Не важно в какойстране мира ты находишься - решать дела всегда будут деньги и связи, вернее,количество первых и качество вторых.
Черные Вороны.Реквием Ульяна Соболева
Какдавно он не заходил на детскую половину. Это было трусостью. Как и тогда, когдамалышка Эрдэнэ только родил
Счастье не любитзадавать вопросы, ему не нужны ответы. Оно живет здесь и сейчас, оно живет взавтра и послезавтра, но не в прошлом. Счастье не любит, чтобы его омрачали,оно слишком эгоистично и слепо.Пусть любить тебябудет больно. Ульяна СоболеваМнеужасно, до боли захотелось
Это было странноечувство, когда желаешь чего-то и не хочешь себе в этом признаться. Пытаешьсяубедить себя, что на самом деле, это не так.Пусть меня осудятУльяна СоболеваЧемближе мы подходили к зданию, тем сильнее меня охватывала паника. Мне былострашно. Как будто я чувствовала, насколько мне там будут не рады. Я ощущалаэто каждой клеткой своего тела, каждой мурашкой и мо
Как же я хотела его,я превращалась в животное рядом с ним, я забывала о гордости и стыде. А сейчасмне хотелось рыдать от счастья. Наслаждение захлестывало с неимоверной силой,заставляя забывать обо всем.Пусть меня осудятУльяна Соболева
... первую боль от невзаимной любви помнят все. Ее не забываешь даже с годами. От нее остается самыйпервый шрам на сердце. Пусть тонкий, незаметный, но запоминающийсянавсегда.Позови меня... УльянаСоболева
... кто сказал, чтосвет несет добро? Иногда темнота укрывает намного надежнее, обнимая и пряча отвсего, что видно на свету. От грязи, от порока, от ужаса и от смерти. РазвеСмерть прячется во мраке? Нет, иногда она блестит и сверкает лучами обжигающегосвета. Позови меня... УльянаСоболева
У каждого в жизни есть его втораяполовинка, люди рождаются с половиной сердца. Они просто не знают об этом. Вгрудной клетке пульсирует и гоняет кровь обрубок, он фантомно болит без тойвторой части… а когда те, кому повезло, находят эту половину, сердце становитсяцелым, но никогда не принадлежит тебе полностью. А бывает, нашел половину, ивроде подходит идеально, а не твоя она. Примеряешь, примеряешь, а там какие-тозубцы не цепляются, щелчка не происходит, и понимаешь — чужое. Страшно, когдатебе в самый раз, а ей нет. У тебя щелкнуло, а она все еще в стадиипримерки.
А утром, принимая душ, долго смотрела наедва затянувшиеся раны от шипов... Это все, что осталось у меня от цветка.Наверное, вот так остаются шрамы от всего, что мы любим, когда оно наспокидает. Шрамы и есть воспоминания о любви.«Позови меня...» Ульяна Соболева
ПРЕДИСЛОВИЕОн смотрел, как птичка надевает голубое платье и застегивает мелкие пуговки на груди, и выдохнул с горечью. Ему было завидно. Он ненавидел эти чертовые пуговицы и хотел быть ими, стать перламутровой пластинкой и быть пришитым там, возле ее сердца, чтобы постоянно касаться собой нежной, атласной кожи. Не утерпел, стянул с плеча тонкую ткань, обнажая нежную руку и кусочек слегка выпирающей лопатки с маленькой родинкой. Жадно накрыл ее губами, провел по ней языком. Ему вдруг подумалось о том, что, когда они вернутся, он сосчитает все ее родинки и выбьет на груди их количество, чтобы никогда не забыть.– Ненавижу, когда ты одеваешься… – прошептал и слегка прикусил плечико.– Мы вернемся, и ты меня разденешь. – проворковала она и улыбнулась. В груди защемило, и он сцапал ее в объятия, как всегда, чувствуя себя огромным медведем рядом с ней.– Я не знаю, чего хочу
А утром, принимая душ, долго смотрела наедва затянувшиеся раны от шипов... Это все, что осталось у меня от цветка.Наверное, вот так остаются шрамы от всего, что мы любим, когда оно наспокидает. Шрамы и есть воспоминания о любви.«Позови меня...» Ульяна Соболева
У каждого в жизни есть его втораяполовинка, люди рождаются с половиной сердца. Они просто не знают об этом. Вгрудной клетке пульсирует и гоняет кровь обрубок, он фантомно болит без тойвторой части… а когда те, кому повезло, находят эту половину, сердце становитсяцелым, но никогда не принадлежит тебе полностью. А бывает, нашел половину, ивроде подходит идеально, а не твоя она. Примеряешь, примеряешь, а там какие-тозубцы не цепляются, щелчка не происходит, и понимаешь — чужое. Страшно, когдатебе в самый раз, а ей нет. У тебя щелкнуло, а она все еще в стадиипримерки.
... кто сказал, чтосвет несет добро? Иногда темнота укрывает намного надежнее, обнимая и пряча отвсего, что видно на свету. От грязи, от порока, от ужаса и от смерти. РазвеСмерть прячется во мраке? Нет, иногда она блестит и сверкает лучами обжигающегосвета. Позови меня... УльянаСоболева
... первую боль от невзаимной любви помнят все. Ее не забываешь даже с годами. От нее остается самыйпервый шрам на сердце. Пусть тонкий, незаметный, но запоминающийсянавсегда.Позови меня... УльянаСоболева
Как же я хотела его,я превращалась в животное рядом с ним, я забывала о гордости и стыде. А сейчасмне хотелось рыдать от счастья. Наслаждение захлестывало с неимоверной силой,заставляя забывать обо всем.Пусть меня осудятУльяна Соболева
Это было странноечувство, когда желаешь чего-то и не хочешь себе в этом признаться. Пытаешьсяубедить себя, что на самом деле, это не так.Пусть меня осудятУльяна СоболеваЧемближе мы подходили к зданию, тем сильнее меня охватывала паника. Мне былострашно. Как будто я чувствовала, насколько мне там будут не рады. Я ощущалаэто каждой клеткой своего тела, каждой мурашкой и мо
Счастье не любитзадавать вопросы, ему не нужны ответы. Оно живет здесь и сейчас, оно живет взавтра и послезавтра, но не в прошлом. Счастье не любит, чтобы его омрачали,оно слишком эгоистично и слепо.Пусть любить тебябудет больно. Ульяна СоболеваМнеужасно, до боли захотелось
Не важно в какойстране мира ты находишься - решать дела всегда будут деньги и связи, вернее,количество первых и качество вторых.Черные Вороны.Реквием Ульяна СоболеваКакдавно он не заходил на детскую половину. Это было трусостью. Как и тогда, когдамалышка Эрдэнэ только родил
Жестокостьне всегда является злом. Злом является одержимость жестокостью. (с) ДжимМоррисонКакая-тособственническая часть его ликовала, а какая-то боролась с разочарованием. Онавызвала в нем адскую, давно забытую похоть, его взрывало от ее прикосновений,его раздирало на части, когда он к ней прикасался сам.