокие, на большом расстоянии друг от друга, большие окна со стальными прутьями. На втором их не было, были лишь крохотные форточки, так же заблокированные стальной сеткой. Несмотря на малое количество этажей, здание было огромным и занимало почти половину квартала. Ну и всё это чудо архитектуры было обнесено пятиметровым бетонным забором.

На территории приюта располагался полигон, на котором обычно проводили экзамен на вступление в ветвь. Поднимались металлические блоки, формировали лабиринт и все, вперед и с песней убивать, детишки. Но не об этом сейчас. Три этажа приюта тоже были поделены на отсеки. Первый этаж был административным. Там располагались кабинеты и комнаты инструкторов и прочего персонала. Так же, там регистрировали всех новоприбывших фаворитов. На первом же этаже находились ясли, где содержались новорожденные и мед. кабинет. Своего рода, первый этаж был отправным пунктом всех отвергнутых детей-фаворитов.

Второй этаж занимало общежитие. В комнаты расселяли по возрасту и полу. Дети от 3 до 7 лет жили в общих комнатах по 10 человек, от 8 до 13 – в комнатах по 4 человека, и старше 13 лет – жили в комнатах по двое. На этом же этаже находились ванные комнаты, столовая, комнаты для занятий. А на третьем этаже располагалась та самая библиотека из моих воспоминаний, запечатанная комната с одиноким роялем. Там же были учебные классы. Два подвальных были отведены под тренировочные бункеры. Нам говорили, что тренируемся мы под землей, чтоб никому не навредить в том случае, если чей-то лейдармал выйдет из-под контроля.

Мы разделились для того, чтоб обследовать приют, в котором выросли. Лео отправился на третий и второй этажи, Верона взяла на себя первый, а я решил спуститься на нижние уровни. И, конечно же, это было глупо. С моим лейдармалом лучше оставаться там, где хорошая циркуляция воздуха, в закрытых помещениях я слабее, мои атаки не такие точные. Если что и случится, то придется рассчитывать лишь на оружие и свои боевые навыки, ведь использовать воздушные лезвия будет глупо и бесполезно, по сути. С другой стороны, Верона беззащитна перед небиологическими противниками. Она управляет сухожилиями, а у роботов их нет. Так что, если она наткнется на таких противников, для нее самым правильным решением будет отступить. Единственный, кто в этой ситуации был действительно на высоте – это Лео. Мало того, что его боевые навыки значительно превосходят мои, так еще и его лейдармал рассчитан на защиту от любых атак. Так что, самым правильным решением было держаться вместе, но времени на это не было.

Как и полагалось, здание было полностью обесточено, поэтому, лифт не работал. Мне пришлось спускаться по железной лестнице и искать аварийный генератор. Нашел, включил. Свет в подвальных помещениях был бледным. В коридорах горели красные и синие лампы. Подземный полигон был вытоптан, на нем все еще были следы ног. Маленьких, больших. Каждый день, после тренировки, полигон убирался и восстанавливался. Но, судя по всему, в этот раз слишком уж спешили покинуть помещение. Полигон был не тронут после последней тренировки здесь. То там, то еще где, были видны еле заметные следы от падений, вмятины от ударов. Перед тем, как всех эвакуировали, тут проходили спарринги. Стены были поцарапаны, в некоторых местах обуглены. Здесь явно был фаворит с огненным лейдармалом. Стоило бы отметить, что такие пирокинетики достаточно редкие среди фаворитов.

Я прошелся вдоль лавочек, на которых обычно сидели ученики-фавориты, дожидаясь своей очереди на спарринг. Остановился. На этом месте я сидел, когда впервые увидел Акиру. Маленькую, хрупкую и неуклюжую девочку. Так мне показалось с самого начала. А потом она опрокинула здоровяка из моей группы. Это был ее первый спарринг, но уже тогда она сумела вселить ужас в наставников, они уже тогда видели в ней потенциальную угрозу и материал для создания идеального оружия. Как-никак, но они-то уже тогда знали, что она фаворит ранга S. В общем, да, именно на этом полигоне я впервые увидел маленькую Акиру. Не скажу, что влюбился с первого взгляда. Вовсе нет. Просто она заинтересовала меня, не более. Мне было интересно, на что еще она способна. И как оказалось, способна она была на многое.

