Глава 3

Нет времени тревожнее и приятнее, чем конец рабочего дня. Особенно когда он ещё и конец недели. Не то чтобы у полиции вообще хоть сколько-нибудь нормированный рабочий день, но должность коммандера некроотдела имеет кое-какие преимущества. Например, можно невозбранно курить и потягивать виски прямо в своем кабинете.

Что Максимиллиан Эгертон — он же Макс, полным именем по понятным причинам не представляющийся почти никогда, — и делал, косо поглядывая на стопку отчетов. Потому как на трезвую голову и без крепкой сигариллы читать весь тот сказочный бред решительно невозможно. Взять хотя бы Френсиса. Ведь умный же мальчик, шестой по силе некромант в Синтаре — а разгильдяй, каких свет не видывал. Оно и немудрено — с боевкой как поведешься, так все мозги пропьешь и не заметишь. Даже некромантский дар мог не спасти — Макс слишком хорошо помнил, чем заканчивались пьянки с коллегой по коммандерскому цеху Анджелиной Доусон.

Он стряхнул пепел в чашку (жуткая подделка под эссенский фарфор), затянулся еще пару раз, прежде чем снова уткнуться в увлекательное чтиво.

— «Несанкционированное некровоздействие продолжительного действия вызвало досрочное умерщвление пострадавшей Алисии Додж…» Действие, воздействие, мертвые пострадавшие… Так, кто это у нас такой знаток общеимперского? — Макс потер глаза — как и предполагалось, выпивки и табака хватило ровно на две строчки. — А, Эллиот Фокс, отличничек и гордость Академии. Садись, два.

Он плеснул в стакан ещё на два пальца виски — часы будто замерли на отметке в семь часов, ни в какую не желая двигаться дальше. Можно бы, конечно, отложить почеркушки вчерашней студентоты до лучших времен. Но увы, коммандер Эгертон самую капельку любил свою работу и терпеть не мог оставлять дела сделанными наполовину. Не перед выходными уж точно — не хватало ещё всю дорогу думать, кто, кого и как расчленял. Пусть страдают капитаны, а он не для того пахал на родной отдел несколько десятков лет, чтобы омрачать себе барбекю на заднем дворе в компании кота.

— Ну, и чем ты тут занимаешься в такое время?

Макс поднял голову — в кабинет, звонко цокая умопомрачительной высоты каблуками, вошла Эва Гордон. Столь же умопомрачительная женщина, по совместительству бывшая жена.

— Проверяю сочинения своих оболтусов. Не желаешь приобщиться?

— Вот уж нет! — фыркнула Эва, усаживаясь в кресло напротив и закидывая ногу на ногу. Макс невольно залюбовался тем, как в фривольном разрезе платья оголилось бедро, обтянутое сеткой чулка.

Они не были женаты вот уже пятнадцать лет, а Макс всё еще не мог отказать себе в удовольствии любоваться ею. Красивые женщины этого достойны, независимо от их статуса. Тем более что расходились они полюбовно, без скандалов, как и положено взрослым людям, знакомым ещё со студенческой койки.

— Жаль, сплошное веселье! — он захлопнул-таки многострадальную папку, сделав себе мысленную заметку — отправить Фокса на уборку морга. — Какими судьбами, дорогая?

— Решила, что если не приду, то ты помрешь тут от голода и отвращения. Как видишь, угадала, — Эва закатила глаза и выставила на стол бумажный пакет с фирменным логотипом «Ворона и розы» — его любимого ресторана. Сняла стазис — по кабинету тут же поплыл аромат грибов и тушеного мяса.

Макс с наслаждением принюхался. И вспомнил, что за неторопливой беседой в компании генерала и отменного бренди совсем забыл пообедать. А маги и еда, как известно, вещи взаимодополняемые. Он потянулся к пакету, но тут же отдернул руку и с сомнением глянул на бывшую супругу — Эва нередко баловала его то обедами, то ужинами, как сейчас, но почти всегда это предвещало всяческое… участие с его стороны. Чаще всего финансовое.

— И во сколько мне обойдется спасение от голодной смерти?

— За кого ты меня принимаешь?! — возмутилась Эва. Человек, плохо её знающий, наверняка поверил бы. А вот Макс прекрасно знал, что искренности в её тоне нет ни на гран.

— За тебя, дорогая. Так сколько?

Эва недовольно скривила свой симпатичный нос, дернула острыми плечами и трагически вздохнула, прежде чем сообщить:

— Всего восемь золотых.

— Всего? — усмехнулся Макс. На эти деньги можно неплохо жить добрую неделю, обедая и ужиная всё в том же «Вороне и розе». Между прочим, самой дорогой ресторации Синтара.

— Но те туфли просто божественны! — Эва всплеснула руками и трагично прижала их к груди. — Ты бы их видел, Макс! Натуральная кожа шафрийского питона, от самого мастера Лафортена, моего размера! Ты же сам знаешь, как сложно найти туфли на мою ногу!

О, он знал — «изящной» ножке Эвы его форменные ботинки были великоваты всего на полдюйма.

Пришла очередь Макса вздыхать — просто для проформы и пущей драматичности — и тянуться к сейфу, благо при его должности таковой положен по Уставу. Он отсчитал восемь монет из денег, что всегда держал на всякий случай, и положил перед женой. В бездне, только по недоразумению носящей звание дамской сумочки, те исчезли за пару мгновений.

