— Эрили́в! — Я, хитро улыбаясь, смотрела на своего телохранителя. — А как ты смотришь на то, чтобы проведать мою «богом забытую халупу в деревне»?
Утром следующего дня после отъезда демона-ювелира я встала, решительно настроенная на поездку к родителям. Ха! Еще бы мне не быть таковой. Мама мне уже весь мозг вынесла, названивая по телефону и требуя моего приезда.
Звучало это примерно так:
— Дочь моя блудная, а есть ли у тебя хотя бы жалкое подобие совести?! — Почти так начинался каждый разговор.
— Есть, ма́мо, есть. — И я скорбно вздыхала.
— Тогда почему ты все еще не здесь? — вопрошала она.
— Улажу последние дела и приеду, — лепетала я.
— А когда? — не сдавалась мама.
— А скоро, — обещала я.
— А поточнее?
— Совсем скоро.
— Ждем тебя. И смотри у меня! Не вздумай приезжать одна! Непременно привози с собой своего друга, того чудного мальчика с непроизносимым именем.
— Ага, мамуль, непременно. А если не его, так другого привезу. Не менее чудного и точно такого же друга.
— Прокляну! — начинала мама свою обычную Песнь Песней[1].
— Да за что?! — включалась я в игру.
— Жениха! Жениха когда привезешь?!
— А вот как обзаведусь этим редким видом, занесенным в Красную книгу, так сразу и привезу.
— О господи, — сокрушалась мама. — Ну за что нам с папой такое наказание? Ро́стили тебя, ро́стили… Ночей не спали, холили и лелеяли, воспитывали, уму-разуму учили… А толку? Выросла красивая, умная, целеустремленная… А толку никакого!
Вот и вчера, получив очередную порцию пропесочивания на тему моей бездарно проживаемой жизни, тогда как уже могла бы порадовать внуками старых родителей — ну-ну, моя сорокасемилетняя мама считала себя «старой» исключительно в воспитательных разговорах, — я с утра встала весьма рано и бодро. Особенно меня добил довод, что если уж не внуками, то хоть салатиком на свадьбе я обязана их обеспечить, пока у них зубы свои, а не вставные челюсти. А если не этим, то хотя бы навестить и подать «старикам» стакан воды.
Ну, это я легко. И мамуле, и папуле я стаканы воды привезу. Да не простые, а волшебные. Водяной Фадде́й уже обеспечил меня водичкой в двойном комплекте. Будем омолаживать моих «стариков», глядишь, меньше давить на жалость будут.
— Эрилив, ау? — снова позвала я своего телохранителя.
— Так ты же говорила, что ты из города? — осторожно уточнил он.
— А как же. Из города. Но одно другому не мешает. Так как — хочешь посмотреть на халупу?
— Не знаю, что это такое, но хочу, — улыбнулся лире́лл.
— Вот и славно, собирайся. И — да! Мечи, кинжалы и прочие опасные для жизни окружающих предметы не бери. Нельзя у нас с ними ходить — в полицию заберут. Как я тебя оттуда потом выцарапывать буду?
— А как же тогда? Я же должен тебя охранять.
— Магией и кулаками будешь охранять… Слушай, а может, нам Марсика с собой взять? Как думаешь? Ему же нужно больше со мной общаться.
— Ну, если ты не боишься, что на тебя будут показывать пальцем, то бери, — рассмеялся Эрилив. — А то он такого цвета… На Земле выглядеть будет, мягко говоря, странновато.
— Да это ерунда. Я оденусь как гламурное блонди́нко, и все проглотят как нечто само собой разумеющееся.
— Леди, а гламурное блондинко, это как? — тоненько уточнила Та́мия, сидящая вместе с нами в комнате.
— О-о-о, Тамия, это страшное оружие девушек. Побольше стразиков и злата-серебра, каблуки повыше, одежду как можно более обтягивающую. А главное — выражение лица! Иначе не поверят.
— И какое же должно быть выражение лица? — тут же заинтересовался Эрилив.
— Глазки наивные и не обремененные интеллектом, ресницы — веером, губки — «рыбкой», и делать вид, что я самая красивая.
— А как это, губки — «рыбкой»? — озадаченно переспросила Тамия.
— Да! Как это? — повторил за ней лирелл.
— А вот так. — Я изобразила «силиконовые» губы, надув их. — Только надо еще накрасить яркой помадой.
— Ой! — Тамия звонко рассмеялась.
— Да-а. — Эрилив поддержал ее своим хриплым смехом, отчего у меня по спине помчался табун мурашек, а удерживать губы «рыбкой» стало трудно. — Вики, ты уверена, что выдержишь так долго? Может, пусть лучше Марсик ждет нас дома? А то еще отвалятся губы по дороге?
— Ну, не знаю… — Я подмигнула им. — Могу еще купить толстый гламурный журнал с картинками и листать с видом, словно это что-то необычайно умное и важное. Тогда можно будет забыть о губах. Невозможно же одновременно думать о таких сложных вещах, как удержание губок и постижение последних коллекций моды. А еще я могу с глупым видом виснуть на твоей руке и щебетать.
