Далее последовала, как говорится, немая сцена.
Первой пришла в себя Кукушкина:
– Так вы жена этого… депутата?
– Вижу, вы поняли, о ком идет речь! – кивнула Тамара Зотова. – Ну и где мой муж?
– Он ушел! – сказала Лариса.
– Что значит – ушел? Праздник вроде в разгаре?
– Слушайте, я не знаю, ни почему он ушел, ни зачем он приходил, – ответила Лариса.
– Может, тебе еще по шарам врезать, чтобы врубалась, что к чему? – усмехнулась Зотова.
– Что у вас за манеры, гражданка? – пристыдила ее Кукушкина.
А Лариса спокойно сказала:
– Не надо мне по шарам… Все равно не поможет. Я, увы, «не врубаюсь», что к чему. Вообще уже ничего не понимаю.
– Мы на самом деле не понимаем, – добавила Ольга. – За что нам все это?
– А когда с моим мужем мызгалась, понимала?! – Тамара покосилась в сторону Петровой.
– Ну, здрасте! На кой черт мне ваш муж сдался?
Тамара начала как‑то пристально всматриваться в Ларису, потом даже зачем‑то поднесла палец к виску и оттянула глаз.
Лариса занервничала:
– Что такое? В чем дело?
– Пока непонятно, – вздохнула Тамара, – и вы, две бестолочи, объяснить не можете!
– Оля, расскажи ей, как все было! – устало попросила Лариса.
– Понимаете, значит, мы с подругой сидели и отмечали Новый год, как всегда вдвоем, потому что мы женщины одинокие. Все было тихо, мирно, и вдруг появляется она!
– Кто она? – заинтересовалась Тамара.
– Крестовская!
– А это кто? – закричала Тамара, указывая на Ларису.
– Моя фамилия Петрова!
Реакция Зотовой была своеобразной.
– Какого хрена? – спросила она.
– Ах, извините! – не выдержала Лариса. – Почему, собственно, я не могу быть Петровой?
– А где эта сука Крестовская?
– Она ушла!
– Так они вместе ушли? С моим мужем? – взвилась Тамара.
– Да нет! – всплеснула руками Кукушкина. – Зотов раньше ушел. Обиделся, наверное. Петрова его салатницей ударила! И он ушел! А потом пришел Григорьев, мы думали, что вы его жена! Я еще подумала: ничего себе Григорьев деньги заколачивает, раз его жена в такой шубе ходит!
– Е‑мое! – смачно сказала Зотова. – Без стакана не разобраться! – И, обернувшись к Ларисе, добавила: – Значит, ты точно Петрова?
– Паспорт показать?
– Не надо! Верю! Ошибка, значит, вышла! Ну, тогда извини, Петрова! Выходит, зря я тебе в глаз засветила! – Тамара сокрушенно покачала головой. – Понимаешь, я вижу плохо! Зрение, астигматизм, то‑се! Очки не ношу принципиально – старят! Вот я тебя и не разглядела! Думала, ты – это она, секешь? Теперь‑то, когда пригляделась, конечно, видно, что ты не она. Та – во! Лощеная такая, курва, ухоженная! Только слепой мог перепутать.
Лариса покраснела.
– Извини! У меня рука тяжелая. Ишь, как глаз‑то затянуло! Теперь недели две будешь с фонарем ходить. Надо было сразу приложить чего‑нибудь холодного.
– Да ладно, нормально, – отмахнулась Лариса, – сегодня день такой. Меня все бьют, кому не лень… И унижают.
– Все пройдет! – махнула рукой Зотова. – Это жизнь! Всякое бывает! А Крестовская – ваша подруга, что ли?
– Какая она нам подруга? Она – звезда! Кинематографа и мужских сердец! – усмехнулась Лариса. – Мы вам сейчас все расскажем. Вы присаживайтесь, Тамара, чего так стоять… Шубу свою роскошную снимите, только в кресло не кладите, у меня кот пакостливый!
Дополняя друг друга, девочки выдали Тамаре историю своей жизни.
Та слушала с большим вниманием, не перебивая, лишь изредка допуская охи‑вздохи. Когда подруги закончили, Тамара вздохнула:
– Вот ведь бывает в жизни! Давайте выпьем, что ли?
– За встречу? – с иронией спросила Петрова.
Тамара, впрочем, иронии не уловила и взяла в руки бутылку.
– Я уже на это шампанское смотреть не могу, – призналась Лариса, – пузырьки из ушей лезут. Давайте, что ли, вина!
Предложенный вариант понравился всем, и в ход пошло изысканное вино, принесенное Яной.