Я обошел весь бункер, позаглядывал в шкафы, под всю ту одинокую мебель, которая здесь была, а было ее здесь не много. Тренажеры, куча всякого металлического хлама, шкаф с аптечкой на случай травм, лавочки для ожидания. А еще операторская комната. Она была ограждена от основного полигона, там обычно восседал один из инструкторов и генерировал разные условия для тренировок. Странно, что я совсем забыл об этом. Тренировки никогда не проходили просто на полигоне. Оператор всегда подстраивал голографическую модель того или иного места, генерировал погодные условия. Своего рода, это была проверка на выносливость, не только тренировка навыков. Ведь иногда, даже фавориты с сильнейшими боевыми лейдармалами оказывались бессильны при тех или иных условиях. Так, например, Акира, которая была неподражаема в бою и в контроле своего лейдармала, тут же терялась и тушевалась при генерации грозы. Это я запомнил хорошо. Она хоть и старалась казаться невозмутимой, но каждый раз, когда грохотал гром, она вся вздрагивала, внимание ее было рассеянное. Она промахивалась и достать ее было проще всего. Лео не умел плавать, поэтому был абсолютно бесполезен в бою на воде и около нее, так как больше опасался за свою жизнь. Каину не нужны были погодные условия, чтоб выбить его из равновесия. Его достаточно было просто разозлить и он, теряя контроль, крушил все вокруг, мог задеть не только врагов, но и союзников. Не говоря уже о том, что он мог покалечить и сам себя. Его контроль лейдармала был самым слабым. Верона… Верона никогда не была сильным бойцом. Но зато было отличным элементом поддержки и никакие погодные условия не могли ее пошатнуть. Из всей этой «Четверки Преисподней», Обаятельный кукловод Верона была самой уравновешенной и рассудительной. Наверное, поэтому, она и стала отличным партнером каждому из них в отдельности.

Пока я размышлял, ноги принесли меня к ступенькам на нижний уровень. Когда я спустился, то тут же почувствовал неприятнейший запах. Даже не так. Это была вонь. Ужасная вонь, от которой у меня начали слезиться глаза. Нам всегда говорили, что нижний уровень используется как склад продовольствия и всех необходимых для поддержания жизни приюта ресурсов. Но то, что я увидел, не было похоже на склад. Это было похоже на лабораторию, но не на ту, в которой у нас брали на анализ кровь. Это была лаборатория для пыток, словно здесь проводили какие-то зверские эксперименты. По крайне мере, такое первое впечатление у меня сложилось, стоило мне только спустится вниз. Длинный коридор был больше похож на тюремный, по бокам были расположены камеры, огражденные металлическими прутьями, словно клетки для животных. Соответственно, в этих камерах не было ничего, кроме цепей. Зрелище заставляло меня злится все сильнее и сильнее. В каждой камере воняло кровью, бурые пятна были повсюду: на полу, не стенах, на самих прутьях. В общей сложности, камер было всего шесть. И все шесть провоняли смертью насквозь. Здесь удерживали тех, кто уже умирал и это было ужасно. Я думал, что ничего более жестокого еще не видел. А потом коридор закончился.

Я оказался в просторной комнате, мрачной, темной. Здесь ужасно воняло кровью, плотью, испражнениями. Меня передернуло. Я еле сдержался, чтоб не заорать. Среди брошенной аппаратуры, медицинских столов и прочей мебели, в кучу были сложены тела. Тела шести фаворитов! Они лежали здесь давно, очень давно. Кто-то «заботливо» прикрыл их забрызганной, грязной простыней. Я поднял простыню. Плоть начала гнить и разлагаться, но троих я узнал сразу, еще трое были мне не знакомы. Ричард, Амая и Корнелий, которые покинули «Кровные Узы» чтоб вернутся к организации «Фаворит». И они были мертвы по меньшей мере несколько недель. Я уронил простынь. Меня трясло, шатало, в глазах темнело. Я отшатнулся назад, наткнулся на стол, уронил его. С него посыпались все инструменты, звонко падая на каменный пол. И только сейчас я заметил, что под ногами у меня засохшая бурая лужа. Я проследил взглядом, откуда она вытекала. Внутри все похолодело. Прямо передо мной была узкая комната-клетка. В ней не было окон, весь пол был залит кровь. Она уже засохла, но вонь стояла невыносимая. На стене висели кандалы и цепи, здесь кого-то удерживали. В углу комнаты я заметил отпечатки маленьких ладоней и ступней.

- Акира… - меня всего колотило, - неужели ты?..

***

- Она все еще не идет на контакт? – человек в белом халате смотрел на меня сквозь прутья клетки.

- Нет, - ответил ему второй человек, - молчит, от еды отказывается, приходится подключать капельницы. Наверное, думает, что получится заморить себя голодом и умереть. Хитрый монстр.

- Ну и черт с ней, - сказал первый человек, - господин Фрид сказал, что все готово и нам это больше не нужно.