— Нет! Щебетать не надо, — пошел на попятный Эрилив. — Я согласен на губы и журнал.
Вот так мы и собрались ехать к моим родителям. Эрилив, Марсик — по такому случаю получивший поводок с наложенной иллюзией стразов, — и я. А-ля блондинко гламурное: ультрамодные джинсы, лодочки на шпильках, много-много туши на ресницах, обтягивающий сиреневый топ (в тон Марсу), пиджак с закатанными рукавами, открывающими запястья, украшения, подаренные княгиней, и маленькая сумочка в руке. Ах да, в другой руке — поводок, заканчивающийся лиловым щенком.
Сумку с вещами, одну на двоих, нес Эрилив.
Сказать, что Марс произвел фурор, — не сказать ничего. На нас оглядывались и показывали пальцем. Его пытались потискать дети, которым лиловый щенок не казался «страшным собаком», а потому его непременно нужно было погладить и почесать за ушком. Несколько девушек-«соплеменниц», из той же породы гламурных дев, горя глазами, задавали вопрос: «Где?! Где можно так покрасить собачек?» Пришлось сказать, что красила сама, жутко дорогой и редкой краской, привезенной из Бразилии. М-да. Про то, что все встречные особи женского пола ломали глаза об Эрилива, я молчу. Это и так понятно и уже привычно. Тот только изредка закатывал глаза, когда очередная моя «соплеменница» наклонялась к песику, выгодно выпячивая то, что считала особо выдающейся частью своего тела. Тут уж по-разному: кто гордился филеем в микрошортах или юбочке, кто — содержимым декольте. Но практически все не забывали про губки «рыбкой». А Эрилив сдерживался изо всех сил, чтобы не смеяться в голос. Теперь-то он знал, что означает это дебильное выражение лица. Впрочем, сегодня звездой программы был не лирелл, а Марс, так что он легко отделался.
В электричке мы заняли свободные места, и я смогла расслабить лицо. Вот уж не предполагала, что «держать губы» — это так тяжело. Невольно зауважала девушек, способных на такое постоянно. Эрилив только посмеивался, но комментариев не отпускал. И только когда я приняла свое нормальное выражение, он не выдержал и, хрюкнув от смеха, спрятал лицо в ладонях.
— А кто сказал, что быть девушкой легко? — философски протянула я онемевшими губами, и он мелко затрясся от смеха.
Доехали мы до моего дома без приключений. Взяв на вокзале такси, благополучно высадились у хрущевки родителей, и я, жестом указав на дом, произнесла:
— Ну вот, смотри. Вот в этой халупе я выросла, и тут же продолжают жить мои родители.
— Да? — Он оглядел пятиэтажку. — Я думал, всё хуже. А так в целом ничего, нормальный дом.
— Ну, тогда задерживай дыхание и не дыши, пока не дойдем до второго этажа, — предупредила я его и нырнула в подъезд.
— Боги! — выдохнул лирелл на лестнице. — Почему так пахнет-то?
— А я тебя предупреждала, чтобы не дышал, — фыркнула я, стараясь не рассмеяться.
— А надписи на стенах зачем? И вот та, про Вичку-стерву, — это про тебя?
— Да, — усмехнулась я. — Мое имя увековечено в веках.
— Почему в веках? — Эрилив стоически пытался не дышать.
— Потому что этот дом будет стоять, скорее всего, до тех пор, пока сам не развалится. Новое жилье-то никто не хочет предоставлять жителям сего монументального строения.
Дойдя до квартиры, я позвонила и стала ждать. Мама уже знала, что приеду не одна, а потому открывать своим ключом я не стала. Мало ли, может, они с папой еще не оделись. Клацнул замок, хозяйка квартиры выпорхнула с радостным лицом и остолбенела.
Первым в поле ее зрения попал Эрилив. О-о-о, это нужно было видеть. Такая непередаваемая гамма чувств пронеслась по ее лицу, что я пожалела, что не успела достать телефон и включить видеозапись. Изумление, восторг, недоверчивость, умиление, а потом понимание, что этот объект живой и настоящий, более того — стоит рядом с ее квартирой, а она — в обычном сарафане… И — о ужас! — он на нее смотрит, улыбается и даже моргает.
Нервно поправив лямку сарафана, мама перевела взгляд, так и не сумев выдавить из себя ни слова, и уставилась на умильную собачью морду лилового цвета с высунутым языком. Тут мамуля икнула, моргнула и протерла глаза. Марс тоже моргнул и улыбнулся ей во всю свою пасть. Она издала сдавленный звук, прошлась взглядом по собачьей шерстке до хвоста и обратно и снова подняла глаза на Эрилива.
— Леди, — хрипло произнес он и улыбнулся еще обаятельнее.
Жертва убойного лирелловского очарования начала багроветь, и я поняла, что мне пора вмешаться, пока не вмешался кондратий и не обнял ее.
— Ма, привет. — Я выступила вперед. — Я привезла своего друга Эрилива. Он тоже иностранец и коллега Эйларда. А это мой щенок, Марс.
— Э-э-э… — удалось ей выжать из себя звук.
