Глава 18. Мистер Сендлер

Я попался. Ох, как же я попался. Просто, как двадцатилетний юнец. Я смотрю на моих охранников – четырёх дюжих спецназовцев с генетическими и механическими улучшениями, чувствую свои руки, закованные в магнитные наручники, и понимаю, что уже никак не смогу выбраться. Я сижу на высоком больничном кресле в медотсеке, хотя правдивее было бы назвать это место камерой пыток. Именно здесь эти приятные молодые люди вытянут из меня всё, а потом ещё чуть-чуть - до тех пор, пока в моём мозгу не останется ни правды, ни лжи, ни боли – только пустота и потрескивание электронных импульсов, напрасно бьющихся о мою черепную коробку.

Рядом на полу лежит вампир. Крупный и беспомощный. Он свободен от магнитных оков, видимо, его уже совсем списали со счетов. Он еле дышит, но глаза его наполнены скрытой ненавистью. Они называют его Сендлер, или Сандлер, и бьют, не переставая. А он только улыбается им и сплёвывает свою кровь на пол. Он не проронил ни звука за то время, что я вижу его. Я абсолютно не понимаю, чего они хотят от него, зато прекрасно понимаю, что они хотят от меня. Ведь мой последний заказ был на устранение одного очень важного местного политика.

Перил Горточ, коренной житель Сигмы, политик в третьем поколении с модифицированным речевым блоком и мозговой картой памяти на несколько терабайт. Он победил в недавних выборах системы и должен был стать председателем совета директоров так называемых «сириусовских шахт» - секторов, разделенных Синдикатом поровну между главными семьями галактики… Как «фирма» пропустила это назначение, и  как он набрал нужную сумму голосов - до сих пор остаётся загадкой. Скорее всего, ему помогла Торговая Гильдия, у которой на сириусовские шахты был свой интерес. Горточ слыл неуступчивым и неподкупным. С ним очень сложно было договориться, и после своего назначения он практически объявил на Сигме открытую войну семьям Синдиката и всей коррумпированной мафиозной системе вообще. Ничего удивительного, что его заказали даже раньше, чем огласили окончательный список победителей. Его победа означала явный недобор левой продукции… А кому выгодно, когда прикрывают такую прибыльную кормушку?

После того, как я приземлился на Сигме, мне прислали расписание его встреч, схему движения и наиболее удобные точки для выполнения задания. Судя по графику, в 9:00 мистер Горточ должен был посетить среднюю школу, в 10:00 - отправиться на ланч с мэром, а затем поприсутствовать на открытии статуи золотодобытчикам в центре города… Мне показалось, что массовое мероприятие как нельзя лучше подойдёт для выполнения моего задания. Толпа, громкая музыка и, конечно, идеальная возможность подобраться как можно ближе, не привлекая особого внимания…

Ближе… теперь, сидя на кресле, и борясь с депрессионными инъекциями, я понял свою главную ошибку. Мне захотелось войти историю сразу. Устроить мастер класс для всех коллег. Показать, какой я шибковывернутый самоторчок…

Мой план был прост – воспользоваться одной из последних разработок – электронной зубной капсулой с ядом. Прибор действовал очень просто – зубная накладка содержала в себе небольшую капсулу со специальным пусковым механизмом. Наведение на цель происходило через глазной нерв. Когда цель появлялась в фокусе, достаточно было просто нажать на капсулу зубами, и смертельная игла с ядом отправлялась в нужном направлении. Незаметно, тихо и без лишних эмоций. Жертвы иногда даже не успевали осознать, что умерли. Их телу рассказывают об этом в галактических новостях…

Я думал, что это будет лёгкое задание. Что обо мне напишут в хрестоматии берсеркеров как об одном из самых успешных наёмных убийц в галактике. Но я не учёл одну мелочь - кто же знал, что эта маленькая хрень даёт импульсную наводку? Меня повязали ещё до того, как я успел сделать первый пробный прикус… Я не успел ничего. Меня обездвижили, нежно прошлись ногами по рёбрам и увезли в чёрном тонированном флаере…

И теперь я здесь, а эти ребята, которые называют себя «Секретным отделом», пытаются выбить из меня моих заказчиков. Я молчу, но это до поры до времени. До меня доходили истории об этом отделе – они ломали и не таких, как я.

