Новые апартаменты мне даже не дали рассмотреть как следует. Стоило только войти туда и скинуть немногочисленные вещи на кровать, как за мной пришли две банщицы, как узнала позже. Этих девушек я раньше не встречала. Обе смуглые коренастые, в белоснежных коротеньких халатиках, они были чем-то похожи между собой и, как выяснилось, совершенно глухонемые.
Я даже не догадывалась, что есть еще и подземный этаж. На него вела та дверь, что постоянно оказывалась запертой, когда бы я в нее не ломилась. Одна из девушек отперла ее ключом, и меня повели по винтовой лестнице.
Баня, как баня, ничего особенного. Видали мы и поприличнее. В небольшой комнатке ряд восходящих к потолку скамеек, сухой пар и… веники. Я думала, эти хрупкие на вид девушки меня убьют, ну или покалечат. Это ж надо так хлестать, да пару поддавать. Я даже кричать толком не могла. Стоило открыть рот, как в него проникала жара, затапливая легкие. Лишь мычала и пыталась вырваться, но неизменно оказывалась пригвожденной к горячущейлавке.
Из парилки я практически выползала, но отдышаться мне не дали – сразу поволокли в соседнюю комнату, уложили на высокий стол и принялись чем-то натирать тело. Теперь я уже нещадно чихала от запаха ароматических масел, висящего в воздухе. Да если я так буду пахнуть, то приватный танец отменится сам собой, даже предпринимать ничего не придется. Зритель просто свалится в обморок от удушья. Натирайте, девушки, натирайте, я потерплю.
Занимаясь самоиронией, я пыталась размышлять серьезно в перерывах между чихами. Что я могу придумать, чтобы никакой приватности не состоялось? Поранить себя? Как вариант, можно. Правда я боюсь боли и от вида собственной крови могу потерять сознание, но так даже лучше – не потащат же они меня в беспамятстве на танец. Осталось придумать, чем калечиться, и выбрать подходящий момент.
Не сразу заметила, что приторный запах развеялся, оставляя после себя тонкое едва-уловимое послевкусие. Движения девичьих рук стали более плавными, даже ласкательными. Порой по телу пробегала приятная дрожь. Кажется, от массажа я начинаю получать удовольствие. Жаль, что продлилось оно недолго.
Пройдя по телу поглаживающими движениями, девушки усадили меня на столе и облачили в шелковый халатик, едва прикрывающий срамоту, как выражалась моя бабушка. Потом они переглянулись, обменялись едва уловимыми жестами, подхватили меня под мышки и опять куда-то повели. После бани и массажа ноги слушались плохо. Временами им приходилось меня тащить, когда спотыкалась на ровном месте.
Каково же было мое удивление, когда в следующей комнате я наткнулась на мадам Виолетту. Она жестом отпустила банщиц и велела, указывая на стул перед туалетным столиком, уставленным всякими баночками:
- Садись и молчи! Говорить с тобой я не собираюсь.
Я и сама не собиралась с ней разговаривать, а лихорадочно размышляла. Дело в том, что именно на этом этапе я планировала привести план в действие и нанести себе легкое увечье. А поэтому шарила взглядом по малюсенькой комнатушке, где нам вдвоем с мадам явно было тесно. Тут больше ничего нет! Не тюбиком же с тональным кремом мне себя уродовать.
Мадам уже вовсю возилась с моими волосами, накручивая пряди на плойку. Наверное, решила мне отомстить, превратив в барана.
С прической было покончено, и мадам приступила к макияжу, а я так и не продвинулась в осуществлении плана. Судя по пыхтению и времени, что она затратила на мое лицо, штукатурки на меня наложили не меньше килограмма.
- Готова! – осмотрела она меня и подтолкнула со стула. – Иди к этой двери. Там тебя уже ждут, - и демонстративно отвернулась.
Хоть бы зеркало повесили. Что она со мной сотворила? Может, выгляжу, как чудовище. Коснулась завитушек на голове. Натуральный баран!
Ну и завершающим этапом моего преображения стало одевание в комнате, которая являлась ничем иным, как просторной гардеробной с рядами вешалов и обувных коробок. Там меня поджидали уже знакомые молчаливые банщицы. Видно, они тут на все руки от скуки были.