– А этот облезлый чей? – Тамара кивнула в сторону спальни.
Лариса вздохнула:
– Это Костя Григорьев. Между прочим, любовь всей моей жизни. По крайней мере я так думала до сегодняшней ночи. А теперь не знаю… Может, я чего‑то в жизни не поняла. Тамара, – она доверительно обратилась к Зотовой, – ведь я к нему всей душой! Он сегодня пришел, и я готова была ему все простить… А он… Крестовской в любви объяснялся!
– Вот кому надо бы в глаз засветить! – потерла руки Тамара. – И всю морду этой актриске расцарапать! Ишь мастерица какая – чужих мужиков уводить! У тебя, говоришь, кот пакостливый? Бывает. А бывают и бабы пакостливые! В смысле, что падки на чужое добро!
– Скажите, а как вы узнали, что ваш муж был здесь? – поинтересовалась Кукушкина.
– Наняла детектива! – усмехнулась Зотова. – Чтоб его пас. Он и сдал мне этот адрес. Я как узнала, сразу сюда поехала. Думала, тут им на месте рога и обломать. Вообще‑то я давно в курсе, что у него есть любовница! Ну, есть и есть, нормально! Мужик все‑таки, не больной, не дефективный! Я всегда к этому спокойно относилась. Но тут стала замечать, что Витя мой начал борзеть. Взял и летом с этой стервой в отпуск укатил. Потом опять на неделю исчез из моего поля зрения. И, наконец, предел всему – я выясняю, что он стал подумывать о разводе и втихаря у меня за спиной переводит счета за рубеж… Охренеть! В его лысой башке в последнее время вообще не понять, что происходит.
Похоже, крепко его эта сука зацепила! Про все на свете забыл. Ну ладно, что‑то ведь делать надо! Чувствую, что уже дошла до предела.
И вот сегодня взорвалась окончательно. Жду своего козла домой, чтобы с ним Новый год встретить, как мы до этого тридцать лет вместе его встречали, а Зотова нет! Не спешит, не торопится!
Вот уже дело к полуночи. Я сижу одна, коньяк пью. Потихоньку звереть начинаю. Я, девчонки, от коньяка такая бешеная делаюсь, прямо самой страшно! Могу и в драку ввязаться.
– Мы заметили! – улыбнулась Лариса. – Вам, Тамара, под горячую руку лучше не попадать!
– Представляете, мы тридцать лет Новый год встречали вместе, и тут такой плевок! Детектив сообщает, что мой Зотов в новогоднюю ночь за этой киношной сукой по всей Москве гоняется! Ну и все! Лопнуло мое терпение. На дорожку еще сто коньяка и вперед по указанному адресу! Так я у тебя, Петрова, и появилась!
– Странная у вас жизнь, – усмехнулась Кукушкина. – Любовницы, детективы, страсти какие‑то… Сплошной кинематограф. Бразильский сериал!
– У вас не так, что ли?
– Нет, – вздохнула Кукушкина, – поликлиника, больные, в общем, унылые будни!
– А, – Тамара махнула рукой, – просто у нас в другую обертку завернуто, но суть та же! Вон Зотов мой убежден, что большие деньги решают все.
– Мы слышали его теорию, – поджала губы Кукушкина.
– А я думаю, чушня это! Я бы все деньги отдала, чтобы Зотов при мне был и на киношных не заглядывался, но ведь не могу ничего поделать!
Тамара налила себе еще вина, выпила.
– Простите, а ничего, что вы с коньяком вино мешаете? – поинтересовалась Ольга. – Я как доктор не рекомендую!
– Да я не пьянею никогда! Вот хоть сколько выпью и не пьянею! Организм такой…
Тамара смахнула с глаз скупую слезу.
– Обидно, девочки! Понимаете? Я ему всю жизнь отдала, а он таким задом повернулся! Обидно!
– Я понимаю! – кивнула Лариса. – Со мной так же Григорьев обошелся!
– Скоты! Что с них взять! Вон Зотов все забыл! А ведь у нас с ним были тяжелые времена. Когда его посадили, – одна я от него не отвернулась!
– Я так и думала, что он бывший уголовник, – обрадовалась Кукушкина, – ни малейшего намека на интеллигентность!
– Пять лет передачи носила! Все по‑честному! Ну вот, скажите, стала бы эта фифа ему передачи носить?
– Черт ее знает! – пожала плечами Лариса. – А вы, Тамара, в курсе, что Крестовская вашего мужа хочет бросить?
Зотова удивилась:
– Ты откуда знаешь?
– Она сама сказала! Тут такой скандал был! Из‑за ее любовника!
– Кто такой? – вскинулась Тамара.