Это всего лишь дело времени.

Знаю, что после допроса третьей степени я расскажу им всё. Буду писаться в штаны, как детсадовец, смеяться, как умалишённый. И рассказывать, рассказывать, рассказывать…

Я смотрю на лица моих тюремщиков. Они лишены эмоций. Их ауры светятся постоянным цветом насильственной жестокости. Им нравится их работа, а мне - нет… Мне не нравится, что они убьют меня с улыбкой на губах… и меня не будет. Я растворюсь в мировом вакууме, исчезну… и всё. Начинающий убийца, ещё одна страничка перевёрнутой судьбы. Ничего особенного…

Я пытаюсь придумать хоть какой-то вариант отхода, но в голову лезут только чёрные мысли о последних секундах и боязнь того, что я не смогу выдержать всё это достойно. Посещает шальная мысль сдать с потрохами своих заказчиков и умереть быстро. Но я сразу же отбрасываю эту мысль – на подготовке нам всегда говорили: если есть хотя бы один шанс из миллиона, ты должен попробовать. Иначе - зачем становиться бессмертным?

Звонит коммутатор. У него мерзкий звук, который почему-то возвращает меня к жизни. Охранники коротко переговариваются – я понимаю, что двоих из них вызывают куда-то наверх, возможно, в главный офис. Те недовольно косятся на нас, что-то шепчут своим коллегам – видимо, просят не спускать с нас глаз или шкуру, пока они не вернутся, и потом уходят. Дверь медотсека закрывается за ними, и остаются только двое. Берсеркеры. Примерно моего уровня. Один на один ещё можно было бы попытать с ними счастья, но в данном положении в магнитных наручниках это равноценно самоубийству.

Я поворачиваюсь к вампиру, которого, наконец, оставили в покое, и вижу, как он подмигивает мне. Он совершенно преобразился, кровосос собран и спокоен. Я непонимающе смотрю на него, а он легко кивает в сторону охранников, всем видом показывая, что готов действовать и я должен только отвлечь внимание этих двоих.

 А что? Мне всё равно нечего терять…

‑ Эй, парни, ‑ я плюю в их сторону. ‑ Может, покажите, где здесь туалет, а то испорчу вам весь интерьер?

‑ Что? – они подходят ко мне вдвоём, и один наотмашь бьёт меня по лицу. – Мочись хоть в штаны, кресло впитывает жидкость.

‑ Думаешь, ты крутой? – я смотрю на своего обидчика. ‑ Ты бы мне только руки развязал… я б тебе…

‑ Неужели? ‑ охранник бьёт меня ещё раз, обрывая мою фразу, а потом поворачивается к другому и что-то тихо говорит ему. Они смеются громко и заливисто, смехом наполненным презрением ко мне и моей беспомощности.

‑ Сука, ‑ я сплёвываю кровь и кусаю губы от бессильной злобы. Охранники снова смеются, но больше не бьют – видимо, у них встроен какой-то внутренний лимитер на количество ударов в минуту. Я думаю над тем, что им ещё сказать, и замечаю, что вампира уже нет на месте. Он стоит прямо за этими двумя. Полностью изменённый. «Да он высший!», ‑ с интересом замечаю я, когда он одним движением руки ломает одному из берсеркеров шею, а второму просто впивается в артерию, впитывая живительную кровь. Охранник дёргается в конвульсиях, но глаза его уже потеряли смысл. Вампир бросает тело на пол, а потом смотрит на меня. Камера на потолке уже сигналит тревожной красной линией и по всему периметру включается охранная система. Я просто физически ощущаю, как всё это «Секретное управление» сейчас бежит к нам в комнату…

‑ Не бросай меня, ‑ я не знаю, что ещё ему сказать.

‑ А зачем ты мне? – вампир задаёт этот вопрос совершенно спокойно.