— Марс, это моя мама. Веди себя прилично, как настоящий взрослый пес.
Марсик убедительно, а главное громко, гавкнул, и она вздрогнула.
— Эрилив, знакомься: моя мама, Анастасия Витальевна, и прекрати смущать ее. Сделай лицо попроще, — посмеиваясь, обратилась я к телохранителю. — Ма, а ты отомри уже. Впускай нас, а то я устала стоять на каблуках.
— Леди, приятно познакомиться! — Лирелл взял ее безвольно повисшую руку и поцеловал. — Вики о вас много рассказывала, и я весьма польщен знакомством.
Ой! Кажется, моя родительница превращается в соляной столб, как жена Ло́та[2]. Пора вызывать тяжелую артиллерию в папином лице, и я, просунув голову в дверь, громко позвала отца. Мама снова вздрогнула и начала приходить в себя.
— Виктория! Ну ты… Предупреждать же нужно, — выдавила она наконец и освободила нам дорогу.
— Пап, привет. — Я обняла отца, вышедшего в коридор. — Знакомьтесь. Это мой друг и коллега Эйларда — Эрилив. Эрилив, это мой папа — Сергей Константинович.
Мужчины обменялись рукопожатием, и я продолжила:
— Па, а это мой щенок — Марс. Он пока маленький, но должен вырасти крупным и мощным, будет моим защитником.
— Вик… — Папа задумчиво оглядел песика и поправил очки в тонкой оправе. — А почему он такого цвета? Ты вроде никогда не увлекалась розовой гаммой.
— Да! — вмешалась мама, к которой вернулся дар речи. — Я вот тоже в шоке!
— Папуль, Марс не розовый, а лиловый. Так уж получилось, я потом расскажу. А сейчас встречайте гостей и кормите нас.
— Ой! — переполошилась мама. — Что же это я? Эрилив, проходите скорее. Сейчас будем обедать. Марс, и ты проходи, только не вздумай грызть обувь, а то я не посмотрю, что ты розовый.
— Лиловый!!! — произнесли мы хором с папой.
— Да хоть серо-буро-малиновый в крапинку. А сожрет туфли — получит по шее.
— Понял, Марс? — Я, улыбаясь, посмотрела на озадаченного щенка. — С моей мамой не забалуешь. Веди себя хорошо, тогда получишь вкусненького.
Усадив гостя в гостиной, мама утащила меня в кухню.
— Ну? — Она уперла руки в боки.
— Я же сказала: Эрилив коллега Эйларда. Мне — друг! — многозначительно подчеркнула я интонацией последнее слово.
— Твою ж маму! Вика! Да даже я чуть не забыла про супружескую верность твоему отцу и о своем возрасте! — Она всплеснула руками.
— Ма-а-ам! — Я прыснула от смеха. — Не обижай мою мать.
— Твою маму!!! — эмоционально повторила мамуля. — Это ж надо было такую дуру, прости господи, вырастить. Так, учти, не выйдешь замуж за этого… этого… — с придыханием произнесла она, — я от тебя откажусь. И, кстати! — Она недоуменно оглядела меня. — Ты чего так вырядилась-то?
— Мне нужно было соответствовать образу гламурной блондинки.
— Да? И волосы покрасила, я смотрю. Тебе идет. Ну, может, ты и не совсем безнадежна, раз ради этого зеленоглазика так нарядилась и прихорошилась. А то как-то несолидно в моем возрасте ругаться, поминая твою мать. Еще кожа испортится…
— А я тебе чудо-воду привезла. И папе… Заговоренная. Живая и мертвая. Вот примешь с ними ванны, так тебя за мою сестру принимать будут, — начала я подлизываться. — Я сама ею пользуюсь.
— То-то, я смотрю, ты выглядишь больно уж молодо. Лет восемнадцать, не больше. — Мама кокетливо поправила волосы. — Эх, и я еще молодая совсем. Прямо не стыдно стоять рядом с такой взрослой дочкой — пусть все думают, что ты только школу окончила. Что за вода-то?
— Я ж говорю — заговоренная. Сначала принимаешь ванну с той, что в маленькой бутылочке. Но она опасная, мертвая, так что ее чайную ложку на ванну. Потом воду слить, снова набрать и четыре столовые ложки живой добавить, из большой бутылки. И еще полчаса полежать. Ну, и папа… Здоровенькие станете и омолодитесь.
— Подлиза! — Мама обняла меня. — И привет, я соскучилась. А то меня твои спутники так ошарашили, что я даже поздороваться забыла.
— Это они могут. — Я рассмеялась. — Ладно, давай за стол. А то мы рано выехали, есть хочется.
Во время обеда мама потчевала гостя, не забывая умиляться Марсу и подсовывать ему вкусные кусочки. Даже мой сдержанный папа под столом тихонько совал ему куски мяса. Мама ругалась, что он балует Викиного пса, и сама тут же подзывала щенка к себе.
— Марсик, ты не бери у него мясо, ты же Викин собак. Вот, я тебе сама дам хороший кусок. Смотри, совсем нежирный.