-Так-то оно может и так…

Сколько я здесь? Сколько прошло времени? Окон здесь нет. Я не знаю, ночь или день сейчас, я не знаю, сколько дней я здесь, сколько месяцев, может даже лет. Кажется, что прошла вечность.

-Что-то не так? – спрашивает первый человек в халате.

- Раздражает то, что за 4 месяца мы не смогли ее сломить. У нас люди ломаются за пару дней, а здесь какое-то чудовище пытается показать свое превосходство! – негодовал второй человек.

Аааа… уже 4 месяца. Целых 4 месяца этого Ада… а сколько еще нужно? Сколько еще? Наверное, скоро я сойду с ума, если еще не сошла. Я не чувствую ног, не чувствую рук. Я даже не уверенна, есть ли они у меня еще. Ничего не вижу, кроме этой тонкой полоски света, что проникает сквозь прутья. Каждый день они приходят сюда. Они кричат, шепчут, бьют меня, режут. Но делают это так, чтоб я как можно дольше оставалась в сознании, чтоб не задеть жизненно важных органов. Они требуют указать им местонахождение Йорварда, они требуют рассказать о планах Уз и Северного города. Но я ни о чем таком не знаю. Забавно так, каждый день слушать одни и те же вопросы. Сначала я язвила, за это меня били еще сильнее. Потом я отвечала, что даже если бы и знала что-то, то все равно бы не сказала. За это они громче орали. А каждый вечер ко мне приходил фаворит с исцеляющим лейдармалом. Он был совершенно невменяем. Все твердил о какой-то верности человечеству и о великой миссии, которую я должна исполнить и что это огромная честь. Мозг ему промыли знатно. Он исцелял мое тело.

Не знаю, когда я перестала говорить. Просто перестала в один прекрасный момент. Не отвечала, не реагировала. Только тихо вскрикивала от каждого удара. Мне было больно, я не знаю, сколько раз мне ломали кости и сколько раз их сращивали заново. Мне начало казаться, что я уже не осознаю себя хозяйкой тела. Тогда впервые пришла Она.

- Хватит уже, - сказала Она, - ты больше не можешь, не выдержишь.

- Ты еще что такое?

- Хозяйка этого тела.

- Шутишь? Это мое тело.

- Оно было твоим. И где мы сейчас?

- Нет никаких мы…

И Она ушла. Ушла, криво усмехнувшись. И я поняла, что мы с ней еще встретимся. А время шло дальше. Иногда, мне давали поспать пару часов. Наверное, не хотели, чтоб я совсем сошла с ума. Хотя, наверное, они с этим просчитались. Иначе, как объяснить Её? Она приходила в каждом сне и требовала уступить ей тело. Я отказывала. Однажды наш разговор стал по настоящему агрессивным. Агрессивным с ее стороны, так как у меня не было сил ни на какие эмоции.

- Сколько еще ты сможешь терпеть?

- Я останусь собой. Хоть до смерти. Но собой!

- Дура!!! Он за тобой не придет!

Она это так рявкнула, что я пришла в себя. Он? Кто он? Я совсем забыла... Совсем забыла, что я не одна. Найс… Найс придет и спасет меня! Но вот прошло 4 месяца, но его нет. И тогда, во сне, Она стала говорить мне, что он смирился с тем, что я умерла и никто не явится меня спасать. Никто за мной не придет! НИКТО! Но я все так же отказывала ей, не уступала. Я не испытывала никаких эмоций. Если честно, когда ты сутки на пролет прикована к стене цепями, то у тебя едва хватает сил на то, чтоб поддерживать себя в сознании. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я перестала чувствовать свое тело. Казалось, я уже и не жива вовсе. И вот, эти люди в белых халатах сказали, что все готово. Странно, господин Фрид не наведывался ко мне уже долгое-долгое время. Неужели готовил для меня нечто особенное?

- Открыть клетку! – скомандовал знакомый голос, - заводите их.

Дверь скрипнула. Противный, мерзкий звук. Ненавижу его. Сейчас опять все начнется заново…

Но ничего не началось. Я услышала знакомые и не знакомые шаги. В мою тесную камеру пыток зашло восемь человек. Я медленно подняла голову. Передо мной стояли трое незнакомых фаворитов, господин Фрид, человек в белом халате. И еще трое. Я узнала Корнелия и Ричарда. Между ними вся в слезах, стояла Амая. Она дрожала, Корнелий крепко держал ее за руку. На лице Ричарда была паника.

- Господин Фрид! Я вам все рассказал! Все, что знал! Почему?

