Мотор мерно урчал, Дмитрий вгляделся во тьму дороги и перевёл взгляд на спящую на соседнем сиденье девушку. Мысль о том, что он один в один повторяет путь двадцатипятилетней давности, путь Сергия Астахова в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое мая, не давала ему покоя.
Раскопки в обители не дали никаких сенсационно разоблачительных сведений. В этот раз настоятельница была разговорчивее, прямо-таки пылала готовностью выложить сведения и избавиться, наконец, от присутствия специалистов.К счастью, среди сестёр нашлась одна, помнившая Маринату, пришедшую в монастырь ещё при прошлой настоятельнице и так и не успевшую принять постриг.– Пугливая она была, словно олень, – сухонькая круглая старушка, казалось, рада была поболтать. – Уж не знаю, кто её сюда определил али сама пошла… Тихая, лишний раз глаза поднять боится, только шмыг-шмыг туда-сюда. Работать, правда, не очень любила, но это по первости у всех, к послушанию быстро привыкают.&ndasЯ поймала себя на мысли, что начинаю ненавидеть больницы. Какой-то замкнутый круг: что ни сделаешь, куда ни пойдёшь, всё едино, рано или поздно окажешься здесь. Жизнь человека начинается в казённых стенах среди людей в белых халатах и зачастую там же и заканчивается.Молодой мужчина, которого нам представили как главврача, сидел за большим столом и очень эмоционально ругался в телефонную трубку. Едва зайдя в кабинет, я поняла, что с документами возникли проблемы. И именно с нужными.– Я не могу отвечать за своих предшественников. – Он грохнул трубкой об аппарат, та жалобно звякнула. – Архив в таком состоянии, что удивительно, как там до сих пор мыши всё не съели. Простите, но помочь вам, увы, ничем не могу. – Молодой врач казался искренне расстроенным.Мой телефон, в последнее время словно нарочно мешающий всем и вся, заиграл весёленький марш. Я виновато посмотрела на мужчин и сбросила вызов. Опять Влад.– Сколько ещё историй болезни
Сорвалась я на улице. До этого заставляла себя равномерно переставлять ноги и не бежать, вдыхать воздух через равные промежутки времени, прислушиваясь к барабанному бою сердца. Не торопиться, не реветь, не кричать. Ты сможешь, уверяла я себя. Но, конечно же, не смогла.Глотнула залпом холодного ночного воздуха, закрыла лицо руками и разревелась. Словно маленький ребёнок, брошенный родителями, не понимающий, за что и почему взрослые так обошлись с ним.Я знала, что Дмитрий, стоит рядом, чувствовала всем телом. Не надо, не подходи, мысленно взмолилась я. Жалость и утешение мне пока не нужны.Хриплые рыдания рвались из груди нескончаемым потоком, казалось, ещё немного и они разорвут на части. Я оплакивала себя, своих несчастных родителей, девочку, не прожившую и дня.Впереди - освещаемая лишь луной автостоянка, позади - яркие окна больничного корпуса. А на этой полоске земли, поросшей деревьями, темнота и мрак. Так же, как и внутри меня. Бесконечный, казалось бы, по
Кто бы знал, как Дмитрий устал от своей любимой некогда машины. Который день он проводит за рулём, десяток часов в замкнутом пространстве салона, и даже постоянно меняющийся пейзаж перестаёт радовать. Неужели он начал скучать по своей пустой квартире и обычной кровати? Похоже, что так. Сейчас бы вытянуться во весь рост и проспать сутки, забыв обо всем на свете.Лена бросила озабоченный взгляд с соседнего сиденья. При воспоминании о последнем происшествии руки сами собой сжимались на кожаной оплётке руля.Все, у кого есть хвосты, знали: призраки ядовиты. Служба контроля не афишировала эту информацию, но и не охраняла на уровне имперской тайны. Этот факт из разряда условно опасных. К примеру, все знали, что газом дышать нельзя, но пользоваться плитами от этого не перестали. Призраки редко принимали физический облик перед живыми, да и для летального исхода нужно принять внутрь (проглотить или вдохнуть) не менее пяти-десяти кубиков материи блуждающих, в зависимости от веса и в