– Аполлон. Юный и прекрасный! Это все, что мы знаем!
Тамара задумалась, а потом повеселела прямо на глазах.
– В самом деле хочет бросить?
– Мы так поняли – она уже его бросила.
– Да это и понятно, на кой черт Крестовской мой старпер сдался? – усмехнулась Тамара.
– Только Зотов с этим не согласен! – заметила Кукушкина.
– Яйца обрежу! – вдруг рявкнула Тамара так, что подруги вздрогнули. Однако Зотова быстро успокоилась.
– Вы, может быть, кушать хотите? – предложила Лариса.
– Ага, – кивнула Тамара, – хочу. Сегодня почти не ела из‑за всех переживаний. Даже коньяк пила, не закусывая.
– Давайте я вам положу чего‑нибудь! – засуетилась Лариса.
– Душевные вы бабы! – заметила Тамара. – Вам бы мужиков хороших!
– Где ж их взять? – усмехнулась Ольга. – Да и возраст уже… Тридцать пять… Куда рыпаться?
Тамара расхохоталась:
– Ну и возраст! Для меня вы вообще девчонки! Мне, между прочим, уже сорок девять!
– Вам ни за что не дашь! – восхитилась Кукушкина.
– Стараюсь! Экологически чистая пища, косметичка, кремы с черной икрой, обертывания всякие, короче, стоит мне больших денег! Но я не об этом… Вот мне скоро полтинник стукнет, а я не унываю! А тут тридцать пять! Ну что вы сидите, как старые бабки? Ждете милостей от природы?
– Так сложилась жизнь! – грустно улыбнулась Лариса.
– Хрена с два! Она у вас еще продолжается! А вы говорите – сложилась! Вон эта ваша подружка‑фифа небось не считает себя отработанным материалом!
– Она‑то конечно! – подтвердила Ольга.
Тамара проницательно посмотрела на подруг и вдруг спросила:
– Вы ей завидуете?
Подруги промолчали.
Тамара вздохнула:
– А вы не завидуйте, девки! Зависть, она как ржавчина – разъедает. Не тратьте на нее свою жизнь. А потом, я думаю, у этой вашей Яны своих проблем хватает. Звездная жизнь тоже не сахар! А сколько их, фортуной обласканных, потом за бортом оказывается! – Тамара повернулась к Ларисе: – Вот ты говоришь, она у тебя жениха отбила?
– Да, – кивнула та.
– И ты что, простила ей?
Лариса промолчала.
– Значит, не простила! Оно и понятно – женщине сложно такое забыть. Но тебе с этим жить тяжело, правда?
– Ну, допустим, – пожала плечами Петрова.
– А ты не держи в себе! Отпусти на все четыре стороны и ищи нового счастья! – посоветовала Тамара.
– Тогда почему бы вам не смириться с изменой мужа и не устремиться на поиски нового счастья? – насмешливо спросила Лариса.
– Что сравнивать? Зотов – мой муж! Я своего не отдам! А насчет прощения… Все рога поотшибаю, тогда подумаю – простить ли, – расхохоталась Тамара и предложила: – Ну что, еще по одной?
Ольга засмеялась:
– С ума сойти, сколько мы сегодня употребили! И ведь ни в одном глазу!
Женщины выпили.
Тамара с удовлетворением заметила:
– Так и тянет сказать: «Хорошо сидим!» И в самом деле, хорошо! Душевно!
И в этот самый момент раздался звонок.
Петрова с Кукушкиной тревожно переглянулись, а Тамара встрепенулась, как охотник, почуявший дичь.
– Открыть, что ли? – тоскливо спросила Петрова.
Тамара Зотова как‑то странно улыбнулась:
– Открой!
Лариса обреченно пошла к дверям.
– Кто там?
– Лара, это я! Яна!
Секунду Лариса раздумывала, потом открыла.
– Лара, дорогая! – Крестовская влетела в коридор и обняла Ларису. – Представь, мой шофер, скотина этакая, надрался вдрызг! Я ему звоню, а он в ответ то ли мычит, то ли хрюкает! Я попыталась взять такси, но в новогоднюю ночь… сама понимаешь! Так что я решила вернуться! Надеюсь, ты не против?
– Нет, я не против! – усмехнулась Лариса. – И вообще, странно, что в этом доме кто‑то спрашивает мое мнение.
В этот момент она включила лампу, осветив до этого темный коридор, и Яна увидела лицо подруги.
– Ты что, Петрова? Что у тебя с глазом?
– Я тебя, Крестовская, убью когда‑нибудь, – сказала Лариса, – потому что от тебя одни неприятности! Кстати, к тебе пришли!