- Здравствуй, Акира! – проигнорировал его Фрид, - все так же молчишь?

Молчу, урод ты эдакий. Конечно молчу. Молча тебя ненавижу, животное.

- Моя милая, а не подскажешь ли ты мне, как мне пройти барьер Йорварда? – продолжает Фрид, приближаясь вплотную к Амае, Корнелий дернулся.

Отойди. Отойди от нее.

- Акира, давай поговорим, - продолжал Фрид гладить Амаю по бледной коже, - неужели ты хочешь, чтоб все так закончилось? Поговори со мной, милая.

- Акира, не отвечай! – вдруг дрожащим голосом вскрикнула Амая, - не поддавайся ему!

- Ты разговорчивая, Март, как всегда. Будешь первой, - Фрид погладил ее своими длинными пальцами Амаю по шее. На этот раз дернулась я, - о, глядите-ка, есть реакция! Скажи, Акира, на что ты готова ради товарищей?

***

С самого первого дня прибытия в округ, Амая уже поняла, что их убьют. Сначала их повязали на въезде в город, потом отобрали коммуникаторы и надели блок-ошейники. С Корнелием их разделили. Доставили в приют по отдельности, опустили на нижний уровень и закрыли в разных камерах. Ричард пытался вымолить себе помилование и клялся рассказать, все что знает. Знал он немного, но все выложил как есть. Только вот это ему не помогло и уже через пару дней он оказался в камере, напротив. Каждый день приходили люди в белых халатах, делали уколы, кровь на анализ, били. Били просто удовольствия ради. Было холодно, страшно. Корнелий рвался к ней, кричал, обещал убить каждого, кто хоть еще раз коснется.

Амая слабела. Но она до последнего момента верила, что, если встретится с Акирой, все проблемы тут же решаться. Ведь это Акира, с ней по-другому и не бывает. Она не умеет проигрывать, поэтому, что бы там не случилось дальше, они спасутся. Фрид приходил почти каждый день, говорил, что Акира уже ждет, что она совсем рядом. И вот, в какой-то момент, настал тот день, когда анализы крови дали тот результат, который нужен был Фриду. И когда их выводили из камер, Амая поняла, что все это время Акира была рядом, в другом конце мрачного коридора. Стало еще страшнее, а надежды на спасении постепенно начинали угасать. Чем ближе их подводили, тем больше тускнела надежда.

Она была в одном белье. Амая смотрела на нее и не хотела верить глазам, но это все же была Акира. Распятая на холодной каменной стене, подвешенная на цепях за руки, ноги ее еле касались холодного пола. Она вся была забрызганная кровью, в бурых пятнах, синяках и ссадинах, словно ее тащили в камеру по земле. Она почти не реагировала. Когда Амаю завели в камеру вслед за Корнелием, Акира тоже не отреагировала. Из-под растрепанной, слипшейся от крови и пота, челки было видно, что она без интересна смотрит на присутствующих. Но, стоило Фриду прикоснутся к Амае, Акира медленно подняла голову. И лишь тогда и Амая, и Корнелий, и даже Ричард увидели, что в ее глазах все так же горит огонь. И будь у нее силы, она бы порвала эти цепи, она бы сделала все, чтоб их спасти. И только сейчас Амая точно поняла, что Акира их не спасет. Они должны спасти Акиру.

- Акира! Не поддавайся! – рявкнул Корнелий, - не смей поддаться им, что бы сейчас не случилось!

- Акира… - Амая дернулась к ней, - не сдавайся! Ты сильнее, чем ты думаешь!

- Заткнуть их, - холодно скомандовал Фрид и с нажатием кнопки, блок-ошейники выдали разряд электричества в тела фаворитов, - подключайте!

Тесная комната стала еще теснее, в нее стали заходить новые и новые люди в белых халатах. Они несли какие-то трубки, иглы, срывали одежду с обессиленных фаворитов. Трубки крепились к телам, прокалывалась кожа, другими концами эти трубки подключались к аппарату, похожему на диско-сферу. Провода этой сферы двое ученых крепили к Акире. Она по-прежнему молчала, но ее взгляд метал молнии, испепелял.

- Акира, сегодня ты родишься заново! – Фрид наблюдал за происходящим с неподдельным восторгом, он снова провел своей ладонью по шее Амаи и ухватил ее за волосы, - сегодня мир начнет меняться, мой прекрасный образец. Жаль, что придется пожертвовать твоими товарищами. Но ты ведь понимаешь, великие дела требуют жертв.