Без церемоний с меня стянули халат и принялись вертеть во все стороны, разглядывая мое бедное тело. А ничего, что я стесняюсь такого пристального внимания? Кто-нибудь поинтересовался моими желаниями? И хотела бы я спросить, да не у кого было. Даже если бы банщицы говорили, вряд ли стали бы со мной общаться. Складывалось впечатление, что как личность я для них не существую. Есть объект, которым им приказано заниматься, и все. Как роботы – тупо исполняют свою работу.
Когда одна из банщиц протянула мне тонкую люрексовую полосочку, то не сразу догадалась, что это трусы. Лифчик выглядел гораздо солиднее из-за мощного пуш-апа и косточек. Только вот отсутствие бретелек и прозрачность кружева наводили на определенные мысли.
- Я это не надену! – отбросила я комплект в сторону и проворно натянула на себя халат.
Спорить со мной не стали, да и как бы они это делали, хотела бы я посмотреть. С невозмутимым выражением на лице одна из банщиц покинула комнату, но уже через минуту вернулась с группой поддержки. Все так же молчаливо меня сначала скрутили, а потом распяли в воздухе. Конечно же, я брыкалась и даже пыталась кусаться. Но куда там… Две новенькие мня крепко держали, а старенькие методично облачали в подобие одежды.
Как я и предполагала, бюстгальтер высоко поднял мою грудь, но совершенно ее не прикрывал. Кружева заканчивались ровно там, где начинались мои соски. Даже самой мне было стыдно смотреть, как они сморщились и торчали под объемными полушариями. Свой низ разглядывать отказывалась, догадываясь, что там увижу. А мучительницы, тем временем, облачали мои ноги в тонкие чулки и крепили их на кружевном поясе.
- А знаете что?! Продолжайте одевать меня. Да, отпустите уже, руки вывихните!.. – вырвалась я. - Только вот, с места не сдвинусь. Не на руках же вы меня понесете?
Или понесут? Продолжить размышления помешал вид совершенно прозрачной туники, что предложили мне в качестве верхней одежды.
- К чему столько телодвижений? – рассматривала я тонкую ткань, пытаясь представить себя в ней. – Я же все равно, что голая…
В этот момент дверь распахнулась и снова появилась мадам Виолетта. Зря я надеялась, что больше ее сегодня не увижу.
Сделав знак рукой, она отпустила девушек и приблизилась ко мне.
- По-твоему, где ты находишься? – тихо спросила она, пытливо вглядываясь в мое лицо.
- В клане каких-то придурков, как поняла, - буркнула я и отбросила прозрачную тряпку, как до этого комплект белья.
- От этих придурков, как ты их называешь, будет зависеть то, как сложится твоя дальнейшая жизнь тут, - даже не подумала разозлиться мадам.
- Так я и не стремилась сюда! – вспыхнула я.
- Но ты здесь! – сделала мадам ударение на последнем слове. – Включи голову и подумай, что ты творишь?
- И что же?..
- Все, чтобы сделать свою жизнь здесь невыносимой, - в голосе мадам послышалась печаль.
- Послушайте, - постаралась я вложить в свой голос всю ласку, на которую только была способна в этот момент, - может быть хоть вы мне расскажете, где я оказалась? Иначе я рискую сойти с ума…
Какое-то время мадам внимательно меня рассматривала, а потом сказала:
- Видно, мне придется нарушить правила и побеседовать с тобой на эту тему. Но! – подняла она указательный палец. – Сейчас не время. Тебя ждет приватный танец, который ты исполнишь с душой, если хочешь сохранить себе здоровье. Потом у тебя будет час перерыва перед следующим. Вот тогда и поговорим. А теперь подчинись. Просто сделай то, что умеешь – сведи с ума клиента, заставь его хотеть тебя. Уверена, что ты справишься.
Мадам Виолетта наклонилась и подняла с пола тунику. Протянув ее мне, она молча удалилась.
Еще минуту я потратила на размышления и пришла к выводу, что мое упрямство играет против меня. По крайней мере, сейчас. Придет время, и я вырвусь отсюда. А до этого, видно, придется мне пройти через череду унижений, чтобы выжить, как выразилась мадам. Ну и еще немного окрыляло ее обещание все рассказать мне. Даже не верила, что скоро, возможно, узнаю правду о своем положении.