– Опять Зотов?
– С окончанием на «а»!
– Не поняла! – вытаращила глаза Яна.
В коридор вышла Тамара:
– С Новым годом!
– С Новым годом! – удивилась Яна. – А вы кто?
– Снегурочка, твою мать! – гаркнула Тамара и кинулась к Яне. – Я тебе сейчас устрою кино! Триллер с главной ролью!
– А! – вскрикнула Яна и помчалась в гостиную. – Девочки, уберите от меня эту бешеную!
Крестовская кинулась к Кукушкиной.
Та хмыкнула:
– Куда я ее уберу? Лезь на елку, дорогуша, прячься!
Зотова уже подлетела к Яне, когда Лариса вдруг кинулась к ним, крича:
– Тамара, не надо! У нее же лицо, ей сниматься надо! – и встала между ними.
Зотова не успела отвести занесенную руку, и удар пришелся по Петровой.
Тамара остановилась как вкопанная, потрясенно бормоча:
– Во дает! Она у тебя мужика увела, а ты об ее морде заботишься! Ну точно наши русские бабы – дуры!
Лариса сползла по стене и заплакала. В голове у нее что‑то ухало и сверкал новогодний фейерверк.
Тамара кинулась к ней, чуть не плача:
– Зачем под руку полезла, дурочка? Слышь, ты, актерка, – она обернулась к потрясенной Яне, – давай живо лед тащи!
Крестовская бросилась за льдом. Потом протянула кусочек Зотовой.
– Ну, как ты, Петрова? – обеспокоенно спросила Тамара.
Лариса поднялась, вяло произнесла:
– Ничего… Нормально, – и побрела в гостиную.
– А вы, собственно, кто? – поинтересовалась Яна у Зотовой.
– Конь в пальто!
Женщины зашли в гостиную. Лариса лежала на диване.
– А зачем вы хотели меня избить? – спросила Крестовская.
– Это жена Зотова, – пояснила Кукушкина.
– Ах, вот оно что! – усмехнулась Яна. – Вы – Тамара?
– Она самая! – подтвердила Зотова. – Решила наконец познакомиться лично, поздравить тебя с праздником, здоровья пожелать!
Яна вздохнула:
– Видите ли, Тамара, к чему отрицать, – сложилась сложная, мучительная для всех нас ситуация!
– Давай проще выражайся, – оборвала ее Зотова, – не в кино!
– Если проще, то мне твой муж на хер не нужен! – отчеканила Яна. – Так доходчиво?
– Нормальный разговор! – улыбнулась Тамара.
– Я другого человека люблю!
– Который Аполлон, что ли? – уточнила Зотова.
– Да, – кивнула Яна, – и я рассчитываю, Тамара, на вашу помощь. Помогите мне порвать с вашим мужем. Он не оставляет меня в покое!
– Это я устрою! – рявкнула Зотова. – Можешь не сомневаться! Но ты должна пообещать, что Виктор тебя только по телевизору сможет видеть и что сама ты к нему не вернешься!
– Будьте уверены! – ответила Яна. – Вы, Тамара, меня извините… Когда я с Витей… вашим мужем познакомилась, многого не понимала, молодая была, глупая!
– Но ты им хорошо попользовалась, не так ли? – усмехнулась Зотова.
– Да бросьте вы, Тамара! Не было б меня, нашлась бы другая девочка! Мужики! Что с них взять!
– Вообще да! – кивнула Тамара. – Ты куришь? Пойдем курнем?
Крестовская с Зотовой удалились на кухню.
– Какой бред! – покачала головой Кукушкина. – Слушай, эта ночь когда‑нибудь кончится?
– Оля, я тебя умоляю! Дай таблетку от головы! Башка просто раскалывается!
– Нельзя с алкоголем мешать! Терпи!
– О, нет! – застонала Лариса.
На кухне раздался смех.
– Смотри‑ка – смеются! Надо же! Десять минут назад готовы были друг другу глаза выцарапать, а теперь хохочут! – неодобрительно заметила Кукушкина.
– А знаешь, Оля, – вдруг сказала Лариса, – я так рада, что наша с тобой дружба никогда не омрачалась чем‑то… бабским! В смысле, что между нами никогда не стоял мужчина!
– В случае чего я бы все равно тебя выбрала, Петрова!
– А я бы не хотела оказаться перед таким выбором! Хорошо, когда такой вопрос в принципе не возникает и нет этого тупого бабского соперничества!
В комнату вернулись Тамара с Яной.
– Я смотрю, у вас хорошее настроение? Развеселились? – с иронией поинтересовалась Оля.