Марс был негордый, вниманием избалованный еще в Замке, а потому благосклонно принимал подношения с обеих сторон и хитро косил на меня фиолетовым глазом. Как же в гостях брюшко не набить?
А мама, не делая пауз, обращалась уже к Рилу:
— Эрилив, и вы кушайте. Пироги сегодня удались, давайте я вам еще салатика подложу. И вот мясо, мясо еще не забудьте.
Мой телохранитель сдержанно улыбался, вежливо кивал и пытался осилить хотя бы половину того, что мама в душевном порыве наложила ему в тарелку.
— Эрилив, а хотите, я вам покажу Викины фотографии? — завела мама свою любимую песню, как только мы выбрались из-за стола.
— Мама! — взвыла я.
— А ты иди посуду пока помой. Нечего тебе тут сидеть, что ты в своих фотографиях не видела!
— Рил, не соглашайся, — шепотом попыталась я воззвать к разуму лирелла. — А то тебе сейчас будут показывать все мои фотографии, начиная с младенческого возраста.
— А я с удовольствием посмотрю на твои фотографии, — хитро подмигнул мне блондин. — Особенно в младенческом возрасте.
— Вот видишь, Вика? Иди, иди… Нам и без тебя хорошо. Присаживайтесь, Эрилив. — И мама вынула из шкафа стопку альбомов.
Все… Для общества они теперь надолго потеряны.
— Пап, пойдем? Марс, и ты…
— Куда?! — оторвалась от фотографий мама. — Марс останется с нами! Марсик, иди сюда, мой мягонький. Я тебе покажу, какая твоя хозяйка была в детстве хорошенькая.
— Вик, что за мальчик? — Папа устроился за столом, а я принялась за грязную посуду.
— Да нормальный мальчик. Дружим мы вроде как, и он работает вместе с Эйлардом… на меня, — добавила я, понизив голос.
— Мама тебя в покое теперь не оставит.
— Угу. Только зря она устроила ажиотаж. У него невеста есть. — Я улыбнулась папе через плечо.
— Невеста? Странно…
— Что странно?
— Да он на тебя так смотрит… Я думал, что он за тобой ухаживает.
— Нет, папуль. Не ухаживает, хотя он классный, и если бы был свободен, то…
— Тогда смотри не влюбись. Ну а как вообще жизнь? Ты изменилась. И внешне, и одежда совсем другая. Да и повадками.
— Повадками? — Я рассмеялась. — Пап, ну я же не зверюшка.
— Вик, ну ты же поняла, о чем я. — Папа улыбнулся. — Не пойму, что не так, но ты другая стала. Хорошую работу нашла? Начальником каким-то большим стала?
— Ну… — Я выключила воду и стала вытирать руки. — Наверное, можно и так сказать. Пап, а вы с мамой никогда не думали о том, чтобы сменить место жительства? Продать эту квартиру и купить другую — в том городе, где я сейчас обитаю, например?
— Ну отчего же не думали? Обсуждали. Как раз когда ты школу окончила, потому что не хотели тебя одну отпускать. Но сразу же передумали. Мы здесь выросли и прожили всю жизнь. У нас обоих хорошая интересная работа, друзья, коллеги.
— Ну а если бы я обзавелась просторным жильем и забрала вас к себе?
— Нет, Викуль. Вот на это мы с мамой точно не пойдем. Мы привыкли жить свободно и самостоятельно. И тебе не советую уговаривать нас. Мама, может, еще скрепя сердце и поддастся на уговоры, но потом со свету нас сживет. Что скучает по дому, по своей любимой работе, на которой уже лет сто работает. И тебе жизни не даст, ты же ее знаешь. Она привыкла быть хозяйкой в своем доме и делить с кем-то власть не станет даже в мелочах. Да и дача у нас. Она ж там над каждой грядкой как коршун кружит. Оставить всё это? Нет, доча, мы не хотим. Квартира для нас двоих более чем просторная. Лучше ты к нам почаще в гости приезжай.
— Это да… Мама, она такая. А если внуки когда-нибудь появятся? Ведь рано или поздно я же выйду замуж, ну, я надеюсь.
— А мы тогда тебя навещать будем и к себе ждать. Но жить в твоем городе мы не хотим, а приживалами — тем более. Так что не переживай, что мы далеко. Денег нам хватает. И мама, и я сейчас неплохо получаем — нам выше крыши. Машина есть, дача есть, квартира есть.
— Ясно. Пап, я там вам воды привезла заговоренной, в двойном комплекте. Маме рассказала, но у нее ветер в голове, ты уж запомни и проследи, ладно? Это предельно важно! — И я дала папе инструкцию по использованию живой и мертвой воды. — И никому не говорите о ней. Мне ее по знакомству дали, сама такой же пользуюсь. Для здоровья хорошо, ну и для кожи, волос.
— Спасибо. — Он хмыкнул. — Не верю я во всю эту мистику, но, судя по твоей внешности, вода и впрямь заговоренная.
— А вот зря не веришь! Если бы ты видел своими глазами всю ту чертовщину, что меня окружает на новой работе… Место там аномальное, и чудеса каждый день.