Так рассуждая, я облачилась в тунику и с ужасом убедилась, что длинны ее не хватает, чтобы закрыть пояс от чулок. Догадывалась, как, должно быть, развратно выгляжу, но старалась об этом не думать. Как она выразилась? Включить голову? Именно это я сейчас и пыталась сделать, отодвигая эмоции на второй план. Как жаль, что не получалось их отключить совсем.
Не успела я решить, что полностью готова к приватному танцу, как появилась одна из уже знакомых мне банщиц и указала на дверь, через которую первая и вышла. Трезво рассудила, что нужно следовать за ней. По всей видимости, темный коридор, где мы оказались, вел в покои хозяев или господ, как их тут все называли.
Я уже думала коридор никогда не закончится, как мы оказались перед дверью. В темноте я не заметила, как банщица резко остановилась и налетела на нее.
- Прости, - решила извиниться я и тут же получила недоуменный взгляд в ответ.
А в следующий момент дверь передо мной распахнулась, и банщица втолкнула меня в маленькую круглую комнатку, залитую розовым светом, посреди которой высилась небольшая сцена. Стены комнаты были зеркальными, и что-то мне подсказывало, что с любого места за этим зеркалами я отлично просматриваюсь.
Зазор между стенами и сценой был настолько узок, что даже стоять ровно не получалось. Вынуждена была преодолеть несколько ступеней и замереть посреди сцены.
Свет переливался, но нигде я не заметила шара или еще каких дискотечных приблуд. А вот шест имелся. Возле него мне и предстояло извиваться. Именно в этот момент и зазвучала музыка. И снова произошло чудо – мое тело зажило самостоятельной жизнью. От изумления я даже забыла, как откровенно выгляжу. В какой-то момент поймала себя на мысли, что словно со стороны любуюсь своими умелыми движениями, словно то, что я делала можно было отнести разве что к наивысшему искусству. Мои новые способности – единственное, что мне нравилось в навязанной кем-то жизни.
Музыка звучала долго и когда закончилась, я почувствовала, как сильно взмокла, как прилипла туника к спине, а волосы облепили щеки. Стояла на сцене, не зная, что должна делать дальше. Прислушивалась к тишине, испытывая все больший стыд. Отчетливо осознавала, что кто-то сейчас меня пристально разглядывает. И видит он гораздо больше того, что хотела бы ему показать. С ужасом ждала любой команды, потому что к большему, чем сделала сейчас, готова не была и нового наказания не хотела. Но тишину не нарушал ни единый звук.
Когда ноги мои стали ватными от все нарастающего страха, дверь распахнулась и все та же банщица поманила меня рукой. Из груди вырвался вздох облегчения, и по телу разлилась предательская слабость. Как же я, оказывается, была напряжена!
Тем же коридором и анфиладой комнат меня вывели в резной холл и, наконец-то, я получила возможность скрыться в своей новой комнате, которую даже рассмотреть не успела. Впрочем, она ничем не отличалась от комнаты той же Стеллы – розовая и девчачья. Была бы моя воля, устроила бы я тут все по-другому.
Быстро приняв душ, стараясь не нарушать прически и макияжа, помня о следующем танце через час, я растянулась на кровати и принялась ждать мадам Виолетту. И она пришла, как и обещала. Быстро юркнула в мою сторону, если так можно сказать про ее дородную фигуру, и закрыла за собой дверь.
- Ты отлично справилась со своим первым танцем, - нехотя похвалила она и опустилась в кресло. - Но не расслабляйся раньше времени, клиенты бывают разными, - предупредила она, и мне почему-то стало неуютно под ее колючим взглядом, словно она желала мне гораздо более острых ощущений, а мечтам ее не суждено было осуществиться. Пока…
- А перед кем я сейчас танцевала? – спросила я, просто для того чтобы хоть что-то сказать и уж точно не ожидала столь бурной реакции.
- Ты задаешь слишком много вопросов! – окрысилась на меня мадам Виолетта. Даже с лица подурнела, так скривилась. – Если только клиент сам захочет открыться тебе, ты узнаешь, для кого танцевала. И не чаще раза в месяц каждая из девушек согревает постель кому-нибудь из медведей. Еще тогда их можно видеть в лицо…
- Как постель?! – в ужасе вскочила я с кровати и замерла возле нее. – Я правильно вас поняла?..