– А мы делились впечатлениями по поводу того, какой Зотов любовник! – хихикнула Яна.
– Все кости Витьку перемыли! – покатилась со смеху Тамара.
Кукушкина хмуро заметила:
– Может, это станет началом большой дружбы? Ну вы даете, девочки!
– А вы чего такие кислые? Давайте еще выпьем, закусим!
– Спасибо, я пас! – отказалась Петрова.
– Ни в коем случае! – Тамара кинулась поднимать Петрову. – Ты что? Праздник все‑таки!
Лариса, вздохнув, поднялась и уселась со всеми за стол.
– Давайте выпьем, девочки, за женское счастье?! – предложила Зотова. – Чтобы каждой хорошей девочке по нормальному мужику, как Жириновский предлагал! И кучу сопливых детишек!
– Ой, какое вульгарное понимание «женского счастья»! Вы думаете, каждой женщине необходимо именно это? – хмыкнула Ольга.
– Конечно, просто ты самой себе боишься признаться! – Зотова хлопнула Кукушкину по могучему плечу.
– Но ведь есть еще что‑то другое! – манерно сказала Яна. – Социальная реализация, личностное становление!
– Я тебя умоляю! – сморщилась Тамара. – Давай без этих заумных понтов! И вообще… Неужели нельзя совмещать одно с другим?!
– Ну, за гармонию, что ли? – усмехнулась Кукушкина.
Выпили за гармонию и общий ренессанс. Потом Тамара предложила:
– Девки, давайте споем! – и затянула: – «Ой, то не вечер, да не вечер…»
Крестовская тут же подхватила.
Их пение почему‑то так растрогало Петрову, что к концу песни она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
– Голос у тебя что надо! – похвалила Крестовскую Тамара. – Я думала, ты актриска так себе – пшикалка, фитюлька, а ты смотри как выводишь! И вообще хорошая баба! Хоть автограф у тебя бери!
Тамара совсем расчувствовалась.
– Вот еще хорошая песня есть…
Слова Зотовой прервал дверной звонок.
– Я не буду открывать! – решительно сказала Лариса. – Дудки, надоело! Пошли к такой‑то матери!
– Ну и правильно! – поддержала Кукушкина.
В дверь забарабанили.
– Это Зотов, – всполошилась Оля, – узнаю его хамскую манеру!
Тамара Зотова даже привстала с места и потерла от удовольствия руки.
– Ну, если это он, я ему сейчас устрою новогодний утренник! Слышь, давай так, – она обратилась к Ларисе, – ты ему открой, но про меня пока не говори! Я его в комнате встречу! Сюрприз будет!
– Вот сами и открывайте, – махнула рукой Петрова, – хватит с меня!
– Тогда ты! – скомандовала Зотова Крестовской.
Яна довольно кивнула и отправилась отпирать дверь. Кукушкина пошла следом за ней.
– Всем привет! – сказал Зотов, войдя в квартиру.
–Привет!– ответила Яна.– Ты что‑то забыл?–Да! Тебя!– улыбнулся он.– Решил сделать еще одну попытку вернуть свою любовь!–Проходи, Витя!– вкрадчиво пригласила Яна.–А вы все так же с девчонками сидите?Зотов стал раздеваться.–Ну конечно,– кивнула Крестовская,– с девчонками!–Соскучилась?–Еще как!– рассмеялась Яна.Зотов ласково улыбнулся ей в ответ, и вдруг его лицо перекосилось от гнева. Из спальни в коридор вышел разбуженный шумом Костя Григорьев. Пошатываясь, он кинулся к Яне обниматься, приговаривая:–Нимфа моя, любовь всей моей жизни!–Так это ты, сучонок?!!– взъярился Зотов.– Аполлон херов?!Яна не успела возразить, потому что Зотов со всего маху ударил Григорье
–Мне показалось, она что‑то поняла!– сказала Лариса.–Ну, дай‑то бог! Не могу же я бороться с матерью своего возлюбленного!– Яна в отчаянии заломила руки.–Отличная поза,– одобрительно заметила Оля,– я видела тебя в ней в каком‑то фильме! Сейчас даже натуральнее!–Ах, оставь!– отмахнулась Крестовская.– Какая игра? В данный момент я абсолютно искренна! С ума схожу, а ты говоришь: поза, игра! Странно, вот уж от Ирки Лебедевой никак не ожидала, что она расплачется! Она всегда такая… прямо снежная королева! А тут вроде человеком себя выказала, нормальной бабой!–В первую очередь она мать,– вздохнула Лариса.– Кстати, ежели ты за него замуж захочешь, нелегко вам обеим придется. Уж больно вы обе яркие! И надо ж было тебе в сына Лебедевой влюбиться!–Сын Лебедевой! Да бу
