– Привет! – ответила Яна. – Ты что‑то забыл?
– Да! Тебя! – улыбнулся он. – Решил сделать еще одну попытку вернуть свою любовь!
– Проходи, Витя! – вкрадчиво пригласила Яна.
– А вы все так же с девчонками сидите?
Зотов стал раздеваться.
– Ну конечно, – кивнула Крестовская, – с девчонками!
– Соскучилась?
– Еще как! – рассмеялась Яна.
Зотов ласково улыбнулся ей в ответ, и вдруг его лицо перекосилось от гнева. Из спальни в коридор вышел разбуженный шумом Костя Григорьев. Пошатываясь, он кинулся к Яне обниматься, приговаривая:
– Нимфа моя, любовь всей моей жизни!
– Так это ты, сучонок?!! – взъярился Зотов. – Аполлон херов?!
Яна не успела возразить, потому что Зотов со всего маху ударил Григорьева, и Костя ушел в глубокий аут.
– Ты что наделал, идиот? – закричала Яна.
– Пусть Аполлон немножко отдохнет! – ответил Зотов, потирая руки. – Потом поговорим!
– Да какой он Аполлон? Что, не видишь? Это Григорьев, наш бывший сокурсник!
– Побожись!
– Точно говорит! – подтвердила Кукушкина.
Зотов спокойно переступил через лежащего посередине коридора Григорьева.
– Ладно, отлежится, все нормально будет! И вообще ему хорошо – он в нирване! Может, продолжим праздник?
– Конечно, Витя! Просим в гостиную!
– Только, чур, по голове больше ничем не бить! – весело предупредил Зотов, заходя в комнату.
– Нет, бить не будем, только кастрируем и сразу отпустим! – спокойно сказала Тамара.
Зотов застыл с вытаращенными глазами.
– Тома, ты?
– Я! Сейчас я тебе яйца отрежу, дорогой!
– Только не здесь! К себе домой идите, там и режьте! – возмутилась Лариса.
– Как ты здесь оказалась? – спросил Зотов.
Тамара усмехнулась:
– Новый год – праздник семейный! Мы привыкли встречать его вместе, да, дорогой? Вот я и поспешила к тебе навстречу, чтобы мы могли поздравить друг друга и пожелать счастья!
– Но как ты узнала, что я здесь?
– Мир не без добрых людей, Витя!
На лице Зотова отобразилось некое интеллектуальное напряжение – видимо, он мучительно пытался понять, каким образом жена вычислила этот адрес.
– Не старайся, – усмехнулась Тамара, – твой депутатский мозг может не выдержать подобного напряжения! Я тебе помогу. Ты нанимал детектива для того, чтобы он следил за Крестовской?
– Откуда ты знаешь?
– Вот именно, что знаю! Он сам ко мне обратился за час до Нового года! Выступил, так сказать, с интересным коммерческим предложением: он мне – все пароли и явки, я ему – оплату по тройному тарифу. Ну, я не мелочилась – все равно деньги‑то твои, Витя!
– Так эта сука тебе меня сдал? – заорал Зотов.
– А что ему? Двойная оплата! – захохотала Тамара. – И вот я поспешила на встречу Нового года по указанному адресу! Как видишь, все очень просто! И знаешь, я ничуть не жалею о том, что приехала сюда! Познакомилась с такими интересными людьми! Одна Яна Крестовская чего стоит! Давно мечтала ее узнать поближе, ведь она моя любимая актриса!
– Тамара, я прошу тебя – не начинай! – тоскливо забормотал Зотов.
– Садись и слушай меня! – рявкнула Тамара, так что сел не только Зотов, но и все присутствующие женщины. – Витюша, дорогой, я терпела твои измены много лет! Это сейчас у тебя так называемый актерский период, а прежде были, помнится, и балерина, и стюардесса, и даже одна циркачка. Да, да, дорогой, не удивляйся – я все знала, была в курсе и терпеливо ждала, когда ты наконец остепенишься. Я понимаю, что для мужика изменить – все равно что нужду справить. Такова ваша природа! Но ты имей совесть, Витя! Погулял и возвращайся! А в этот раз ты, по‑моему, перегнул палку! Проще говоря – охренел вконец! Решил меня бросить?