‑ Я сделаю все, что ты захочешь, ‑ говорю это от отчаяния, по молодости, а он продолжает задумчиво смотреть на меня. Я даже не представляю, что творится у него в голове. Миллион комбинаций, в которых только одна оставит меня в выигрыше.

Иногда мне кажется, что лучше бы он оставил меня там. На этом врачебном стуле, в магнитных наручниках. Тогда бы всего этого бы не случилось…

Он думает ещё секунду, а потом отключает магнитное поле и мои наручники падают на пол. Я вскакиваю с места и ухожу в переход, как раз в тот момент, когда открывается дверь. Я убиваю двоих прямым ударом в нос, с двух рук выхватываю у них оружие и продолжаю начатое дело сквозь брызги времени. Лазерные лучи в переходе напоминают размытые звёзды во время гиперпрыжка. Я вижу, как эти огромные световые черви вгрызаются в тела охранников, которые просто не готовы к такому активному натиску.

Я бегу по коридору, прорываюсь сквозь миллисекунды и стреляю, стреляю, стреляю. Для меня всё это превращается в какой-то странный эпизод компьютерной игры, в которой замедленное время даёт мне преимущество над противником. Странно, что до сих пор они не задействовали настоящих берсов против нас – до сих пор посылают обычный модифицированный спецназ. Неужели они настолько нас недооценивают?

Сзади меня прикрывает вампир и мне кажется, что он даже иногда опережает меня в скорости, я просто не успеваю увидеть, как он убивает. Он тоже стреляет из лучемёта и иногда вгрызается в горло очередной жертве. Я оборачиваюсь и в красивом рапиде вижу, как кровь его последней жертвы застывает в воздухе красивым фейерверком, фонтаном. Вижу, как он глотает её по капле… Это омерзительное зрелище сегодня неожиданно прекрасно. Как симфония смерти, апофеозом которой есть наша ненависть, скорость, сила… Наша невероятная тяга к жизни и свободе…

Мы проходим целый этаж по телам в буквальном смысле этого слова и, наконец, прорываемся к лифту. Я останавливаюсь, чтобы перевести дух и выхожу из перехода. Вампир тоже тяжело дышит, он весь в крови своих жертв, а на его губах играет улыбка.

‑ Ну что берсеркер, первый тур за нами?.. ‑ он подносит руку ко рту и слизывает кровь своих врагов. ‑ Мне нравится твой стиль… но это только начало, ‑ он жмёт на кнопку и продолжает, ‑ у меня есть одна идея… надеюсь, они не подумают, что мы на это способны…

Я просто киваю. Мне кажется, что он действительно знает, что делает и каким-то внутренним чувством, нутром, я чувствую, что он сможет вытащить нас отсюда. Мы заходим в лифт, и вампир нажимает первую попавшуюся кнопку.

‑ У них есть два варианта, ‑ Сендлер смотрит на меня. ‑ Либо заблокировать нас здесь, либо ожидать на том этаже, который я нажал. Думаю, они выберут второе, чтобы не возиться с нами в шахте лифта. В открытых коридорах у них, без сомнения, намного больше шансов оставить в живых как много больше персонала…

‑ Но, я так понимаю, мы будем использовать третий вариант? – я тоже улыбаюсь, стараясь вникнуть в суть плана моего нового знакомого.

‑ Да, мой молодой друг, ‑ Сендлер качает головой, ‑ ты забываешь, что мы умеем летать…

Я улыбаюсь – это действительно может стать нашим преимуществом. Сила настоящего высшего поистине безгранична. Даже берсеркеры экстрауровня - не то, что я - не берутся тягаться с настоящим высшим, пережившим несметное количество красных циклов.  Наш лифт трогается с места и едет вверх. Нас действительно не блокируют, и только голос диспетчера в динамиках лифта настойчиво предлагает нам сдаться, сообщая, что на этаже нас уже ждёт отборная охрана специального отдела. Как хорошо, что они всё ещё думают, что у них всё под контролем.