— Вот и хорошо. Ты девушка молодая, энергичная, чудеса для тебя самое то. Но каждый сам творит свою сказку. И мы с мамой хотим жить в покое, а не в окружении чертовщины. — Папа подмигнул мне.
— И что, даже не хотите послушать? — огорчилась я.
— Нет, Вик. Я ученый в душе, верю в физику, химию и теорию относительности. И менять свои мировоззрения на старости лет не хочу.
— Ну, па-а-ап… А маме рассказать?
— Ни в коем случае! Она сама не поедет, но потом изведется. Ты что, забыла, какая она мнительная? Напридумывает себе всяких ужасов.
— А я хотела вам про демонов, оборотней и домовых поведать. И про другие миры, — закинула я удочку.
— Вот э́того точно не вздумай маме рассказывать.
— Да ну вас! — Я насупилась. — А вот если, например, Марс происхождением из другого мира? И там белки синие, медведи фиолетовые, а море лиловое?
— Даже если это правда, Вик, я тебя всеми богами заклинаю: не вздумай это кому-то рассказать. — Папа рассмеялся. — Не хочется потом навещать тебя в дурдоме или в казематах разведывательной службы.
— М-да… — Я побарабанила пальцами по столу. — А если я фея?
— А это я и так знаю. И мама твоя немного фея. И бабка твоя, и прабабка. Все вы немного феи.
— Ну, па, я же серьезно! У меня способности проснулись.
— Маме не говори! — Папа перестал улыбаться. — Она так надеялась, что тебе прабабкины способности не передадутся. Тяжело с ними жить, не рви маме душу, и я буду молчать.
— Но почему? — Я даже растерялась. Мне-то думалось, они удивятся, обрадуются.
— Потому что феям не место в нашем мире, на Земле. Прабабка твоя, Лизавета, удивительной широты души женщина была. Пусть земля ей будет пухом. И если ты и вправду имеешь способности и можешь посещать другие миры… Проводи больше времени там. Только нам с мамой не рассказывай, а то мы волноваться будем.
— Не понимаю… — взгрустнула я.
— Вик, на Земле все, кто владеет экстрасенсорными способностями, рано или поздно попадают под надзор госслужб. И чем выше способности, тем хуже им от этого. Это только шарлатаны никому не нужны. Лизавета в свое время не оказалась на службе Родине где-то в подвалах КГБ, опутанная проводами, с железным колпаком на голове, только благодаря мужу, который любил ее без памяти. А тогда ведь время какое было, сама понимаешь.
— Э-э-э…
— А ты как думала? — Папа был предельно серьезен. — Так что умоляю, ни слова, ни звука…
А я напряглась, так как вспомнила об Ольге Константиновне. Может, Эрилив был прав и врагов действительно не стоит оставлять за спиной? Нужно будет обсудить с ним это. И с Эйлардом, он же маг. Может, умеет какую-то блокировку на память навешивать? В казематы я не хочу…
[1] Песнь Песней — традиционно авторство приписывается древнееврейскому царю Соломо́ну. Персонажу множества легенд. Даты его правления относятся к началу Х века до н. э. В буквальном прочтении Песнь песней представляет собой собрание любовных гимнов, раскрывающих взаимные чувства Соломона и его возлюбленной, Сулами́фи. В Третьей Книге Царств утверждается, что Соломон сложил 1005 песен. Изложение в Песни песней ведется попеременно от лица Соломона, Суламифи и стороннего наблюдателя. — Здесь и далее примечания автора.
[2] Жена Ло́та — безымянный библейский персонаж, ставший нарицательным. Перед разрушением небесным огнем нечестивых городов — Содо́ма и Гомо́рры — от общей гибели спаслось только Лотово семейство, которое из города вывели ангелы. В пути жена Лота вопреки запрету ангелов оглянулась назад, на погибающие города, и обратилась в соляной столп. Сам Лот с дочерями спасся.