- Думаю, правильно. Не дитя уже и должна знать такие вещи, - усмехнулась мадам, - хоть что-то мне и подсказывает, что ты еще девственница. Но это ненадолго…
- Но это невозможно, - потрясенно пробормотала я. – Что же за уроды позволяют себе такое?!
- Медведи, - тут же ответила мадам.
Она издевается?
- Я знаю, что они называют себя пятнистыми медведями, - постаралась я говорить спокойно, хоть все внутри и клокотало от злости. - Но что это за люди? Почему живут особняком? Кто дал им право так поступать с другими людьми?..
- Уймись, дорогая! – грубовато перебила меня мадам. – Нам запрещено говорить о хозяевах. Но сам Гордей дал мне разрешение. Да и скоро ты бы все равно об этом узнала. Может, мой рассказ спасет тебя от первого потрясения…
Мадам замолчала, собираясь с мыслями. И я тоже замерла в ожидании и безотчетном страхе.
- В клане пятнистых медведей живут не люди, а оборотни. Перевертыши, понимаешь?
Чувствуя, как отвисает челюсть, я только и смогла что потрясти головой. Нет, ну точно, она надо мной издевается!
- Они могут быть как людьми, так и медведями. Днем они чаще принимают вид четвероногих и охотятся в лесу, а вот ночью предпочитают возвращаться к человеческому облику. И это еще не все! – остановила она готовую сказать хоть что-то, чтобы поверить, что все это не сон, меня. – Оборотни, у которых мы живем, очень могущественные маги. Колдовство у них в крови, и очень часто они пользуются им для достижения своих целей. И вот еще что… Берегись! Потому как заинтересовался тобой сам Гордей. И к чему это приведет, если ты не усмиришь свой буйный нрав, даже я не знаю.
- И что ему надо? – тупо спросила я. Примерно такой я себя сейчас и чувствовала – ничего не соображающей.
- Ну что может быть нужно мужчине от симпатичной девушки? – снова усмехнулась мадам, хоть выражение напряжения и не сходило с ее лица. – Видно, приглянулась ты ему. Так уж и быть, скажу тебе еще кое-что. Сегодня в полночь ты танцуешь именно для него. Ну а сейчас готовься ко второму танцу. За тобой скоро придут…
Мадам встала с кресла и расправила складки своего платья. У самых дверей повернулась ко мне и предупредила:
- Не глупи, не усложняй себе жизнь. Подчиняйся приказам, если таковые будут. В общем, о чем бы тебя ни попросили во время танца, выполни. С таким покровителем, да при минимуме усилий с твоей стороны, ты сможешь добиться определенных высот. Правда и врагов наживешь немало, - недобро блеснула она на меня глазами и выплыла из комнаты.
Да уж… Рассказала, так рассказала. И я тоже хороша – обалдела до такой степени, что забыла спросить у нее про духа. Возможно, она что-то знает, но теперь можно только сожалеть.
И все же, я не верила. Ну не могла я поверить в правдивость слов мадам Виолетты. Какие оборотни? Сказки все это! Выдумки. Не иначе, как они тут все сумасшедшие. Стоп! А может, я и правда попала в психушку? Тронулась умом, вот и поместили меня в лечебницу. И сейчас я это осознала, потому что наступило временное просветление. Согласна, что для больницы это место выглядит довольно странно, но и я раньше не бывала в таких заведениях. Осталось объяснить себе необходимость танцевать в довольно откровенных нарядах неизвестно для кого. Хотя и это может быть плодом моей воспаленной фантазии.
На этих размышлениях о собственной нормальности меня и застала уже хорошо знакомая банщица. Жестом девушка пригласила меня следовать за собой. Не удержалась и ущипнула ее. И конечно же, за сегодняшний вечер я получила второй недоуменный взгляд этой молчуньи.