– Тома, о чем ты, и в мыслях не было!
– Вот про таких, как ты, Ницше говорил: «Неполноценные и недоделанные!» – отчеканила Тамара.
– Браво! – крикнула Кукушкина.
– Тамара, ну что ты такое говоришь! – заискивающе улыбаясь, сказал Зотов. – Возможно, в какой‑то момент у меня появилась мысль, что мы не совсем друг другу подходим, но это ведь ничего не значит!
Тамара просто взревела от ярости:
– Значит, как передачки в «Тишину» носить – я тебе подходила, а теперь, стало быть, не подхожу? Ну а раз так, я тебе устрою! На всю страну скандал закачу! Тебя по этой партийной линии так притянут – как в шестидесятые!
– А я что? – вяло возразил Зотов. – Я ничего!
– Да короче, устроить ему кастрацию, и дело с концом! – злорадно хихикнула Кукушкина.
– С каким концом? – заорал Зотов, поднимаясь. – Я сейчас охрану вызову, у меня в машине трое парней!
– Сидеть! – гаркнула Тамара зычным голосом.
Команда сработала – Зотов вернулся на место.
– Значит так, Витек! – усмехнулась Тамара. – Мы тут разговаривали с Яной, и она сказала, что на наступивший год у нее большие творческие планы. Она все время будет на гастролях за рубежом!
– Ничего не поделаешь! – развел руками Зотов.
– И, кстати, Яна вообще выходит замуж, можешь поздравить ее – Янин возлюбленный молод и прекрасен, как Аполлон!
– Да? Здорово! – кисло отозвался Зотов. – Поздравляю!
– А теперь, дорогой, давай выпьем на посошок с этими чудесными женщинами и отправимся домой!
– Да, – пробормотал Зотов. – Жаль, конечно, но мы уходим!
Тамара разлила в бокалы вино.
– Ну, за нашу странную встречу! Вряд ли мы еще когда‑нибудь увидимся!
После того как выпили, Петрова, задумчиво улыбнувшись, заметила:
– Действительно странная встреча… Судьба так причудливо свела нас сегодня вместе…
– Fatum non penis, in manus non recipis! – вставила Кукушкина свою любимую поговорку.
– Переведи! – попросила Тамара.
– «Судьба – не хуй, в руки не возьмешь!»
– От тебя не ожидал! – сказал Зотов Кукушкиной. – Я думал, ты старая дева, а ты, оказывается, девчонка с перчиком! Молодец!
Зотовы вышли в коридор и наткнулись на тело Кости Григорьева.
– Слушай, Тамара, – попросила Оля, – не в службу, а в дружбу, – заберите его! Чего он тут будет валяться, как хлам какой! Лариске настроение портить!
– До ближайшей помойки? – подмигнул Зотов.
– Не надо. До дома довезите! Все‑таки наш бывший сокурсник, – усмехнулась Кукушкина, – столько всего с ним связано!
Зотов позвонил кому‑то, и тут же в квартиру Петровой поднялись два его охранника.
– Заберите парня! – скомандовал он.
Парни подняли Костю, пошарили у него в карманах, достали паспорт и ключи.
– Ага, адрес такой‑то, – хмыкнул Зотов, просмотрев документ, – ключи имеются. Ладно, отвезем его домой! Хотя вообще мы не служба доставки!
Охранники унесли Костю.
– Бывайте! – засмеялась на прощание Тамара. – С Новым годом, девочки!
Когда они ушли, Лариса сама предложила подругам:
– Все пьем да пьем, идемте, что ли, покурим!
Затянувшись сигаретой, Яна заметила:
– А эта Зотова оказалась такой славной бабой, кто бы мог подумать!
– Да! – подтвердила Лариса. – Женщина она душевная, я не отрицаю! Правда, такие фонари мне на лице зажгла, что у меня теперь торты покупать никто не будет!