День пролетел незаметно. Вечером мы вышли выгулять Марсика, и мне снова пришлось нацепить каблуки и соответствующее выражение лица. Впрочем, тут спокойно относились к причудам приезжих. А я уже давно была именно приезжая. Поэтому соседки по подъезду проводили меня шушуканьем в спину, причем непонятно, кто их больше впечатлил — Эрилив или Марс. Подозреваю, что все же Эрилив. Ну как же, Настина дочка привезла какого-то иностранца знакомиться с родителями. Ишь, фифа, поди, за границу лыжи навострила.Когда мы вернулись, уже пришло время ложиться спать. Не обошлось, правда, без маминых выкрутасов. А начиналось все так безобидно…—Эрилив, вы хотите минералки?— Мама вошла в гостиную с графином минеральной воды.Я только удивленно приподняла брови в ответ на сей странный поступок — зачем переливать газированную воду в графин? Она ведь выветрится.—С удовольствием, Анастасия Витальевна,— вежливо о
А мне предстояла беседа с вездесущим Филей, который весь день с любопытством наблюдал за преображением пустого пространства вокруг дома в мини-парк.—Викусь, ну поведай же своему любимому фамильяру, как вы съездили к твоим родителям?— приступил он к допросу, пока я лежала в ванне с пеной.— А то от Марса-то никакого толку в плане рассказа. Только и может, что веселиться и вылизывать мне мордочку. Вечно всего обслюнявит,— ласково добавил он.—Любишь его?— шутливо спросила я.—Кого?—Марсика.—Ну ты спросила! Конечно, люблю. Он же мой воспитанник. Ничего, вот вырастет он, покатает своего няня на спине. Ух, прокачусь!Филя предвкушающе зажмурился, а я рассмеялась.—Да, Марсик славный и умненький.—А теперь рассказывай.— Кот вытянулся, удобно устроившись на пуфике, стоящем в моей просторной
Я решительно вошла в кухню и обратилась к приветливой поварихе:—Любава, дай мне, пожалуйста, большое пирожное. Мне нужно стресс заесть. И еще— капучино. Этот невозможный мужчина мне все нервы сегодня вытрепал.— Пройдя к столу, я устроилась и оперлась на него локтями.Домовушка, посмеиваясь, молча поставила передо мной тарелочку и, вынув из холодильника торт, водрузила на стол. Рядом поставила еще одну пустую тарелку, так как она уже знала, что я не люблю крем и обычно обрезаю его и откладываю в сторону.—Спасибо. Я сама отрежу, ты не отвлекайся.— Я вяло улыбнулась и оттяпала себе большой кусок торта.Но только я поднесла ко рту ложку с кусочком, как за моей спиной раздались шаги и голос Эрилива.—Любава? Дай мне, пожалуйста, большой кусок торта или пирожное. Мне нужно заесть стресс. Эта невозможная женщина все нервы уже мне вымотала.Любава хрюкнула от смеха, а я медлен
Вечер празднования двойной помолвки прошел ужасно весело. Демоны поздравляли своего командира и его сестру. Демоницы были безумно рады тому, что скоро свадьба, и тому, что их соплеменники нашли свое неожиданное счастье.Небольшая заминка вышла только один раз.—Я ужасно рада за вас, ребята,— встала я с бокалом шампанского, чтобы сказать тост.— Поздравляю от всей души и благословляю вашу семейную жизнь. А учитывая, что я фея, то, думаю, это не пустой звук.— Все рассмеялись, а влюбленные парочки засмущались.— Жаль только, что мне придется спешно искать где-то замену управляющей и экономки,— закончила я с улыбкой.—Что?!— Лицо Ари вытянулось.— Вики, вы меня увольняете?— И ее глаза стали наполняться слезами.—Э-э-э…— попыталась я что-то ответить.—Леди, но как же так? Почему?— под
Спустившись с утра и выпив кофе, я как обычно поинтересовалась, а где же мой телохранитель. Получив в ответ какую-то маловразумительную информацию о том, что он занят с Эйлардом и просил без него никуда не уходить, я пошла к Арейне. Раз Эйлард на тренировке с Эриливом, значит, я могу пока заняться делами баронства.Правда, сразу до нее я дойти не смогла. Сначала меня отловила Лувида, и мы какое-то время обсуждали эскизы служебной одежды — читай, формы — для домовых. Посмотрев на часы, я попросила кого-то из пробегающих мимо демонов-охранников найти мне Эрилива. Но тут подскочил Ведогор, и мы стали обсуждать предполагаемое оформление детской площадки и осматривать уже готовый гараж. Поняв, что времени прошло уже изрядно, я снова попросила позвать моего телохранителя, собираясь пойти на Землю за визитками. Но Ведогор в ответ стал мычать что-то невнятное и попросил зайти к Арейне. Хм. Ну ладно. И я застряла у управляющей.Вот тут неожиданно для с
Больше мы на тему разбойников, сирот и о случившемся вообще говорить не стали, тем более что уже подъехали к белокаменной ограде.Откуда-то сверху вдруг раздался громкий свист, и я даже подпрыгнула в седле от неожиданности. Тут же громко затопали где-то за воротами, и не успели мы с Эриливом и словом перекинуться, как ворота открылись и нам навстречу выскочило несколько мужчин.—Приветствую, господин Эрилив,— с улыбкой произнес старший из них и поклонился.— О вашем приезде нас уже известили. Леди!— Он поклонился еще раз, но уже в мою сторону.—Добрый день, Танго́н.— Мой телохранитель, улыбаясь, приветливо кивнул.— Леди Виктория, это Тангон, начальник охраны. А это баронесса Виктория Лисовская, гостья дома.Мы заехали во двор, и Эрилив, соскочив с коня, помог мне спуститься. Лошадок тут же куда-то увели, а мы направились к крыльцу. Пока мы медленно шли, Эрилива приветствова