Покидала комнату полная решимости проявлять стойкость духа до конца. В какое бы дикое место не занесла меня судьба, никто не вправе заставлять меня делать что-то, что идет вразрез с моими желаниями, чему активно противится моя душа и собственные принципы. Даже если меня окружают психически ненормальные люди, причем, все как один, я все равно найду способ справиться с ними. Нужно только всегда и везде проявлять твердость. Не убьют же они меня за непослушание или убьют?..А вот в холле, куда я вышла в сопровождении банщицы, меня ждало потрясение, существенно подорвавшее веру в себя. Две девушки из нашей танцевальной труппы даже не вели, а тащили под руки рыдающую Сайку. На ней не было живого места. От костюма остались одни лохмотья, а слезы смешивались с кровью и обильно стекали по лицу.Я застыла, не в силах вымолвить хоть слово или сделать шаг. Какой зверь посмел такое сотворить с девушкой?! Банщица тщетно дергала меня за руку. На нее я даже внимания не обращала, во вс
- Сдохни, тварь!Одновременно со слухом проснулась способность двигаться. Только вот сверху придавило что-то тяжелое и сопящее. А еще я поняла, что совершенно нечем дышать, как и то, что мою шею сдавливают крепкие тиски. Вот тогда инстинкты заявили о себе, заставляя меня забиться всем телом. Я уже не осознавала, что делаю, прилагая максимум усилий, чтобы вдохнуть хотя бы глоток воздуха. Ногами колотила по чему-то мягкому, а руками пыталась разомкнуть пальцы, что продолжали сжимать мою шею и делали это все сильнее.Каким-то чудом, не иначе, мне удалось вывернуть тело и брыкнуть ногой нападавшего так, что стон боли не заставил себя ждать, а в следующий момент и пальцы на моей шее разжались. Из последних сил, вложив в удар все, что осталось, я скинула с себя груз. Звук падающего с кровати тела заставил меня перестать хватать ртом воздух и сесть. Нащупав выключатель лампы на прикроватной тумбочке (да-да, в моем новом жилище были самые обычные лампы, а не противно чадящий ф
Пережитый стресс лишил меня остатков сил. До своей комнаты я еле добралась, чувствуя себя совершенно разбитой. На кровать упала, не раздеваясь и моментально провалилась сначала в болезненный, наполненный мелькающими картинками, а потом мертвецкий сон. Интуитивно ждала, что даже этого мне не позволят сделать, кто-нибудь обязательно придет и разбудит, но ничего такого не произошло. Проспать я умудрилась до самого вечера. Пробудилась самостоятельно и первое, что испытала, было дичайшее чувство голода. Ну конечно! За целый день я умудрилась даже капли воды не выпить, не говоря уже о еде, и сейчас испытывала настоящие муки. Поистине, чувство голода – одно из самых сильных у любого живого существа.Какова же была моя радость, когда на тумбочке возле кровати я обнаружила поднос с едой! Вот уж точно, из положения бойкотируемой тут можно было извлекать сплошные прелести. Никто не явился меня будить и куда-то тащить. Принимать пищу вместе со всеми мне тоже запретили, чему я была
Как только дверь за Гордеем захлопнулась, не успел затихнуть в комнате звук от щелчка замка, как я уже провалилась в глубокий сон. Казалось, пролетел один миг, как распахнула глаза и поняла, что наступило утро. Совершенно не помнила, что видела во сне, но проснулась довольная и отдохнувшая. Опять волшебство? Наверняка. А иначе, как назвать подобную беспечность? Не стала долго ломать над этим голову, предпочла отвлечься на место своего заточения. Покои поражали роскошью и красотой. Огромная мягкая кровать под белым балдахином, что контрастировал с черным атласным бельем. На стенах шелковые обои пастельных тонов. Массивные кресла из темного дерева, комод и два стула. Расписные вазоны со свежими розами по углам комнаты. Подсвечники в позолоте. Стильно, ничего не скажешь.М-да… неплохо вождь устроился. Не похоже на берлогу! Однако, как ни приятно было находиться здесь, расслабляться я не имела права. В любой момент мог вернуться Гордей, и тогда уже будет не до моих планов.
