- Я ещё не говорил, что ты обалденно выглядишь в бикини? – Никита обнял меня сзади за плечи, поцеловал в макушку, а потом толкнул вперед. И я свалилась в бассейн, разметав брызги. Вода приятно освежала, солнце играло на поверхности, вспыхивая серебристыми и розовыми искрами.
Вынырнув, положила локти на кафельный бортик. Прямо перед моим носом оказались чьи-то до боли знакомые ноги, волосатые и мокрые. Я ухватила Никиту за щиколотку, пытаясь стащить вниз, но его ступни были твёрдо впечатаны в край бассейна. Если мне шло бикини, то любимый прекрасно смотрелся в зелёных шортах. Рассматривая его торс, я заподозрила, что он держит равнение на Джейсона Стэтхэма, хотя и не признаётся. Буквально за несколько недель сумасшедшей спортивной гонки любимый избавился жира, налипшего на него за месяцы безработицы и лежания на диване.
- Тебе нравится Джейсон Стэтхэм? – невзначай поинтересовалась я, когда обнаружила дома журнал из категории мужских глянцевых изданий. Там бы
Мы вернулись в город. Летели сквозь утреннюю прохладу по пустому шоссе, я тосковала на пассажирском сиденье – Никита не пустил за руль - и любовалась пейзажами. На въезде в город ненадолго застряли в пробке. Никита отправился в «Юниа-Транс», не заходя домой, он высадил меня у подъезда. Я открыла дверь квартиры и ощутила себя путешественницей, вернувшейся из долгой поездки. А ведь отсутствовала всего ничего! Дома первым делом сварила кофе: надо было срочно выпить чашечку (вернее, три), пока в окна не вползла дневная жара.В восемь утра заголосил мобильник.Прежде, чем взглянуть на дисплей телефона, я мысленно перебрала возможные варианты - кто же это мог быть. Причём расположила их в порядке убывания шансов:1) Мамуля, то есть, Марго. Она соскучилась по доченьке, жаждет рассказать о новой работе.2) Никита. Решил напомнить, что любит сильно-сильно.3) Свекровь. Я должна отвезти её в поликлинику, а потом к косметологу. И ещё по мага
Оставалась неделя до отпуска. В бухгалтерии «Уральской звезды» порадовали сообщением, что отпускных начислят мало, – я была новичком в редакции и ещё не отработала положенные месяцы.Не страшно. Мне много и не надо. Авиабилеты уже оплачены, а, прилетев в Чехию, я попаду под крыло Вероники и Иржи. Буду жить в их гостинице, питаться в ресторане – красота!Кроме того, «Стильная Леди» внезапно выплатила гонорар за три последних статьи. И информационное агентство подкинуло денег. На крайний случай имею безотказного спонсора – Никиту. Его банковский счёт полностью в моём распоряжении. А с тех пор, как милый друг поступил на работу в «Юниа-Транс», его счёт активно пополняется. В чём я не могу обвинить Никитиного шефа Генриха Николаевича – так это в скупости. У меня к нему другая претензия: являясь закоренелым трудоголиком, он ждёт такого же поведения и от своей «правой руки» – Никит
И как так получилось, что я опять сижу с чужим ребёнком?Вообще-то, собирала чемодан… Рассматривала бикини и думала, брать ли в поездку это провокационное изделие. У меня смутные представления о том, чем руководствовалась Ланочка, приобретая данный элемент гардероба. Я долго размышляла на эту тему, но так ничего умного и не придумала. В голову лезли две нехорошие мысли, прямо противоположного содержания, но одинаковой направленности.Это я понятно выразилась?Вот они:Увидев меня в бикини, милый, в конце концов, осознает – в качестве подруги у него фигурирует супнабор. И сбежит, охваченный ужасом. Мы с Никитой расстанемся.Увидев меня в бикини, какой-нибудь мужчина совершенно ошалеет от восторга, начнёт домогаться, соблазнять… Завяжется интрига, в результате чего мы с Никитой расстанемся.Иными словами, я, как и прежде, продолжала приписывать свекрови мои собственные мысли, изображая её злой колдун
