Первым проснулся маленький Джейсон, словно услышал что-то илипочувствовал, захныкал. Я взяла его на руки и замерла. Снаружи что-топроисходило. Точнее, там кто-то был. Как будто осторожно и едва слышно что-тоскреблось то ли по стене, то ли по крыше. Словно какое-то огромное животноеползет по земле вдоль стен мо
Огненная лавина поднималась изнутри, начала жечь мне кончикипальцев на руках и ногах, как будто моя кровь нагревается все быстрее и быстрееи печет так, что кажется я вот-вот запылаю, словно факел.– О! Мой! Бог!
– Этот медальон прислала якобы наша мать матери Моргана… внутрипряталась жуткая болезнь. Медальон истребил всю семью Ламбертов… весь Адор.
Как же тяжело было его отпускать, труднее, чем в прошлые разы,настолько невыносимо, что мне казалось, я отрываю от себя кусок плоти и мяса. Ядержала в руках котомку с провизией и перевязь, глядя, как Морган одевается, ичувствуя, что мне хочется броситься ему на шею и умолять, чтобы он не уходил.Как и всегда. В
Тишина вокруг. Только ветер шумит и снег шуршит, опускаясь надеревья, а с них соскальзывая вниз. Лапы елей раскинулись в стороны, заслоняядорогу, цепляясь за мою одежду, за волосы, хлещут меня по лицу. Куда бегу – незнаю. Ноги сами ведут. К нему. Кажется, я могу найти его с закрытыми глазами.Спотыкаюсь, падаю,
В чертоге павших королей
– У нас был один и тот же отец.
Старческая рука, подрагивая, гладила черную, треугольную змею поглянцевой голове, пока та выбрасывала и прятала свой дрожащий острый язык.Потом вдруг сделала резкий выпад и свернула змее шею, сдавила пальцами так, чтота раззявила пасть и выдавила ярко-желтую жидкость в стеклянную банку.Отшвырнула дохлую змею и поднесла банку к лицу. Белесые глаза сосредоточилисьна жидкости и на том, как та сверкает в огнях от множества свеч, зажжённых вдряхлой хижине.
Тучи превратились в черные клубы дыма, а зигзаги молний, как ослепительные языки пламени, лизали небо. То ли разжигая стихию все сильнее, то ли споря с ней в своей силе. Внутри меня разразилась точно такая же… меня лизали изнутри такие же огненные языки сумасшествия и ярости, смешанной с отчаянием. Никогда в жизни я не испытывал такого разрывающего чувства безысходности. Даже когда горел мой Адор, когда никого в живых не осталось, и я пришел в лепрозорий голодный и готовый сдохнуть среди несчастных, обреченных на страшную смерть. Но тогда я знал, с кем воюю, знал, откуда пришла смерть, и не боялся ее оскала. А сейчас она поселилась во мне и собралась отнять Элизабет моими руками.Я влил в себя столько вина, что казалось уже не должен ничего соображать, но голова оставалась ясной, а внутри происходила война, апокалипсис с несовместимыми с жизнью разрушениями. Я весь разламывался на осколки, и эти осколки осыпались к моим ногам. Жалкий идиот, ступивший в болото собственн
Старческая рука, подрагивая, гладила черную, треугольную змею поглянцевой голове, пока та выбрасывала и прятала свой дрожащий острый язык.Потом вдруг сделала резкий выпад и свернула змее шею, сдавила пальцами так, чтота раззявила пасть и выдавила ярко-желтую жидкость в стеклянную банку.Отшвырнула дохлую змею и поднесла банку к лицу. Белесые глаза сосредоточилисьна жидкости и на том, как та сверкает в огнях от множества свеч, зажжённых вдряхлой хижине.
– У нас был один и тот же отец.
В чертоге павших королей
Тишина вокруг. Только ветер шумит и снег шуршит, опускаясь надеревья, а с них соскальзывая вниз. Лапы елей раскинулись в стороны, заслоняядорогу, цепляясь за мою одежду, за волосы, хлещут меня по лицу. Куда бегу – незнаю. Ноги сами ведут. К нему. Кажется, я могу найти его с закрытыми глазами.Спотыкаюсь, падаю,
Как же тяжело было его отпускать, труднее, чем в прошлые разы,настолько невыносимо, что мне казалось, я отрываю от себя кусок плоти и мяса. Ядержала в руках котомку с провизией и перевязь, глядя, как Морган одевается, ичувствуя, что мне хочется броситься ему на шею и умолять, чтобы он не уходил.Как и всегда. В
– Этот медальон прислала якобы наша мать матери Моргана… внутрипряталась жуткая болезнь. Медальон истребил всю семью Ламбертов… весь Адор.
Огненная лавина поднималась изнутри, начала жечь мне кончикипальцев на руках и ногах, как будто моя кровь нагревается все быстрее и быстрееи печет так, что кажется я вот-вот запылаю, словно факел.– О! Мой! Бог!
Первым проснулся маленький Джейсон, словно услышал что-то илипочувствовал, захныкал. Я взяла его на руки и замерла. Снаружи что-топроисходило. Точнее, там кто-то был. Как будто осторожно и едва слышно что-тоскреблось то ли по стене, то ли по крыше. Словно какое-то огромное животноеползет по земле вдоль стен мо
– Я оставлю вам Джейсона и осмотрю здание, может быть, найду что-тоеще из еды и одежду.