– Я рада, что эта гнусная история наконец разрешилась, – вздохнула Яна, – и Зотов оставит меня в покое! Ах, девочки, видели бы вы моего любовника! Он юн и прекрасен, как весна! Его тело пахнет юностью! А в сексе он просто неутомим. Представляете, каково это – заниматься любовью три дня подряд?!
Кукушкина с Петровой переглянулись.
Оля насмешливо сказала:
– Где нам!
– А его тело! Он сложен как Аполлон; скульптурный торс, красивые ягодицы!
– Ой, только не надо про жопу! – нахмурилась Оля.
А Лариса, улыбаясь, спросила:
– Сколько ему лет?
– Восемнадцать! Я хотела увезти своего мальчика на Новый год в Америку, но Зотов, узнав о наших планах, настучал обо всем его матери, зная, что она, паршивая мегера, препятствует нашему счастью и запрещает Кириллу встречаться со мной! Она, естественно, сделала все возможное, чтобы задержать Кира, и в итоге за час до вылета я узнала, что он никуда не едет!
– А почему она так резко против ваших отношений? – спросила Кукушкина.
– Из‑за разницы в возрасте, разумеется!
– Вообще, знаешь, – осторожно сказала Лариса, – лично я бы не хотела, чтобы мой Вася спутался с такой… взрослой женщиной! Как мать говорю!
– Эх, Петрова, – хмыкнула Яна. – И ты в плену пошлых стереотипов!
– Подумаешь, мать, – удивилась Ольга, – кто сейчас матерей слушает! Несовременный он у тебя какой‑то!
– Если б ты знала, кто его мать, – усмехнулась Яна, достав сигарету.
– А кто она?
Вопрос повис в воздухе, потому что в это время раздался звонок в дверь. Подруги замерли.
– У меня уже нервы шалят! – призналась Петрова. – Вам кого? – спросила она, подойдя к двери.
– Немедленно откройте! – послышался требовательный женский голос.
– А почему я должна вам открывать? – удивилась Лариса.
– Крестовская здесь?
Петрова открыла дверь.
– Входите! Крестовская тут! Сегодня своих гостей она принимает почему‑то у меня дома.
Женщина вошла в прихожую. Свет осветил ее лицо, и тут Лариса вскрикнула. Перед ней стояла заслуженная артистка России и всенародная любимица Ирина Лебедева.
– Мама дорогая, – потрясенно пробормотала Лариса, – это ж Лебедева! Нет, я сегодня чокнусь!
В коридор вышли Яна с Ольгой.
– Смотрите, актриса Лебедева! – ойкнула Кукушкина.
Яна рассмеялась:
– Между прочим, это она!
– Кто она? – потрясенно спросила Ольга.
– Мать моего возлюбленного! Привет, Ира, долго жить будешь! Как раз о тебе говорили! – насмешливо произнесла Яна. – Ну что? С Новым годом, дорогая!
– Пошла ты знаешь куда! – лениво сказала Лебедева.
– Конечно, знаю!
– Господи, Лебедева! Вы же легенда! – Ларису переполняли эмоции.
– Спасибо, – благосклонно кивнула Ирина, – могу я, кстати, пройти?
– Ну конечно! – просияла Петрова.
– Входи‑входи, – усмехнулась Яна, – давно пора поговорить по душам!
Ирина Лебедева, не сняв сапог, гордо продефилировала в комнату. Несколько брезгливо оглядела порядком разоренный стол и села в кресло.
– Может, хотите чего‑нибудь выпить? – предложила Лариса.
– Нет, спасибо, не хочу! – сдержанно ответила та.
Яна устроилась в кресле напротив, притихшие подруги – на диване.
Петрова с Кукушкиной рассматривали Лебедеву и находили, что в жизни она еще красивее, чем на экране.
Ирина была настоящей красавицей: хрупкая точеная фигура, огромные темные глаза, каштановые волосы. Ее называли российской Гретой Гарбо. Надо сказать, что в кино Ирина играла исключительно аристократок или роковых героинь. Предположить ее в роли колхозницы или там девушки с фабрики казалось решительно невозможным.