Прием был в самом разгаре. Я всеми силами старалась не попадаться на глаза Гордею и не выпускать из вида Луку. Первый откровенно наслаждался вечером и, казалось, напрочь забыл о моем существовании. Меня это вполне устраивало, хоть я и понимала, что знай глава клана, что я тут, а не томлюсь взаперти, наверное, вел бы себя по-другому. А так он уверен, что вернется после приема и найдет меня сломленную заточением и готовую на все. Нет уж, дорогой! Сегодня я планирую покинуть эту пещеру. Понятия не имею, кто или что мне в этом поможет, но сделаю для этого все!С планом побега в мусорном контейнере мне пришлось распрощаться, когда случайно увидела, как Брунгильда ковыряется огромной палкой в помоях. Тогда у меня сложилось впечатление, что не мне первой пришла в голову подобная мысль. Наверное, кто-то до меня хотел именно так сбежать и был пойман с поличным. Ладно хоть не вилами протыкала мусор, иначе мне стало бы совсем грустно. Да и что уж там говорить, не готова я была прятаться
Сквозь полусонное забытье мне слышалась музыка. Будто кто-то играет на рояле. Густые сильные звуки наполняли пространство и, казалось, мою сущность тоже. От них становилось тепло и приятно. Музыка успокаивала, смягчала переживания, залечивала душевные раны. Я чувствовала себя здоровой и отдохнувшей.Хотелось дремать и дальше, но мешало наглое солнце. Через панорамное окно оно светило мне прямо в лицо. Волей-неволей пришлось открыть глаза и осмотреться. Куда же меня занесло? Я лежала на удобной широкой кушетке в комнате с камином. На медвежью берлогу не похоже. Ну и шуточки у тебя, Маруся. Значит ли это, что медведь принес меня в этот дом? И куда подевался он сам, в таком случае?В другом конце комнаты я заметила черный рояль. Вот на чем играли! Но кто? Кроме меня в комнате никого не было.Лежать и дальше не смогла. Кто-то заботливый снял с меня верхнюю одежду, но оставил в спортивном костюме, накрыв клетчатым пледом. Встав с кушетки, я решила осмотреть дом. Это
Я так торопилась сбежать, что на лестнице споткнулась и ударилась коленкой. Но боль почувствовала гораздо позже, когда очутилась в отведенной мне комнате и плотно закрыла дверь. Вот тогда я и рассмотрела свежую рану. Кожа была рассечена и из нее медленно сочилась кровь. Словно зачарованная наблюдала, как набухает алая капля, а потом стекает по ноге, оставляя тонкий след. Наверное, точно так же струятся слезы по моим щекам, оставляя влажные бороздки. А вот как кровоточит сердце разглядеть невозможно, но это настолько больно, что не идет ни в какое сравнение с царапиной на ноге. Эта боль терзает, выматывает, и рану не зашить, не вылечить медикаментами… Говорят, время лечит. Тогда почему со мной происходит все наоборот? Чем больше я не вижу Луку, тем сильнее меня мучает чувство к нему. Болезненное и саднящее, как эта царапина на ноге.Когда снова зазвучали звуки рояля, я задрожала всем телом. Не вынесу этого! Он издевается! То, от чего я сейчас бежала, было ошибкой. Роков
Лунный свет заливал комнату. Он струился сквозь незашторенное окно и отбрасывал причудливые тени на стены и потолок. Какое-то время я любовалась его игрой, балансируя между сном и явью. Но очень скоро поняла, что не луна рождает перламутровое сияние, сполохами пробегающее по комнате. А потом я уловила и запах ландышей. Вот тогда накатила такая тоска, хоть вой.Елена сидела в кресле в вальяжной позе, закинув ногу на ногу. Сейчас она меньше всего напоминала бестелесного духа и казалась еще красивее чем до этого. Разговора избежать не получится, а поэтому я тоже постаралась принять удобную позу, сидя, прислонившись спиной к подушке. Натягивая на себя одеяло не вовремя подметила, что на мне очень откровенная кружевная сорочка, больше показывающая, чем скрывающая. И облачил меня в нее Калина, когда я уже практически спала. Краска стыда не заставила себя ждать, оставалось надеяться, что в темноте комнаты это останется незаметным даже для вездесущего духа.- Почему ты являешь