Амая плакала, Ричарда пробивала мелкая дрожь, Корнелий все пытался взять Амаю за руку. Три безымянных фаворита тихо скулили от безысходности.

- Отпусти… Отпусти их! – прошипела Акира.

- Надо же! Первые твои слова за несколько месяцев! Успех! Безусловно, успех! – Фрид похлопал в ладоши и взял Акиру за подбородок, - милая Акира, мой прекрасный сосуд! Ты готова идти с нами на контакт?

- Отпусти их! – голос Акиры дрогнул, она попыталась дернутся, но ее сдерживали кандалы - отпусти! Отпусти! ОТПУСТИ!!!

- Увы, не могу, - Фрид вздохнул, - но не волнуйся, они станут частью тебя. Они теперь будут с тобой вечно. Сейчас мы перенесем их лейдармалы в тебя! Мы так долго работали над этим проектом.

- Старик… ты окончательно свихнулся… - прошипела Акира.

- Включайте! – проигнорировал ее Фрид, и сфера ярко засветилась.

Неожиданно, Амая почувствовала резкую боль во всем теле. Руки, к которым были присоединены трубки, горели огнем. Рядом стоящие фавориты падали на колени, корчились в судорогах. Корнелий схватил ее руку и сжал так крепко, что казалось, сейчас сломает. Амая ощущала, как их нее просто выкачивают жизнь. Словно, эти трубку высасывают всю ее силу. А так и было на самом деле. Амая рыдала в голос, ей было больно, страшно, она умирала. Камера наполнилась криками, воплями, кого-то их фаворитов вывернуло. Рядом, корчась от боли, лежал Ричард. Люди в белых халатах просто наблюдали, молча, без эмоционально. Боль оглушала, но сквозь это безумие был слышен крик.

- Прекратите это… остановитесь! Остановись! Отпусти их!!! – кричала Акира, - достаточно!

Но Фрид был непреклонен. Сфера мигала, светилась, по трубкам текла кровь, наполненная силой вируса Камелия, наполненная лейдармалами! А потом… все закончилось. Амая лежала на холодном полу, совершенно не чувствуя ни рук, ни ног. Ученые быстро отсоединили все трубки, иголки. Тело словно ей не принадлежало. Ужасная слабость сковала ее и других. Акира все так же была закована в цепи. Собравшись с последними силами, Амая Мартовская приподнялась на локтях и протянула руку к ноге Акиры. Она прикоснулась к ее лодыжке пальцами, чтоб та ощутила. На руку Амаи упало пару капель, подняв голову, она увидела, что по щекам Королевы погибели текут слезы.

- Ничего… Акира, это ничего… - говорить было тяжело, медленно, - ты всегда была сильнее, Акира…

- Прости… Прости меня… пожалуйста, - Акира кусала губы, слезы катились градом.

- Не поддавайся им… Акира… пообещай! – Амая попыталась подползти ближе.

- Закройте ей рот! – рявкнул Фрид, - заткните её! Поднять их всех!!! Снять эту с цепей.

Амаю схватило двое, они рывком подняли ее. Рядом подняли Корнелия и других. Фрид подошел так близко, что она чувствовала его дыхание, могла рассмотреть пульсирующую вену на лбу.

- Акира… - голос принадлежал Корнелию, - не смей сдаваться!

- Будешь вторым… - прорычал Фрид, - смотри же, Акира! Внимательно смотри! Смотри, что будет с каждым, кто попытается мне мешать!

В руках людей в белых халатах сверкнули лезвия.

- Нет! – Акира задергалась в руках двоих ученых, она не могла стоять на ногах, но рвалась вперед.

Амая понимала, что ее сейчас убьют, но из последних сил старалась улыбаться.

- Не сдавайся… - прошептала она прежде, чем ее полоснули холодным лезвием по горлу.

Яркий всплеск алой крови. По очереди, на пол камеры начали падать мертвые тела. Кровь растекалась по полу, лужа становилась все больше и больше. Акира рыдала.

- Убью! – кричала она, - ненавижу! Уничтожу! Я убью тебя!!!

- Закройте ей рот, - поморщился Фрид.

Человек в белом халате размахнулся и наотмашь ударил девушку по лицу. Акира упада в лужу крови рядом с Амаей. На губах Мартовской застыла вымученная улыбка. Не совладав с собой, Акира Февральская, фаворит ранга S заорала. Это был нечеловеческий, пронзительный крик! Она кричала так громко, так долго! Она лежала в горячей луже крови, смотрела, как уносят их тела и продолжала рыдать в слух. Она кричала, пока не охрипла совсем, продолжая судорожно хватать ртом воздух. От крови слиплись ее волосы, ее лицо было измазано кровью, она лежала в крови своих товарищей. А потом она замолчала. И наступила гробовая тишина.