Часть вторая–Аленочка Сергеевна,– в кабинет заглянула секретарша Нина Павловна,– сегодня 31 декабря, пора бы о празднике подумать, а вы все работаете!–Успею, Нина, успею,– усмехнулась Алена.– Принеси‑ка мне контракт с немцами. И сделай кофейку покрепче, башка вообще не варит!–Потому что работаете много, совсем себя не жалеете. Вам отдыхать надо! Пять лет в отпуске не были, рабочий день, страшно сказать, в девять вечера заканчивается.–Нормально, Нина, на том свете отдохнем,– отмахнулась Алена,– рано нам еще на печи лежать, кости греть! Надо дела делать.Пять минут спустя Нина Павловна принесла своему боссу Алене Макаровой, гендиректору крупной компании, крепкий, с коньячком, кофе и кипу документов.–Пару часов не беспокоить!– попросила Макарова и занялась работой.Нина Павло
Дверь хозяйке открыла домработница Макаровых Лена. Очень старательная интеллигентная женщина средних лет, с безупречными манерами и хорошим вкусом.–С наступающим, Алена Сергеевна!–И тебя, дорогая!Лена поспешила отчитаться:–Все сделано! Генеральная уборка к празднику, стол накрыт, меню, как вы заказывали!Алена похвалила женщину и отсчитала ей премиальные.–Спасибо,– кивнула Лена.– С наступающим! Поздравьте от меня Валерия Петровича.–Непременно, дорогая! Мои поздравления твоим близким!–Желаю вам весело встретить Новый год!Вскоре домработница ушла.Хозяйка заглянула в гостиную. Огромный белый стол был торжественно сервирован, в углу стояла изящно, на европейский манер, украшенная Леной елка.Алена прошла по квартире, с гордостью осматривая свои личные владения из ста семидесяти метров. Надо сказать, что ей б
* * *–Ну что, Макарова! С наступающим!– самой себе сказала она и взглянула на часы – собственно, до Нового года оставалось всего ничего.Что будем делать, спин‑доктор? Сопли мотать на кулак? Курица ты мокрая, а не специалист по сложным ситуациям!Какая банальность, пошлость даже – оказаться брошенной мужем! И это после двадцати пяти лет семейной жизни! Ничего себе подарок от Деда Мороза!Вот так, дорогуша, деньги есть, а счастья нет! Ха‑ха‑ха – всегда чего‑нибудь не хватает! В общем, это, наверное, такой закон – где‑то что‑то добавится, где‑то убавится! Все то же – только за вычетом мужа! Надо же – Валера ушел к другой!Наверное, какая‑нибудь моделька… Длинноногая, перси четвертого размера и полное отсутствие мозгов! Старый хрен, чтоб тебе счастья привалило!Ничего себе праздник… Разве что повеситься от тоски?Алена взяла телефон и набрала мобил
Уже выходя из машины, Макарова вспомнила про подарок секретарши. Белый фарфоровый котик, символ чего‑то там… Очень кстати подарить его Ксюхе, а то неудобно без подарка, как‑никак праздник!Алена взяла пакет с сувениром и вошла в парадное.–С наступающим!– расплылся в улыбке пьяненький мужичок в лифте.–Взаимно!–Красивая! Жуть!– дыша перегаром, сказал он, оглядев Макарову.– Скажи, у меня есть шанс?–Вряд ли!–Понимаю!– обреченно кивнул мужик и вышел этажом раньше.Алена позвонила в дверь подруги. Увидев Макарову, Ксюша охнула и удивленно спросила:–Аленка, ты?–Я! Надеюсь, хоть здесь мне рады!–Здесь тебе всегда рады!– растерянно улыбнулась Ксюша.– Да входи же!В прихожей подруги расцеловались, и Алена вручила Ксюше подарок.&nd
–Что ты сказала?– удивилась Алена.–Правду… Я в него в самый первый вечер влюбилась.–Когда мы с ним познакомились?–Да! Думаешь, он одной тебе понравился?–Ну ты даешь, Звонарева… А почему мне ничего не сказала?–А зачем? Я ведь сразу поняла, что у меня шансов нет. И потом у вас так быстро все закрутилось, что иллюзий у меня не было.–Почему же я ничего не замечала?–Думаю, ты была очень счастлива, Алена… Потому и не замечала ничего, кроме своего счастья.–А ты?–Нормально,– улыбнулась Ксения,– молча страдала. Изо всех сил стараясь не показать вида…Алена нахмурилась, словно что‑то припоминая. Перед глазами будто пронеслась ее студенческая жизнь, комната на двоих в общаге, которую они делили с Ксюшей…–Это