После обеда портниха снимала с меня мерки для нарядов, и какое-то время мы втроем обдумывали фасоны. Лия с интересом слушала о моих предпочтениях и давала свои рекомендации. А я снова подумала, что вся эта суета и дурашливость при первой встрече — не более чем спектакль. Только пока не понимала, зачем ей это понадобилось. Потому что сейчас она была спокойной, уравновешенной, и даже манеры ее отличались от прежних.После ухода портнихи мы обсуждали земную и феринскую моду, и Лия уточняла, а правда ли, что на Земле женщины носят короткие юбки. Выслушав меня, она выдала:—Теперь я не удивляюсь ни восхищению Кирина и мальчиков Землей и вами, ни тому, что Эрилив так вцепился в вас. Он всегда отличался неуемной жаждой чего-то нового. Ему несказанно повезло, что не он наследник. Сидеть безвылазно дома он бы не смог.—Ну у меня же сидит. Он ведь привязан ко мне и вынужден следовать за мной, раз уж приказали.—&nbs
—Слушай, зверь, а у вас тут вода есть?— вздохнула я, снова дойдя до зубастой морды.— Умираю, как хочу пить.Дракон внимательно меня выслушал, смешно, по-собачьи наклоняя голову, и припустил внутрь пещеры. Ну, и я за ним.Вода нашлась в глубине — она стекала откуда-то сверху тонюсенькой струйкой и скапливалась в каменной чаше естественного происхождения. А судя по тому, что была она ледяной настолько, что зубы ломило, где-то на горе бил родник, и именно оттуда вода и попадала в пещеру. Утолив жажду, я огляделась. В потолке пещеры были две небольшие щели, сквозь которые падал солнечный свет, плюс из входного отверстия, так что видно все было прекрасно.—Хм, дракоша. А ты тут неплохо устроился,— протянула я.— Светло, сухо, песок на полу. А у тебя тут случайно сокровищ нет? А то, говорят, вы, драконы, любите их собирать.—А-а-ама,— протянул лапу дракон и лего
Четырнадцать лет спустя«Вика-а-а-ау!!!» — ворвался в мой мозг истеричный вопль Филимона.«Что случилось?» — отозвалась я и подняла с пола ручку, которую выронила от испуга.«Вика! Ну скажи им, скажи! Они меня опять украли!»«Куда на этот раз?» — смирившись с предстоящим разговором, я отодвинула в сторону мышку от компьютера и свернула окошко программы, в которой сейчас работала.«Вика! Вот я не понимаю, ты мне хозяйка или кто? Я же тебе жалуюсь на этот беспредел! А ты чем там занимаешься? Давай сюда, спасай своего маленького любимого фамильярчика!— разъяренно крикнул кот.— А-а-а! Они меня опять на Кирюшу сажают…»«В переноске?»«Да-а-а. Не хочу-у-у… Меня укачивает!»«Не ври, Филь.— Я сдержала смех.— Князь Кирин вылечил тебя в тот же день
В Замок мы возвращались прямо из ресторана на такси и уже довольно поздно. Наша обычная одежда так и осталась в сумках, а ехали мы в свадебных нарядах. И вот, чтобы не пугать народ, я мысленно позвала Филимона.«Филечка!»«Н-ну?» — раздался ленивый отклик.«Филь, а я замуж тут совершенно случайно вышла…»«Чего?!» — Голос кота перестал быть ленивым.«Ну, так получилось».«Ужас!— растерянно отозвался кот.— А ты уже вдова?»«Чего?!» — Я даже выпрямилась в машине.«Спрашиваю, Эрилив уже убил того типа, за которого тебя родители замуж выдали?»«Филя,— обескураженно отозвалась я.— А с чего ты взял, что выйти замуж меня заставили родители, да еще за неизвестного типа, и что Эрилив его убил?»«То есть не убил? Фух!— сделал сво
Возвращаться в Замок не хотелось. Точнее хотелось — все же именно там мой Дом, с большой буквы. Но мне невероятно понравилось в Анделле, и я с удовольствием погостила бы тут еще, если бы не дела.Оставался последний визит — столица мира демонов, Арнохель. Нужно же посмотреть, что мне всучил лорд Ренард вдобавок к виконтству. И, если честно, я подозревала, что увижу что-нибудь эдакое… с размахом.В Замке по-прежнему гостил принц Азберт, который совсем не горел желанием возвращаться к папеньке, а вовсю ухаживал за Ильзой. И, судя по ее взглядам, голову он вскружил девушке основательно. Селена тоже не спешила к жениху. Сказала, что Ренард готовит все к свадьбе, которая состоится через месяц. Оба — и отец, и сын — женятся в один день, и праздник ожидается грандиозный. Вся империя будет отмечать. Последнее добавил уже Азберт, а Селена только смущенно улыбнулась.Принц перенастроил нам амулет переноса, сверившись с адресом