К своим сорока годам известная актриса и светская гранд‑дама Лебедева была обласкана любовью и зрителей, и даже критиков.
И вот эта женщина‑легенда сидела сейчас в гостиной Петровой, отчего Лариса и Ольга чувствовали оторопь.
– Ну и где мой сын? – спросила Лебедева.
– Ты у меня спрашиваешь? – изумилась Яна. – Вот это номер! Дорогая моя, ты сделала все для того, чтобы разлучить нас, и теперь имеешь совесть спрашивать у меня, где Кирилл!
– Не паясничай! – поморщилась Лебедева. – Все‑таки в тебе всегда угадывалось нечто плебейское, Крестовская! Чувствуются общажные замашки!
– А что такое? – обиженно спросила Кукушкина. – Что вы имеете в виду?
– Лимитчицы! Вот что! – высокомерно сказала Лебедева. – Понаехали из всех городов и весей! Бульдожья хватка и ни грамма аристократизма! Такой Крестовская и осталась!
– Конечно, куда мне до тебя, – с иронией заметила Яна, – это тебе все на блюде подносили, как внучке великого русского актера! Можно было обойтись и без бульдожьей хватки! Для тебя и так были открыты любые двери!
Ирина Лебедева достала сигареты и закурила.
Лариса хотела было сказать, что в комнате у нее не курят, надо бы в кухне, но не осмелилась и промолчала.
– Не удивляйтесь, девочки, – улыбаясь, пояснила Яна, – нас с Ириной связывают давние дружеские отношения!
– И в самом деле, я тебя всегда терпеть не могла! – усмехнулась Лебедева. – С самой первой встречи! Вернее, с первой совместной работы!
– А что тебе оставалось, Ира? Если режиссер фильма, твой любовник по совместительству, вдруг начал ухлестывать за мной? Вряд ли это могло стать для нас началом долгой дружбы? А потом и вовсе пошло‑поехало… Тут от тебя роль ушла ко мне, здесь премию дали Крестовской, и все – вражда навеки!
Доходило до смешного… На какой‑нибудь тусовке я ловила себя на том, что не против макнуть тебя твоей аристократической мордой в заливное. Вот был бы номер!
– Юмор для дебильных! – усмехнулась Лебедева.
– Ну, хоть какой‑нибудь! Пусть и дебильный! Страшно вообще не иметь чувства юмора! Вот у тебя, например, его никогда не было! – заметила Яна. – Зато как ты умела плести интриги, Ира! В этом тебе не было равных! С каким изяществом ты устраняла всех неугодных тебе людей! Ты и в отношении собственного сына не побрезговала использовать запрещенные приемы! Ну, расскажи нам, как тебе сегодня удалось сорвать нам с Кириллом праздник?
– Так и удалось! – спокойно ответила Лебедева. – Я узнала, что ты собираешься увезти моего сына на Новый год, и просто‑напросто закатила ему грандиозный скандал!
– И забрала его паспорт? – ядовито улыбнулась Яна.
– Представь себе! Спешу напомнить, что я его мать!
– Ему уже восемнадцать лет! Он сам может принимать решения!
– Ему только восемнадцать! И все его решения принимаются не головой, а тем, что находится ниже пояса! Поэтому пока за него буду думать я! Скажи, где сейчас Кирилл?
Яна присвистнула:
– Ну, здрасте! Почему ты меня спрашиваешь?! И, кстати, Ира, как ты вычислила этот адрес? Почему явка Петровой оказалась провалена?
Ирина снова затянулась сигаретой и высокомерно ответила:
– Потому что у тебя не хватило мозгов на то, чтобы соблюдать конспирацию! И на то, чтобы вовремя разобраться со своим любовником!
– Ага! Я так и знала! – закричала Яна. – Это Зотов рассказал тебе о нашей связи?
Ирина усмехнулась:
– То, что у моего сына завелась какая‑то шмара, я сразу поняла! Но, правда, его избранницу я представляла иной! Думала – девочка‑ровесница, юная, наивная! То, что это прожженная Крестовская, на которой пробу негде ставить, я, конечно, и представить не могла!