Алена была в таком состоянии, что забыла про машину. Побрела куда глаза глядят, оказалась в соседнем дворе, села на качели и погрузилась в невеселые думы.Что скажешь, спин‑доктор Макарова? Оправишься ли после такого поражения? Как теперь жить? Ты же не привыкла проигрывать… А ведь, пожалуй, стоит признать, что все твои жизненные победы стали возможны именно потому, что в лице Валеры у тебя был крепкий тыл. Твоя семья – запасной аэродром, куда можно было приземлиться и где тебя всегда ждали.А потом вдруг у тебя это отнимают, и все – конец полетам…Алена почему‑то вспомнила свое интервью забавной, похожей на обезьянку девочке‑журналистке. Собственную тупую самоуверенность и то, как она советовала женщинам быть хозяйками своих судеб…«Дура ты, Макарова»,– усмехнулась Алена.Запищал мобильный.Она удивилась, увидев высветившийся номер Валеры.Крикнула в трубку:– 
–Знаешь, в Новом году принято желать нового счастья, а я желаю нам с тобой, Лиза, старого!Стас торжественно поднял бокал с шампанским.Они сидели за праздничным столом. До Нового года оставался час.–Что ты будешь, дорогая?Лайза улыбнулась – было заметно, что Стас серьезно подготовился к празднику. Деликатесы в ассортименте, алкогольное ассорти! И сам сияет и благоухает – новый костюм, розовый галстук…–Водку и икру, пожалуйста!– скромно попросила Лайза.Ненавязчивый фон для праздника создавало телевидение. Показывали какой‑то новогодний «Огонек». В тот момент, когда Лайза лихо опрокинула рюмку водки, закусив икрой, на экране возникла Яна Крестовская и, ослепительно улыбаясь, пожелала стране счастья.–Смотри, Крестовская!– вскрикнула Лайза.– Я недавно брала у нее интервью!Стас собрался было что‑то
–Как статейка?– с деланым безразличием поинтересовалась Нинон.–Ты о чем?–Да эти твои женщины…–А… Так бы и спрашивала прямо!–Прямо спрашивать я уже боюсь,– вздохнула Нинон.–Правильно делаешь, потому что ответить мне тебе решительно нечего. В своих поисках женщины большого города, прости за пошлость, обломались!–Потому что не там ищут!–Все ясно! Не иначе как тебе опять взбрела в голову пара бредовых идей! Ну и что на сей раз?–Ты знаешь, я вот подумала,– осторожно начала Нинон,– что тебе надо сходить в казино!–Куда?–В казино!–Чего ради я туда попрусь?– вскинулась Лайза.–Там много мужчин! Состоятельных, одиноких. Идеальная среда! И вообще, согласись,&nb
–Лайза, слушай, какая тема!– Нинон ослепительно улыбалась.– Говорят, с мужчинами хорошо знакомиться на выставках!–На каких еще выставках?–На кошачьих, собачьих. Вот, кстати, завтра крупная международная выставка кошек. Давай отправляйся!–Я не понимаю, а в чем смысл?–Ну как в чем… Подходишь к любому понравившемуся мужчине и заводишь разговор о кошках, мол, какой у вас питомец, просто прелесть! Все происходит очень естественно, как будто между делом!–Сомнительно!–А ты не сомневайся! Дуй без рассуждений!И вот в субботу утром Лайза отправилась в выставочный комплекс на кошачью выставку. Кошки всегда вызывали у нее симпатию, поэтому, наблюдая их в таком количестве, она получала настоящее удовольствие. Правда, было непонятно, как здесь можно реализовать идею Нинон со знакомством.Лайза встала неподал
–Дорогуша, на завтра у тебя интервью!– сообщила Нинон.–С кем еще?–С кем?!– многозначительно улыбнулась Нинон.– Отгадай с трех раз.–Отвали! И гадать не буду!– отмахнулась Лайза.–Ах, вот как ты разговариваешь со своей доброй феей? Неблагодарная!–Да в чем дело‑то?–Полонского заказывали?Лайза удивленно уставилась на подругу.–Он что – пицца?–Не пицца! Он – звезда кино, и это значит, что у него можно взять интервью! И я подумала, почему бы не поручить это тебе?–Мне?Лайза растерялась.–Именно тебе! И, кстати, я уже договорилась с его агентом. Завтра он тебя ждет! Заметь, у себя дома!–Мамочки!– вскрикнула Лайза.–Спокойно, без эмоций! Как я тебя