События завертелись, словно на карусели. Охранники, никого в квартире не нашедшие, получили строгий выговор от прибывших работников имперского корпуса, были грубо отстранены от расследования и понижены в статусе от участников до свидетелей. Следующими подъехали пси-специалисты, которые точно так же поступили с самими операми.К дележу власти Дмитрий остался равнодушен, состояние девушки волновало его куда больше. Чтобы хоть что-то сделать, он перенёс её на диван, стоящий в подсобном помещении, Лена к перемещению в пространстве осталась равнодушна, не откликалась и не реагировала на лёгкое обрызгивание водой (идея Андроса). Приехавшим медикам оставалось лишь констатировать смерть потерпевшей, и поэтому они безотлагательно занялись её внучкой. Диагноз «шок» Демон мог поставить и сам. Врач ловко сделал укол, девушка, среагировавшая скорее на боль от иглы, чем на лекарство, оглядела всех мутными глазами и отключилась.Осмотр места преступления и допрос свидетелей з
Я бежала под холодными струями дождя. Недоуменные взгляды людей, прячущихся от непогоды под зонтами, упирались мне в спину, словно подталкивая, заставляя спешить ещё больше.Убежать, как можно дальше, уйти, пока он меня не хватился. Мой взгляд скользил по улице в поисках высокой фигуры. Людей в столице много, и все всегда куда-то спешат в этот ранний час.За спиной осталось квартала четыре, прежде чем я смогла остановиться. Не люблю Заславль, большой город, и люди в нем, нет, не плохие, скорее, равнодушные. Как бабушка здесь живёт? Воспоминание резануло по ещё не закрывшейся ране. Жила. Надо привыкать говорить в прошедшем времени.Что я натворила? Мы натворили.Бессмысленно задавать вопросы, на которые некому отвечать.Надо забыть. Запереть навсегда память о прошлой ночи. Я подняла руки к горячим, несмотря на ледяные капли, щекам. От воспоминаний по телу прошла дрожь. У меня нет права ни на что – ни на любовь, ни на жалость.Дождь смешивался со сл
– Бабушка никогда не поступила бы так со мной. Слышите, – в отчаянии, боясь хоть на мгновенье поверить его разумным, гладким объяснениям, я повысила голос.– Нирра оставила записку. Написала от руки, – привёл он последний довод. – Одна строчка. Вернее цитата: «Нет власти большей, чем мы даём над собой сами». Знакомо?На заре становления империи и развитии пси-науки было такое направление, как «изволичность». Его приверженцы считали, что власть блуждающих над живыми основана на слабоволии людей. То есть призрак атакует, только если ты позволяешь. Самовнушение – великая вещь, по историческим данным, «изволисты» шли на всё, чтобы подтвердить теорию. Они убивали, а потом с улыбкой выходили на суд мёртвых. И умирали с этой фразой на устах: «Нет власти большей, чем мы даём над собой сами». Блуждающему нет никакого дела до человеческих убеждений, религий, научных теорий и даже настроения.Я н
Дмитрий злился. Всё было не так. Сначала он полдня убил, слоняясь по коридорам имперской службы контроля, выбивая разрешение на просмотр дел по закрытой категории, тех, что не успела показать Нирра. Добился. Но с такими ограничениями, что непонятно, будет ли от всего этого толк. Личности жертв, блуждающих и других фигурантов останутся засекреченными, как и любые обстоятельства, позволяющие сделать на этот счёт предположения. Разрешён доступ только к технической составляющей. Выглядеть будет это примерно так: призрак «х» атаковал жертву «у» в «б» часов «а» минут в городе «n». Как не заскрипеть зубами от злости?В дополнение, вернувшись домой, он обнаружил, что Лена уехала. Зато вернулась мать. Радости, подобающей прилежному сыну, он не выказал, за что тут же был наказан спектаклем под названием «любящая мать и неблагодарный сын». Об Алленарии Галилианна ничего не знала, по её словам, у себя дома она никаких
Второе дело было схожим и одновременно разительно отличалось. Блуждающий (объект №1) стал нападать на людей не сразу, а спустя тринадцать лет после своей безвременной кончины, а именно, убийства. Убийцей объекта №1 был псионник (объект №2), но сделал он это в порядке самозащиты и был оправдан.Призрак привязали, привязка действовала до дня смерти специалиста. Дальше тот же сценарий, что и в первом деле. Жертв было меньше (объекты №6-15), блуждающего остановили. Выкопали то, что осталось от мертвеца, сожгли, пепел поместили в контейнер и определили в спецхранилище в Инатарских горах, там, где раньше было старое кладбище. Единственное на сегодняшний день место для заключения призраков, если так уместно говорить об умерших. Ни у кого не хватит сил на атаку из глубины старых гор.Для Алленарии это могло бы стать выходом из ситуации. Но нужно со стопроцентной вероятностью доказать, что блуждающий опасен в массовых масштабах. Иначе в хранилище давно бы уже не осталось места, так