– Ой! – скривилась Яна. – Ты на глазах теряешь свое аристократическое достоинство! Опускаешься до брани, переходишь на личности!! Ну и как ты узнала о нас с Киром?
– Ко мне обратился твой разгневанный любовник! Попросил меня как мать вмешаться. Пригрозил, что в противном случае он будет вынужден «поучить» моего сына кое‑чему! Бандюган бандюганом! Конечно, только Крестовская могла спутаться с таким уголовным рылом!
– Не твое дело! – огрызнулась Яна.
– Да мне вообще до тебя дела нет, много чести! – презрительно усмехнулась Лебедева. – Но если это касается моего сына… Короче, вчера этот самый Зотов вновь позвонил мне и сообщил, что вы с Кириллом собираетесь уехать. Естественно, я захотела вам помешать.
– Тебе, Ира, это удалось!
– А я вообще привыкла добиваться всего, чего хочу, милочка! Прошу это запомнить! Так, на всякий случай!
– Ну и что было потом? – мрачно спросила Яна.
– Что потом? Ты же знаешь характер Кирилла?! Избалованная, неблагодарная скотина! Я приказала ему сопровождать меня в ресторан на новогодний праздник. Отличная вечеринка, солидная публика, а этот щенок удрал через пару часов! Я не находила себе места! Позвонила Зотову! Спросила, не знает ли он, где Крестовская. Он почему‑то дико обрадовался, сказал, что знает, и выдал мне этот адрес. Вот я и приехала сюда!
Яна развела руками:
– Но как ты видишь, Кирилла здесь нет! Мы действительно недавно разговаривали с ним по телефону, и я дала ему адрес Петровой, но он до сих пор не приезжал!
– Я останусь здесь и дождусь его! – с вызовом сказала Лебедева.
– Как долго вы собираетесь здесь кого‑то дожидаться? – разволновалась Кукушкина. – Между прочим, хозяева уже здорово устали!
– Столько, сколько понадобится! – отрезала Лебедева. Потом, с ненавистью посмотрев на Яну, добавила: – Ты испортила мне весь праздник!
Яна усмехнулась:
– Ира, объясни мне, что плохого в том, что мы с Кириллом собирались встретить Новый год вместе?
– Крестовская! Угомонись! Ты же старая, Яна! Посмотри на себя! У тебя ж ботокс из ушей лезет!
– Не преувеличивай! Мне всего тридцать!
– Тридцать пять, старая корова! А ему восемнадцать! Оставь ребенка в покое!
– А когда ты связалась с молоденьким С…?! О чем ты думала? Небось не считала себя старой сукой? А на сколько ты была его старше? Лет на пятнадцать, дорогуша? Тебя это не остановило! Вся группа догадывалась, что вы трахаетесь, как кролики! А ведь ты знала, что у него беременная жена!
На бледном лице Лебедевой появились алые пятна.
– Ну, тогда и я кое‑что вспомню! – решительно заявила Ирина.
– Оля, пойдем на кухню, – шепнула Кукушкиной Петрова, – они такие вещи говорят, что даже стыдно все это слушать! Пусть между собой сами разбираются!
– Правда, Лара, идем!
Подруги вышли.
– Слушай, какой кошмар! – посетовала Ольга. – Пожалуй, две примы – это уже перебор!
– Да! Явный перебор! Правильно ты говорила, эту новогоднюю ночь мы запомним навсегда! Надо было, Кукушкина, у тебя Новый год встречать!
– В следующий раз так и поступим!
Из комнаты донеслись рассерженные крики актрис.
– Они там не укокошат друг друга?
– Вот уж не знаю! С них, пожалуй, станется!
– Ага, – хохотнула Кукушкина, – прикинь, Лара! Не хватало тебе еще двух трупов актрис, один знаменитее другого!
– Мне кажется, я теперь ничему не удивлюсь! Даже если сейчас в форточку влетит этот в красных трусах, как его… Бэтмен!