— Вот объясни мне, милая: отчего, будучи архимагом-заклинателем, ты всякий раз просишь у меня денег? Мы даже уже не женаты!

— Всё просто, — Эва усмехнулась, потянулась к его портсигару и закурила, выпуская облачко дыма, — тратить чужие деньги куда приятнее, чем свои. А ещё — ну разве тебе жалко каких-то пять-десять золотых для своей любимой бывшей супруги?

— Ещё про лучшие годы жизни скажи, — фыркнул Макс и кивнул на бутылку виски. — Будешь?

— Спрашиваешь! Высокогорный? — Он согласно кивнул. — Обожаю тебя!

Пока Эва медленно потягивала виски из тонкостенного бокала и курила, Макс решил потратить последние полчаса до конца рабочего дня с пользой. А именно отужинать любезно принесенной едой, обошедшейся ему в восемь золотых. Жадным он не был (иначе не видать Эве новых туфелек, сумочек и прочих милых её сердцу радостей как своих ушей), но при мысли о туфлях из кожи питона сердце обливалось кровью. Не из жалости к несчастной рептилии разумеется. Восемь золотых на какие-то тапки, подумать только! Некоторым и действующие жены обходятся куда дешевле. (Таковых «некоторых», правда, Макс величал мудаками.)

— Какие планы на вечер? — небрежно поинтересовалась Эва, когда с мясом, грибами и последней на сегодня порцией виски было покончено.

Макс смахнул пакеты в мусорное ведро, спрятал бутылку в сейф и поднялся. Жизнь стала казаться чуточку лучше, а недопроверенные отчеты не такими и ужасными. Он и сам в бытность свою рядовым писал те ещё поэмы. И тоже был отличником, да.

— Пожалуй, схожу на свидание, — потянувшись и расстегнув пуговицы на форменном кителе, отозвался он. Конец рабочего дня — пора превращаться из грозного коммандера в кого-нибудь попроще. — Только сначала проверю свой курятник. А то подозрительно тихо. Не к добру.

Последние слова Эва предсказуемо проигнорировала — новости о грядущем свидании показались ей куда более интересными, чем работа некроотдела. А зря, где ещё найдешь столько веселья? То искусно разделанные трупы посреди городской площади, то кровавый ритуал в честь очередного мелкого божка, о котором знают полтора инвалида. Не работа, а мечта! Особенно если с мёртвыми у тебя отношения складываются куда более теплые, чем с живыми.

— Мой любимый бывший муж наконец нашел себе девочку? — она тоже поднялась и театрально всплеснула руками. — Или — помоги Хладная — мальчика? Хочу знать все подробности, Максимиллиан Эгертон! Куда ты её пригласил?

— В бордель, — хмыкнул Макс, с удовольствием любуясь вмиг поскучневшим лицом Эвы. — Свидания в специально предназначенных для этого местах чудо как хороши. Тебе ли не знать, милая?

— Пф, никакой в тебе загадки, дорогой, — она расправила платье, взмахом руки придав помятой ткани первоначальный вид, и позволила ему помочь с пальто. — Хотя тот мальчик, Эндрю, кажется, был весьма и весьма…

— Настойчиво рекомендую девочек мадам Селины. Среди них встречаются прелестные и на удивление образованные особы. И потрахаться, и поговорить — мое любимое сочетание.

— Хм, заинтересовал, — Эва изогнула ярко-красные губы в полуулыбке. — У Сэл всегда был отменный выбор шлюх: любого пола, расы и расцветок. Уж не присоединиться ли мне?

— Боюсь, в этом случае даже моей коммандерской зарплаты не хватит. Да и твой Виктор подобной инициативы не одобрит.

— Точно, я и забыла, что замужем, — она картинно скривилась. — Это ты на меня плохо влияешь, напоминаешь о прелестях свободной жизни.

Повлияешь на такую, как же.

На самом деле Эва своего юного супруга (младше неё на добрых двадцать лет!) любила настолько сильно, насколько было способно её циничное сердце образцовой заклинательницы. С Виктором она познакомилась, когда была ещё замужем за Максом, но уже всерьёз подумывала о разводе — ибо скучно. Оно и немудрено, когда вы знаете друг друга с самого малолетства, а женились только потому, что это было выгодно обоим.

Эва, ушлая девица родом из аэльбранских трущоб, слишком хотела вылезти в люди (что Макс, будучи человеком прагматичным, понимал и всячески одобрял). Он же мечтал как можно сильнее насолить родовитому папашке. В чём преуспел — от одного вида невестки пафосного лорда Эгертона трясло едва ли не сильнее, чем от сына-некроманта в родословной. За одно зрелище в виде его дергающегося глаза Макс считал себя обязанным Эве до конца жизни. Потому и отпустил легко, не забыв припугнуть нового парня своей жены, что превратит его в нефункциональный кусок мяса, если тот вздумает её обидеть. Виктор, не будь дурак, клятвенно заверил, что он ни за что и никогда, а госпожа Гордон — мечта и любовь всей его жизни.

В общем, ладненько всё у них сложилось. Как и у самого Макса, которому свободная жизнь с котом вполне понравилась.