Думала ли я, что пройдя через все испытания, я обрету настолько полное счастье? Стоя рядом с Калиной перед лицом старейшины клана, совершающего священный обряд наречения нас парой, я испытывала именно это чувство. Я счастлива!Вообще, старейшина в качестве исключения связал нас в человеческих обликах. По уставу, мы должны были в образах медведей пройти через обряд. Но вышла накладочка. Оказывается, самка не может оборачиваться, будучи беременной. И ребенка мы с Калиной хотели произвести на свет в браке. Вот и получилось, что быстренько сыграли две свадьбы подряд: по медвежьим обычаям и по человечьим. Только вот Гордей на свадьбе не присутствовал. Поговаривали, что никак он не может смирить свою гордыню и успокоиться. Оставалось надеяться, что и на него время подействует благотворно. Со своей стороны я ему все простила.Калина согласился стать альфой, но лишь до той поры, пока не обучит всему Луку и не сможет передать ему бразды правления. Как выразился он сам – д
Я дома. Подумать только, я дома! Все родное, знакомое с детства. Никаких тебе тренировок, выступлений, мадам Виолетт… Любящая и заботливая мама, которая ходит за тобой по пятам, не может наглядеться. Она даже отпуск взяла специально, чтобы все время быть рядом. Папа, усиленно делающий вид, что ничего не произошло, что все в нашей жизни по-старому. И куча свободного времени, в институт ходить не надо, этот год у меня академический отпуск. А дальше посмотрю, что делать с учебой. Наверное, все же стоит восстановиться и закончить, раз уже больше половины отучилась.Первые дни я ходила как пришибленная по квартире, не знала, куда себя деть и за что бы взяться. Получала ласковые нагоняи от мамы, когда специально окуналась в самую грязную работу – разбирала то, что годами складывалось и не трогалось, выносила мусор, наводила порядок в кладовке. В общем, занималась тяжелым трудом, чтобы только не думать, не вспоминать. Мне всегда это помогало, а сейчас так и вовсе было н
Проснулась я в гордом одиночестве. В домике уже снова было жарко натоплено, а с улицы доносился звук топора.Какое-то время я лежала и прислушивалась к себе. Нам предстоял день изматывающего пути, а потом встреча с неизвестной колдуньей, которую еще нужно было отыскать. Отец, как мог, обрисовал, где она обитает, но точных координат у нас не было. Да и жилище свое она околдовала, сделала невидимым для всех. Отец не высказал в слух, но я отчетливо уловила его сомнения, а там ли Марго до сих пор, жива ли. Как примет она нас, не прогонит ли?.. Кто знает, может за годы одиночества и затворничества свихнулась она окончательно. И от всего этого зависела жизнь Луки, которая, возможно, сейчас висит на волоске.Как ни крути, а в голове моей были одни сомнения и никакой конкретики. И тем более я не понимала, отчего же мне так хорошо, что хочется петь и танцевать.Откинув одеяло, я невольно бросила взгляд на свое обнаженное тело. Так недавно я познала плотскую сторону отнош
- Вот что, голубки! Бродить по подвалам клана значит привлекать к себе ненужное внимание. Уверена, стража не дремлет, да и Гордеюшка лелеет план мести, - усмехнулась Елена. – Пока мы тут беседуем, может они уже идут за вами…- Так надо торопиться! – всполошилась я, испугавшись, что можем упустить такую возможность освободиться сами и спасти отца.- Успокойся, дурочка! – махнула на меня рукой дух. - Спят они, попугать вас решила. Но случайность никто не отменял. К отцу твоему я пойду одна.Елена проделала какие-то манипуляции руками, и цепей на руках и ногах Калины как ни бывало. Хотела бы я тоже так уметь. Никакие Гордеи тогда мне не были бы страшны. Но если для этого нужно стать озлобленным духом, то я уж как-нибудь без магии обойдусь.- Как это пойдешь одна?! – возмутилась я. – Я пойду с тобой.- Да уйми ты ее, неразумную, - скривилась Елена, обращаясь к Калине, который в это момент разминал руки и ноги. &ndas
Пробуждение свое не могу назвать приятным. Да и какое это пробуждение, если я буквально выползаю, выкарабкиваюсь из беспамятства. Цепляюсь за реальность, которая все время ускользает, а меня вновь и вновь засасывает куда-то далеко вниз. Каждый раз я падаю в колодец с головокружительной высоты. Но не долетаю до дна – какая-то сила вновь выталкивает меня на поверхность. Я словно прыгаю на огромном батуте, и каждый раз боюсь, что вот сейчас траектория сменится, и вместо того чтобы лететь обратно вниз я упаду на каменный пол и разобьюсь насмерть.Я не упала… И скакать на батуте тоже перестала. Место экстрима заняла головная боль. Даже глазами вращать было больно, не говорю уже о том, чтобы пошевелить головой. Да что же это такое! Никогда еще я не была в таком паршивом состоянии. Даже с похмелья, в тот единственный раз, когда хапнула лишку Мартини, с подругами на пижамной вечеринке, чувствовала себя почти сносно, по сравнению с тем, что испытывала сейчас. А еще затекл