– А как славно жили! – вздохнула Оля. – Спокойно – никаких скандалов, разборок. Ты, да я, да Персик!
– Интересно, они там надолго обосновались? Я так устала, что вообще бы с удовольствием легла спать! – призналась Лариса.
– Девочки, – вдруг раздалось из комнаты, – идите сюда!
Подруги, обреченно вздохнув, вернулись в гостиную.
– Куда вы ушли? – недовольно спросила Яна. – Нам нужна ваша помощь! Может, вы сможете нас рассудить?
– Это вряд ли! – хмыкнула Кукушкина. – Куда нам… Мы женщины простые, без звездных проблем и загонов!
– Мы сейчас говорим не о звездных проблемах! – отрезала Лебедева. – А об общечеловеческих! У вас самих есть дети?
– У меня сын! – ответила Лариса. – Вася, очень хороший мальчик, и…
– Это неважно, – оборвала ее Ирина. – Значит, вы как мать должны меня понять! Мой сын нынешней осенью поступил в институт! С головой ушел в учебу, начал готовиться к первой сессии, и вдруг появилась эта перезрелая сука и снесла ему крышу. Вот скажите, разве я – мать – могу спокойно к этому относиться?
Яна с негодованием заметила:
– Ира, ты лучше расскажи девочкам, как ты его к бабке в другой город отправляла и месяцами не видела! Гастроли, любовники! Ты когда про сына вспомнила, Ира?
Лебедева молча встала, подошла к Крестовской, спокойно размахнулась и ударила Яну по лицу.
Лариса с Ольгой так и подскочили на месте.
Крестовская, ни слова не говоря, так же спокойно и смачно вернула плюху Лебедевой.
Лариса с Ольгой подскочили второй раз.
Потом Петрова тихо сказала:
– Девочки, что же вы… Нехорошо, право…
Неожиданно Ирина Лебедева заплакала.
– Ты что, Ира? – удивилась Яна. – Плачешь? Вот уж не думала, что ты способна на человеческие чувства!
– Кирилл – единственное, что у меня есть! – прорыдала Лебедева. – Я не позволю тебе испортить ему жизнь, поняла?
– Да с чего ты взяла, что я испорчу ему жизнь? – закричала Яна. – Пойми, я люблю его! Хочешь, я расскажу, как все было? Это случилось на тех съемках, где мы с тобой вместе работали! Я ведь не знала, что он твой сын! Я увидела парня: пухлые губы, ямочки на щеках, капризный красивый мальчишка, и все – влюбилась без ума! Да мне плевать было на то, чей он сын! Это любовь, понимаешь?
Ирина перестала рыдать и удивленно воззрилась на Яну.
– Крестовская, о чем ты говоришь? Какая любовь? Ты же самка паука! Заглотишь жертву и не подавишься!
– Спешу успокоить твои материнские чувства – я по‑настоящему люблю его! Это не каприз, не прихоть и даже не похоть. Это первое серьезное чувство, которое я испытываю в своей жизни! И он любит меня! Я повторяю тебе, Ирина, не смей разрушать нашу любовь! Сегодня тебе удалось помешать нам, но если ты и дальше будешь встревать, я увезу Кирилла. Туда, где ты его не найдешь и больше не увидишь!
– А как же твоя карьера? – с иронией спросила Лебедева. – Разве ты сможешь все бросить и уехать?
Яна серьезно ответила:
– Если речь идет о Кирилле, на карьеру мне плевать!
– Послушайте! – неожиданно сказала Кукушкина. – А вы не можете как‑то полюбовно договориться?
Примы молчали.
– Вы знаете, у меня тоже сын… – в разговор вступила Лариса. – И я как мать, конечно, очень беспокоюсь… И я вас, Ирина, понимаю! Если бы мой сын встречался с такой женщина, как Яна, я бы тоже была не в восторге, уверяю вас! Но, с другой стороны, ведь невозможно удержать кого‑то против его воли… А если ваш сын действительно любит Яну? Вдруг он вам потом никогда не простит?
