Глава 6. А я тебя предупреждала!

- А почему ты совершенно перестала говорить об Ирине и Анечке?

О, нет!

 Тема закрыта.

С Ириной я больше не знакома.

- Неужели вы не общаетесь?

- Ну, ты ведь знаешь… Ирина теперь живет за городом, в коттеджном поселке. Добраться до нее не так-то легко.

- А сама она в городе, конечно же, не бывает? – язвительно спрашивает маман.

- Бывает, но у нее постоянно то шейпинг, то салон, то магазины… Сейчас она учится водить автомобиль. Это тоже отнимает уйму времени.

- Хм-м… Вы ведь так дружили! Ну, а ребенка она тебе подбрасывает? Ведь ты обожаешь Аню!

О, Господи!

Зачем с настойчивостью инквизитора возвращать меня к этой теме? Она сует раскаленный прут в открытую рану! Мне же больно!

- Аня тоже превратилась в чрезвычайно занятую девицу. Теперь она ходит в элитный садик, у нее бассейн, массаж. И еще они записались в  студию, где готовят юных манекенщиц.

- Наверное, очень юных.

- Да уж. И еще Ира наняла гувернантку, - могильным голосом добавляю я.

Мама вздыхает и смотрит на меня укоризненно - вот-вот с ее губ сорвется замечание: «А я тебя предупреждала!»

Да, она предупреждала, что нельзя прикипать душой к чужому ребенку! Но разве могла я воспринимать Аню не как часть себя? Ведь я забирала их из роддома! Я только грудью не кормила, а все остальные функции исправно выполняла. Для Иры и Ани я была опорой, палочкой-выручалочкой, кариатидой, поддерживающей их шаткий, безденежный быт. Но вот появился он - роскошный, богатый мужик, Лев Таиров, местный король недвижимости, владелец нескольких риэлтерских фирм. И меня отодвинули в сторону, как ненужную деталь! Убрали с глаз долой, как опостылевший торшер!

Сообщением о гувернантке Ирина буквально меня добила. Зачем им чужой человек, если есть я - готовая по первому зову мчаться за тридевять земель, в их коттеджный поселок, лишь бы провести время с моим драгоценным человечком! Я еще чувствую Анин поцелуй на щеке, и ее атласные ручки, обнимающие мою шею, ее восхитительный запах… Я ужасно скучаю!

Но ничего не поделаешь.

Это не моя девочка.

Это чужой ребенок.

А после того, как обошлась со мной Ирина на прошлой неделе, я и вовсе перестала отвечать на ее звонки.

- Хорошо, давай-ка не будем об этом, - говорит мама, увидев слезы в моих глазах.

И я чрезвычайно ей благодарна - обычно она менее щепетильна, и готова разрабатывать избранную тему вплоть до полного морального уничтожения собеседника. Она могла бы напомнить, как Ира жила за мой счет, как я покупала им продукты, лекарства, выполняла Ирину работу, лишь бы ее не уволили. Самой Ирише это не удавалось.

Зато она сумела приворожить владельца «Квартала» Льва Таирова - и теперь живет за городом. В январе они собираются сыграть свадьбу.

- Ну, давай поговорим на более приятную тему. Ты, конечно, знаешь, что погиб Аслан Кумраев?

Упс! Час от часу не легче!

Приятная тема, ничего не скажешь!

Конечно, я в курсе. Но зачем нам обсуждать смерть Кумраева?

- Мммм, - предельно развернуто и исчерпывающе отвечаю я на мамин вопрос.

- И так нелепо! Свалился на стройке в какую-то яму. Чего ему в офисе не сиделось?

- Мам, а разве ты была с ним знакома?

- Сталкивались пару раз. Ты ведь понимаешь, в нашей среде мы все друг друга знаем.

Я пытаюсь быстро высчитать денежный эквивалент понятия «в нашей среде». Сколько нужно иметь на счету в банке, чтобы стать членом этой самой среды? Десять миллионов рублей? Один миллион евро?

Но говорить о Кумраеве - выше моих сил. Мне необходимо молчать. Ведь о мертвых - только хорошее. А если я открою рот, то обязательно скажу какую-нибудь гадость об Аслане. Давайте лучше поговорим на темы государственного устройства - например, о запевалах реформы здравоохранения. Ведь наши министры-реформаторы  живы и здоровы, и потому в их адрес можно высказываться правдиво. Как они того заслуживают. 

А о Кумраеве - ни слова.

Но мама продолжает теребить меня.

- Ты ведь постоянно писала о его мебельных салонах.

- Да, писала.

- Тесно с ним контактировала.

- Угу.

- И что?

- Ничего хорошего. Он изводил меня придирками.

- Конечно! Что за работа - писать на заказ рекламные статьи?

- Чем она хуже любой другой?

- Бесперспективна и зависима.

- Человек всегда зависим - от погоды, мнения окружающих, настроения начальства, а самое главное - от тех, кого любит.  Я ведь обеспечиваю себя? И ладно.

- Ты слишком болезненно реагируешь на мои замечания.

- Это ты болезненно реагируешь на мои попытки жить собственной жизнью.

- Я старше и умнее.

- И намного красивее, - киваю я. - Но ведь это - моя жизнь!

Мама раздраженно хмыкает. Но, очевидно, безоговорочное принятие тезиса о ее физическом и умственном превосходстве, приятно  щекочет ее самолюбие.

А меня волнует другое: откуда Марго узнала, что я писала о мебельных салонах «Таунхауз», принадлежащих Аслану Кумраеву? Ведь раньше она принципиально не читала «Удачные покупки» и полностью игнорировала журналистские потуги дочери.  Неужели маман теперь следит за моим творчеством? Неужели я стала ей интересна?