Разговаривать с Виолеттой не было никакого желания. Да и скоро должна прийти Анна, вот с ней я с удовольствием поболтаю. Осталось выяснить, как поскорее отделаться от мадам, которая не торопилась начинать. Распахнув дверь в мою комнату, она вошла первая, удобно устроилась в единственном кресле и какое-то время рассматривала меня, сведя брови над переносицей. В свою очередь устроилась на кровати, чинно сложив руки на коленях. Мысли усиленно работали в направлении, что бы такого сказать, чтобы поскорее от нее избавиться.- Как ты посмела бежать? И кто тебе помогал? – без обиняков заговорила мадам. Голос ее по-прежнему звучал ровно.Вопросы эти мне совершенно не понравились, а нежелание разговаривать с мадам превратилось в отторжение. Но и молчать я не могла, потому что она явно ждала ответа.- А вы считаете, что вправе удерживать здесь меня силой? – с вызовом отозвалась. – А на второй вопрос, думаю, вы и сами знаете ответ.Хоть бы усмехнул
Калина сказал, что идти по лесу будет легче медведям нежели людям. Что есть специальные тропы, прокладывающие короткий путь в клан, и якобы доберемся мы туда очень быстро. Мне, конечно, было страшновато. Но боялась я, скорее, не превращаться в медведицу, а возвращаться в логово. А еще очень страшно становилось, когда думала, что ждет там моего отца, да и меня тоже.Второй раз перекидываться почему-то оказалось гораздо сложнее. На этот раз я чувствовала каждую косточку, словно все они вдруг зажили самостоятельно в моем теле и независимо друг от друга. Кроме того, не стала закрывать глаза и с ужасом наблюдала, как увеличиваюсь в размерах и покрываюсь шерстью. Боялась даже представить, как меняется мое лицо. И почему-то вспоминались страшилки про оборотней, где люди превращаются в зверей и становятся дикими и неуправляемыми. Слава богу, я хоть сохраняла мышление человеческое в образе медведицы!Как ни странно, но прогулка по лесу мне даже понравилась. Никогда до этого я н
Остаток ночи пролетел как один миг. Правда после визита Елены и разговора с Калиной уснула я далеко не сразу. Перед этим еще раз вознеслась на пик возбуждения, на головокружительную высоту наслаждения, чтобы сорваться с нее в бездну забвения.На этот раз Калина был особенно нежен со мной. Но боже мой! Что он вытворял! Я и предположить не могла, что ласки могут быть настолько откровенными и желанными. На моем теле не осталось ни единого сантиметра, где не побывали бы губы Калины. Он словно доказывал мне, что я вся его, без остатка. И что самое странное, в те минуты я тоже так думала.А еще я поняла одну простую вещь, что нет ничего естественнее и в то же время более экзотического, чем физическая любовь между мужчиной и женщиной. Наши тела сливались так гармонично, словно именно для этого и были созданы. То, что давала мне близость с Калиной, казалось настолько прекрасным и наполненным чувственностью, что не могла даже вспомнить, отчего еще я когда-либо испытывала подобн
Я все продолжала смотреть на дверь, за которой скрылся Калина. Как заведенная повторяла про себя: «Лука мой брат. Лука мой брат…» И так до бесконечности, пока слова не слились в кашу и не потеряли смысл. Так странно, еще совсем недавно я плакала, не стесняясь Калины, а сейчас глаза оставались сухими. Не могла выдавить из себя ни слезинки, как ни старалась. И хотела бы разрыдаться, чтобы хоть чуть-чуть облегчить боль, но не получалось.Я вспоминала Луку. Его лицо, особенно смеющееся, когда на щеках появлялись задорные ямочки, а в глазах зажигались озорные искорки. Его голос, что сейчас отчетливо звучал в моих ушах. Как он перебирал струны на гитаре сильными гибкими пальцами. Сначала для меня, а потом для Елизаветы… Как это было давно! Да и было ли вообще?С самой первой нашей встречи я почувствовала в нем родственную душу. Только теперь начинала понимать, что была это не любовь с первого взгляда, а притяжение крови моего отца, что текла как в н