Празднование свадьбы удалось, что тут еще скажешь. После окончания банкета, вручения всех подарков и поздравления молодых уже в Замке я сообщила, что в связи с таким событием предоставляю им отпуск на неделю.И после некоторых размышлений обе пары умотали в разные стороны. Арейна и Эйлард — в Ферин, благо деньги у моего мага есть, и он вполне мог обеспечить проживание где-нибудь в укромном уголке с хорошими условиями. АНазур и Алексия отправились в Арнохель. Назур тоже накопил некоторую денежную сумму и собирался показать жене столицу Мариэли.Ну а мы… А у нас свои заботы. Главное событие в жизни моих друзей свершилось. А до нашей свадьбы еще есть время. А потому я сообщила Ассеру, оставшемуся за старшего вместо Назура, что мы займемся пока осмотром домов в столицах трех миров. Нужно же разобраться с приобретениями. А он пусть бдит и присматривает за Замком.—Куда сначала?— Филимон подпрыгивал от нетерпения, одновременн
Следующие два дня пролетели в подготовке к свадьбе. Ильзу по случаю помолвки с его высочеством пришлось уволить с должности камеристки и перевести в статус гостьи. Селена посмеивалась, что неожиданно умудрилась обзавестись не только женихом, но и будущим пасынком и потенциальной невесткой, но к Ильзе отнеслась нормально. И даже пообещала, что научит ее, как себя вести, чтобы не ударить в грязь лицом.Я осмотрела платья Арейны и Алексии и, утащив их в бельевой магазин, заставила перемерить самое шикарное и дорогое белье, подходящее по цвету к платьям. Была у меня задумка, как и девушек осчастливить, и денег при этом не потратить колоссальное количество. Все же я фея или кто? Надо же пользоваться этим.С собой я взяла несколько лоскутков шелка и кружева от отрезов, присланных человеческой княгиней Анигвена. Ипосле того как мы, точнее невесты, определились с выбором, а Эрилив, как единственный мужчина, которого допустили до консультации — все равно же его не п
—Вика!— донесся с крыльца громкий голос Тимара, нарушая нашу идиллию.Ага! Филька уже весь Замок на уши поставил, вот и Тимка узнал о моем возвращении.Эрилив с неохотой выпустил меня, но тут же вцепился в мою руку, и мы вместе повернулись к крыльцу. Первым мчался мой подопечный. А за ним спешили Алексия, Эйлард, Арейна, Назур и Янита. Все те, с кем мы начинали, кто помогал и поддерживал меня.—Вика! Ну как ты могла?!— Оборотень подбежал и, счастливо улыбаясь, остановился рядом.— Я все пропустил! Икроликов! И фей! И главное — то, что ты ушла туда, к ним.—Тимка, привет!— рассмеялась я.— Ну уж ты-то должен был верить, что я вернусь. Неужели бы я бросила все то, что мы с тобой с таким трудом поднимали.—А я и не сомневался!— Он во все глаза разглядывал мои крылья.— Обалдеть! А можно их потрогать?&mdas
С утра я, быстро упаковав свои вещи обратно в сумку, была готова к последнему походу в этом месяце. Разумеется, мы осмотрели не все достопримечательности мира фей. Но важнее было научиться управлять своими силами. А экскурсии могут подождать, тем более теперь я смогу бывать тут так часто, как захочу.—Улиалла, а это долго?— взглянула я на Фею Солнечного Света. Именно она должна была сегодня отвести меня на Радужный мост.—Не знаю,— улыбнулась она.— У всех по-разному. Все зависит от того, как много ты забыла и насколько сильны твои способности.—Хм. Не очень понятно.— Я покачала головой, глядя под ноги.Мы шагали по дорожке, посыпанной желтым песком и стелющейся через поле с маками.—Виктория, мы пришли.— Фея внезапно остановилась, отчего я едва не налетела на нее.—И где?..— начала я говорить и тут
Я спустила с рук Филю и огляделась вокруг. Да, действительно, красиво. Яркие, сочные краски, кристально-чистое озеро и светлый песок на берегу. Два белых лебедя, почти не оставляющих следа на хрустальной воде. Бабочки и деловитые пчелы, вьющиеся над цветами.—А вы все живете во дворце?— Я повернулась к Улиалле.—Нет, ну что ты.— Она рассмеялась.— Это для торжественных мероприятий, для балов в прохладное время года.—А у вас бывают зимы?— удивилась я.— Я почему-то думала, что у вас тут вечное лето.—Нет.— Улиалла покачала головой.— Зачем? Пусть природа отдыхает. Отдых нужен всем. А живем мы в своих домах. Каждая из нас сама строит свой дом таким, каким она его видит. Есть совсем крошечные, на одну комнатку. А есть просторные, со множеством помещений.—А у вас какой?—В моем доме три комнат
За моей спиной раздались легкие шаги.—Как я вижу, вы все уже выяснили?— уточнила фея серебристым голоском.— Феечка, почему ты раньше не позвала нас?—А как?— Я посмотрела на нее.— Я с лешим и водяным говорила, а они — с нимфами и прочей нечистью. Хотели, чтобы до вас слухи дошли. И все ждала вас и ждала.—Милая, нужно было просто позвать.— Она покачала головой, посмеиваясь над моей недогадливостью.— Ведь ты же фея, мы бы услышали тебя. С прочими мы не общаемся.—То есть сейчас вы пришли только потому, что я крикнула, обращаясь непосредственно к феям?— У меня приподнялись брови.—Ну разумеется. Какое нам дело до нечисти или людей? Тебе давно нужно было позвать нас. Тем более у тебя столько силы… Я вообще не понимаю, как ты умудряешься ее хоть немного контролировать.— Она разглядывал