***

Руки… в крови… все в крови. Запахом крови пропиталась моя кожа, кровью пропитались мои волосы. Мне было страшно. Звериный ужас сковал меня, я не могла пошевелиться.

- Она перестала орать? – голоса откуда-то из мрака.

- Да, заткнулась. Скулит.

Перед глазами стояла все та же картина. Фонтан крови, Амая, падающая на пол, ее улыбка. Падающие тела Ричарда, Корнелия, неизвестных мне фаворитов. И кровь. Море крови. Тело горело, мне было больно, страшно, я дрожала. Да, я скулила. Я не смогла спасти их. Сильнейший фаворит… не смешите меня, вы ошиблись. Я не смогла защитить их, не смогла спасти. Амае было всего 18 лет. Когда на моих руках умер Эрик, я пообещала себе, что больше никому не дам погибнуть, поклялась, что больше не позволю навредить никому из своих товарищей. И даже с этим не справилась.

- И вот ты снова ноешь, - Она появилась так же внезапно, как и в прошлый раз.

Я молча смотрела на нее. Вокруг был мрак, здесь не было стен, не было окон, просто чернота. И Она сидела напротив меня. Один в один моя копия, только с рубиновыми глазами и пепельными волосами. Сидит, обняв колени, смотрит на меня.

- Скажи, сколько еще ты собираешься скулить? – спросила Она, - ты уже убедилась в том, что ты слаба. Пора бы уже отдохнуть.

Я приподнялась на руках, ног я не чувствовала, попыталась подползти к ней.

- Посмотри на себя, Акира, - Она провела холодной рукой по моей щеке, - ты лежишь в луже крови, на твоих глазах умерли твои друзья. Снова. Акира, что дальше?

- Я… - собственное тело меня не слушалось, по щекам градом покатились слезы, - я так больше не могу…

- Верно. Хватит, Акира… - Она села на колени и обняла меня, прижавшись всем своих ледяным телом, - моя очередь.

***

Верона тихо плакала, уткнувшись в грудь Лео. Я все еще пытался переосмыслить увиденное. Лаборатория была заброшена где-то около двух двух-трех назад. Наверное, сразу после убийства фаворитов, отсюда вывезли все важное и просто бросили, даже не попытавшись закрыть. Мы похоронили тела на заднем дворе приюта. Сильно завывал ветер. Я сидел на земле, обхватив голову руками, Лео, ничего не сказав, повел Верону назад в помещение.

Не знаю, что заставило меня встать и направится прочь от приюта. Но я ушел. Прошел весь заброшенный квартал и вышел на относительно людную улицу. И вот так за потоком людей меня вынесло к оживленному перекрестку, на котором расположился высокий торговый центр. Я шел прямо, смотрел перед собой, но ничего не видел. Натыкался на людей, извинялся, шел дальше. На меня никто не обращал внимания, я уже как-то даже с этим свыкся. Вокруг горели витрины, мерцали огни, темнело. Этот октябрь был холоднее, чем прошлый. Я задумался о том, что в этом году Акире уже исполнилось 22 года. Но у нее никогда не было праздника, как и у большинства фаворитов. В Йорварде все было по-другому, да и в «Кровных Узах» раньше тоже были торжества, когда «Узы» еще существовали. Если кто-то не помнил или не знал дату своего рождения, ее просто придумывали и праздновали. Просто чтоб показать, что мы ничем не хуже людей, что мы тоже живем и чувствуем, у нас тоже есть эмоции. Поэтому, мне на мгновение стало грустно. Ведь столько лет прошло, а я ни разу не поздравлял ее с днем рождения. В феврале 314 года ей исполнилось 22, а я даже не знал, где она находится.

Я продолжал идти куда глаза глядят, когда в толпе мелькнуло знакомое лицо. Она прошла мимо меня, словно не заметила. Ее серебряные, как луна волосы развевались на ветру и зацепили меня по щеке, мир вокруг меня замер. От нее пахло сумеречной гортензией, этот сладкий аромат зацепил меня и заставил обернутся. Это была словно она и не она. Не знаю, что со мной случилось в то мгновение, но я обернулся и схватил ее за руку. На меня с удивлением уставились карие глаза.

- А? Я могу вам чем-то помочь? – это был ее голос, ее лицо.

- Акира! – выпалил я.