На следующий вечер Лайза отправилась на дискотеку в модный клуб. Заведение считалось фешенебельным – вход по пропускам.Проходку ей дала Нина.Место, наверное, и в самом деле неплохое для любителей клубной жизни – все очень стильно, модно, публика отфильтрована, но Лайза все равно ощущала себя тут не слишком уютно. Просто в силу того, что подобный способ проведения досуга ее никогда не привлекал.«Чтобы чувствовать себя здесь комфортно, надо было чего‑нибудь принять на душу. Но я ведь столько не выпью»,– усмехнулась Лайза.Устроившись за столиком с коктейлем в руках, она разглядывала окружающих… В голове, заглушая энергичные клубные ритмы, крутилась строчка из песни: «Мне триста лет, я выполз из тьмы».Примерно так она себя и ощущала.Кажется, подруга опять ей удружила – здесь явно не ее целевая аудитория. В основном молодежь… Свое «тридцать одно» Лайза ощущала я
Новая явка находилась тоже возле посольства европейской державы. Такие же жлобские цены и рафинированный антураж, и так же никакого результата в течение нескольких дней. Понедельник, вторник, среду Лайза благополучно пропустила, в четверг – ничего не произошло, а в пятницу…В пятницу в обеденный перерыв Лайза сидела за столиком, потягивала коктейль и уныло смотрела в окно. Девушку интересовал только один вопрос: что, собственно, в ней не так и почему ее отчаянные попытки обрести личное счастье обречены на провал?Время бизнес‑ланча таяло, как десерт в вазочке Лайзы… Она уже собиралась уходить, как вдруг к ней подошел коренастый мужчина лет сорока. Русоволосый, сероглазый, средних внешних данных.–Вы позволите?–Извините, я уже ухожу!Он, кажется, искренне огорчился. Вздохнул:–Ну вот, первый раз в жизни встретил девушку, похожую на мою любимую актрису, и даже поговорить не удастся!
Вечером Лайза отправилась на прогулку. Шел снег, и вечер был красивым и теплым. Помня совет Нины про новогодний подарок, она заходила в сувенирные магазинчики, но ей ничего не нравилось. Хотелось чего‑то волшебного, необыкновенного…Она уже совсем отчаялась, когда вдруг увидела в одном из магазинов странного котика из фарфора. Он показался девушке весьма необычным и забавным!–Японское кошачье божество домашнего уюта!– пояснил продавец.–В самом деле?!– обрадовалась Лайза.–На всю Москву один такой кот! В единственном, можно сказать, эксклюзивном исполнении! Берите – не пожалеете!–Я возьму,– кивнула Лайза.С котиком под мышкой она шла по вечерней Москве и представляла, как через три недели подарит его своему самому любимому человеку…* * *Лайза сидела перед включенным экраном компьютера. Написа
«Выпить, что ли, с горя,– подумала Лайза,– хотя раз я теперь беременная,– алкоголь отменяется. М‑да, живешь с человеком восемь лет, и вдруг такой форменный казус! Хоть бы поинтересовался – а ты‑то, милая, чего хочешь?»Но подобного вопроса от Стаса не дождешься. Ему и в голову не придет, что Лайза может иметь какие‑то собственные желания или мнения.Молодец, он всерьез считает себя центром вселенной и полагает, что планеты вращаются вокруг него.Так всегда было, с самого начала их романа… Что нового она, собственно, узнала?И вообще – любит ли она его, или чувство, связывающее их, давно называется привычкой?Что Лайза понимала о жизни восемь лет назад?Ей хотелось любви большой и красивой, а она не случалась.Лайза уже начала отчаянно переживать – двадцать два года, совсем взрослая барышня, «года проходят мимо»…И тут након
Часть третьяВся эта история началась за месяц до Нового года.Тридцатого ноября Лайза сообщила любовнику о своей возможной беременности. Собственно, беспокойство в ней зародилось еще числа двадцать восьмого. Что за дела? Вроде уже должны были начаться эти муторные физиологические процессы, столь хорошо знакомые любой женщине, однако же – не начались.Прежде такого за ней не замечалось. По Лайзе всегда можно было календарь проверять, и вдруг – опа… Неприятно, неожиданно…А на работе, как назло, завал – столько дел, что просто некогда голову поднять, а уж тем паче сгонять в аптеку за тестом.Сдавали новогодний номер журнала – целое событие!В общем, только тридцатого Лайза спохватилась и всерьез обеспокоилась тем, что с ней происходит. Вернее сказать, тем, что ничего не происходит – нет месячных, хоть ты тресни!В чем причина? До климакса вроде далековато, Лайзе всего тридцать