‑ Вот придурки, ‑ Сендлер выжигает лучемётом камеры и динамики, а потом прожигает огромную фигурную дыру в потолке лифта, ‑ лезь за мной! ‑ Он исчезает в тёмном проёме, и через мгновение я вижу лишь его протянутую вниз когтистую лапу. Он снова изменён…

Вампир вытягивает меня наверх в лифтовую шахту, в которой с огромной скоростью летит наша кабина.

‑ Жди, когда она начнёт тормозить и наступит наш черёд… ‑ огромная летучая мышь подмигивает мне и говорит со мной. Бред, невозможность происходящего и настоящий высший возле меня. Мне кажется, что я стал героем какой-то сюрреалистичной сказки. Но потом я смотрю на лучемёт, ощущаю вкус крови во рту и понимаю, что всё это происходит на самом деле. Мы пытаемся убежать, и пока мы ещё живы. А значит, у нас есть шанс на спасение…. 

Кабина начинает притормаживать. А потом внезапно я чувствую, как цепкие когти хватают меня за спину, больно впиваясь в кожу и проникая дальше, в мясо и отрывают меня от земли. Я сдерживаю крик, и мы, очень быстро набирая скорость, летим вертикально вверх к самой крыше нашей тюрьмы. Вот оно! Теперь я понимаю, в чём был план вампира. Он действительно гениален и прост: нужно всего лишь появиться там, где тебя никто не ждёт – на слабо защищённой крыше, а потом останется лишь совершить стремительный полёт подальше от этого места…

Мы долетаем до самого верха не позже, чем за минуту. Вампир аккуратно отпускает меня и приземляется сам. Мы находимся на верхних технических перекрытиях, нужно только прорваться на крышу – а дальше свобода…

Мы пробегаем мимо орущей системы безопасности и несёмся по указателям к выходу. Я слышу на лестнице внизу топот ног наших преследователей. Я знаю, что на крыше нас тоже встретит охрана и что нужно будет проявить себя на все сто.

‑ Готов, малыш? – вампир останавливается возле двери….

‑ Ага, ‑ я киваю, и мир снова становится для меня замедленным кинофильмом.

Вампир выносит дверь с корнем, отбрасывает её, словно детскую игрушку, и я сразу замечаю огненных змеев - лазерные лучи, которые несутся на нас со всех сторон. Воздух становится свежее, и я вижу вдали огни ночного города. Нам, действительно, осталось совсем чуть-чуть. Я начинаю стрелять в ответ и на секунду теряю из виду своего коллегу. Но он здесь, рядом, прорывается к нашей свободе с не меньшим остервенением. Я убиваю одного  охранника выстрелом, и, прикрываясь его телом как щитом, бегу дальше. В него попадает несколько выстрелов, а я отстреливаюсь в ответ. Я вижу, как медленная змейка, выпущенная из моего лучемёта, попадает в ещё одного охранника, и он умирает. Внезапно сзади я отчётливо слышу, как кто-то бежит ко мне со всех ног…

Наконец, они приняли нас всерьёз и пустили в ход тяжёлую артиллерию. Берсеркеры уже в переходе!!! А это означает одинаковая скорость и реакция! У нас с ними равные шансы и это значит большие проблемы для меня.

 Я машинально отбрасываю тело назад и сбиваю с ног огромного берса с перекошенным лицом. За ним бежит ещё один, и я понимаю, что лучемёт здесь бесполезен – мне может помочь только моя сила и моя скорость. Хорошо, что их только двое – всё же тюремное начальство всё ещё рассчитывает взять нас малой кровью. Великан набрасывается на меня слишком агрессивно, и я, ставя блок одной рукой, второй сильно бью его в корпус, сбивая дыхание. Его лицо искажается от боли, и он на миг теряет концентрацию, выпадает из перехода. Вот он – мой шанс. В это мгновение я наношу ему несколько ударов в кадык. Там в реальной жизни он уже умер, а здесь, я ещё вижу, как падает его тело, как странно округляются глаза и как жизнь выходит из него…