Это была она, но другая. На ней были узкие темные джинсы, черная короткая куртка и красный длинный шарф, что доставал ей почти до колен. Из-под шарфа торчали волосы, они были чуть ниже пояса и пепельного цвета, от ярких огненных локонов не осталась и следа. А глаза… это был чужой взгляд. И я уверен, что карие линзы скрывали совсем не зеленые глаза Акиры. Это была другая девушка с внешностью Акиры. Но я все еще крепко держал ее за руку.

- Простите, - на щеках девушки появился смущенный румянец, - вы обознались. Мое имя не Акира.

- Прошу прощения… - я отпустил ее руку, - простите…

- Ничего, - она улыбнулась, - все в порядке. До свидания.

Я смотрел ей в след. Я был готов поклясться, что предо мной фаворит. Не просто фаворит, это Акира. Даже голос был ее, такой знакомый, близкий. Акира, которую я так долго искал. Но что случилось с ее волосами? Что с ее глазами? Я не могу понять, что же произошло, почему она не узнала меня, почему не хочет объясниться? И почему она сказала, что ее имя не Акира? Может, она забыла?

Я пошел за ней. Не знаю почему, но мне показалось, что я правильно поступаю. Не бывает таких сходств, тем более в случае с фаворитами. Я шел за ней, стараясь не выдать себя, сливая с толпой. Она направлялась туда, откуда я пришел. В сторону приюта округа Ширан, в закрытый, опустошенный район фаворитов. И я шел за ней по пятам, я хотел понять, что за чертовщина происходит. Я обязан понять. Она, казалось, не замечала меня. Вскоре, наш путь становился все менее и менее людным, одинокие прохожие торопились прочь, а она шла, увлекая меня все глубже в нежилой район. В какой-то момент я понял, что иду просто прямо за ней и она уже давно это поняла. Мы оказались в окружении пустых домов, я вытянул руку вперед и щелкнул пальцами. Сжатый воздух резанул ее по куртке, прорезав ее насквозь вместе с кофтой, что была под ней, оголяя небольшой участок нежной, бледной кожи. Я заметил полосу шрама и черный завиток татуировки.

- Вот же настырный! – вздохнула она и обернулась. Ее линзы растворились и теперь на меня отчетливо смотрели яркие красные глаза, похожие на два раскаленных угля. Взгляд ее был жестким и насмешливым. Кривая усмешка изогнула красные губы, - чего тебе?

- Акира, я не понимаю! – только и смог сказать я.

- Сказано же тебе, ты обознался! Я Кирина, - отвечает мне тело Акиры, голосом Акиры, чем вводит меня в состояние некоторого ступора.

- Эти шрамы на твоей спине! Я их оставил! - говорю, и чувствую, как к горлу подкатывает ком.

- Лаааадно! – протягивает она, - не вопи. Ну допустим, тело и правда принадлежит Акире. Что дальше?

Вот тут я не нашел, что сказать. Просто уставился на нее и не знал, как реагировать. Она скинула с плеч свою куртку и двинулась ко мне. Я не мог и пошевелится, словно меня что-то сковало. Тело не слушалось, даже взгляд был прикован к ней. Она усмехалась. Это была улыбка жестокого человека, кровожадного. Она впритык приблизилась ко мне и положила свою ладонь мне на грудь. Мое сердце колотилось с бешенной скоростью, она словно сжимала его в ладони, стало больно. А она лишь усмехалась. И в тот же момент, от ее дыхания меня бросило в жар. В голове шумело, перед глазами плыл туман. Мне захотелось ее, тело содрогалось от желания касаться ее. Хотелось разорвать ее одежду, обладать ею прямо здесь, сейчас, на этой холодной, мокрой земле. И плевать, если бы кто увидел. Она все так же смотрела мне прямо в глаза, ее рука скользила вниз.

- Так ли тебе нужна Акира, Найс? – ее голос прозвучал призывающее, - неужели меня тебе будет недостаточно? У меня ведь и ее личико, и голос, те же руки. И там все тоже принадлежит ей…

Она многозначительно опустила глаза.

- Так что, Найс Рэйн? Может, тебе и не нужна Акира вовсе? Может, будет достаточно только ее тела?

- Кто ты? – все еще стараясь держать себя в сознании, спросил я, хотя понимал, что еще немного и потеряю возможность соображать, - кто ты такая?

- Я ведь уже ответила тебе, - она прижалась ко мне всем телом и провела кончиком языка по моей шее, - я Кирина, Валькирия.

Я упивался ее словами. Ее голос звучал до безобразия сладко, страстно, желанно. Я не понимал, что со мной происходит, она со мной играла. За секунду до того, как погрузится в небытие, я увидел, как в руках ее сверкнул мой же метательный кинжал. Неужели, ты убьешь меня так скучно, Акира?..