Ирина молчала и, казалось, о чем‑то думала.
Наконец она обратилась к Яне:
– Крестовская… Не говори Кириллу, что я была здесь… И про Зотова ничего не говори. Кир – такой нервный, впечатлительный… Пожалуйста!
Яна кивнула:
– Хорошо, Ирина! Он ничего не узнает, обещаю!
Лебедева молча встала и пошла в коридор.
Лариса кинулась за ней. Открывая входную дверь, она успела сказать:
– Ирина, вы моя самая любимая артистка!
Лебедева коснулась своей рукой руки Ларисы и, печально улыбнувшись на прощание, ушла.
–Мне показалось, она что‑то поняла!– сказала Лариса.–Ну, дай‑то бог! Не могу же я бороться с матерью своего возлюбленного!– Яна в отчаянии заломила руки.–Отличная поза,– одобрительно заметила Оля,– я видела тебя в ней в каком‑то фильме! Сейчас даже натуральнее!–Ах, оставь!– отмахнулась Крестовская.– Какая игра? В данный момент я абсолютно искренна! С ума схожу, а ты говоришь: поза, игра! Странно, вот уж от Ирки Лебедевой никак не ожидала, что она расплачется! Она всегда такая… прямо снежная королева! А тут вроде человеком себя выказала, нормальной бабой!–В первую очередь она мать,– вздохнула Лариса.– Кстати, ежели ты за него замуж захочешь, нелегко вам обеим придется. Уж больно вы обе яркие! И надо ж было тебе в сына Лебедевой влюбиться!–Сын Лебедевой! Да бу
Часть вторая–Аленочка Сергеевна,– в кабинет заглянула секретарша Нина Павловна,– сегодня 31 декабря, пора бы о празднике подумать, а вы все работаете!–Успею, Нина, успею,– усмехнулась Алена.– Принеси‑ка мне контракт с немцами. И сделай кофейку покрепче, башка вообще не варит!–Потому что работаете много, совсем себя не жалеете. Вам отдыхать надо! Пять лет в отпуске не были, рабочий день, страшно сказать, в девять вечера заканчивается.–Нормально, Нина, на том свете отдохнем,– отмахнулась Алена,– рано нам еще на печи лежать, кости греть! Надо дела делать.Пять минут спустя Нина Павловна принесла своему боссу Алене Макаровой, гендиректору крупной компании, крепкий, с коньячком, кофе и кипу документов.–Пару часов не беспокоить!– попросила Макарова и занялась работой.Нина Павло
Дверь хозяйке открыла домработница Макаровых Лена. Очень старательная интеллигентная женщина средних лет, с безупречными манерами и хорошим вкусом.–С наступающим, Алена Сергеевна!–И тебя, дорогая!Лена поспешила отчитаться:–Все сделано! Генеральная уборка к празднику, стол накрыт, меню, как вы заказывали!Алена похвалила женщину и отсчитала ей премиальные.–Спасибо,– кивнула Лена.– С наступающим! Поздравьте от меня Валерия Петровича.–Непременно, дорогая! Мои поздравления твоим близким!–Желаю вам весело встретить Новый год!Вскоре домработница ушла.Хозяйка заглянула в гостиную. Огромный белый стол был торжественно сервирован, в углу стояла изящно, на европейский манер, украшенная Леной елка.Алена прошла по квартире, с гордостью осматривая свои личные владения из ста семидесяти метров. Надо сказать, что ей б
* * *–Ну что, Макарова! С наступающим!– самой себе сказала она и взглянула на часы – собственно, до Нового года оставалось всего ничего.Что будем делать, спин‑доктор? Сопли мотать на кулак? Курица ты мокрая, а не специалист по сложным ситуациям!Какая банальность, пошлость даже – оказаться брошенной мужем! И это после двадцати пяти лет семейной жизни! Ничего себе подарок от Деда Мороза!Вот так, дорогуша, деньги есть, а счастья нет! Ха‑ха‑ха – всегда чего‑нибудь не хватает! В общем, это, наверное, такой закон – где‑то что‑то добавится, где‑то убавится! Все то же – только за вычетом мужа! Надо же – Валера ушел к другой!Наверное, какая‑нибудь моделька… Длинноногая, перси четвертого размера и полное отсутствие мозгов! Старый хрен, чтоб тебе счастья привалило!Ничего себе праздник… Разве что повеситься от тоски?Алена взяла телефон и набрала мобил