Я замираю от этого зрелища и чуть не пропускаю направленный удар от второго берса. Меня спасает только моя природная реакция. Нож проходит в нескольких миллиметрах от моей шеи, и я перехватываю его руку, направляю негативную энергию в его сторону. Я закручиваю его руку и в повороте продолжаю его быстрое движение прямо до  сердца. Он хрипит, умирая, и выпадает из перехода…

Я поднимаю глаза, ища вампира, и вижу, что он полностью поглощён борьбой с охранниками. Я вижу, что это приносит ему огромное удовольствие. Он, действительно, любит играть со смертью. Как древний воин, викинг – он такой же, как я… только старше. Я поворачиваюсь, ища жертву и для себя, и краем глаза замечаю, что в открытую дверь на крышу начинает просачивается новая партия. Их великое множество и я просто выпускаю в охранников, не глядя, весь заряд лучемёта, убивая нескольких и подхватывая новый лучемёт, укрываюсь за одним из перекрытий. В таком темпе мы долго не выдержим – я это прекрасно понимаю. И они тоже!

Однако «секретная служба» не спешит с перекрёстным огнём - на крыше слишком много «своих», и это нам на руку, тем более, что нам уже нечего терять. Я прорываюсь поближе к Сендлеру и я замечаю, что, даже находясь в переходе, вижу, что его движения по скорости не отличаются от моих. Видимо, в изменённом состоянии они тоже плавят время, оказываясь с нами практически в равных условиях.

‑ Думал, переход только у Вас? – кричит мне вампир, ломая шею очередному охраннику, ‑ давай к краю… по-другому не прорвёмся!!!

Я стреляю уже наугад. Вижу край крыши, вижу охранников и берсов, которые несутся на нас. Слышу их крики, которые сливаются в один сплошной гул. Я чувствую, как моё время плавится, чувствую, как я старею… мой переход длитья слишком долго и боюсь, что ещё несколько минут - и моя реакция может существенно замедлиться. Я ломаю чью-то руку, убиваю ещё одного берса прямым ударом в нос и внезапно оказываюсь на самом краю….

‑ Прыгай! – я слышу, как кричит мне Сендлер и, даже не задумываясь над последствиями, делаю шаг в пустоту. Ночной город горит огнями всё ближе и ближе. Земля несётся ко мне, и я выхожу из перехода, чтобы ускорить весь этот процесс. Чтобы ощутить вкус ветра в эти последние секунды… Вот оно какое - свободное падение! Вот она какая - смерть! Я улыбаюсь, позволяя ветру ласкать моё тело, и пытаюсь расслабиться, вспоминая лучшие моменты в моей жизни. Однако я судорожно понимаю, что всё лучшее, что случилось со мной, это череда заказных убийств разной сложности, за которые я получил хорошее вознаграждение… И мне ещё рано умирать…

Я открываю глаза и отчётливо вижу землю, замечаю несущиеся вдаль флаеры и машины на солнечных батареях. Я вижу охранников, которые высыпали из тюрьмы и направляют на меня свои дула. Я вижу всё это в комплексе - жизненную суету, в которой больше нет моего имени… 

  Сендлер подхватывает меня в нескольких десятках метров, почти у самой земли. Он снова грубо впивается когтями мне в спину и делает вираж, уходя от выстрелов лучемётов. Такого они точно не ожидали! Мы летим и, по-моему, кричим от избытка чувств. Я уже не чувствую боли, а огромная летучая мышь несёт меня от этого места далеко-далеко. Оставляя тела и крики позади. А потом я теряю сознание…

Я прихожу в себя уже на корабле, робот-медик суетится возле меня, а Сендлер пьёт кровавый коктейль. Я навсегда запомню его улыбку и выцветшие от времени глаза, которые когда-то были живыми.

‑ Прорвались, берсеркер, ‑ вампир с интересом смотрит на меня.

‑ Я твой должник, ‑ говорю это с юношеским придыханием, ‑ ты спас мне жизнь…

‑ Ты не жалеешь об этом? – Сендлер делает большой кровавый глоток. И только сейчас я понимаю, насколько он был прав.