Вероника встречала в аэропорту. Мы яростно вцепились друг в друга, так, словно лишь я и она уцелели на планете после глобальной катастрофы.- Дай-ка на тебя посмотреть, – сказала я, отлепившись от милой подруги, и произвела полную ревизию её нового облика. – Ты блондинка! Подумать только! Никогда не могла представить тебя со светлыми волосами. Но… Неплохо… Мне даже нравится.- Спасибо.- Так, что тут у нас ещё? Щёки на месте. Рёбра по-прежнему не прощупываются, – я обняла Веронику за упитанные бока.- Ничего не поделаешь. Это всё Иржи. Он меня откармливает, как рождественского гуся.- И мы теперь почти ровесницы, да? Ты лихо скостила себе девять лет.- Будем считать, что их никогда и не было, – усмехнулась Вероника.- У тебя всё новое: лицо, волосы, возраст. Жизнь. Не жалеешь о прошлом?- Разве что о тебе. Мне тебя не хватает.- Мне тоже. А можно вернуться к привычному имени? Так стр
Белоруссия – прекрасная страна с огромным потенциалом. Белорусы дружелюбны и гостеприимны. Их президент харизматичен и обворожительно выглядит в хоккейной форме…Почему же с недавних пор я возненавидела эту страну?!Прилетело SMS от Никиты:«Долет.норм. Гост.хор. Нач.раб. Ятл!»Расшифровала без проблем – мои криптографические навыки крепчают с каждой новой командировкой любимого: «Долетел нормально. Гостиница хорошая. Начал работать. Я тебя люблю!»Очередной белорусский вояж грозит затянуться надолго. Недавно открытый филиал требует контроля. Мне грустно. Я начала тосковать, едва шасси самолёта, уносящего Никиту ввысь, оторвались от земли…У нас было два дня между моей Прагой и его Минском. Сначала мы превратились в моллюска – чмокающего, влажного, истекающего солёным соком. А затем метались по квартире шаровой молнией, дробя мебель в щепки и круша стены… Под сжатыми веками пылал
В декабре прошлого года, когда друзья и знакомые, да и вся планета в целом, подсчитывали ущерб, нанесённый их психике и банковским счетам глобальным экономическим кризисом, я волшебным образом стала обладательницей квартиры и новенькой иномарки. Но никому об этом не сказала. Мало ли. Люди так завистливы. Отличная двухкомнатная квартира в недавно отстроенном микрорайоне. Во дворах среди разноцветных многоэтажек, похрустывая снежком, гуляли молодые краснощёкие мамы с колясками. Из окон открывался чудесный вид на лесной массив – занесённый снегом, он темнел на окраине города, по вечерам принимая в себя лиловый шар солнца в морозной дымке… Квартира была пропитана ремонтными запахами: влажная штукатурка, обойный клей. Полная отделка – заходи и живи! Но мы с Никитой, конечно, сюда не переехали. Остались в нашей тесной однокомнатной, заставленной мебелью и обжитой до последнего миллиметра… Нарядный перламутрово-белый джип-паркетник,
Куда я подевала ежедневник?Никак не могу вспомнить!Уже восемь раз перерыла две сумки – чёрную и сиреневую. Каждая из них имеет объём, сравнимый с водоизмещением нефтеналивного танкера, и, как Эрмитаж, способна вместить невероятное количество ценных предметов. Поэтому в моих сумках легко затеряться не только записной книжке, но и холодильнику…Уже десять раз обыскала квартиру – вскрыла пол, отодвинула шкаф… Ничего не нашла. Если б я принадлежала сообществу флай-леди, меня давно бы наградили Большой Медалью Позора. Флай-леди пытаются выработать системный подход к ведению домашнего хозяйства. Как сделать так, чтобы в доме всё блестело и покоилось на определённых местах, но при этом ты осталась жива, не покрылась экземой от постоянного контакта с моющими средствами и не потеряла рассудок? По-моему, задача абсолютно не выполнима. Это то же самое, что расчертить по линейке Вселенную и загнать каждую звезду и планету в отдельную клеточку. Ка
Если удастся проездить зиму, не влетев в кого-нибудь на гололёде, буду буйно праздновать – с шампанским и устрицами!Насчёт устриц – пошутила, конечно.Но насчёт шампанского – чистая правда. Словно в назидание борцам с глобальным потеплением, зима выдалась лютой. Термометр показывал то тридцать, то сорок ниже нуля. Снег сыпал без перерыва, словно мы в Канаде. Мы отвыкли от настоящей зимы, ведь последние несколько лет месили ногами серую кашицу и ходили без шарфов и перчаток. И вдруг – подобное великолепие! Метели, трескучий мороз и ежедневно – новая порция сверкающего белого снега. Бывало, приходилось по пять раз чистить машину. Выхожу из дома – вижу сугроб. Выхожу из редакции – та же история. Приезжаю на интервью и, пока веду беседу, мой автомобиль планомерно заметает снегом.Стихия. Чудесно. Одно плохо: городские службы постоянно пребывали в ступоре, не в сила