Уже выходя из машины, Макарова вспомнила про подарок секретарши. Белый фарфоровый котик, символ чего‑то там… Очень кстати подарить его Ксюхе, а то неудобно без подарка, как‑никак праздник!Алена взяла пакет с сувениром и вошла в парадное.–С наступающим!– расплылся в улыбке пьяненький мужичок в лифте.–Взаимно!–Красивая! Жуть!– дыша перегаром, сказал он, оглядев Макарову.– Скажи, у меня есть шанс?–Вряд ли!–Понимаю!– обреченно кивнул мужик и вышел этажом раньше.Алена позвонила в дверь подруги. Увидев Макарову, Ксюша охнула и удивленно спросила:–Аленка, ты?–Я! Надеюсь, хоть здесь мне рады!–Здесь тебе всегда рады!– растерянно улыбнулась Ксюша.– Да входи же!В прихожей подруги расцеловались, и Алена вручила Ксюше подарок.&nd
–Что ты сказала?– удивилась Алена.–Правду… Я в него в самый первый вечер влюбилась.–Когда мы с ним познакомились?–Да! Думаешь, он одной тебе понравился?–Ну ты даешь, Звонарева… А почему мне ничего не сказала?–А зачем? Я ведь сразу поняла, что у меня шансов нет. И потом у вас так быстро все закрутилось, что иллюзий у меня не было.–Почему же я ничего не замечала?–Думаю, ты была очень счастлива, Алена… Потому и не замечала ничего, кроме своего счастья.–А ты?–Нормально,– улыбнулась Ксения,– молча страдала. Изо всех сил стараясь не показать вида…Алена нахмурилась, словно что‑то припоминая. Перед глазами будто пронеслась ее студенческая жизнь, комната на двоих в общаге, которую они делили с Ксюшей…–Это
Алена была в таком состоянии, что забыла про машину. Побрела куда глаза глядят, оказалась в соседнем дворе, села на качели и погрузилась в невеселые думы.Что скажешь, спин‑доктор Макарова? Оправишься ли после такого поражения? Как теперь жить? Ты же не привыкла проигрывать… А ведь, пожалуй, стоит признать, что все твои жизненные победы стали возможны именно потому, что в лице Валеры у тебя был крепкий тыл. Твоя семья – запасной аэродром, куда можно было приземлиться и где тебя всегда ждали.А потом вдруг у тебя это отнимают, и все – конец полетам…Алена почему‑то вспомнила свое интервью забавной, похожей на обезьянку девочке‑журналистке. Собственную тупую самоуверенность и то, как она советовала женщинам быть хозяйками своих судеб…«Дура ты, Макарова»,– усмехнулась Алена.Запищал мобильный.Она удивилась, увидев высветившийся номер Валеры.Крикнула в трубку:– 
Алена вздохнула и решительно нажала кнопку звонка.–Ты?– удивилась Ксения.– Входи…Она охнула, увидев синяк.–Господи, Алена, что у тебя с лицом?Макарова, усмехнувшись, ответила:–Скользко. Упала с крыльца,– и, сбросив шубу, прошла в комнату.Подруги сели за стол. В комнате все было так же, как пару часов назад, только еще работал телевизор. Шел какой‑то новогодний концерт.–«Огонек» смотришь?– насмешливо спросила Алена.–Включила, чтобы не сидеть в тишине. Показалось, что от нее я сойду с ума,– горько улыбнулась Ксения.– Так зачем ты вернулась?–Хотела посмотреть на вашу семейную идиллию. Думала, Валера с тобой…–Валеры, как видишь, нет, идиллии тоже,– развела руками Ксюша, а потом вдруг сказала:&ndash