- Акира! – я резко оттолкнул от себя девушку, не знаю, как мне удалось, не знаю, что случилось. Но меня словно облили ледяной водой. Валькирия смотрела на меня злобно.

- Не вмешивайся, - прошипела она, глядя себе под ноги, - все равно я убью его!

Она кинулась на меня. Тело меня все еще не слушалось, бил озноб, меня пробивала мелкая дрожь, я с трудом увернулся от ее удара. Ее алые глаза гневно сверкали. Она бросилась снова. На этот раз материализовав в своих руках два парных пистолета, те самые, которыми пользовалась Акира. Она двигалась с невероятной скоростью и казалось, предугадывает мои движения. Мне оставалось лишь блокировать ее удары и это было похоже на избиение, а не на бой. Но она словно играла со мной. Мне казалось, что, если бы она была настроена серьезно, она бы убила меня сразу, не давая возможности уворачиваться, не давая мне шанса на спасение. Но она со мной играла, как кошка с мышью. В ней не было рассудительности и последовательности, которой обладала в бою Акира. Она просто била, продолжала наносить удары и стрелять. А еще хохотала. Смеялась, как сумасшедшая и говорила, говорила, говорила.

- Откуда у тебя такое желание жить, Найс? Девушка, которую ты любил, снова ускользнула от тебя и на этот раз навсегда! Чего молчишь? Хочешь послушать историю о том, что случилось? Хочешь, я расскажу, как она сдалась мне сама? Как она сама предпочла уступить тело мне и исчезнуть?

- Акира никогда бы так не поступила! – рявкнул я, отпрыгивая в сторону, но вновь получая коленом в живот.

- Ох, как же ты ошибаешься! – Кирина одним рывком подняла близстоящую металлическую лавочку и швырнула в меня, окончательно сбив меня с ног, - она скулила как щенок, когда валялась там на полу, в той камере! Знаешь, как это было забавно наблюдать за тем, как она мечется, кричит? Ты слышал когда-либо, как она кого-то о чем-то просила? Нет, конечно, ты не слышал. Ведь она никогда и ничего не просит, гордая наша Акира 1322! Но не в этот раз. Знаешь, Найс, она умоляла! Молила о пощаде, умывалась слезами, кричала! Представляешь, Найс?

Валькирия подошла ко мне близко-близко, и я снова почувствовал ее одурманивающее дыхание. Она отшвырнула лавочку в сторону и прижала меня коленом к земле. Я понял, что больше не могу сопротивляться. Что бы я не предпринял, она сильнее меня. И даже если мне удастся освободится, я не смогу ничего сделать, ведь это тело Акиры, я не могу навредить ей. Пусть сейчас передо мной Валькирия, у нее по-прежнему лицо девушки, которую я люблю.

- Вот так, Найс, - сказала она, - все умирают. Ваши товарищи убиты, а Акира предпочла исчезнуть навсегда, потому что оказалась слабой. Так что, думаю, я сделаю тебе большое одолжение, если помогу вам воссоединится.

Я смотрел на нее и понимал, что она убьет меня без капли сожаление. Воткнет мне в грудь мой же кинжал или перережет горло, а может просто задушит или воспользуется одним из своих новых лейдармалов. Она убьет меня и бросит мое тело здесь, возможно поздно ночью на меня наткнется патруль или же утром кто-то меня обнаружит. Она не оставит за собой следов, исчезнет подобно туману.

- Последнее слово, милый? – сладко шепчет мне она.

Я поднимаю глаза к небу. Уже потемнело, мне на лицо падают капли дождя. И это последнее небо, которое я вижу? Хмурое, мрачное, плаксивое. Пускай так, я готов с этим смирится.

- Знаешь, - слабо поднимаю руку и тяну к ней, - знаешь Акира…

- Кирина я, - нервно одергивает меня она.

- Ты бы никогда не сдалась так просто, Акира, - я улыбнулся, - ты просто не могла. Ведь ты очень сильная. Невероятно сильная девушка.

- Я Кирина!!! – шипела Валькирия.

- И, если ты сейчас убьешь меня, - все равно продолжил я, - я все равно буду любить тебя. Я всегда буду любить тебя, Акира.

Я положил свою ладонь на щеку Валькирии. Она вздрогнула. Я закрыл глаза. Но удара не последовало. Хватка ослабла, она больше не прижимала меня. Холодная рука коснулась моей ладони на ее щеке.

- Ненормальный, - тихо прошептала она.

Я открыл глаза. На меня смотрели те самые изумрудные глаза.