Я шла следом за сэром Чарльзом, укутанная в длинную накидку с огромным капюшоном, скрывающим мое лицо, а он был переодет в одежду обычного крестьянина, с выпирающим сзади накладным горбом, с палкой в руке. Я даже не сомневалась, что эта палка могла бы оказаться грозным оружием в его руках. Он вывел меня из темницы на рассвете, а не вечером, как сказал Морган. Стража сопровождала нас, но держалась поодаль, все переодетые в простолюдинов, кто-то с вьюками на спине. Но я видела, как оттягивается ткань просторных штанов с одного бока, под тяжестью мечей, спрятанных под ними и прикрытых длинными льняными рубахами.
Я все еще не могла прийти в себя. Не потому что меня хотели сжечь, не потому что вся продрогла в мокром платье, а потому что не могла понять, что со мной происходит, где я на самом деле и кто я. Перед глазами все время стоит горящая машина, ручейки огня, приближающиеся ко мне, и Миша, лежащий навзничь на снегу, раскинув руки в стороны. И я не знаю, что из происходящего н
– В городе опять беспорядки. Вчера издохли три коровы и коза. Одна у молочницы и две у булочника Рауля. А сегодня утром пропал младенец из колыбели, младший сын Азалии. Его крестили в прошлое воскресенье. Первый мальчик, родившийся в Адоре в этом году…– Как это пропал?Арсис налил молока в кружку и отпил большими глотками, вытер мясистый рот рукавом. Он выглядел очень взволнованным, но вида не подавал. Точнее, старался не подавать.– Вот так. Утром мать проснулась, а младенца нет, и окно открыто.– Это как спать надо было, чтоб не слышать? Видать, снова брагу хлестали с муженьком.– Какая разница, Мардж? Ребенок-то пропал! Младенец, пару месяцев от роду! Точно не своими ногами ушел!– Снова говорят о ведьме?– Снова говорят, – сказал Арсис и, посмотрев на меня, вышел из кухни. Мардж погрузила руки в тесто и лишь слегка нахмурилась. Я машинально разбила яйцо и влила в миску.
У нее длинные золотые волосы, у нее молочно-белое тело, у нее голубые глаза, и она богата, умна, изыскана, воспитана, имеет титул и земли. Почему не с ней? Почему, черт его раздери, он бегает к этой проклятой шлюхе, к этой твари Блэр. Отвергая ее, Агнес, снова
Глава7Я не ходил к ней больше, боролся ссобой, сжирал себя поедом, но не ходил. Зализывал раны за вином и пьянымисоревнованиями с моими солдатами, которым я наливал так же щедро, ка
Он знал его еще ребенком. Гортрану было пятнадцать, когда у герцогаЛамберта родился второй сын, спустя годы и смерть троих малышей еще дорождения, герцогиня опять понесла и наконец-то разродилась живым и здоровыммладенцем. Звонили колокола, гремели пушки, люди рассыпали по всему городулепестки роз. Беднякам раздавали зерно и муку в честь рождения еще одногонаследника. А барон Уэлч и Джошуа Ламберт трахали шлюшек в «Зеленом Драконе»леди Сьюзен. Мечтали вместе бежать на войну и найти золото Красной Орды впесках за Пятью Континентами.
Меня разбудил стук в дверь и пронзительный мужской крик. Подскочивна постели, я несколько секунд приходила в себя после сна, а потом бросилась кокну. Гортрану открыли не сразу, вначале на порог выскочил Арсис, за ним следомиспуганная Мардж и только после показалась я. Спустилась с канделябром в руках.
Проклятая гроза. Нескончаемая, как и мои мрачные мысли. Однапаршивей другой. И никакое вино их не заглушает. Прочь от Адора. Прочь кграницам, в дозор, куда угодно, только не думать о ней.
Кромешный ад длился уже целую неделю. Все это время мы с Мардж,Арсисом и ребенком жили в охотничьем доме Ламбертов на границе с Блэром. Домохраняли вооруженные солдаты. Неподалеку от него разбили лагерь с шатром, кудаприносили раненых, и мы с Мардж и еще двумя женщинами дежурили там почтикруглосуточно. Иногда
Мы ушли в лес глубоко, туда, где солдаты Карла не могли нас найти.Остатки армии Адора. Пару десятков храбрецов, оставшихся в живых после жуткойбойни, устроенной королем. Я смотрела на них и понимала, что они – это все, чтотеперь есть у Моргана. Он потерял Адор. Ради меня. Ламберта сбросили, лишилититула, почес
Старческая рука, подрагивая, гладила черную, треугольную змею поглянцевой голове, пока та выбрасывала и прятала свой дрожащий острый язык.Потом вдруг сделала резкий выпад и свернула змее шею, сдавила пальцами так, чтота раззявила пасть и выдавила ярко-желтую жидкость в стеклянную банку.Отшвырнула дохлую змею и поднесла банку к лицу. Белесые глаза сосредоточилисьна жидкости и на том, как та сверкает в огнях от множества свеч, зажжённых вдряхлой хижине.
– У нас был один и тот же отец.
В чертоге павших королей
Тишина вокруг. Только ветер шумит и снег шуршит, опускаясь надеревья, а с них соскальзывая вниз. Лапы елей раскинулись в стороны, заслоняядорогу, цепляясь за мою одежду, за волосы, хлещут меня по лицу. Куда бегу – незнаю. Ноги сами ведут. К нему. Кажется, я могу найти его с закрытыми глазами.Спотыкаюсь, падаю,
Как же тяжело было его отпускать, труднее, чем в прошлые разы,настолько невыносимо, что мне казалось, я отрываю от себя кусок плоти и мяса. Ядержала в руках котомку с провизией и перевязь, глядя, как Морган одевается, ичувствуя, что мне хочется броситься ему на шею и умолять, чтобы он не уходил.Как и всегда. В
– Этот медальон прислала якобы наша мать матери Моргана… внутрипряталась жуткая болезнь. Медальон истребил всю семью Ламбертов… весь Адор.
Огненная лавина поднималась изнутри, начала жечь мне кончикипальцев на руках и ногах, как будто моя кровь нагревается все быстрее и быстрееи печет так, что кажется я вот-вот запылаю, словно факел.– О! Мой! Бог!
Первым проснулся маленький Джейсон, словно услышал что-то илипочувствовал, захныкал. Я взяла его на руки и замерла. Снаружи что-топроисходило. Точнее, там кто-то был. Как будто осторожно и едва слышно что-тоскреблось то ли по стене, то ли по крыше. Словно какое-то огромное животноеползет по земле вдоль стен мо
– Я оставлю вам Джейсона и осмотрю здание, может быть, найду что-тоеще из еды и одежду.